Читать книгу Сквозь серое небо - Василий Александрович Генералов - Страница 2

Холодное утро. Костёр, этот крошечный огонёк в ледяном лесу, почти догорел. За всю ночь, мои глаза ни разу не сомкнулись. Нормальный сон? Я уже давно забыла, что это такое. Онемевшими руками с трудом разворачиваю карту близлежащей местности. Впереди лежит небольшой городок, который в этом дорожном указателе называется Посконь. Каждый проходящий на моём пути город таил в себе как спасенье, так и возможную гибель. Можно сказать гораздо более вероятную. Но еды оставалось на день, мёртвый лес уже давно не был источником хоть какой-то еды, а ближайшие населённые пункты были или заброшены ещё очень давно или недосягаемы. Последний шанс стоит впереди, а над ним повис знак вопроса. Ноющая боль, уже привычно пронзила внутреннюю часть ладони. Посмотрела на шрам. Да, ждать, что он, когда-либо исчезнет, было глупо. Прошло уже шесть лет, но каждое утро руку словно жалит огонь. Горячая сталь ножа, снова и снова проходит по коже. Выбрось, выкинь это из головы, сейчас выбора нет. До городка было шесть километров.

В последние дни рацион не отличался сильным разнообразием. Попытка растянуть пару банок фасоли, запивая это не совсем чистой водой. Поев, и начав прятать свои вещи в потрёпанный рюкзак, рука случайно наткнулась на фотографию родителей. Старая и довольно выцветшая. Немного потрескавшаяся по краям, но такая родная… Она и отцовский складной нож были последним напоминанием о семье. С минуту вглядываюсь в неё. Что нового хочу я в ней увидеть? Всё те же лица. Всё те же улыбки. Кажется им тут как мне? Или немного больше. Молодые, счастливые, ещё до всего этого. Бережно складываю и прячу обратно. Как обычно, в такие мгновения сквозь всё тело проходит дрожь. То, чего нет, уже нет рядом, так реально встаёт пред глазами. И та боль… она не убывает, не уходит. Возможно, немного притупилась, как и любые чувства во мне. Ладно, хватит впадать в уныние, нет времени, нужно двигаться.

В походном рюкзаке, который я нашла пару лет назад в одном заброшенном городке, лежало немного одежды, кое какие лекарства, остатки еды и бутылка воды. Брезент, ткань, из которой был сшит рюкзак, казались вечным. Цвет… серый, наверно, по пришествие времени и слоям налипшей грязи уже и не понять, но выбирать не приходится. Вода в этом мире, к сожалению, тоже заканчивалась. Нет, найти её не проблема, но вот пить. Я бы не рискнула. Источники пресной воды постепенно очищались после кислотных дождей двадцатых годов и массовый выбросов, я даже не знаю чего, но жидкость из крупных рек и озёр это всё ещё чистый яд. Крупным везеньем было найти родник или закрытый колодец. Хотя бы маленький, но быстро текущий ручеёк. Смерть от жажды? Неприятная перспектива, с которой я живу уже девятнадцать лет. Может быть, в этом городке остались места с закрытой водой. Вряд-ли, но другого выбора у меня нет. Собрав вещи и присыпав костёр, я двинулась вперёд.

Серый осенний лес, покрытый голыми деревьями. Привычно иду по немного замёрзшей земле. Нужно ловить момент, ведь к полудню превратиться в болото. Запрокинув голову, я всмотрелась в небо. Старая привычка. Оно было затянуто густыми облаками из пепла и сажи. Отец как то рассказывал, что раньше, днём, небо было прозрачным, и голубым, как утренняя роса. Никогда не понимала этого сравнения. Грязная вода на ржавом металлоломе. А ночью же, посмотрев ввысь, взгляду открывалось поистине впечатляющее зрелище, мириады ярких точек, которые люди называли звёздами. И их было так много, что всех песчинок на нашей планете не хватило бы, что бы их сосчитать. А в особо счастливые моменты, все эти звёзды вливались в огромную реку необычайной красоты. Дорога, переливающаяся сотнями ярких красок, от ослепительно жёлтого оттенка, до глубокого фиолетового цвета. Папа называл её Млечный путь. Млечный путь, поток из молока с кисельными берегами. Мечта всей моей жизни поднять голову и увидеть её. Те волшебные миры, которые возвышаются над нами. Та невообразимая глубина, таившаяся, где то там. Но каждый раз, когда я поднимала голову, всегда было только серое небо. Каждый день, каждый час. И днём и ночью. Всегда. Эта нескончаемая тьма настала ещё до моего рождения, в далёком краю, названия которого я уже и не помню. Случился природный катаклизм. Родители говорили, что-то вроде того, что всё нутро земли вырвалось на поверхность нашей Земли, и покрыло небо непроницаемой пеленой. И всё произошло так стремительно, что никто не мог это предотвратить. Я всегда относилась к этой истории со скепсисом. Люди, которые смогли построить все эти гигантские города и стальные чудеса техники не смогли предотвратить природный катаклизм? А может они были заняты чем то «более важным»? Осталось же после них лишь руины уже бесполезных мегаполисов. Я часто думала, об этом, кто же мы, вершина эволюции или лишь более высокая ступень развития насекомых. Большие муравьи, способные только производить увеличенные копии муравейников? Как часто повторял мой отец, люди же не всесильны. Не знаю, что волновало людей раньше, но это привело вот к чему. Наступила вечная осень: голод, холод, и в придачу миллионы погибших. Похоже, теперь исправить всё это могло лишь время.

