Читать книгу ЗЛОВЕЩЕЕ СОКРОВИЩЕ - Василий Боярков - Страница 10

До конца рабочего дня в музее оставалось чуть более трех часов, но судя по перечисленным объемам, обойти его и внимательно изучить все экспонаты получилось бы вряд ли. На самом деле все так и случилось, хоть соискатели и разделились, однако все равно им удалось обследовать лишь только третью часть экспозиций, а искомая часть Проклятого сокровища так и не была обнаружена. В семнадцать часов сотрудники службы безопасности стали вежливо просить посетителей покинуть огромное здание.

Спорить было бы бесполезно, тем более что еще и не хотелось привлекать к себе лишнее внимание, поэтому наши предприимчивые путешественники поспешили выполнить предъявляемые к ним да и ко всем остальным посетителям законные требования.

Оказавшись за пределами Зимнего дворца, по общему мнению было решено отужинать тут же в расположенном рядом ресторане с иностранным названием «Gronland». Помещения были довольно уютными, исполненными в стиле древнерусского кабака. Выделяющиеся кирпичные стены были окрашены белой краской яркого цвета. Между «отсеками», в каждом из которых было установлено от пяти до десяти столов, имелись сводчатые проемы. Столы были в основном деревянные: их верх был исполнен в виде гладкого полового паркета. Стулья также были изготовлены из дерева, но имели мягкое тряпичное созданное на основе мягкого поролона сидение. У столов, находящихся вблизи стен, были приставлены широкие лавки.

Удобно устроившись в этом тихом уютном месте, кладоискатели принялись за еду. К пище Аркадий решил заказать еще и вина. Опьянев, он стал совершено развязным и, набравшись – то ли наглости, то ли смелости – начал приставать с навязчивыми вопросами ко второму «попутчику»:

– Слушай, «мент», а ведь я хотел тебя сдать в полицию, да меня с большим трудом Викуля отговорила. Парился бы ты сейчас на тюремных нарах.

Вся интеллигентность и воспитанность у Ковальского «испарялась» по мере попадающего в его кровь алкоголя. Лицо его чуть деформировалось, приняв звериное выражение. «Очевидно то утверждение, что в каждом из нас скрывается дьявол, оказывалось совершенно правдивым», – подумал так Королев, а вслух, отлично понимая, что бесполезно искать разум у пьяного, все-таки произнес:

– Чем же я лично тебе не угодил так, Аркаша? Ведь твоя спутница жизни считает, что я появился, как нельзя более вовремя.

– Это ее полное право, – кривя «харю» в презрительной улыбке, заплетающимся языком вымолвил разогретый алкоголем возлюбленный, – но я бы засадил тебя, как можно подальше. Будешь знать, как в чужом обществе появляться. А то вот жили мы не тужили, и тут ты такой явился и все наши личные планы полетели в тартарары. Сразу стало нужно куда-то ехать, кого-то спасать, и весь привычный уклад нашей размеренной жизни тут же резко нарушился.

– Так тебе, оказывается, наше путешествие является в тягость? – зло усмехнулся Семен, – То-то, я гляжу, ты сам в него напросился. Однако, еще не поздно вернуться. Или ты не доверяешь своей дорогой возлюбленной?

– Ну, все. Хватит! – сказала прекрасная спутница уже привычную для всех фразу, – Я думаю, сейчас не время и не место обсуждать наши личные отношения!?

– Да, правильно, – лицо оппонента приняло чуть смущенное выражение, – пойдем-ка, Сеня, покурим.

Полицейский не курил и отлично понимал, зачем его отзывает Аркадий, но спорить не стал, напротив же, охотно согласился на эту не совсем увеселительную прогулку:

– Да, я тоже считаю, что настало время припудрить носик, поэтому я охотно совершу этот увлекательный променад.

Виктория против того, чтобы мужчины отошли выяснить отношения, возражать не стала: каждой женщине приятно, когда выясняется, что она является объектом всеобщего вожделения. Она не сомневалась, что дело обстоит именно так, и ждала, чем же закончится эта так внезапно вспыхнувшая обоюдная ссора.

