Читать книгу Чародейка из страны бурь - Валерия Вербинина - Страница 8

В кресле с полосатой обивкой сидит и захлебывается слезами старая женщина. Ее шляпка с нелепо торчащим пером валяется на столе, но даже перо, кажется, поникло от горя.

В соседней комнате врач, вызванный из города, осматривает трупы. Там же и подчиненные господина Деррьена, представителя местной полиции. Поль Деррьен молод и, кажется, неглуп, но случившееся все же выбило его из колеи. По каждому поводу он приходит советоваться с Жераром и особенно – с Антуаном, словно молчаливо признавая за приезжим из Парижа больше права решать, что именно следует делать в настоящее время.

– Перекрыть все дороги… Досматривать путешествующих… вокзалы, порты… – перечисляет Антуан. – Подключить к поискам армию… Задержать всех бродяг, всех странствующих нищих – это и в их интересах тоже, так как Варен легко может убить кого-нибудь из бродяг, чтобы переодеться в их лохмотья… Оповестить пастухов, которые пасут стада в отдаленных местах, – это тоже легкие жертвы для убийцы, особенно сейчас, когда он ни перед чем не остановится… Расклеить на каждом углу не только словесное описание преступника, но и его портрет…

Мсье Деррьен благоговейно кивает, но в уме, конечно же, делит все на десять. Подключить военных не получится – слишком много бюрократических процедур надо для этого пройти. Впрочем, в частном порядке можно попытаться договориться о помощи местного гарнизона. Насчет бродяг – здравое соображение, но если всех задерживать, попросту может не хватить места в каталажках. Портреты на каждом столбе – вроде бы правильно, но на практике неосуществимо. Печать объявлений стоит денег, и вполне достаточно расклеить несколько штук в местах скоплений людей. Слухи-то все равно уже разошлись по всему Финистеру… А уж о том, чтобы поставить в известность каждого пастуха, и речи быть не может. У полиции и так хватает хлопот.

– Также следует объявить награду тому, кто поймает Варена живым…

Опять парижские мечты. На какие шиши объявлять награду, спрашивается? Хотя инспектор Молине мыслит в целом правильно, и мсье Деррьен на всякий случай заносит его предложение в свою серую книжечку, в которой он также записывает, когда надо отвечать на письма, и свои собственные мелкие расходы.

– Живым или мертвым, – подает голос мрачный Жерар.

Он сидит на диване и обмахивается шляпой, не глядя на плачущую тещу убитого. Антуан и Деррьен стоят у окна.

– Только живым, – твердо говорит Антуан. – Не забывайте, что у страха глаза велики. Нельзя, чтобы по ошибке пострадал какой-нибудь посторонний человек, которого могут принять за Варена…

Мсье Деррьен одобрительно кивает. Парижанин прав: целесообразность превыше всего.

– И подумать только, что если бы не я… – рыдает теща Ривоаля. – Они были бы уже в Кемпере… Ничего бы с ними не случилось…

Антуан хмурится и молчит. Вчера, как только стало известно о бегстве Варена, слуги доктора объявили, что не могут тут оставаться, и удрали, напоследок попросив расчет. Доктор Ривоаль и его жена могли бы сразу же после этого вернуться в Кемпер, но сегодня они ждали к себе в гости тещу и потому задержались. В том, что произошло несколько часов назад, до сих пор разбираются полицейские.

– Окно на первом этаже было открыто, земля под ним истоптана, – говорит Деррьен. – Судя по всему, именно таким образом Варен забрался в дом. Он убил доктора, на крики, вероятно, прибежала мадам Ривоаль, он набросился на нее тоже…

Мать убитой заходится в громком плаче, и Деррьен смущенно умолкает.

– Орудие убийства?

– Нож, который он взял на кухне. Мы нашли его в саду.

– А что с одеждой? – внезапно спрашивает Антуан.

– С одеждой? – озадаченно переспрашивает Деррьен.

– Если он убил двух человек таким образом, – поясняет Антуан, – он должен быть весь в их крови. Варен же не самоубийца, выходить наружу в таком виде… Он должен был переодеться перед тем, как покинуть место преступления. И возможно, также переобуться… Завладеть деньгами, которые нашел в доме…

Мсье Деррьен смотрит на своего коллегу с восхищением. И хотя Антуану совсем не до того, в глубине души он чувствует себя немного польщенным.

– Я уже послал за слугами, – негромко говорит мсье Деррьен. – Я расспрошу их на предмет того, что из одежды доктора пропало. По поводу денег тоже.

Антуан поворачивается к пожилой женщине, сидящей в кресле. Странно, но сейчас, комкая в руке платок, она смотрит на него почти с надеждой. Так, как будто, если благодаря его указаниям схватят Варена, это каким-то образом поможет воскресить убитых зятя и дочь…

– Может быть, мадам Бувье в курсе того, какая одежда была у доктора? Или вы знаете, где он держал деньги? Конечно, мы не настаиваем, понимая ваше состояние, сударыня; но…

Но она согласна сделать что угодно, лишь бы помочь следствию. Она встает с кресла и, не замечая Деррьена, который хочет подставить ей руку, подходит к Антуану.