От погоды спасала меня только одежда, хотя она и была по-походному простая. Старые, но прочные брюки и тёплая кожаная куртка длиною до колен. На ногах были крепкие берцы. Просто не убиваемая обувь. Сколько я стёрла прочей обуви в пыль. Нашла я их в заброшенном военном комиссариате. Там же была и фляга. Военкоматы были в каждом городе, где она была, но в этом, на удивление, остались ещё нетронутые вещи. Оголодавшие люди прочесывали всё, что только можно. В заброшенных городах не было ничего. Только пустые, мёртвые проспекты, улицы, заброшенные дома. Редко встречались интересные сооружения, построенные ещё до случившейся катастрофы. Но в основном везде были квадратные уродцы, похожие на большие коробки. Я часто задумывалась, были ли они такие же страшные в то время, когда везде был мир и порядок. Большая часть жителей этих городов призраков уходили в Москву и Санкт-Петербург, остальные или умирали или бежали на юг. Я встречала эти заблудшие души иногда. Они бывали разными, одни помогали, чем могли, другие, грабили и убивали. Большинство же просто сторонились меня. Я и сама старалась не попадаться на глаза лишний раз.

Пройдя несколько километров, я увидела дым, поднимавшийся над деревьями. Кажется, это была Посконь. Значит, одним вопросом меньше: город обитаем, что было крайней редкостью. Теперь осталось узнать, кто там живёт. Люди, или сумасшедшие животные, способные пойти на всё ради своих больных убеждений. В первую очередь надо разведать местность, понять, что мне ждать и, если что, найти пути к отступлению. А вот это сделать достаточно сложно. Леса от холода и нехватки солнца сильно поредели, стояли везде в основном трупы толстых сосен, дубов, берёз и не часто голые ели. И даже их с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Несмотря на то, что я уже привыкла к угасанию мира, всё равно берёт тоска от вида некогда величественных созданий. На старых фотографиях я видела пушистые непроходимые чащи, где кругом росли ягоды, кустарники и множество других мелких растений. На них были зелень и солнце, то чего нет в теперешнем мире. Тела деревьев разве что лежат на мертвой земле, обдуваемые треклятым ветром. О, этот чёртов ветер. От него нельзя скрыться, ни в лесу, ни в руинах зданий, вездесущий и пронизывающий до костей ветер. И со временем он становился всё сильнее и холоднее.

Я тихо подходила к лежащему впереди городу. Вдали уже виднелись остатки небольших разрушенных домов, но людей пока не было. Старые деревянные избы были в очень ветхом состоянии, население, скорее всего, находились дальше, в центре города. Пройдя ещё пару сотен метров, Я увидела небольшую речушку, за которой доносился едва слышащийся шум голосов. На реке находились несколько небольших мостиков, пройти по которым не составило большой сложности. Внимательно следя за обстановкой я обошла все дома сбоку, не поднимая шума зашла в одну из старых панелек без крыши. На самом верху я спряталась за остатком бетонной стены, а моему виду открылось зрелище рутины местных жителей. С первого взгляда я не увидела ничего страшного, они казались обычными людьми. Подождите, вот по дороге пробежал маленький человек. А вот и другой. Это же дети. Дети! О, чёрт, кажется, мне повезло. Слышно было не слишком хорошо, но в разговорах проскакивали обычные вещи, работа, сколько нужно воды, где достать больше тёплой одежды и т. д. Обведя взглядом окружающую действительность, я не увидела ни крестов, ни икон, ни мужчин в чёрных одеяниях. Может попытаться выйти к ним, открыться и попросить немного воды и еды, отдохнуть пару дней от долгой дороги. Мягкая постель? Я уже и забыла что это такое. Звучит слишком хорошо, что бы быть правдой. Но так иногда хочется поверить в чудо. Предавшись раздумьям, я не услышала тихое шуршание приближающихся сапог. Впоследствии был только резкий удар, и темнота.