Читать книгу Попала, или Жена для тирана – 2 - Валерия Чернованова - Страница 3

Кивнув, Арайна некоторое время молчала, словно собиралась с мыслями, а может, сомневалась, стоит ли приподнимать завесу прошлого перед иномирянкой.

— Не знаю, что тебе известно о мужчине, за которого тебя обманом выдали замуж, но Редфрит Галеано был не единственным ребёнком в королевской семье. Его брат, который должен был унаследовать трон, погиб, а младшую сестру ещё в младенчестве забрала болезнь. И если первую потерю правители Треалеса сумели пережить, то справиться со второй — нет.

— Бедные, — прошептала я, даже боясь представить, какую боль может испытывать мать, лишившаяся сначала одного ребёнка, а потом и другого.

— Подожди их жалеть, — холодно перебила накаи и продолжила вести меня по туманной стёжке в мир прошлого. — Её величеству прислуживала накшерра. Их, как и фей, смертные привязывают к себе магией. Накшерры и без всяких меток преданы тем, с кем находятся рядом, а под чарами и вовсе не мыслят жизни без своего хозяина.

Это что же получается? Лео сейчас там мучается без меня? А я ведь с ним даже не попрощалась. Впрочем, рассказать правду всё равно не смогла бы из-за фокусов Эдары. Чудо, что сейчас сумела исповедаться, иначе бы накаи меня всё-таки заклеймили, а может, и убили.

Должно быть, после перемещения в родное тело чары колдуньи рассеялись.

— Не способная вынести страданий королевы, рабыня дала ей надежду, обнадёжив, что есть способ вернуть её дитя к жизни, — тем временем рассказывала Арайна. Жёстко усмехнувшись, добавила после короткой паузы: — Я могу допустить, что её величество сошла с ума от горя, но не могу понять накшерру. От чего она обезумела? Что заставило её разум помутиться? Только сумасшедший способен обратиться к Спящим.

— Спящим?

— Древним сущностям, духам, которым лучше никогда не просыпаться. Люди о них не знали и не должны были узнать. Но накшерра пожалела королеву, а может, сошла с ума. Скорее всего, всё вместе.

— И что было дальше? — нетерпеливо спросила я, когда Арайна замолчала, чтобы перевести дыхание.

Рассеянно коснувшись мерцающих лепестков цветка, накаи произнесла:

— Ребёнок не воскрес, как обещала накшерра, и король в ярости с ней разделался. Там же, на месте призыва. Пролилась кровь, прозвучало имя, и древняя сущность пробудилась. 

Люди этого не заметили и не почувствовали. И мы тоже долгие годы пребывали в неведенье. Будучи ослабленным после долгого сна, дух медленно набирался сил, креп, питаясь кровью погибших воинов, людской яростью, нашей болью.

Несколько лет назад появились первые признаки его присутствия — начали погибать животные, высыхать поля. Неведомая болезнь поразила не только Треалес, но и Средиземье. Люди, как обычно, обвинили нас, а мы поначалу думали, что это их колдуны таким образом пытаются с нами разделаться. Раз уж не могут проникнуть за завесу. А если им это и удаётся, то небольшими отрядами, которые мы с лёгкостью уничтожаем.

— Вы пытались с ними поговорить?

Арайна усмехнулась, всем своим видом показывая, что я задаю глупые вопросы.

— Когда поняли, какая угроза нависла над нами, попробовали достучаться до смертных. Но покойный король не пожелал слушать, а наши посланники так и не вернулись. Их головы украсили шпили крепости, что расположена на границе Треалеса. С тех пор сердца чу́дных народов ещё больше ожесточились, а желание вести переговоры с глупыми людьми пропало окончательно.

Вот ведь… Как будто слепой общается с глухонемым.

— Какое отношение к этому вашему духу имеют девушки, которых вы приносите в жертву? Вы что, таким образом его кормите? Чтобы он ваши урожаи не портил? Но это же людские жизни!

