Читать книгу Варвара и Золотая Баба - Варвара Зеленец - Страница 19

Тем временем в Юильске шли приготовления к Медвежьему празднику. Охотники подняли плот с Медведем и вынесли его на берег. Затем они долго ходили вокруг Медведя, старались его умилостивить, а главное всячески отводили от себя вину за его убийство. Небесного зверя следовало с почестями низвести в селение.

С Медведем шел уважительный разговор. Охотники уважительно кланялись: «Добрый Зверь, ты прости нас и не суди строго: ведь не мы тебя убили, а ружье, которое мы купили у русских». При этом охотники показывали зверю ружья и свинцовые пули, а старший шаман стоял рядом и объяснял хозяину леса: «Мудрый священный зверь, то не мы тебя несем, то вороны несут тебя, Медведя. Они едят твое мясо».

Женщины стояли чуть поодаль и изображали воронье карканье. Они, по обычаю, закрывали лица платками, как при встрече со старшими родственниками мужа и приговаривали: «Почему ты нас покинул, наш Старший Брат? На кого ты нас одних оставил?»

Тушу донесли до запряженной телеги и погрузили в красивые сани. Не спеша, Медведя провезли по всем улицам Юильска.

Жители шли за телегой и пели песню:

Лошадь с гривою, длинногривая,

Лошадь с волосами, длинноволосая

Не спеша, бежит, не спеша, идет.

По славным местам сора Юильска,

По многим знаменитым местам сора Юильска,

Криком раздельным, семь раз раздельным меня везут.

К деревне из домов, из сотен домов, мы и подъезжали

В большой дом на верхнем краю деревни, где хранится Дух,

Меня и заносили.

Встречающие гости остановились перед домом Ягун-ики. Здесь кончилась встреча словами самых заслуженных охотников. Они стояли коридором перед крыльцом дома и обращались к зверю: «Я всегда тебя любил и уважал, Лесной Старик, вот увидишь, я устрою знатное празднество в твою честь!»

Подростки оседлали лошадей, сели в лодки и помчались во все близкие и далекие поселки и становища пригласить гостей и сообщить всем, что в Юильске начинается Медвежий праздник. Много народу соберется завтра в доме Ягун-ики. Для хантов этот Зверь ― существо почти сверхъестественное. И самое главное ― Медвежий праздник позволяет встретиться людям, живущим далеко друг от друга.

А вечером, накануне действа, посвященного убитому Медведю, по домам поселка ходили два человека со стрелами, украшенными полосками сукна и колокольчиками. Потрясая стрелами, криками они зазывали народ на ритуальные танцы. Ритуальные стрелы ― обязательная принадлежность Медвежьего праздника. Те, кто соглашался прийти в дом Ягун-ики, обертывал стрелу кусками жертвенной ткани. Теперь в руках гостей они обозначали фигуры духов-покровителей.

Дорогого Гостя тем временем приглашают в дом Ягун-ики, перед порогом его «раздевают» и затем «одевают». Шкуру с Медведя снимают так, как будто развязывают на нем завязки шубы, считается, что Медведь пришел в гости. На брюхо Лесного Старика кладут пять палочек, они символизируют застежки-завязки шубы, по ним охотник проводит ножом. Охотник приговаривает при этом: «Расстегиваю пять пуговиц Лесного Старика».

Охотник ловко снимает шкуру с туши, но оставляет ее нетронутой на голове и лапах. Закончив дело, он кланяется Медведю и говорит: «Мы сняли с него священную шубу». Шкуру Медведя с головой называют теперь Имдой. Перед ней проводится умилостивительный обряд.

Затем к Медведю подошли шаманы и бережно сложили шкуру. Голову Зверя положили носом между передними лапами ― в позе спящей собаки. С почтительными словами и песнями, прославляющими Священного Зверя, шкуру перенесли в дом Ягун-ики.

Там женщины уже приготовили почетное место для Желанного Гостя ― в красном углу на столе. Голову Медведя покрыли платком, а на глаза зверю положили серебряные монеты, чтобы он не мог видеть своих убийц, а на нос ― берестяной кружок, чтобы не мог учуять их запах. Лапы украсили кольцами и ленточками. Все действо женщины сопровождали песней:

С рукой, полной куренья бобровой струи,

Стоит хозяйка дома передо мной,

В передний угол дома, выстланный коврами,

В красивое место из двух бревен,

В красивое место из трех досок меня усаживают.

