Читать книгу Как выйти замуж за шпиона - Ванесса Келли - Страница 4

Уилл потерял дар речи. Он искал и не находил смысл в словах сэра Доминика.

– Дьявольщина! – воскликнул Алек. – Этого ты никак не ожидал, не так ли?

– Эви? – переспросил Уилл. – Вы уверены?

– Разумеется, мы уверены! – рявкнул герцог. – Думаешь, мы стали бы шутить такими вещами?

– Нет, сэр, но раз уж ваш источник в Дублине не обладает точной информацией, как вы можете быть уверены в том, что его сведения соответствуют действительности? – Уилл начал нервничать. – У меня не укладывается в голове, что Эвелин может иметь отношение к подобным делам.

Это нелепо! Эви – самая милая и добрая девушка из всех, кого он знал. Она болезненно робка и избегает любых конфликтов. Да никому, кто ее знает, и в голову не придет, что она может иметь какое-то отношение к преступной деятельности, не говоря уже о заговоре или убийстве.

– К сожалению, факты указывают на причастность к заговору мисс Уитни, – спокойно произнес Доминик.

Уилл покачал головой.

– Я отказываюсь этому верить, – заявил он.

– Ты обвиняешь нас во лжи? – холодно спросил его отец.

– Разумеется, нет, сэр, но…

– Тогда ты должен уяснить, что дело тонкое и опасное, а мне нужен человек умный, – перебил его герцог. – Полагаю, тебя не проведешь, не то что твоего главнокомандующего или сэра Доминика, не так ли?

– Но это несправедливо, – возразил Алек. – Уилл на это не пойдет.

Прежде чем отец Уилла успел обратить на Алека свой гнев, Доминик вмешался в разговор:

– Могу я предложить вам выпить что-нибудь, прежде чем мы продолжим? Ваше высочество, не желаете ли бренди?

– Ну вот, стоило вам заговорить о выпивке, я понял, что у меня пересохло в глотке, – проворчал герцог. – Почему вы раньше не предложили мне выпить?

Сэр Доминик улыбнулся. Простолюдин, он, Доминик вырос среди представителей королевской крови и лучше других знал, как вести себя с ними. Он был близок к герцогу Йоркскому, разделял его взгляды в отношении английских военных и заботился о благополучии этих людей.

Куратор шпионов плеснул бренди в два бокала и подал один герцогу, а второй – Уиллу. Он нарочно проигнорировал Алека, и тот, недовольно пробурчав что-то себе под нос, встал и направился за спиртным.

Эта пауза позволила Уиллу прийти в себя. Да, может, герцог ему и отец, но он еще и принц, и может запросто усложнить жизнь и ему, и Алеку.

– Прошу простить мое негодование, сэр, – обратился он к герцогу. – Но сама мысль о том, что мисс Уитни может иметь отношение к преступной деятельности, буквально поразила меня.

– Когда ты в последний раз виделся с мисс Уитни? – спросил сэр Доминик.

Это было в Гемпшире в 1811 году, когда Уилл ненадолго приезжал к тете с дядей. Владения дяди Филиппа вклинивались в поместье Ризов. Уилл был знаком с их семьей с детства и провел немало времени, бродя по полям и лесам с отпрысками Ризов. Тогда он и подумать не мог, что когда-нибудь почти потеряет связь с ними, особенно с Эви.

– Четыре года назад, сэр Доминик, – ответил он.

Уилл припомнил неприятный разговор с Эви на балу. Она не простила ему, что он забыл их мечты о совместной жизни. Девушка нервничала, а ее васильковые глаза были полны слез. Уилла напрягало и то, что Аделин, сестра-близняшка Эви, буквально пустила корни футах в двух от них и все время гипнотизировала Уилла взглядом. После неприятного вечера Уилл решил, что лучшее, что он мог сделать для семейства Риз, – это держаться от их дочерей подальше.

– Выходит, ты больше не знаешься с ней? – спросил герцог.

– Можно сказать и так, но Эви не способна на плохие поступки. В этом я уверен, – упрямо повторил Уилл.

Сэр Доминик наклонился вперед, упираясь локтями в стол.

– Кажется, я кое-что могу добавить к нашему разговору, – сказал он. – Точно известно, что мисс Уитни в скором времени обручится с человеком, связанным с ирландскими радикалами. Вполне возможно, что она не знает об этой преступной стороне его деятельности.

