Читать книгу Та, что сильнее ветра - Варвара Световцова - Страница 12

1

Следующее письмо пришло только через три дня после встречи. К этому времени Сашка вся извелась: «Обиделся? Подумал, что я распущенная? Больше не хочет меня видеть?»

Но к своем удивлению с первых же строк поняла, что волноваться не о чем. Андрей извинялся, за то, что не сдержался, обещал, что подобное не повториться, если она только захочет его после этого видеть. Шура дважды прочитала письмо, и откинулась на подушку. Полегчало. «Сейчас чай налью, уроки сделаю и отвечу». Но даже до чая дело не дошло, она зашла на кухню, подошла к плите, постояла минуту, вспоминая зачем пришла, затем резко развернулась и ринулась в комнату. Писать.

Тем летом им удалось встретиться всего пару раз. -Учения, – под этим словом Андрей имел ввиду все, что мешало командирам отпустить его к любимой. Дальше поцелуев дело не заходило.

В начале октября начались заморозки, и уже к концу месяца наступила настоящая зима. Снег еще не полностью укрыл землю, но основательно подморозил, готовя к предстоящим морозам.

Телефон Белых установили еще год назад. Первое время девчонки, у Проши тоже стоял телефон, девчонки висели на трубке часами. Но если у Оксанки был модный аппарат с длинным шнуром, и она могла позволить себе разговаривать лежа на кровати у себя в комнате, то Саше приходилось сидеть на полу в прихожей, прислонившись к стене или на табуретке, которую сначала нужно было принести из комнаты. Однако это никого не смущало, и подружки продолжали делать по телефону уроки, обсуждать местные сплетки, только что не шили. Маме звонили редко, в основном это была бабушка, которой, чтобы сделать звонок, нужно было пойти к соседке, или пара подруг, которые, как и мама долго болтать не умели. Отцу и Наташке почти никто не звонил.

Стрелка переползла за половину одиннадцатого вечера, Наташа, как обычно лежала на кровати в комнате в обнимку с книжкой, Наташка уже улеглась, а родители в зале смотрели телевизор. Резкий звонок заставил всех вздрогнуть.

– Кто это на ночь глядя? – Ольга взглянула на мужа, в глубине глаз притаился страх. – Не люблю, когда так поздно звонят.

–Я возьму, – папа поднялся и вышел в прихожую. – Чего высунулись. Телефона не слышали. Марш по кроватям. – бросил он девчонкам. – Алло.

Все в квартире затаили дыхание. Слов было не разобрать, но по узнаваемому тембру и частоте речи стало понятно, что звонит бабушка. После первых слов отец ссутулился, похоже новости были не слишком хорошие. Саша тут отправила сестренку в комнату и подошла к маме. Папа к этому времени уже закончил разговор и положил трубку.

–Ну что девчонки врать не буду. Отец в больнице. Избили его пьяного. Мать говорить сильно. То ли сам полез, то ли на него напали. Она из больницы звонила. Я толком не понял, какой диагноз. Подожди, – последние слова относились к жене, которая рванулась в комнату, чтобы переодеться и мчаться в больницу к отцу. – Куда ты сейчас поедешь? Завтра утром, на первой электричке и поедешь, а я схожу на завод и возьму отгул на нас двоих и приеду к вам. Справишься без нас, если придется задержаться? – последние слова относились к Саше.

– Пап, о чем ты говоришь! Я что совсем без рук. Все будет нормально. Только вы позвоните мне оттуда, я же тоже волнуюсь.

Утром мама уехала на самой первой электрички в пять тридцать, но как ни рано она ушла, Саша встала, чтобы проводить. Отец сказал, что с заводу сразу к ней, домой забежить только если получится. Не получилось. Весь день Саша надеялась, что они позвонят в обед, но увы. Не дождались звонка и вечером. Кое-как отправила Наташку в кровать, та никак не хотела ложиться, а сама пошла а кухню.

В начале одиннадцатого телефон ожил. Саша пулей примчалась в прихожую и схватила трубку, прежде чем раздался второй звонок.

– Алло. Я слушаю.

– Доча привет. – голос папы звучал откуда -то издалека.

–Пап не молчи. Пап. – Саша почувствовала, что слезы опять подступают. – Как дедушка?

– С дедом все в порядке. Оклемается, куда денется.