Спустившись в туалет, Ковальский тут же снял очки и положил их на раковину белоснежного умывальника. Затем развернувшись к Семену, придавшись нахальному виду, развязно так произнес:

– Я вижу, как на тебя Вика посматривает, очевидно, ты решил, что раз ты «мент», то тебе все дозволено? В этом случае даже не думай, а не то я тебе…

Не договорив фразу, полупьяный женишок прелестной красотки расправил пятерню на правой руке и занес ее вверх, как бы изготовившись для удара.

– А не то, что? – ехидно улыбаясь и подзадоривая новоявленного знакомого, так внезапно перешедшего в разряд непримиримого недруга, спокойно спросил участковый, – Поколотишь меня? Так я хочу перед этим задать тебе еще один нетрудный вопрос?

– Какой? – опуская руку, произнес неугомонный влюбленный.

– Аркаша, может не надо?

– Это, еще почему?

– Да, знаешь ли? – все более предвкушая неотвратимую стычку, злорадно насмехаясь, продолжал подначивать неприятеля находящийся в отпуске полицейский, – Как говаривал в свое время Савелий Говорков: «Хлопотно это».

– Вот мы сейчас и посмотрим, – уже не в силах более себя сдерживать, срывавшимся голосом прохрипел полупьяный Ковальский и, широко размахнувшись, направил свой правый кулак в лицо ненавистного оппонента.

Для такого опытного бойца, каким являлся Семен, такое нападение не смогло стать чем-то совсем неожиданным, поэтому он ловко увернулся, отстранив корпус в сторону и одновременно повернув его на девяносто градусов, сделав, при этом, полушаг левой ногой. Не смотря на грубое нападение, сам он никаких ответных действий проводить не стал. Противник попытался нанести еще не менее пяти подобных ударов, чередуя свои руки, но все они не достигли цели, так как Королев, словно бы издеваясь, сложил ладони за спиной и «уходил» от нападения аналогичными способами, отклоняя тело – то вправо, то влево.

Вдоволь намучившись тем, что избивает пустое пространство, Ковальский решил сменить свою тактику и произвел выпад вперед правой ноги, намереваясь попасть в паховую область своего ловкого недруга. Однако, и в этом случае обученный полицейский не сплоховал. Резко переведя из-за спины руки вперед, скрестил их, как ножницы, перехватил опасное «орудие» и, замкнув «замок» правой кистью на пятке, левой же на носке, произвел резкое скрущивающее движение.

Даже подготовленный трезвый человек в этой ситуации был бы обречен на падение, что уж говорить про полупьяного «поляка». Словно мешок с песком, он плюхнулся на переднюю часть своего туловища, ударившись, в том числе и лицом, о кафельное покрытие пола. Из носа у него сразу же потекла кровь, под глаза подплыло, и стало вполне очевидно, что его переносица сломана. После такого столкновения у кого угодно отпало бы желание продолжать поединок. Тем не менее, чтобы закрепить достигнутый им успех, участковый уполномоченный тут же прыгнул на спину Ковальского, резким движением завел его правую руку за спину, уперся в нее своей аналогичной ногой, создав таким образом болевое воздействие, затем привычным манером, необходимом при проведении любого приема, скомандовал:

– Левую руку расслабить и немедленно завести назад.

Поскольку сопротивляться смысла уже не было, побежденный исполнил данное ему приказание, и Королев с легкостью добился искомого результата. Когда верхние конечности соперника были надежно скреплены между собой, опытный боец обхватил подбородок недавнего распетушившегося «бойца» обеими ладонями снизу и, натягивая переднюю часть шеи, завел голову болевым приемом назад. Аркадий закряхтел. Убедившись, что все внимание недоброжелателя в дальнейшем будем «приковано» к тому, что он будет ему говорить, полицейский начал декламировать неоспоримую, по его мнению, истину:

– Вот, знаешь, «дорогой друг», ну, никак я не хотел лести в ваши с Викою отношения, но, извини, после всего здесь случившегося, сделать это буду просто обязан. И если вдруг так получится, что она неожиданно выберет меня, то это будет ее выбор, и ты, паршивец – ты этакий, ничего сделать не сможешь. Пусть она сама решит: кто ей дорог. Это понятно?