– Я верю, что вы найдете его… Я…

Антуан, отлично понимая, что нужно сейчас сказать, говорит именно эти слова – спокойно, убедительно и веско.

– Мы поймаем его, сударыня.

– Поймаем и отрубим голову, – подает голос Жерар.

Мадам Бувье и Деррьен скрываются за дверью, и Жерар, положив шляпу, которую он до сих пор держал в руке, тяжело откидывается на спинку дивана.

– Н-да… – задумчиво произнес он. – Ты знаешь, на меня этот Деррьен произвел впечатление толкового малого. Сразу же, выслушав нас, распорядился собрать всех, кого только можно, и искать Варена в окрестностях… – Он встряхнулся. – Чем черт не шутит, может, они сейчас его схватят? Он же опередил нас совсем ненадолго…

– Деррьен – политикан, – с отвращением произносит Антуан. – Уверен, Варен уже далеко. И меня очень удивит, если местная полиция сумеет его поймать.

– Ты совсем в нас не веришь, – замечает Жерар с подобием улыбки.

«Ну да, поверишь тут, когда твоя же собственная ошибка, дорогой комиссар, стоила жизни доктору и его жене». Но Антуан слишком ценит старую дружбу, чтобы сказать это вслух.

– Я тут вот что подумал, – переводит он разговор на другую тему. – Если Варену так приспичило мстить, кого еще он пожелал бы убить, кроме доктора?

– Кого еще? – хмыкает Жерар. – Дружище, ну ты даешь… Меня, конечно. Ведь это я его арестовал.

– Если не секрет, как тебе это удалось?

– Секрет, – усмехается Жерар. – Но тебе я признаюсь, честно. Мне просто в некоторой мере повезло. Ключевое слово тут – в некоторой мере, заметь… Я много думал над этими убийствами… Собрал факты, выстроил последовательность, как они все происходили. Ты ведь знаешь, что Фредерик Варен выискивал одиноких женщин… в разных местах… Я задал себе вопрос: какой человек может ездить повсюду и не привлекать к себе внимания? Поначалу я думал, что это может быть бродяга, или коммивояжер, или странствующий циркач… На Варена я вышел не сразу. У меня на примете сначала было несколько подозрительных бродяг… пара циркачей… Но всякий раз хоть что-то, да не сходилось. Только потом я вспомнил, что есть еще странствующие художники. Первое убийство произошло в Нормандии, в Трувиле… Я стал наводить справки и узнал, что Варен находился неподалеку в это время. Тогда я принялся проверять, а не был ли он поблизости в случаях с другими убийствами, и все сошлось. Тут произошло новое исчезновение женщины, прямо в Кемпере… Нашли ее труп без головы. Я сразу же к Варену… а голова-то как раз была у него под кроватью… Вот так я его и схватил. Он, по-моему, ошалел от собственной безнаказанности. Ведь до тех пор на него никто даже и не думал… Потом уже, на процессе было доказано, что он знал как минимум двух убитых девушек… Оказывал им знаки внимания, понимаешь? Конечно, он все отрицал и настаивал на том, что это обычное совпадение, но мы-то с тобой профессионалы и понимаем, что таких совпадений не бывает в принципе.

– Он хоть сказал тебе, зачем убивал этих несчастных? – мрачно спросил Антуан.

– Нет, он все упорно отрицал. Ты знаешь, что Варен пытался выучиться на врача, но после первого же учебного вскрытия свалился с нервным срывом? Он не смог окончить курс и какое-то время перебивался случайными заработками. Мне он сказал, что с детства мечтал стать художником. Само собой, то, что он рисовал, никому не было нужно. Он расписывал веера, тарелки, пытался позировать другим художникам, в том числе старику Бревалю, который согласился взять его к себе в ученики и, по-моему, даже нашел у него какой-то талант…

– О Бревале я слышал. Он ведь портретист?

– Ну, о Бревале, по-моему, все слышали, – отозвался Жерар. – Он очень знаменит, и даже я знаю, что его картины выставляют на каждом Салоне[7]. Когда стало известно, кто задержан за все эти убийства, от Бреваля приехал адвокат и дал мне понять, что старик не верит в виновность Фредерика Варена. Они-де какое-то время назад поссорились, но мсье Бреваль точно знает, что Фредерик неспособен на те мерзости, которые ему приписывают.

– А ты?

– А что я? – пожал плечами комиссар. – Я просто достал один из альбомов Варена и показал адвокату, в каком виде тот изображал своего якобы друга. И в гробу его нарисовал, и какие-то немыслимые карикатуры там были. Что?

– В смысле?

– Да ты как-то странно улыбнулся сейчас. В чем дело?

– Да так, – хмыкнул Антуан. – Жена Бреваля уже давно с ним не живет, и нам в полиции известно, почему они разъехались. Просто старик слишком увлекался оргиями.