– Пап, ты на него злишься? Почему так говоришь. Где мама?

– Мама, – голос отца дрогнул. – Понимаешь Сашок. Не знаю, что произошло. Мы только вышли, тут такой уклон, подморозило и она бух на спину, как будто ее под колени кто ударил.

–Пап, ты что несешь, какой уклон, какие колени.

Слезы вновь потекли по щекам от чувства, что происходит что-то плохое, а она никак не поймет что именно. Из путанных объяснений отца было понятно, что мама, когда они возвращались из больницы домой, поскользнулась и упала, а подняться уже не смогла. Ее на руках занесли в приёмный покой, благо это все произошло тут же. Женщину осмотрел врач, но сказать, что именно произошло не смог, и ее сразу же госпитализировали.

Весь день отец с бабушкой провели в больнице ожидая, когда им скажут, диагноз. Маме сделали рентген, взяли кучу анализов, но способность передвигаться так и не вернулась. Они просидели там до закрытия, пока врач не отправила их домой.

– Сказала приходить утром, после обхода. Тогда уже ясно будет.

Так к беспокойству за здоровье деда добавился страх за маму. Что случилось? Почему упала, почему не чувствует ног. Если в прошлую ночь ей с трудом, но удалось немного поспать, то этой ночью, она почти не сомкнула глаз. С трудом заставила себя лечь в кровать, но сон не шел. Когда сил таращится на темный потолок уже не осталось Саша приоткрыла шторку, и стала смотреть на звезды. Лишь под утро накопившаяся усталость победила молодой организм, и она отключилась.

На следующий день папа снова позвонил, девчонки как раз поужинали и делали уроки. На сей раз его голос звучал бодрее. Мама чувствовала себя лучше, хотя ходить так и не начала. После обеда удалось пообщаться с лечащим врачом, который сказал, что похоже у мамы позвоночная грыжа. Понадобиться еще несколько дней и окончательные результаты анализов, чтобы решить нужна ли операция. До конца недели она точно останется в больнице, где за ней будут наблюдать. Папа тоже останется, у него отгулы, как раз до субботы.

– Все наладится. Вы там как? Справляетесь?

– Конечно пап, не переживай. Звони почаще, чтобы мы знали, что происходит.

Новый день не принес хороших новостей. Врачи получили результаты анализов, которые не подтвердили, но и не опровергли диагноз грыжи. В позвоночнике по словам доктора, было что-то не то, но рентген не мог показать, хотя его делали уже дважды. Опять разговаривали с врачом. После консультации с коллегами решили понаблюдать еще некоторое время, если ее состояние в ближайшее время не изменится, будут оперировать.

Дед, из-за которого все и произошла, как со злости сначала решила Саша, почти оклемался. Его уже перевели в обычную палату, еще день – два и выпишут.

До конца недели Саша жила как на автомате: накормить Наташку, сходить в школу, проверить уроки. Единственной отдушиной оставались письма Андрею, хотя писала она их скорее самой себе. Сколько слез было пролито на эти тетрадные листы в клетку. Но от этого ей становилось легче. Он в ответ чтобы хоть чуть – чуть ее отвлечь писал обо всем, что творились в части, иногда ей даже казалось, что большинство самых смешных историй он сам и придумывал.

В пятницу позвонил отец. Состояние стабилизировалось, но ходить она так и не начала. Операцию назначили на понедельник. Хирургом, которого они по очереди с бабушкой караулили в коридоре, чтобы потом атаковать вопросами, убедил их, что ничего страшного нет и после нее мама обязательно поправится. У папы заканчивались отгулы, и он планировал взять отпуск, чтобы быть все время с женой. Саша предложила пропустить школу и тоже помочь, но оба родителя были против.

–Ты в этом году заканчиваешь, тебе вообще пропускать нельзя. Даже не начинай, разговор окончен.

Наступил понедельник. В школе Саша вообще не могла ни о чем думать, кроме как он маме, которая в этот момент лежит где-то там на холодном столе, под слепящим белым светом. В итоге не выдержали и ушла домой сразу после первого урока. Прогуляла первый раз в жизни!

Из школы пошла сразу домой, Наташка в отличии от нее уйти не смогла и квартира встретила Сашу непривычной тишиной. Она села в кресло, вытянула ноги и закрыла глаза. «Как странно. Как будто я не дома, а неизвестно где или даже оглохла, – тут в кухне пробили часы. – Слава богу, а то даже страшно. Как же люди одни живут. Это же почти смерть. Приходишь, а тебя никто не ждет».