Ковальский «хрюкал» что-то нечленораздельное и невразумительное, Семен, поняв тут же причину, ослабил захват на его подбородке и чуть освободил голову побежденного, после чего сразу же повторил свой недавний вопрос:

– Ну, так как, все ли понятно?

– Да-да, я все понял, – враз протрезвевший от полученных телесных мучений, охрипшим голосом еле слышно проговорил недавно такой ярый несостоявшийся хулиган.

Королев отпустил захват и помог своему незадачливому сопернику встать с пола на ноги. Далее, он протянул ему руку и добродушным голосом произнес:

– Давай так, я думаю не стоит сориться из-за такой незначительной ерунды. Твоя девушка еще не давала тебе совершенно никакого повода думать про нее плохо. А то, что она посматривает на меня с чисто женской оценкой, примеряя на предмет вероятности возможного секса, так ведь и ты точно так же смотришь на других красивых женщин и девушек. Или же я в чем-то не прав?

Ревнивый влюбленный с неохотой осуществил вынужденное рукопожатие. Алкоголь в достаточной мере покидал его голову, и оставалось лишь легкое оцепенение. Аркадий вновь приобретал привычное для него интеллигентное выражение. Умывшись и немного оправившись от нервного потрясения и, наверное, сотрясения головного мозга, он сделал вполне закономерное заключение:

– Да, видимо, я сегодня значительно перебрал.

– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, – хлопая недавнего разъяренного неприятеля по плечу и весело улыбаясь, произнес победитель, – и давай сделаем так: пока нет никаких признаков того, что твоя дорогая невеста выказывает мне симпатию, не будем совсем поднимать эту тему. Ну, а потом, если вдруг что, пусть свой выбор сделает Вика. Проигравший пусть с честью отойдет в сторону. Сразу скажу, что активных действий, направленных на привлечение ее пристального внимания я предпринимать совершенно не буду, но и отвергать ее благосклонность, если вдруг такая возникнет, не собираюсь. Еще раз спрошу: готов ли ты играть честно?

– Да, – печально ответил Ковальский, – пусть будет так.

Когда враждующие стороны вернулись к оставленному ими прекрасному «объекту» своих вожделений, молодая женщина, наигранно недовольно нахмурив лобик, как бы простодушно спросила:

– Вы что, про меня совсем забыли? Я уже думала, что никогда не дождусь вашего возвращения и уже начала предполагать, что про меня совсем забыли и отправились спасать Мир в мужском одиночестве.

Королев, кивнув ее возлюбленному, взял на себя смелость объяснить причину задержки:

– Аркаше стало плохо (так прицепилось к его языку это имя, что называть по-другому знакомого, он уже просто не мог). Он потерял равновесие и упал, лишившись сознания. Пришлось оказывать ему первую помощь, – и вдруг решив свести все в игривую шутку, добавил, – и даже делать искусственное дыхание.

– Фи, – хорошо поняв, что все это абсолютнейшая неправда, и невольно подыгрывая, придав своему лицу оттенок жуткого отвращения, выдохнула Багирова, тем самым неумышленно оскорбив своего кавалера, – как все это неприятно.

Аркадий старался держаться, однако все-таки от опытного полицейского не ускользнула легкая «тень» озлобленности, на долю секунды исказившая его лицо. «Надо бы за этим парнем приглядеть повнимательней, а то как бы чего не вышло», – логично размыслил бывший оперативник.

Все прекрасно понимали, что дальнейшее нахождение в ресторане является неуместным и стали собираться на выход. По пути в отель все-таки решили заехать в травм-пункт и проверить поврежденную в драке часть лица у Ковальского. Переносица оказалась не сломанной, но перегородка, напрочь, отклонилась в правую сторону. Без оперативного вмешательства медработники вернули ее на прежнее место, после чего зафиксировали двумя тампонами, засунув их в обе ноздри и заявив, что так нужно ходить не менее месяца. Тем не менее, не смотря ни на что, сражу же по выходе на улицу, пострадавший извлек их наружу, вполне справедливо для себя посчитав, что все само собой образуется.

Таким образом, вечер в тот день затянулся, и попасть в кровать у всех получилось уже после глубокой полуночи.