– Эви – невеста? Я смотрю, это дело становится все занимательнее, – встрял в разговор Алек.

Рука Уилла невольно дрогнула, отчего бренди расплескалось из бокала.

– Эви? Обручена? Она же была против брачных уз, это абсолютно точно.

– Похоже, что она изменила свое мнение, – заметил сэр Доминик. – Ее ухажер и возможный подозреваемый – Майкл Боумонт, младший сын лорда Леджера.

Уилл и не подумал скрыть скептическую усмешку.

– С чего бы это вдруг сыну английского аристократа иметь дело с ирландскими мятежниками?

– Да с того, что именно этот сын аристократа – католик, – с явным неодобрением пояснил герцог. – Кстати, как и вся семья Боумонтов.

– Хотел бы добавить, что у нас нет никаких свидетельств против самого графа и членов его семьи, – проговорил сэр Доминик, в голосе которого послышалось легкое осуждение. – Лорд Леджер весьма достойный человек, к нему хорошо относятся и при дворе, и в Уайтхолле.

Герцог фыркнул.

– Коли это так, то почему его сын под подозрением? – поинтересовался Алек.

– Потому что Майкл Боумонт – радикал, поддерживающий католическую эмансипацию, – ответил герцог. – И он не считает нужным скрывать свои убеждения. Боумонт тесно связан с членами партии вигов, поддерживающей его, несмотря на то что у него нет ни единого шанса на успех, черт побери!

– Но все это слабые доказательства, что он вовлечен в заговор, – заметил Уилл. – То, что Майкл болтается по городу, пытаясь набрать себе голоса, может, и делает его человеком, с которым скучно проводить время, но едва ли это можно назвать осторожным или подозрительным поведением и решить, что он что-то скрывает. Как раз наоборот.

– Возможно, – кивнув, согласился сэр Доминик. – Хотя возможно и обратное – Майкл Боумонт, используя свое положение в обществе, отводит от себя подозрения.

Огорченный Уилл встал, подошел к камину и… повернулся лицом к присутствующим.

– Мне трудно поверить в то, что Эви действительно собирается выйти замуж за Боумонта. Он – католик, и я представить себе не могу, что ее родители одобрят подобный брак. Во всяком случае, не леди Риз. Она…

– Очень разумная женщина, – перебил его герцог. – Мне всегда нравилась леди Риз.

«Вообще-то, на самом деле, эта женщина – редкая сучка», – подумал Уилл, но предпочел оставить свое мнение при себе.

– Боумонты очень богатая семья, – сказал сэр Доминик. – И Майкл, без сомнения, процветает, благодаря своему отцу, несмотря на то что он младший сын. А состояние лорда Риза расценивается как среднее, так что ни одна из его дочерей не принесет мужу существенного приданого.

Уилл усмехнулся. Он ничуть не сомневался в том, что сэр Доминик до последнего фартинга пересчитал состояние Ризов.

– Полагаю, официального объявления о помолвке не было? – спросил Уилл, чувствуя при этом неприятное волнение.

– О помолвке будет объявлено в ближайшее время, – ответил сэр Доминик. – Так что у тебя совсем мало шансов.

– И чего именно вы от меня ждете? – осторожно спросил Уилл.

– Ты должен ненавязчиво войти в доверие к девушке и выяснить, что происходит, – сказал герцог. – По словам сэра Доминика, вы были когда-то близки. Вам надо снова сблизиться.

Уилл мрачно посмотрел на сэра Доминика. Откуда, черт возьми, у куратора шпионов эта информация? Спрашивать смысла нет, да Уилл не был уверен, что хочет знать ответ на этот вопрос.

– Вы хотите сказать, чтобы я шпионил за ней? – Шпионить за Эви – самое худшее из предложений, которое он когда-либо получал.

– Ну, это не трудно. Проводи с ней побольше времени, – успокаивающим тоном произнес сэр Доминик. – Возобнови с ней знакомство, и тогда тебе удастся приблизиться к Майклу Боумонту. Настоящая наша цель – он, а не мисс Уитни.

Уилл облокотился о холодный мрамор каминной полки, силясь сдержать закипающий гнев.