В два часа отец не позвонил. Хоть они и договаривались, она не слишком верила. Не случилось звонка и в три, и в четыре. К пяти она начала нервничать, к шести не находила места. Наташка, которая после школы тоже прибежала домой, тоже переживала, пара раз пыталась зареветь и только силой воли смогла удержать слезы.

Это случилось в начале седьмого.

– Пап!– Отец на другом конце трубки пытался что-то сказать, но не мог. Саша не могла видеть его лица, но она почему то представила, что он плачет. – Папочка, миленький не молчи. Умоляю тебя.

– Доча. Прости

– Пап! – на крик из комнаты выбежала Наташка и остановилась в дверях прихожей, боясь приближаться. – Мама! Что с ней?

Виктор кое-как взял себя в руки.

– Я говорил с врачом. Они ошиблись это рак, – и положил трубку.

2

Родители вернулись через неделю. Они приехали на скорой, дорогу, когда нужно было все время сидеть, если бы они поехали на поезде мама бы выдержала. Ольга, которая всегда была стройной похудела еще сильнее и стала почти прозрачной, но при этом она улыбалась и была очень рада оказаться дома. С собой они привезли кучу лекарств, которые почти заменили ей пищу. В первые дни Саша с папой наперебой пытались ее накормить, и мама чтобы их не пугать, старалась все пробовать и неизменно нахваливала готовку. Чуть позже, сложно сказать когда, но прошло около месяца и она начала потихоньку вставать, ходить по квартире, но о том, чтобы выйти на улицу речи не шло.

После их возвращение у дочери с отцом состоялся серьезный разговор. Чтобы не пугать Наташку и не расстраивать лишний раз маму отец позвал Сашу сходить с ним за картошкой в подвал, она сразу все поняла и пошла одеваться.

– Значит так, доча. Я это пережил и все передумал, скрывать от тебя ничего не хочу. Ленке в Читу тоже звонил, так что она все знает. Доктор сказал, что они ее разрезали, думали грыжа, а так уже метастазы везде. Как он говорит, оперировать невозможно, или у них никто не берется. Бабушка, когда узнала, устроила скандал и Главврач предложил отправить все мамины документы в Читу в Областную. Вдруг тамошние специалисты смогут что-то сделать. Ответ может прийти в любое время, а пока маму отправили домой под присмотр родных. Самый главный сказал мне один на один, что там в Чите есть врач- его все Айболитом зовут, говорят все лечит. Пообещал лично ему позвонить. Нам остается только ждать.

Ответ пришел через неделю. Знаменитый читинский хирург, среди своих Айболит, посмотрел мамины документы, и согласился осмотреть больную и может быть даже попробовать вылечить. В день их отъезда приехала бабушка, деду стало лучше и его выписали. Теть Лида вышла на площадку, когда папа под присмотром медсестры вынес маму из квартиры.

– Оль, ты не переживай. Я за твоими присмотрю. Если, что надо, ну лекарства там иди захочешь чего, пусть Витька или Сашка только скажут, мигом достанем.

Мама слабо кивнула и улыбнулась старой подруге. Они сели в скорую, которая ждала у подъезда и поехали на вокзал. Так Саша вновь осталась за хозяйку. Самым трудным было дождаться новостей, как добрались, как больница, видели ли врача.

Лена, которая после института осталась в Чите, вышла замуж и вот- вот должна была стать мамой, стала связующим звеном. По вечерам, когда отец возвращался с больницы, сил звонит и разговаривать уже не было. Лена кормила его ужином, а сама звонила сестре. Иногда вечером, иногда если получалось вырваться с работы, то и в обел.

С ее слов Айболит, оказался вполне еще не старым мужчиной, чуть старше пятидесяти. Однако его шевелюра в отличии от папы, была полностью седой, а лот рассекали несколько глубоких морщин.

– А это ты откуда знаешь?

– Сама видела. Вчера, когда за отцом заехала, он как раз на крыльцо вышел, отец мне его и показал. Представительный дядька. Сразу видно Врач!

