Читать книгу Живые сороки. Странные сказки - Варвара Гагарская - Страница 4

Долго сопротивлялась девка в гости к родичам в дальню деревню идти, чего она там не видала – те же лужи да горбыль. Про «они ж нам как есть семья родненькая» всю макушку проклевали, да толку мало. Ить правда, одна деревня от другой мало чем отличается, а Ветка девка молодая да румяная, писаная красавица, тут бы в город, да кто ж там ждет. Уж и уговаривали, и пугали, и подарки сулили…. Ветка, конечно, была девка с придурью – просто так ее ничо сделать не заставишь, а вот ежели на спор али из вредности – дак это пожалуйста! До последнего пойдет, упрется рогом, но сделает, даже и себе в убыток. А уж на слабо чегой токмо не вытворяла девица! Пораздумывали батька с мамкой да и вытащили последний козырь: в деревне той дальней парень есть росту немеряного, сильный да смелый. Много ишшо всякого рассказали про того молодца, что и франт первейший, аж с городу ему наряды возят, не беден, видать, что и первый красавец во всей стороне – залюбуешься, только хмурый больно и шибко себя любит – ни одна девица не смогла сквозь те брови насупленные пробиться. Тут уж, конечно, стало Ветке дело интересное, да больше принципиальное, что это за гусь такой выше девок-красавиц себя ставит, недостойные, мол. Собралась, вопчем, наконец-то в путь-дорогу неблизкую.

Родичи встретили, само собою, радостно – пирогов настряпали, киселей наварили, сразу видать, что о фигуре девичьей им заботы нет. Разговоров полный дом, что у их там антересного, урожаи нынче какие да кто как свеклу по-новому морозить научился, а Ветке до этого дела никак нет – вроде как и хочется про молодца интересного узнать, а вроде как и неудобно спрашивать оттакот, без поводу. Сидит, значитца, ушами хлопает, шшоки надула, отвечает чегой-то невпопад, а сама мыслит: «Надыть гулять пойти! Деревня небольшая, глядишь, встречу парня. А там уж с моею красою и зазнакомлюсь – все потеха будет, а не с этими портянщиками дома киснуть».

Сказано – сделано. От родственничков так просто не увильнешь, так девка придумала, что нужно на ручей за водою идти, коромысло хвать и только пятки сверкнули. Пошла Ветка по деревне вальяжно, с одного конца на другой прогуливаться. С коромыслом. Вёдра-то забыла, коромысло на плечах болтается, надавило да натёрло, но девка туда-сюда ходит – деревенски детишки уж пальцем тычут и в кулак смеются, а ей и дела нет – любопытство печёт паче жара. Вроде все высматривала, в разны стороны головой крутила, ажно шея затекла, а все ж проглядела, откуда красавец выплыл – нос к носу столкнулась с ним и обомлела! Высокий, статный, шевелюра смоляная, глаза с поволокой, губы что малина – хоть щас срывай, рубаха на ём расшитая, под нею мускулы так и играют…. Вопчем, дух у девки перехватило да в горле пересохло.

Ветка, коварница, вроде всего три секунды в его сторону посмотрела, а уж в голове план шибко хитрый составила, в улыбке расплылась, приосанилась – коромысло только сбрякало, и говорит с придыхом: «День-то жаркий сегодня, самое то в ручье плескаться. Страшновато только через лес одной идти, может, думаю, парень какой не из боязливых компанию составит – а тут и ты на пути…»

Ничего ей красавец не ответил, только брови нахмурил да лицо больно недовольное сделал, справа обошел и аккурат в обратную сторону потопал. Ну как потопал – поплыл лодочкой, залюбуешься. Ничего Ветка не поняла в таком поведении, насупилась тоже, коромысло подобрала и к родичам в дом. Тетенька ее и так расспрашивала, и сяк – ничо понять не может, отчего девица злая сидит да от еды отказывается. А тут мелкий из сынков как раз и говорит:

– Матушка, а Ветка у нас с ума сошла – весь день с пустым коромыслом по деревне шастала, а потом и вовсе с Шитом заговорить пыталась!

Тут уж девка не сдержалась и рассказала все – что пряниками ее по гостям не заманишь, чего она тут у вас не видала, лавок ваших нешкуренных, чтоль. Это ж если новенькое что – так можно и прогуляться. А чегой у вас тут может быть растакого? Вроде вот парень один на всю деревню симпатичный – да и тот ведет себя аки царь, посмотреть приятно да токмо издалека, поросёнок некультурный! Такая красавица его на ручей позвала – а он даже слова не сказал! Ишь, гордый какой! Ну, я ему завтра…

А тетушка и молвит:

– Да и ни к чему тебе болтать с ним. Эта ж остолопина и дня не рабатывал, откуда к коровке подойти не знает, все одно – морду свою бережет от солнца да утюги вверх-вниз руками тягает, уж скоро в рукава не влезет. Ему вон городские девицы какие подношения присылают – рубахи да пояса заморские, яства всякие модные, а он все равно ни с кем не говорит, рожу загадочную сделает – а девки так и млеют да еще больше подарков тащут. Не нашей он грядки ягода – куда тебе за таким угнаться!