– Вы хотите, чтобы я использовал нашу дружбу с Эви, чтобы добраться до Боумонта, – сказал он.

Сэр Доминик развел руками.

– Я понимаю, что наша просьба… неприятна для личных отношений. Ты хочешь быть честным по отношению к мисс Уитни, и это достойно одобрения.

Уилл вовсе не мучился от угрызений совести. Он оставил Эви, ушел от нее, считая, что неоперившийся птенец не вправе давать обет верности наивной девчонке на два года младше его. Он вступил в армию и покинул Эви, обидев ее своим поступком. Возобновление отношений с целью шпионажа станет еще одним предательством по отношению к этой девушке, которую он когда-то любил.

– Можно посмотреть на сложившуюся ситуацию по-другому, – продолжал сэр Доминик. Проницательный взгляд его зеленых глаз требовал внимания Уилла. – Ты будешь защищать мисс Уитни. Я надеюсь, что мистер Боумонт не имеет отношения к заговорщикам. Но если это не так, то чем скорее мы выведем заговорщиков на чистую воду, тем лучше для юной леди.

Уилл резко выпрямился.

– Вы хотите сказать, что Эви может грозить опасность?

Сэр Доминик на минуту задумался, словно прямой вопрос Уилла поставил его в тупик. Уилл подавил желание подойти к нему и вытряхнуть из него ответ.

– Думаю, что прямо сейчас опасность ей не грозит, – наконец с раздражающей двусмысленностью ответил куратор шпионов.

Алек тоже встал и сердито взлохматил волосы.

– Вы можете объясняться более определенно? Что именно мы должны предпринять, чтобы оказаться в окружении мисс Эвелин Уитни и Майкла Боумонта? У вас есть четкие рекомендации?

Герцог снова посмотрел на часы.

– Мне надо возвращаться в военное министерство, – заявил он. – Не стоит слишком осторожничать с этими парнями, сэр Доминик! Они сами найдут верный путь.

– Может быть, – согласился Доминик. – Но прежняя привязанность капитана Эндикотта к мисс Уитни может быть как осложнением, так и преимуществом. Они расстались, но огонек приязни не погас.

Герцог махнул рукой.

– Уильяма не интересуют такие девушки, как она, не так ли, мой мальчик? Ни приданого, ни политических связей. За нее даже словечко замолвить некому.

Уиллу на мгновение захотелось огреть сэра Доминика и отца каминными щипцами. Да, может, Эви и не лучший лот на брачном аукционе, но право, она не заслуживает того, чтобы ее имя трепали столь бессовестно.

Алек поспешно вступил в разговор:

– Уилл вовсе не такой мягкотелый, можете быть уверены. Ну а теперь, возвращаясь к деловой части нашего разговора…

– Да, да, – с готовностью подхватил сэр Доминик. – Мистер Боумонт – главный покровитель Хибернианской благотворительной ассоциации. Это организация, помогает иммигрантам. Она прикреплена к маленькой церкви в Сент-Джайлзе, которая содержит благотворительную школу для детей прихожан.

– Все это не назовешь рассадником мятежников, – заметил Уилл.

Сэр Доминик покачал головой.

– Наши источники в Дублине придерживаются иного мнения. Хибернианская ассоциация стала чем-то вроде информационного центра для новых ирландских иммигрантов в Лондоне, и мы считаем, что радикалы могут использовать ее как пункт связи или даже явки. Мы обратили внимание и на церковь Сент-Маргарет, но наши усилия не дали особых результатов. Понятно, что нам надо искать людей из окружения Боумонта.

– Но причем тут Эви, помолвка с Боумонтом – это еще не обвинение, не так ли? – спросил Уилл.

– Она оказывает большую помощь ассоциации, – ответил сэр Доминик. Улыбка скользнула по его губам. – Могу вас уверить, что она имеет определенное влияние на состоятельных господ, так как весьма решительна и обладает превосходным даром убеждения, когда дело касается благотворительности.

«Черт, а ведь это совсем не похоже на Эви! Она терпеть не может людных сборищ и не любит разговаривать с незнакомцами», – подумал Уилл.

– Как давно она работает с Боумонтом? – спросил он.

– Около трех лет, – ответил сэр Доминик.

– А есть ли твердое доказательство, что Боумонт участвует в заговоре?

Куратор шпионов не замедлил с ответом.