Несмотря на профессию, у него было отличное чувство юмора, что очень ценили его пациенты. Лев Мирославович, по крайне мере это имя было написано у него в паспорте, осмотрел маму уже на следующий день после госпитализации и остался доволен увиденным. Профессор, как отец стал называть его практически сразу, сказал, что случай не простой, но он не привык сдаваться. Маму поместили в отдельный бокс и разрешили мужу ее навещать. В больнице на Льва Мирославовича все буквально молились и сумели убедить отца.

В какой-то из дней в палату зашла, где лежала Ольга, зашла медсестра. Женщина, после очередного укола, спала , а Виктор притулился на стульчики и пользуясь тем, что мама его не видит сидел с выражение горя на лица. Сестричка зашла так неожиданно, что он не успел привести в порядок выражение лица.

– Вы не переживайте. Если доктор сказал, что берется, значит уедете отсюда домой здоровыми. Я бы сама не поверила, если бы не видела, каких он вытягивал.

В день операции, которую назначили через неделю все были, как на иголках. Отец упросил персонал позволить ему остаться на ночь до и после операции и убедил всех, что отлично выспится на одном одеяле, если его постелить на пол возле кровати жены.

Девчонки не спали, каждая в своем городе, поселки. Пойти в школу Саша не смогла и на сей раз. Отправив Наташку, она заняла вахту у телефона, дергаясь каждый раз, когда кто-то шумел на площадке.

– Операция прошла успешно, но одной недостаточно, – голос отца звенел. Он три раза повторил слова врача. – Еще недельку полежим и потом он ждет нас через полгода в начале мая.

– Господи спасибо тебе, спасибо! – Сашка бухнулась на колени прямо в прихожей и принялась молится. Вчерашняя комсомолка забыла в том момент все заветы атеизма и свою пионерско-комсомольское прошлое.

Через недельку не получилось, но зато через восемь дней, родители были дома. Ходит мама по прежнему не могла.

– Это временно, врач сказал еще немного и нужно начинать расхаживаться. Да Оль, мы с тобой еще всех за пояс заткнем. Помнишь, как тогда в клубе, – он подмигнул маме, и Саша с удивлением увидела, как мамины щеки из бледно – серых стали розовыми.

Близился главный праздник года. И в этот раз всю готовку взяла на себя Саша, мама почти все время лежала в комнате, сил не было даже читать.

Ох и намучились же они пока бегали перед праздником по магазинам. Советские прилавки никогда не радовали своим изобилием, но в последнее время это стало еще хуже. С полок исчезла даже «собачья радость», над которой кто только не потешался. Иногда выручала тетя Лида. Она приносила с базы продукты, и делилась с соседями. А после того, что случилось с мамой стала помогать еще чаще.

Вечером за два дня до праздника в дверь позвонили. Открыла Саша. Дядя Федор, с красным от мороза лицом и весь покрытый снегом, всунул ей тяжелый, замотанный в грубую, коричневую бумагу сверток.

– Держи кудрявая. Передай маме. Скажи подарок на Новый год от нас. – Саша приоткрыла бумагу.

– Это же гусь! Откуда!

– Сказал подарок. Все пока.

Мама, увидев гостинец, расплакалась и чтобы ее успокоить Саша пообещала, что обязательно сошьет тете Лиде новую блузку.

И вот наступил главный день, или вернее ночь в году. Подарок, проведя в духовке положенное время славно запекся и был торжественно водружен на стол, а домашние заняли места вокруг. Бабушка с дедом отсутствовали.

Александра заранее рассказала папе и Наташке, как нужно правильно загадывать желания, чтобы они сбылись, и когда начали бить куранты, все трое схватили заранее приготовление ручки и маленькие листочки. Каждый что-то быстро написал и схватился за спички. Еще несколько секунда и обгоревшая бумага вместе с пеплом упала в фужеры с шампанским и соком, кто что пил, теперь самое главное выпить до того, как прозвучит последний удар. Девчонки заранее налили себе не много и справились быстро. Папе пришлось труднее, шампанское он никогда особо не любил, но тут пришлось постараться. Пузырьки щекотали нос и мешали процессу, но все получилось.

– Все успел! – папа хлопнул фужером по столу, чуть его не разбив.

Мама рассмеялась.

– Ну вы даете. Что это было?

– Сашка, научила. Говорит сто процентов гарантия исполнения желаний.

– Ты я надеюсь загадал, чтобы мы поехали летом на море?

