Читать книгу Мактуб-судьба - Валерия Капитанова - Страница 5

Открываю глаза, закрываю, снова открываю и пытаюсь понять, где я нахожусь. В голове сразу всплывают картинки сегодняшнего вечера, и раз уж проснулась я явно не дома, то вывод один – все это был не дурной сон, а самая настоящая явь. Отрываю голову от подушки и пытаюсь сесть – я завернута в плед, одежда вся на месте, значит тот ненормальный тип меня не трогал. Башка раскалывается, и мысли все никак не хотят собраться в кучу, встаю и, слегка покачиваясь, бреду к окну, судя по всему я в каком-то загородном доме и нужно обследовать территорию. Лежала я в небольшой комнате, видимо гостевой спальне, выйдя из нее, замечаю дверь в ванную и еще одну комнату, лестницу на первый этаж.

Дом небольшой, но неплохо обставленный, спускаюсь на первый этаж и попадаю в большую гостиную. Огромная плазма на всю стену, два дивана и красивый стеклянный столик. Почему-то мне кажется, что здесь никто давно не живет, но обрываю свою мысль, так как это не должно меня касаться. Нужно найти этого чертового Алекса и узнать хотя бы, где мы находимся, и что он собирается делать со мной дальше.

Хочется поскорее оказаться дома, в мягкой постели и обнять дочку. Лиса…моя маленькая девочка, надеюсь она хорошо себя вела и не доставляла неудобств мужу, а то он опять будет ходить не в настроении, и напряженной обстановки дома я просто не выдержу. Дочери три годика, и в этот период начинает формироваться ее характер. Она часто бывает капризна, и с ее истериками всегда сложно справиться. Психолог в детском саду говорит, что нужно немного подождать, и она успокоится, еще пару месяцев и станет легче. Мужу это все объяснить оказалось непростым делом, он почему-то долго не хотел понимать, что Лисины выбрыки это особенность взросления, а не просто девичьи капризы.

– Спящая красавица наконец-то очнулась?

Подпрыгиваю от неожиданности и замечаю стоявшего возле панорамного окна похитителя. Он растягивает губы в ехидной улыбке, поднимая одну бровь вверх. В руке держит чашку, видимо с кофе, во второй руке сигарета, осматривает меня с головы до пят, как там на парковке, и взглядом предлагает сесть на диван.

– А вы бы предпочли, чтобы я спала вечно? Спасибо, что не лошадь, или к комплементам мы еще не перешли? Впрочем, слово «комплимент» Вам вообще вряд ли знакомо. Вы собираетесь держать меня здесь вечно? Где мы находимся, что за район? Когда Вы меня отпустите?

– Ого, мне кажется, кто-то слишком осмелел, или это побочный эффект алкоголя? Слишком много вопросов, малышка, и комплементы я говорю, но только тем девушкам, которые их заслужили.

Он усмехается, хотя я бы это назвала оскалом дикого зверя. Решаю ничего ему не отвечать и тоже подхожу к окну, на улице начинает светать, а значит спала я недолго. Он молчит, и, набравшись смелости, я поднимаю голову и снова смотрю на него. Опять холод окутывает все внутри, и по коже пробегает мелкая дрожь. Медленными и плавными шагами он подходит ко мне, прям как хищник, заметивший добычу. Ставит чашку на стол и кладет руки на мои плечи, я не шевелюсь и даже забываю дышать. Слегка сжав меня, одну руку он оставляет на плече, а вторую кладет мне на горло. Аромат его парфюма ударяет в нос, и от этого запаха я теряю самообладание. Терпкий, с чуть сладкими нотами, он окутывает меня с головы до ног.

– Страшно? Надеюсь, что да, и этого будет достаточно, чтобы ты уяснила все, что я сейчас скажу. По-хорошему тебя нужно убрать, но во мне сегодня проснулся добрый волшебник, и поэтому ты будешь жить. На сколько я помню, слово молчание ты понимаешь очень хорошо, и мне, надеюсь, не придётся объяснять, что станет с твоими близкими, если ты откроешь свой маленький ротик. Через час за тобой приедет машина и отвезет домой, ты забудешь весь вчерашний вечер и больше мы никогда не увидимся. Поняла?

Киваю ему и пытаюсь разобраться с бурей эмоций, бушующих внутри, их настолько много, что даже если бы я хотела вычленить хоть одну, то вряд ли бы смогла дать ей описание. Смотрю в его глаза и меня снова затягивает в них, ноги слабеют, а он сильнее сдавливает шею. Провожу языком по пересохшим губам и пытаюсь сделать шаг назад, но он не дает этого сделать, прижимая меня за плечо еще сильнее к своему телу, и от недостатка кислорода я начинаю задыхаться. Он не разрывает зрительный контакт, сильнее вдавливая пальцы в мою кожу, от которых теперь по любому останутся синяки.

– Я не слышу ответа, – говорит он, повышая голос, и его дыхание учащается.

– Да, да, Алекс, я все поняла, – выдавливаю из себя, и он убирает руку с шеи. Делаю большой глоток воздуха и чувствую его руку у основания позвоночника. Он медленно проводит пальцем вниз, до самой поясницы, сильно сжимает ягодицу и наклоняет ко мне голову. Сердце бешено стучит, и я закрываю глаза, страшась его дальнейших действий. Алекс обхватывает мою голову двумя руками и притягивает очень близко к себе, губы соприкасаются, и по телу проносится сильный разряд.