Накаи поморщилась, бросила раздражённо:

— Никого мы, Даниэла, не кормим и прекрасно понимаем, что цена, которую платим, непомерно высока. Но у нас нет выхода. Спящего нужно остановить. Мы создаём для него клетку. Уничтожить его невозможно, но можно заставить снова уснуть. Для этого нужен живой сосуд, в который мы и пытаемся его загнать.

Ну прямо как джинна в лампу.

— Но он всякий раз вырывается прежде, чем нам удаётся его усыпить. И чем больше времени проходит, тем сильнее он становится.

— Почему именно девушки?

— Видимо, к ним эта сущность питает особую слабость, — мрачно пошутила накаи. — В тело мужчины его призвать не получилось — уже пытались. Нашлись храбрецы среди наших, не побоявшиеся пойти на риск. Но дух не откликнулся на призыв.

— И вы методом проб и ошибок выяснили, что ему интересны исключительно молодые девицы?

Арайна кивнула:

— Девушки, жизненная сила которых находится в зените.

— И именно из людей? — уточнила я недоверчиво.

— Предлагаешь класть на жертвенный камень своих? — раздражённо и даже зло вскинулась накаи. — Духа пробудили смертные, вот пусть и расплачиваются! И спасибо нам скажут, что пытаемся избавить мир от этой напасти!

— Не думаю, что дождётесь слов благодарности за смерти невинных, — хмыкнула я.

Хоть и понимала, чем руководствуются накаи, но принять их действия не могла.

— А что же Редфрит? Пусть его отец не пожелал вас услышать, но, может, получится достучаться до нынешнего короля?

— Мы с братом пытались убедить отца начать переговоры, но в нём, да и в остальных накаи, слишком много ненависти к смертным, — нехотя призналась Арайна и тут же вступилась за своих собратьев: — И она оправдана! Они порабощают чудные народы, убивают, презирают, пытают! Они заслужили! — Она шумно выдохнула. — И тем не менее видя, что отец нас не слышит, мы с братом рискнули отправиться к королю. Надеялись тайком к нему пробраться, рассказать о чудовищной ошибке его родителей, но нас схватили раньше.

— Мне жаль, что так вышло, но я ни за что не поверю, что Редфрит с вами не говорил. Я бы на его месте тут же помчалась к пленникам, чтобы узнать, почему уничтожают ни в чём не повинных людей.

Я специально выделила «ни в чём не повинных», но, кажется, Арайна не обратила на это внимания.

— Он к нам и примчался. Силой пытался выяснить, зачем похищаем смертных.

— Ну вот! — От возбуждения я чуть не подскочила на месте. Спохватившись, поспешила исправиться: — Вернее, это, конечно, очень плохо, что силой, но он ведь ищет ответы!

А это, согласитесь, похвальное рвение.

— Вот только до этого к нам приходила его колдунья и магией превратила в немых, — горько усмехнулась накаи. — Мы были бы и рады признаться, чтобы нас больше не пытали, но из-за чар ведьмы вынуждены были молчать.

— Мильдгита?

Это что же получается? Она не хочет, чтобы Редфрит знал правду?

— Она очень сильна и опасна.

Не зря она мне сразу не понравилась!

— А потом на нас устроили охоту, как на животных, — голос Арайны зазвенел от ярости, — и король без малейших сомнений пристрелил принца накаи. Моего брата!

И пропасть между людьми и нелюдями стала ещё шире. Почти непреодолимой.

— И что вы собираетесь делать? Продолжите убивать в надежде, что какое-то из тел сумеет удержать духа, пока вы будете петь ему колыбельную?

— Потеряв брата, я пообещала отцу, что больше не стану вмешиваться. Я дала слово! Редфрит Галеано не знает жалости и мы, чтобы выжить, тоже должны быть безжалостны. Сострадание делает нас слабыми, — резко произнесла Арайна и непонятно, кого пыталась убедить: меня или себя.

— А Даниэла… Надеюсь, вы её не того?

У неё и так проблемы с душой, тьма и всё такое. Ещё концентрированного зла в королевском теле не хватало для полного комплекта.