– Скажем, у нас есть кое-что, представляющее интерес. Боумонт переписывается с Дэниелом О’Коннеллом, хотя нам не удалось раздобыть ни одного письма из их переписки.

– А кто такой Дэниел О’Коннелл?

– Ирландский радикал, от которого не жди хорошего, – сердито проговорил герцог. – Очень плохо, что у Пиля не было возможности всадить пулю в проклятого негодяя.

– О’Коннелл и Пиль – политические противники в деле католической эмансипации, – добавил сэр Доминик. – Пиль недавно вызвал его на дуэль, но она так и не состоялась.

– Какой позор! – проворчал герцог, грузно поднимаясь со стула. – Я должен идти, сэр Доминик. Позаботьтесь о том, чтобы парни получили точные указания. – Он бросил на Уилла суровый взгляд. – Я рассчитываю на тебя и на твоего кузена, мой мальчик. Мы должны провернуть это дело быстро и тихо. Если выяснится, что католические радикалы планируют убийство, вспыхнет кровавый бунт. Нам не нужно повторения бунта лорда Гордона[6].

– Слушаюсь, сэр. – Теперь, когда отец отдал прямой приказ, Уилл ничего не мог поделать, чтобы уклониться от его исполнения.

Сэр Доминик с герцогом вышли из кабинета. Уилл рухнул на стул и уткнулся лбом в кулаки.

– Сущий кошмар! – пробормотал он.

– Да уж, пришла беда откуда не ждали, – согласился Алек. Взяв бокал Уилла, он направился к столику с напитками, чтобы снова наполнить его. – Кстати, ты вообще-то мог предположить, что мисс Уитни собирается замуж?

Уилл выпрямился.

– Да как я мог это предположить, черт возьми? Я же несколько лет ее не видел! Она пошла своей дорогой, а я – своей.

– Понятно, – сухо произнес Алек, вручая Уиллу полный бокал. – Я не думаю, что за прошедшее время она могла так сильно измениться. И мне кажется, что она не та девушка, которая могла бы связаться с наемными убийцами.

Уилл фыркнул.

– Да все это просто смешно! У нее добрейшее сердце, и она всегда была робкой малышкой. У бедняжки до первого выхода в свет даже кавалеров не было.

– Судя по всему, сейчас ситуация изменилась. Можно представить, что Эви превратилась в настоящую смутьянку.

– Не верю я в это, – отрезал Уилл. – Я уверен, что Боумонт попросту воспользовался ее наивностью. Эви всегда позволяла другим водить себя за нос. Да ее собственная сестрица постоянно это делала!

Поморщившись, Алек поставил свой бокал.

– Любые наши действия могут повредить Эви, – сказал он. – Они в любом случае ударят по самой бедняжке.

– Господи! – Уилл глотнул бренди, надеясь, что спиртное растопит холодный узел тревоги в груди. Он не сомневался, что Эви не виновна в предательстве, но прекрасно понимал, с какой легкостью можно манипулировать ею. К тому же она обладала пагубной привычкой создавать себе кумиров, как ему было хорошо известно. В юности Эви могла сделать для него абсолютно все. Она с обожанием относилась к своим братьям, боготворила сестру-близняшку Аделин, которая вполне могла запугать Эви и убедить ее сделать что-то нехорошее.

Мог ли этот Боумонт поступить так же? Обмануть Эви, полагаясь на ее мягкий нрав, ради своих собственных низменных целей? Если это так, то он – самое настоящее ничтожество, мерзавец.

– Но ты ведь понимаешь, что мы должны взяться за это дело? – спросил Алек. – Твой отец не дал тебе выбора.

В ответ Уилл лишь молча пожал плечами – не было смысла вслух подтверждать очевидное.

– Разумеется, – задумчиво продолжал Алек, – если мы справимся с этим делом, то станем героями. – Наши высокопоставленные родственнички будут в восторге, а мы, конечно же, получим долгожданное продвижение по службе. Быть может, нас произведут в рыцари, мы получим титул или даже два.

– Не похоже, чтобы ты нуждался в чем-то подобном, – сухо заметил Уилл.

– Я – нет, а вот ты нуждаешься, учитывая, что ты твердо намерен строить военную карьеру. Но теперь, когда война позади, осталось не так уж много возможностей для этого, и тебе это известно. Так что тебе надо поддерживать хорошие отношения с любимым папочкой, чтобы добиться повышения.