– Так я тебе и сказал. Ну конечно на море. Все же хотят? – он обвел взглядом семью. Девчонки потупили глаза. Никто это не обсуждал, но похоже у всех них было лишь одно желание.

3

Время после Нового года полетело быстрее. Саша окончательно выбрала, что какие экзамены выбрать и теперь после уроков частенько наведывалась в библиотеку. В те периоды, когда мама чувствовала себя хорошо, они подолгу разговаривали о ее будущем. В школе, где Саша была на хорошем счету, ей предложили поступать от школы, что существенно повысить ее шансы. Историк Иван Сергеевич, так и сказал, отдавая направление.

– Считай подрастающая смены, конкуренция.

В начале апреля, когда все окончательно поверили, что весна все-таки наступит, маме стало хуже. Она почти перестала вставать, папе приходилось буквально носить ее в ванну и у нее окончательно пропал аппетит. Вдвоем с Сашей они заставляли ее что-нибудь съесть, и она честно пыталась, но выходило не очень. После недели мучений Виктор пошел к врачу и убедил того готовить документы для поездки в Читу, не дожидаться конца назначенного онкологом срока.

За день от отъезда Саша папа куда-то убежал, столько всего нужно подготовить. Наташка вышла во двор и Саша осталась с мамой вдвоем.

– Переживаешь?

– Сама как думаешь? Все-таки снова резать, а ты такая худенькая.

– Ты не обо мне думай. Это у тебя вся жизнь впереди. Смотрю ты с твоим Андреем еще переписываешься. Думаешь серьезно?

Дочь вспыхнула

– Думаю да. Только мам, я в этом году поступлю, а ему еще служить и как мы будем. Встречаться не получится?

– Не переживай. Если любит, найдет способ быть вместе. Нет – то это тоже не повод плакать. В нашей жизни многое идет не так, как хотелось бы, но я почему-то уверена, что ты будешь менять ее под себя, а не наоборот.

В Читу вместе с мамой поехал отец. Бабушка тоже рвалась, но здоровье деда не позволяло. С ему работы пришлось уйти и оформить пенсию по инвалидности. Все понимали, что он так и не оправился после смерти сына, и чтобы не травмировать его еще сильнее предпочти не рассказывать всю правду о болезни Ольги.

Поезд прибыл в Читу в понедельник рано утром. Толпа схлынула быстро, раз и еще минуту назад такой шумный перрон опустел. На привокзальной площади, которую было видно через забор бурлила жизнь. Аккуратно поддерживая жену, Виктор помог Ольге спуститься на перрон и посадил на чемодан.

– Посиди-ка здесь. Сейчас такси найду.

Через пять минут он появился вместе с дородным дядькой непонятного возраста, помог ей подняться и взял одной рукой чемодан.

– Давай помогу, – не выдержал таксист. – Куда говоришь в областную?

Машин на улицах было немного, то ли дороги широкие, то ли машин мало, но доехали она быстро. Знакомые двери приемного отделения, тот же больничный дух лекарств и еще чего-то непонятного. Ольга присела на стоявшую у окна кушетку, а папа достав кипу бумаг, заботливо обернутых в газету, отправился к регистратуре.

– Доброе утро! Мы к вам. Не успели соскучится и вот опять.

Грузная, средних лет медсестра в тесноватом, видевшем лучшие виды халате, взяла протянутые документы.

– Так, вы у нас уже были. К какому доктору? —в этот момент она что-то заметила в бумагах и ее лицо дрогнуло. – Подождите минуточку. Лен, замени меня. А вы посидите, я сейчас.

Дверь за ней хлопнула, и она исчезла. Виктор глянул на жену, та удивленно смотрела вслед убежавшей медсестре и пожала плечами.

Действительно не прошло и пяти минут, как дверь снова открылась, следом за уже знакомой медсестрой шел высокий темноволосый мужчина, лет сорока в зеленом хирургическом костюме.

– Добрый день. Меня зовут Андрей Семенович, – представился хирург. – Это вы к Льву Мирославовичу? Прошу вас, пойдемте со мной. – Они зашли в пустой кабинет, врач рукой показал им садиться, а сам оперся на стол. – Я глянул бумаги, которые вы привезли. Лев Мирославович оперировал вас в ноябре? Что с тех пор произошло? Вам стало хуже. Спрашиваю, потому что до повторного визита, который он вам назначил еще месяц?