— Для обряда нужен живой сосуд, а королева находится между жизнью и смертью. Ещё не умерла, но уже и не жива. Она для нас бесполезна.

Очень кстати Фантальм не приходит в себя.

— Я могу её увидеть?

— Завтра, — покачала головой накаи. — Сейчас пора отдыхать. У тебя был долгий день и непростая ночь. Ложись спать, смертная.

Спорить я не стала. Тем более что мне гостеприимно уступили гамак, ещё и шкурой заботливо накрыли. Под ней я быстро согрелась и не заметила, как забылась. Погрязла в трясине беспокойного сна, из которого не могла вырваться до самого утра.

Проснулась я, как это ни удивительно, с хорошим настроением и чувствовала себя тоже вполне неплохо. Ничего нигде не болит, не зудит, не ломит. Голова ясная, причём своя, родненькая. Как и всё остальное — отечественного, можно сказать, производства.

И пусть я по-прежнему нахожусь в мире тирана, по крайней мере, теперь я прежняя Данька Ласкина. Не ведьма, которую боится полкоролевства и ненавидит его владыка. Теперь я — это я, и меня настоящую ему не за что ненавидеть.

Почему-то последняя мысль заставила улыбнуться.

Выбравшись из гамака, принялась оглядывать новообретённую себя. Жаль, в домике накаи не было зеркала, я ужасно скучала по своей внешности и сейчас с удовольствием полюбовалась бы собственным отражением.

Какая за месяц в коме стала? Чувствую, что исхудала, и на руках следы от уколов, плюс царапины, которые заработала, прячась от великана в ядовитых кустиках, но в целом всё поправимо.

До свадьбы, как говорится, заживёт. Тем более что это тело замуж так и не вышло.

Вспомнив про несостоявшуюся свадьбу с Оболенским, расстроенно вздохнула. Не из-за того, что не успела выскочить за Петю замуж — это-то как раз радовало. А вот ситуация с родителями огорчала. Даже представить страшно, что теперь с ними творится. Сначала единственная дочь впадает в кому, а потом и вовсе исчезает. Тут есть отчего потерять голову.

Велев себе не отчаиваться (я ведь ещё не поставила крест на возвращении на Землю), осторожно выглянула из домика и невольно шарахнулась обратно, когда прямо передо мной мягко приземлился один из крылатых бугаёв.

Беловолосый, сероглазый, всё с теми же вытянутыми в полоску зрачками и серебристой чешуёй — в общем, природа наградила парня ну очень экзотической красотой.

— Арайна велела доставить тебя на завтрак.

— В качестве закуски? — выдохнула испуганно.

Уж больно суровый, я бы даже сказала, грозный был вид у крылатого. В ответ тот лишь вопросительно дёрнул бровью и, больше не тратя время на знакомство, подхватил меня на руки. Сиганув с дерева, метнулся вниз с такой скоростью, что у меня перед глазами заплясали звёздочки.

К счастью, полёт занял всего несколько мгновений, и вот я снова чувствую под ногами землю. Повсюду зелены́м-зелено́, небо голубое без малейшего облачка, ласково припекает уже достигшее самой высокой точки солнце.

Долго же я в гамаке валялась.

Поляну, которую облюбовали для своего поселения накаи, со всех сторон окружали деревья, поросшие густой зеленью. Она-то меня и интересовала. Мне сейчас просто жизненно необходимо было уединиться, на что я и попыталась намекнуть Дикому.

— Я ненадолго отлучусь.

— Тебе, смертная, нет смысла убегать, мы не причиним тебе зла.

— Мне не сбегать, а… эм… по личной нужде, — чувствуя, как щёки начинают краснеть, кашлянула я.

— Скажи, в чём ты нуждаешься, и я постараюсь тебе помочь.

Вот ведь…

— Благодарю, но нет. Уж с этим я как-нибудь сама справлюсь. А ты здесь стой. И не подглядывай!

Вскинув подбородок, с независимым видом отправилась искать уединённое место. Кажется, до Дикого всё-таки дошло (хоть и шло долго), куда так рвалась моя душа, а скорее, тело, потому что он даже повернулся ко мне задним местом.