– Да, я об этом уже думал, – буркнул Уилл.

– А это значит, что тебе придется шпионить за своей милой. Как это, нормально?

– Само собой, мне это не по нраву, идиот, но разве у меня есть выбор? – Вскочив со стула, Уилл принялся мерить шагами комнату. – К тому же она действительно «милая», как ты тошнотворно выразился, и мы были слишком молоды, и ни о чем таком не задумывались.

По губам Алека скользнула хитрая улыбка.

– А ты хоть целовался с ней, приятель?

Уилл не ответил на его вопрос. Да, они с Эви целовались все лето, накануне ее первого выхода в свет. Он приехал домой в отпуск из военного колледжа, и эти длинные летние дни благодаря ей стали для него волшебными. Тогда он был почти уверен, что в один прекрасный день они могут пожениться, и Эви, без сомнения, мечтала о том же. Однако они никогда не обсуждали это, да и ее родители нипочем не одобрили бы этот брак, но их отношения были чудесными и упоительными. Но вмешавшиеся в жизнь Уилла шпионские игры и война превратили все его юношеские мечтания в пыль.

В ответ на молчание Уилла Алек беззаботно пожал плечами.

– Ну а сейчас ты какие чувства испытываешь к ней и к ее Боумонту?

– Если он каким-то образом использует ее, я его убью, – ответил Уилл.

– Ну, это понятно. А если она ни в чем не виновата? Тебя не огорчит, если мисс Уитни выйдет за него замуж?

Уиллу очень хотелось ответить, что его вообще не волнует замужество Эви, но Алек не спускал с него пристального, понимающего взгляда. Нет, они потолкуют, когда он доберется до истины!

К счастью, возвращение сэра Доминика прервало разговор.

– Давайте заканчивать, джентльмены. – Доминик вновь уселся за свой письменный стол. – Время не ждет, заговорщики могут начать действовать с минуты на минуту. Пора приниматься за дело.

– И с чего же, по-вашему, мы должны начать? – полюбопытствовал Алек.

– На днях лорд и леди Риз устраивают прием в своем гемпширском поместье. Вам надо получить на него приглашения.

Уилл вздохнул сердито и спросил:

– Каким образом? Я несколько лет с ними не общался.

Сэр Доминик улыбнулся с насмешкой.

– Ты же шпион, – напомнил он. – Полагаю, что-нибудь придумаешь.

– Это не просто, – заметил Алек.

– Сойдитесь с мисс Уитни и Майклом Боумонтом как можно ближе, – продолжал сэр Доминик. – Вам надо проникнуть на собрание в церковь Сент-Маргарет, попасть в кабинет Боумонта, просмотреть его переписку и финансовые документы, которые могут содержать нужную нам информацию. Точно узнать, кто посещает эти собрания. – Сэр Доминик приподнял бровь, взглянув на Алека. – Ты же наследуешь графство, Алистер. Скажи Майклу Боумонту, что ты заинтересовался благотворительностью и подумываешь сделать большое пожертвование.

Алек фыркнул, не скрывая презрения.

– А с чего бы это вдруг шотландский аристократ-протестант вздумал заниматься благотворительностью для ирландских католиков?

– Я повторяю: вы же шпионы. Придумайте что-нибудь.

Уилл уже обдумывал задание.

– Насколько я понял, вам нужны списки тех, кто посещает церковь Сент-Маргарет и регулярно получает благотворительную помощь, особенно мужчин?

– Попробуйте раздобыть переписку между О’Коннеллом и Боумонтом, это важно, – сказал сэр Доминик. – Она может стать решающим фактором в этом деле.

– Это будет непростой фокус, – пробормотал Алек.

Уилл пожал плечами.

– Мы и не с таким справлялись, – заметил он.

Алек улыбнулся.

– Да уж, справлялись, – подтвердил он, посмотрев на сэра Доминика. – И перед кем мы должны отчитываться? Перед вами или перед герцогом?

Уилл, в свою очередь, тоже поинтересовался:

– Слухи верны? – вымолвил он. – Ваша отставка как-то связана с изменением вашего семейного положения?

Улыбка сэра Доминика сделала его на десять лет моложе.