Но Ветка не из тех была, чтоб руки без дела опускать. Уж больно азартная! Стала размышлять да придумывать, чем бы эдаким Шита того к себе расположить. Эка невидаль – красавец! Она и сама не из дурнушек, чтоб на дороге стороной обходить. Разведала, где дом молодца, да стала по утрам подглядывать, чем тот занимается: а он и правда утюги тягает, от прямо вверх да вниз! Рубаху сымет и, срамник, в одних портах физкультурою занимается. Девки местные забор к обеду облепляли – зрелище занятное. И вроде как зачем Ветке этот красавчик, ежели от нее нос воротит?

Но решила девка тот нос утереть и вроде как тому молодцу самой отказать, мол, не больно-то и хотелось. А и правда – на кой он ей такой, головою малость стукнутый? Ну как завтра горшки с кашею с печи сгребёт и во двор – вместо утюгов тягать? Опять, дело непонятное – каков из такого детинушки жених получится? Ведь ежели всю силушку в огороде на утюгах выкладывать, ночью на полатях тока храпака его и слушать? Нет, решила Ветка, ей такие радости вовсе ни к чему. А вот проучить из чувства вредности – дело святое!

Ить чего задумала девка, так то делать и начала. Наглядела, значитца, поляну возле Шитового дома, притащила из избы всякого хламья и давай по утрам то кадушки от груди жать, то через прялку прыгать повыше – внимание привлекать.

Дня через три Шит начал на поляну поглядывать из-за забора, а Ветка и рада стараться – то одно схватит, то другое, а сама глазом косит – идет аль нет. Вдруг, как лист перед травой, встал парень перед девкой, она и заметить не успела. Улыбнулся шибко широко и говорит ей:

– Неправильно ты кадушку держишь, покалечишься.

А Ветке в тот момент дурно стало – побелела ажно до позеленения лица. Поняла она тута, почему первый красавец деревни на отшибе живет, в город не рвется да и не общается ни с кем – духовище у него изо рта шибко сильное, вроде как чесноком гнилым…

В обморок грохнуть пыталась, чтоб только он с нею говорить боле не вздумал – да как-то некультурно показалось, вот и терпела, пока красавчик ей показывал, как утюг держать, да чем оглобля хороша в упражнениях.

На другой день уж девка на поляну не пошла, на кой ей тот красавчик вонючий. Скупаться вроде как собралась, в тёткин двор-то выходит, а там вдруг Шит! Попятилась, было, назад на крыльцо, да поздно, тот уж её заметил да снова в улыбке расплылся. «Верно, – говорит, – делаешь. Упражняться лучче по-разному. А коль водные процедуры на сегодня намечены, так я тебе и покажу, чегой да как делать правильно». Взбледнула Ветка от запаху неминучего, да делать неча – некультурно вроде как отказывать. Поплелись на реку, значитца. Одно хорошо – не из болтливых парень оказался! От когда молчит да дело делает – цены ж ему нет! Девка, быват, залюбуется картинкой, забудется да как спросит чегой-то, а потом сама же тошноту и подавляет.

Ну день, ну другой, куды Ветка не пойдёт – туды и Шит за нею хвостом. Дядька вон велел рухлядь домашнюю с поляны на место вернуть, так ухажёр за полчаса, мышцой играючи, всё перетащил. Глазом моргнуть не успели. От так и повелось с тех пор, ни шагу один без другого не ступит.

Решила девка-красавица, вопчем, позорно бежать. Мол, честь пора знать, в гостях хорошо – да дома лучче, и на всякий случай тайно попросилась попутчицей в ночную телегу, чтоб, дело такое, по темноте улизнуть. Наверняка чтоб. Да не тут-то было! То ли рассказал хто кому, то ли деревня махонькая шибко…. Запрыгнула Ветка в телегу – а там Шит с узелком сидит, улыбается широко. Ойкнула девка, с телеги мигом спрыгнула, а тот за ей. А чего тут поделаешь? Вздохнула она тяжёленько да позволила ухажёру её в телегу бережно да ласково посадить.

Что там с ними дальше было апосля тех упражнений – неизвестно, старая история больно. Но бабки сказывали, будто не отлипал Шит от Ветки с той поры, пришлось ей пробки в ноздри вставить – хоть и обидное это, зато от бледности лица спасает.