Он не двигается, просто стоит и тяжело дышит, а я словно приросла к полу и не могу пошевелить даже руками. Вдруг резко он хватает меня за запястья, буквально впечатывая в себя, языком проводит по губам, заставляя их открыться, и впивается жарким безжалостным поцелуем. Я пытаюсь понять, как остановить это безумие, но тело, минуя разум, заставляет меня со страстью поцеловать его в ответ. Языки сплетаются в страстном танце, и стон вырывается из моих губ. Он хватает меня за волосы, оттягивая голову назад, и покрывает лихорадочными поцелуями щеки, шею, задевает чувствительное местечко под ухом, кусает, опять целует, и снова кусает. Прижимаю свои бедра к его и чувствую всю силу его возбуждения, это отрезвляет меня, пелена похоти спадает, и я начинаю сопротивляться, но он лишь сильнее сминает мои губы. В кармане его брюк начинает вибрировать телефон, и он резко отстраняется. Пытаюсь перевести дыхание, и падаю на предложенный ранее диван, задевая оставленную на столе чашку. Она соскальзывает со стола, и с громким звоном разлетается на мельчайшие осколки на полу, а я начинаю истерически хохотать, представляя себя на месте этой чашки, и понимая, что несколько секунд назад с таким же звоном разбились все мои принципы и правила.

Вскакиваю с дивана, и швыряюсь в Алекса вазой, что попалась под руку, но он вовремя уклоняется, и ваза разбивается в нескольких сантиметрах от него.

– Ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя, подонок, чтоб ты сдох и никогда больше не появлялся в моей жизни, – ору я и кидаюсь на мужчину, пытаясь ударить его посильнее. Одной рукой он перехватывает мои руки, уводя их за спину, а другой со всего размаху дает пощёчину, так сильно, что я отлетаю обратно на диван. Не сказав ни слова Алекс поднимается на второй этаж, а я, приложив руку к горящей щеке, начинаю рыдать. Слезы горячим потоком стекают по щекам, и я размазываю их по лицу вместе с остатками косметики. Я устремляю взгляд на стену и отрешаюсь от реальности, просто смотрю в одну точку, глотая соленые капли.

Звук открывающейся двери привлекает мое внимание, не знаю, сколько времени прошло, но слезы уже высохли, а щека почти перестала болеть. В дом заходит мужчина в черном костюме, немного старше тридцати лет, и подозрительно осматривает меня.

– Я за Вами, пойдемте, – сухо обращается он ко мне, но сил ответить ему и тем более встать у меня не находится. Слышу звук шагов, и через несколько секунд передо мной появляется Алекс.

– Денис, возьми ее на руки и отнеси в машину, потом зайдешь ко мне. Аккуратнее только, она строптивая, смотри, чтобы не свернула тебе шею.

– Алекс, ты уверен, что стоит все это делать?

– А с каких это пор ты подвергаешь сомнению мои решения?

На этом их диалог заканчивается, и нас окутывает тяжелое молчание. Алекс смотрит куда-то в сторону, и я чувствую его напряжение. Он не хочет меня отпускать, и по непонятным причинам какая-то часть меня хочет остаться рядом с этим странным и жестоким мужчиной, но думать об этом сейчас совсем не хочется. Перевожу взгляд с Алекса на мужчину, у него на лице ноль эмоций, прям как застывшая маска, но мне уже не страшно. После всего, что произошло в последние часы моей жизни, думаю, страшно мне уже не будет никогда. Мужчина, по-видимому, его зовут Денис, подходит к дивану и бережно поднимает меня на руки, выносит на улицу, усаживает в машину и блокирует двери. Внутри меня пусто от пережитых эмоций и мне становится все равно, что там со мной они дальше будут делать. Через пару минут мужчина садится в машину и передает мне мою сумочку.

– Приведи себя в порядок и сиди тихо, будешь скандалить выброшу в лесу или в притон какой-нибудь отвезу, – пугает меня он, но мне опять не страшно, не думаю, что он ослушается приказа своего хозяина, с которым, по ходу, никто никогда не спорит. Беру в руки сумочку, нащупываю косметичку и достаю из нее зеркало. Лучше, блин, не смотрела бы на себя. Видок и правда впечатляющий, очень похожий на грим для Хэллоуина. Вытираю тушь, замазываю красноту на щеке и, вуаля, выгляжу, конечно, потрепанной, но вполне прилично. Денис молчит, и я тоже не имею никакого желания разговаривать. Мы едем минут сорок в полной тишине, и тут я начинаю замечать знакомые места. Значит меня и правда решили отпустить и везут домой. Домой…я должна радоваться, но вместо счастья на глаза опять накатывают слезы. Как я смогу посмотреть в глаза мужу, после того поцелуя с Алексом, не опасно ли вообще мое нахождение рядом с семьей, и еще много вопросов возникает в моей голове, и я даже не замечаю, как мы подъехали к моему подъезду.

– Я могу идти?

Денис кивает, и я вываливаюсь из внедорожника в надежде, что Вася не смотрит в этот момент в окно, так как объяснить мое появление на такой машине будет очень проблематично. Пока еду в лифте, набираю сообщение Джул, с обещанием позвонить ей вечером, вот только что ей говорить, ума не приложу. Продолжать врать, конечно, не хочется, но внутренне чутье подсказывает, что это самый безопасный вариант сейчас для всех.