– Связана, – ответил он. – Отныне я буду проводить бо́льшую часть времени в особняке своей жены. Настала пора передать часть дел в Англии кому-то другому.

Уилл уже хотел было вежливо поздравить куратора шпионов, но в этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул сэр Доминик.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула женщина.

– Герцог ушел? – спросила она.

Сэр Доминик встал из-за стола и взял ее за руку.

– Ты в безопасности, любовь моя, – сказал он. – Но герцог просил меня передать тебе, что он сожалеет, что не видел тебя сегодня. Ни для кого не секрет, что он неравнодушен к тебе.

Высокая стройная женщина лет тридцати пяти забавно наморщила носик.

– Мне трудно в это поверить, – сказала она, – но я приму твои слова к сведению.

Сэр Доминик провел ее в кабинет.

– Хлоя, я хочу представить тебе капитанов Уильяма Эндикотта и Алистера Джилбрайда. Джентльмены, это леди Хантер, моя жена. Она мать Гриффина Стила и, стало быть, ваша тетя.

Уилл с Алеком уже начали было отвешивать ей поклоны, но эта маленькая пикантная новость буквально парализовала их.

Гриффин Стил – сын герцога Камберленда и один из самых богатых людей в Лондоне. Прежде он владел игорными заведениями и даже одним борделем, но недавно продал их. Уилл имел с ним дело, когда вытаскивал Алека из одного заведения Стила, пользующегося дурной репутацией. Его кузен подрался с каким-то типом, который попытался обмануть его. Стил вмешался в драку, выбросил мошенника на улицу, принес свои самые нижайшие извинения и насмешливо предложил Алеку семейную скидку. Алеку это предложение пришлось по нраву, но Уилл постарался как можно быстрее увести его из заведения.

Известие о том, что эта милая, элегантная женщина может быть матерью Гриффина, просто поразила кузенов.

Алек первым пришел в себя.

– Тетя Хлоя, рад познакомиться с вами, – сказал он, склоняясь в низком поклоне. – Хотя мне трудно поверить, что такая прекрасная леди может быть матерью такого негодяя, как наш кузен.

Уилл ткнул его локтем под ребро.

– Прошу вас, не обращайте внимания на капитана Джилбрайда, мэм, – сказал он. – Капитан – невежественный горец, которому, к сожалению, не хватает хороших манер.

Леди Хантер рассмеялась.

– Вовсе нет, – сказала она. – Мой сын действительно негодяй. Я рада познакомиться с вами, джентльмены. Останетесь у нас на чай?

Сэр Доминик покачал головой.

– Это невозможно, любимая, – сказал он. – Джентльмены, уверен, что вам надо завершить какие-то дела до поездки в Гемпшир.

Уилл понял его намек.

– Возможно, в следующий раз, мэм, когда мы вернемся в Лондон.

– Буду ждать встречи. – Она бросила на мужа полный озорства взгляд. – Гриффина тоже надо будет пригласить – для полного воссоединения семьи.

Сэр Доминик фыркнул.

– Мне трудно представить, что из этого выйдет что-то хорошее, – заметил он. – Ну а теперь ступайте, молодые люди. Моя жена все утро ходила по магазинам, и ей нужно отдохнуть.

По мнению Уилла, леди Хантер выглядела бодрой, но он заметил, как ее рука поднялась к нежной округлости, скрывающейся под лифом платья.

– Доминик, не будь занудой! Я отлично себя чувствую, – сказала она.

Алек выразительно посмотрел на Уилла, округлив глаза: на него явно произвел впечатление тот факт, что один из самых беспощадных кураторов шпионов в Европе оказался столь нежным супругом.

Они быстро попрощались, забрали у Ситуэлла свои шляпы и вышли на улицу.

Алек удивленно покачал головой.

– Никогда бы не подумал, что сэр Доминик – человек домашний. Да еще и с беременной женой. – Он лукаво посмотрел на Уилла. – Что ж, если это произошло с ним, то может произойти с кем угодно. Скажем… с тобой, Волк? Ты готов поменять щекочущую нервы жизнь шпиона на тихие домашние радости?

– Задай мне этот вопрос снова через несколько недель, и я дам тебе ответ, – сказал Уилл. – После того как мы предотвратили убийство, пресечем вспышку беспорядков и спасем Эви от брака с изменником.