Двумя поцелуями для Болотного зверя,

Тремя поцелуями для Болотного зверя меня одаривают.

Закончив наряжать Медведя, шаманы совершили ритуал окуривания. Вокруг Медведя обошли пять раз с душистой березовой чагой в руках. Затем дымящийся березовый нарост оставили рядом с входом. Все гости, пришедшие к Медведю, также должны были «очистится».

Затем перед Имдой поставили угощение, чай, вино. Все приходящие на праздник целовали Медведя в голову, женщины ― через платок. Первые подарки Гостю поднесли хозяева дома ― ленты, платки, деньги. Медведя снова извещали, ― вдруг не понял раньше, что его убили не ханты, а русская пуля и дубина менкв, и просили не пугать женщин в поселке. В этом доме он самый почетный Гость. А на праздник съезжались и съезжались ханты с самых отдаленных становищ. Гора подарков перед Медведем все росла и росла. Хозяева рассаживали прибывших на лавки, идущие вдоль стен дома, а перед ними ставили рюмку красного вина и угощенье.

Под вечер разгорелось веселье. Праздник начался с песен, рассказывающих о небесной жизни Медведя и его земных делах. Песен было множество, их пели почти до самого утра, но гости не скучали ― Ягун-ики и жители Юильска подчевали всех самыми разнообразными лакомствамими.

Гости разошлись совсем ненадолго ― часа на два и снова собрались у Лесного Старика. С рассветом Медведю спели «утреннюю песню пробуждения зверя. Это должен был сделать Самар, убивший Медведя. Он провел всю ночь рядом с Имдой, а на рассвете выполнил свою обязанность. Так охотник должен был поступать и все остальные пять дней праздника.

Затем начался настоящий концерт. Все гости пришли на него в нарядных шелковых халатах с длинными полами; с вырезанными под мышками рукавов отверстиями. Главы семейств несли на праздник на березовых шестах своих богов-покровителей. Эти кумиры также были одеты в шелковые халаты, в «руках» у кукол платки, а вокруг «талии» затянут пояс.

Снова все гости одаривали Медведя и своих кумиров всевозможными подарками: монетами, соболиными шкурками, а дети ленточками и любимыми игрушками. Перед Зверем ставили угощение, вино, фигурки из теста, изображавшие оленей, после чего просили Медведя выбрать лучшего актера на празднике.

Со всего Юильска в дом Ягун-ики принесли длинные скамейки, ковры, шкуры. Зрители расселись, как в театре, в несколько рядов по краям избы. Начался концерт для Медведя. Артисты по очереди пели ему и хвалебные, и веселые песни. Выступающие надевали на голову берестяные маски, раскрашенные соком лиственницы, охрой или сажей. Маски были самой различной формы ― плоские, в виде конического колпака, как цилиндр. В них прорезали отверстия для глаз и рта, но у всех обязательно был длинный пришивной нос, напоминавший клюв птицы. Вина за убийство Медведя и поедание его мяса на Медвежьем празднике возлагалась на птиц ― Ворон.

После песен началась следующая часть медвежьего праздника ― драматические представления. Некоторые семьи разыгрывали целые пьесы. Актерами были только мужчины в масках, при исполнении женских ролей они надевали поверх своей одежды женские платья. В течение трех вечеров артисты разыграли по десятку сцен из повседневной жизни хантов: изображали трусливого охотника, неудачное сватовство, объевшегося черемухой, столкновение с чиновником. Никто не смел обижаться, если насмешливая сцена относилась к нему. В промежутках между сценами устраивали танцы под музыку. Все танцующие держали во время танца бубенчики, те издавали приятный звон и отгоняли непрошенных гостей и злых духов. Шаманы тоже нашли возможность прорекламировать себя, предсказывая зверобоям удачную охоту.