– Ну я так и подумал, когда увидел некоторые карикатуры, – признался Жерар. – Жаль, ты не видел, как забегали глаза у адвоката, когда я предъявил ему эти картинки.

– То есть Бреваль оставил мысль защищать Варена после того, как ты разъяснил адвокату, что на процессе прокурор вывернет старика наизнанку?

– Угу, представь себе, какой был бы урон для репутации Бреваля, если бы все его грешки вылезли наружу. Поэтому он не стал долго раздумывать и решил, что собственное спокойствие дороже.

– По-моему, даже если бы Варена защищал лучший адвокат Франции, ему не за что было бы зацепиться. Единственное, он мог бы затянуть процесс и использовать связи Бреваля, чтобы добиться помилования от президента.

– Антуан, мы же с тобой не первый день в профессии. Ты отлично понимаешь, что, даже когда убийцу берут с поличным, чертов адвокат все равно будет цепляться к каждой мелочи, чтобы попытаться отмазать своего подзащитного. Я взял Варена на последнем убийстве, предыдущие случились за месяцы до того, и следствие там велось довольно небрежно. Он, знаешь ли, умело выбирал жертв – убивал проституток, нищенок, тех, на кого обществу обычно наплевать. Ну и кое-кому из свидетелей он вообще внушал симпатию, что есть, то есть.

– Кстати о свидетелях: второе убийство произошло в Руане, и Варен настаивал на том, что у него есть алиби на тот вечер. Он врал?

– Да, он будто бы был у женщины. Мадемуазель Кристина Пуарье, работала у модистки. Он подарил ей какие-то свои картинки и вид Руанского собора, а еще нарисовал ее портрет. Представляешь, после того как стало известно, что он убийца, какие-то коллекционеры заплатили ей за все это бешеные деньги, она смогла перебраться в Париж и открыть там свою шляпную мастерскую. Здорово, правда?

– Ну, – протянул Антуан, – при желании можно назвать это везением. Но еще больше ей повезло, что он ее не убил. Она подтвердила его алиби? Насколько я помню, защита очень надеялась на этот пункт.

– Она путалась в показаниях и в конце концов заявила, что все это было давно, и она не может точно сказать, был он с ней в тот день или не был, – холодно промолвил Жерар. – Когда Варен услышал это, он упал в обморок. По-моему, он до последнего надеялся, что его вина не будет доказана.

– С отрезанной головой под кроватью и свидетельством доктора Ривоаля, который видел его возле дома последней жертвы? Что-то я сомневаюсь. Скажи, а Варен не угрожал свидетельнице, что сведет с ней счеты?

– Лично я ничего такого не помню, а что? Думаешь, он направится в Париж, чтобы прикончить ее, так же как доктора?

– Я бы на всякий случай послал телеграмму, чтобы за ней проследили, – заметил Антуан. – Мало ли что… И еще я попросил бы организовать наружную слежку за Лораном Бревалем. Вдруг Варен обратится к нему за помощью? Кстати, а родственники у него есть?

– У Варена? Он незаконнорожденный. Мать – служанка, умерла, когда ему было двадцать один. Сама мать из приюта, подкидыш. Так что, к счастью, у него никого нет… А то неизвестно, что ему вздумалось бы сделать со своими родными.

– Мудрое соображение, – усмехнулся Антуан. – Что ж, если ему некуда идти и обратиться тоже не к кому, неудивительно, что он решил свести счеты перед тем, как его снова схватят. Знаешь что, пошлю-ка я сам телеграмму коллегам в Париж насчет этой Кристины Пуарье. Она ведь вполне может быть следующей жертвой – если этот подонок сумеет добраться до Парижа.

– Думаешь, он направится именно туда?

– Я ничего не думаю, Жерар. Просто я не хочу увидеть Кристину Пуарье в таком же виде, как и жену доктора. И я бы очень попросил тебя быть поосторожнее. Если хочешь, я могу тебя сопровождать. В конце концов, пока я в отпуске…

– Я очень тебе благодарен за предложение, – серьезно сказал Жерар, – но я никого не боюсь. Один раз я уже взял этого мерзавца, даст бог, арестую и во второй.

– Но у тебя при себе даже оружия нет!

– Попрошу у Деррьена. Нет, Антуан, я понимаю, что ты беспокоишься за меня, но, честное слово, ни к чему. Кстати, мое приглашение до сих пор в силе, так что я очень рассчитываю видеть тебя у нас с женой в воскресенье. – Он улыбнулся. – Кто знает, может, к тому моменту Варена уже схватят и отрубят ему голову.

– Главное, чтобы поблизости в этот момент не было деревьев, – заметил Антуан, блеснув глазами. – А то мало ли что…

– Что-то мне подсказывает, что на этот раз все деревья поблизости срубят под корень, – в тон ему ответил Жерар, поднимаясь с места. – Слышишь шаги? Деррьен уже сюда возвращается. Интересно, удалось ему обнаружить что-нибудь новое?