Читать книгу Чего ТЫ хочешь - Василиса Фонарева - Страница 3

Мир – это сплошная игра в доминошки.

Тихо-тихо. Затаив дыхание, на носочках. Крадется к щелке света, сливаясь с шепотом дома. Перешагнуть скрипящую ступеньку. Нащупать пальцами знакомую трещинку в углу. Вдохнуть едкий запах, улыбнуться.

Вечная игра, такая забавная, понятная, и успокаивающая. Еще шаг, рука на ручке двери. Рывок на себя.

– Бу!

Зажмуриться от яркого света и рассмеяться от подпрыгивающего силуэта, издающего громкое "аааа".

– Ну, е-мае, Сис! Когда ты прекратишь это делать??

– Извини, ты всегда такая забавная. – Рут плюхается на кровать и продолжает смеяться. – Прости, прости. Что творишь на этот раз? Бомбу?

– Нет. Но если ты не перестанешь, то точно найдешь бомбу у себя под подушкой, я обещаю!

– Да ладно тебе, не злись.

– Я, между прочим, из-за тебя чуть плату не угробила! Ты хоть представляешь, сколько пришлось бы переделывать? А экзамен уже на носу.

– Ну ладно, ладно. Сказал же, прости. Так что делаешь? Канифолью воняет, как только к дому подходишь.

– Как будто тебе и правда интересно. Все равно ничего не поймешь. Будешь валяться тут, поддакивать, а у самого взгляд тупой-тупой.

– Эй! Вот давай без оскорблений! А то я тоже начну.

– Ну и пожалуйста.

Пауза молчания заполнилась шипением паяльника в канифоли. Струйка дыма растворилась в уже и так задымленной комнате. Рут привык, Рут знает, что его сестру не заботит ничего, кроме этих железяк. Даже форточку открыть не в состоянии. Еще в детстве та тащила в дом всяких хлам со свалок и собирала из него игрушки. Как-то даже испачкала в смоле новую куртку. Как только ни пытались отмыть, не вышло. Конечно, знатный нагоняй тогда получили. Эстер за содеянное, а Рут за то, что не уследил. Но сейчас эти воспоминания вызывают только улыбку. Вот такая она, ну и что.

– Ты мне лучше расскажи, что с лицом. Винсент не обрадуется.

– А, кстати, где он?

– А я знаю? Я за ним не слежу.

– Ну и ладно.

– Так что с лицом то? Это Дан тебя так приложила? Можешь передать ей мою искреннюю благодарность.

– Очень смешно. Я просто упал.

– Как удачно.

Эстер рассмеялась, оторвалась от работы с платой, повернулась и подмигнула.

– Знаешь, мне даже не придется подсовывать тебе бомбу, сам однажды угробишься. Ты сам и есть бомба. И часики тик, тик, тик.. – Она приложила палец к виску и сделала вид, что стреляет. – Бам! И осколков не останется.

Рут хотел было обидеться, но передумал. На сестру просто невозможно обижаться. Вечно как скажет что-нибудь, разозлит, а через пять минут забудет. А потом удивляется, что не так то? Невозможная.

– Ты невыносима.

– Теоретически, я выносима. Причем, во многих смыслах. Вот, можно меня вынести из этой комнаты? Можно. Значит выносима. Ты еще в этой комнате? – Она снова повернулась, оглядела обстановку, утвердительно кивнула, и снова отвернулась. – Да, ты еще в этой комнате. Значит, я выносима. Факты, Сис, я вижу только факты.

– Ладно, не начинай.

– А что я начинаю? Чтобы начинать, нужно, чтобы этого не было. А если уже есть, то это не начало, а продолжение. Так что по сути, если я правильно поняла то, что ты имеешь в виду, то я могу только закончить. Но я не хочу этого, или не могу. А потому, твое утверждение не верно, и …

– Все, все. Я ухожу, слышишь? Я голодный. У нас вообще есть что-нибудь поесть?

– Смотря для кого.

– Ладно, я сам найду. Бесполезно с тобой разговаривать. Давай уже доделывай и спускайся, ладно? Я ужин приготовлю. Наверняка ты тоже голодная.

– Я?.. Хм. Да, голодная. Но пока я это доделаю, теоретически, могу упасть в обморок от обезвоживания. Учитывая особенности моего организма и время на завершение работы.

– И что ты хочешь этим сказать?

Эстер вздохнула, положила паяльник на подставку и встала.

– Это значит, что я помогу приготовить тебе ужин. Идем.

Девушка выскочила за дверь и потопала по лестнице.

Рут тоже вздохнул, вынул паяльник из розетки и выключил свет.

***

– Ты больше не звала меня по имени, ни разу с того дня. Мне грустно, малыш.

– Не зови меня так, не надо. Они меня так звали. – Детский голос из детского тела, с совсем уже не детским взглядом. – И я не могу больше тебя так звать. Не могу, не могу… Не могу.

Она шепчет, повторяет, сжимается в комок. Как будто хочет исчезнуть и не получается.

– Все хорошо. Я с тобой, и все будет хорошо. Дай мне другое имя, а то мне неловко, когда ты просто смотришь на меня и не знаешь что сказать.

– А ты не против? – Смотрит большими глазами в самое сердце. Как он может ей отказать?

– Нет, конечно. Выбирай.

– Тогда, пусть будет Сис.

– Почему?

– Так звали моего медвежонка. Он был милым, и всегда был со мной. И ты тоже, как он.

– Хорошо, договорились.