Русских гостей тоже просили выступить. Наступила их очередь. Мирослав, Водостьян и Варвара разыграли перед гостями сказку «Маша и три медведя». Когда Варя, изображавшая девочку, бесцеремонно поела из всех медвежьих тарелок и сломала стульчик медвежонка, возмущение зрителей достигло высшей степени. Послышался недовольный ропот и сказка так и осталась недосказанной. Ханты осудили подобное отношение к Хозяину праздника и недовольным гулом и свистом сопровождали представление про плохую девочку, обидевшую Медведей:

– Что у русских за сказки?! Долой!

– Надо срочно исправлять положение! ― шепнула Варвара друзьям. ― Давайте споем русские частушки.

Тут же в руках у Водостьяна непонятно откуда появилась балалайка. Он первым попытался загладить вину перед Высоким Гостем:

Повстречал турист медведя

У березового пня:

― Будешь «завтраком туриста»,

А туристом буду я!

Добрые ханты тут же отошли от такого «самопожертвования» и радостными возгласами и аплодисментами поблагодарили русских участников праздника.

– Теперь ты, Мир! ― подтолкнул друга Водостьян.

«Ты, поди, убей медведя!

Мне советуют соседи.―

Этот страшный animal

Твою милку обнимал!».

Ханты подумали и не очень-то приняли эту частушку. Кто хлопал, кто ― опять свистел.

– Варя, твоя очередь.

– Ой, ребята у меня только неприличная! ― засмущалась Варвара.

– Совсем неприличная? ― тихо спросил Мирослав?

– Да нет, вроде можно, ― махнула рукой Варвара.

Мы в колготках «Голден леди»

Выйдем смело на медведя!

Пусть порвет медведь нам глотки ―

Будут целыми колготки!

Добрые ханты радостно смеялись.

– Мне, кажется, им «чернуха» должна понравится! ― хмыкнул Мирослав. ― Давайте представим маленькую сценку.

Мирослав, Варвара и Самар пошептались и представили гостям маленькую сценку. Мирослава нарядили в шкуру, взятую напрокат в доме одного охотника.

Маленький мальчик в медведя играл.

В шкуре медведя по лесу скакал.

Тихо подкравшись, охотник Михей

Убил лжемедведя из «пушки» своей.

Собравшиеся гости бурей аплодисментов встретили эту сценку. Маленького мальчика им почему-то жалко не было.

– Хороший у вас праздник! ― сказала Варвара Ягун-ики. ― Как я поняла, он у вас главный ― поважнее Нового года будет?

– Да. Медведь для хантов животное священное. И этот праздник жил всегда, хотя христианская церковь боролась с ним, пытаясь искоренить языческие обряды в царской России. Говорят, люди Филофея триста лет назад тоже пытались запретить его. И советская власть на наш праздник покушалась, комиссары даже людей арестовывали. Но мы все равно отмечали Медвежий праздник, правда, в глубокой тайне. Жители Юильска вечерами, тайком, чтобы не узнало начальство, убегали в зимовье, которое находилось в пятнадцати километрах в тайге. Там ночью они устраивали медвежьи пляски, а утром, как ни в чем не бывало, возвращались в колхоз на работу. И так каждый день, ибо этот праздник длится четыре или пять ночей.

К счастью, сейчас из таких мероприятий тайны не делают. Более того, в прошлом году губернатор края и нефтяные магнаты выделили нам деньги на постройку новых культовых домов. Причем местные жители ставят сруб за неделю, работают с энтузиазмом.

– Ягун-ики, я все-таки не понимаю. Ты говоришь, Медведь ― священное животное для хантов. Так почему же его убивают? ― спросила Варвара.

– Медведь в миропонимании хантов ― это не только лесной зверь, но и возвышенное существо. Когда в детстве он жил на небе, его неудержимо влекла земля. Отец его ― верховный бог Торум ― уступил просьбам сына и опустил его в люльке на землю, поручив блюсти здесь порядок и справедливость, не причинять вреда людям. Однако Медведь нарушает некоторые установки отца, и его убивают охотники и, как предписано Богом, устраивают в честь Небесного Зверя обрядовый праздник. Кстати, северные жители всегда отрицают, что убили Медведя. Медведя не убивают, а «низводят» из леса в селение.