Решив неотложную проблему, вернулась к накаи и попросила проводить на завтрак. Как вскоре узнала, хижины на деревьях крылатые использовали только для отдыха и сна, а все остальные постройки у них были, как у обычных людей. Я заметила и что-то вроде сараев, и хлева, и летнюю кухню под густым навесом из живых растений. Она же была и чем-то вроде столовой. Столов здесь не было, зато имелись в изобилии шкуры, заменявшие этим диковинным созданиям и скатерти, и мебель. Посуда была простая и неказистая, слепленная из глины. В поле зрения также попали столовые приборы из дерева, так что никакие они не Дикие, а вполне нормальные ребята.

Если бы ещё духа таким радикальным способом усыпить не пытались, вообще было бы замечательно.

Отогнав от себя грустные мысли, бегло осмотрелась. Должно быть, большинство уже позавтракало, потому что на шкурах обнаружилось совсем немного накаи. Они даже не повели в мою сторону глазом. Словно видели меня изо дня в день и уже успели ко мне привыкнуть. Арайна завтракала в стороне ото всех, опустив взгляд на глиняную посудину. Заслышав наши шаги, вскинула голову и коротко улыбнулась.

— Светлого дня, Даниэла. Надеюсь, ты хорошо отдохнула.

— Светлого, — поприветствовала её в ответ, решив, что это вместо «доброго утра». — Снилось что-то муторное, но сейчас уже и не вспомню что. А в целом чувствую себя отлично.

Удовлетворённо кивнув, накаи пригласила меня присоединиться. Сталеглазый с нами не остался, поэтому мы с Арайной завтракали вдвоём. Поначалу молча. Я была такая голодная, что уплетала за обе щеки. Мясо с овощами и какими-то травками шло отлично, а наслаждаясь сочными сладкими фруктами, я едва не урчала от удовольствия.

— Что намерена делать дальше? — наконец спросила накаи и тут же поспешила добавить: — Не подумай, я не прогоняю. Можешь оставаться в Средиземье, сколько пожелаешь.

— Спасибо, — я подарила ей благодарную улыбку. — У вас здесь очень красиво и очень… необычно, но я бы всё же хотела вернуться домой. Может, снова стоит искупаться в источнике?

Накаи неопределённо пожала плечами:

— Искупаться ты, конечно, можешь, почему бы и нет? Но, боюсь, толку от этого не будет. Что-то удерживает тебя здесь, Даниэла, иначе ты уже вернулась бы на свою Землю.

— В смысле удерживает?

— Жизнь впервые столкнула меня со смертной из другого мира, а потому я могу только предполагать. Твоя сущность привязалась здесь к чему-то или… к кому-то, — добавила она, немного подумав, — настолько сильно, что эта связь оказалась крепче любой другой. Что-то удерживает тебя здесь и не даёт вернуться домой.

Надеюсь, это она сейчас не про родственные души. Потому что если я застряла здесь из-за Галеано…

Убить его будет мало!

— Есть предположения, что это может быть? — покосилась на меня Арайна.

Не желая и дальше думать о нашей с королём непонятной связи, я энергично затрясла головой, старательно показывая, что знать ничего не знаю и не понимаю.

Накаи неопределённо хмыкнула, допила травяной отвар, терпкий и ароматный, и сказала:

— И вот ещё о чём я подумала… Тебя призвала хирата королевы и, может статься, только она способна вернуть тебя обратно. На твоём месте я бы не исключала и такого варианта.

А ведь Эдара пыталась донести до меня эту не самую приятную мысль, и темнейшая подтвердила. Но первой я не верила, а вторая чуть не превратила меня в призрака. Другими словами, госпожа богиня тоже с недавних пор не вызывала доверия.

Но если это всё-таки так, значит, мне нужно обратно к чародейке Фантальмов. Просить, чтобы вернула меня на Землю. Вот только не уверена, что после моего побега она милостиво согласится поспособствовать моему межмировому путешествию. Тем более что теперь я с телом, и всё, кажется, стало ещё сложнее.

— Ты хотела повидать королеву, — напомнила о вчерашней просьбе Арайна, и я встрепенулась, усилием воли возвращая себя в реальность.

Кивнула, а поднявшись, несмело попросила:

— У тебя нет, случайно, какой-нибудь рубашки? В куртке жарко, а без неё… Ну, в общем, нельзя мне без неё.

Крылатые одеждой не пренебрегали: большинство девушек носило длинные туники, а мужчины щеголяли в этаких сексапильных набедренных повязках. На тех, что постарше, например, на самом главном накаи — отце Арайны, были длинные одежды, так сказать, более солидные.

— Есть и немало, — улыбнулась крылатая. — Мы часто покупаем одежду у людей, в Жеиме, но после последней жертвы… — Дикая погрустнела. — Теперь нам и там не рады. А всё Хемерик! Это же надо было додуматься красть девчонку у смертных, с которыми у нас были взаимовыгодные отношения!

Значит, какие-то контакты с людьми у них всё-таки имелись и, если бы не смерти девушек, можно было надеяться хотя бы на худой мир. А так… Даже не знаю, что их теперь сможет примирить.

— Хемерик? — переспросила я.

— Наш жрец, — сухо отозвалась Арайна, и я поняла, что мужика в короне из перьев принцесса, мягко говоря, не жалует.

Да и я после вчерашнего от него тоже была не в восторге.

Сорочка, подаренная накаи, оказалась немного большой, но зато целой и чистой. Заправив её в штаны и подвернув рукава, я последовала за Арайной к нашей спящей красавице. Даниэле выделили отдельную хижину, разместили с комфортом, приставили охрану. Стоило Арайне откинуть полог, что закрывал вход в её новое пристанище, и лучи света выхватили из полумрака лицо чародейки.

Казалось, она действительно просто уснула. На щеках лёгкий румянец, кожа приятного персикового оттенка — никакой подозрительной бледности. Губы яркие, сочные, будто часы напролёт их кусала. Прямо бери и приводи к ней принца (или короля), чтобы поцелуем заставил пробудиться.

Отчего-то эта мысль вызвала во мне не самые приятные эмоции. Стараясь на ней не зацикливаться, спросила:

— Вот не понимаю, она всё-таки жива или нет?

— Источник сделал своё дело: душа её чиста и вернулась в телесную оболочку, — огорошила меня принцесса.

— Но тогда… Тогда почему она не приходит в себя?

Накаи развела руками:

— С вами обеими слишком много неясного. Что-то не позволяет ей вернуться, а может, она сама того не желает. Если уж решила уйти из жизни, никакой магии и никаким силам не удержать королеву в этом мире.

— Хочешь сказать, даже избавившись от тьмы, она всё равно может погибнуть?

Арайна неопределённо пожала плечами:

— Всякое возможно. Как уже сказала, королеву Треалеса нельзя назвать живой в полном смысле этого слова.

Шагнув ближе, я коснулась её тонкого, холодного запястья. Взволнованно вздохнула, уловив пульс, и тут же напряжённо закусила губу: он едва прослушивался. Слабый, почти неуловимый; казалось, в любой момент её сердце могло перестать биться.

Чёрт побери, Даниэла! Ну вот что с тобой происходит?!

Мне совсем не хотелось, чтобы она умирала. Да хотя бы потому, что если её величество не придёт в себя, я так и не узнаю, во что она вляпалась и откуда в её душе взялась тьма.

— Что вы будете с ней делать?

Ответить Арайна не успела. Окрестности, весь лес наполнился громким тревожным гулом, как будто затрубили сразу в десятки рогов, а в следующую секунду в хижину ворвался мой недавний знакомец накаи.

— Смертные у завесы! — зло выплюнул он.

Кажется, Арайна выругалась. По крайней мере, шипящие звуки, сорвавшиеся с её губ, очень походили на ругательство.

— Оставайся здесь! — велела она мне и бросилась следом за сталеглазым.