Читать книгу Строго на Северо-Восток - Василий Чижов - Страница 5

Рядом с забором лежали аккуратно сложенные свежеспиленные и обработанные доски, пока Михаил Афанасьевич открывал калитку, парень ощутил этот запах древесины. Коричневая кора в некоторых местах уже отстала от досок. Справа вдоль двора пробивался кустарник шиповник. За забором слева от тропки к крыльцу густой малинник и большая сосна в центре двора, казались каким-то нереальным пейзажем. Огромные парники скрывались за зеленными кустами малины. В открытых проемах целлофана торчали кусты помидоров и ползучие заросли огурцов с желтыми цветками. От парника с красными овощами веяло мощным специфическим пряным запахом, пробуждавшим аппетит.

Председатель подошел к небольшому крыльцу из трех ступеней и стал возиться с замком. Старый дом из бревен с белыми резными подоконниками и прочими узорами вызывал восхищение. Огромный замок, свисавший на дверях, председатель открыл и повесил на гвоздь. Пока Михаил Афанасьевич открывал массивную дверь, Павел заметил аккуратную грядку с огромной красной клубникой. Белые бабочки порхали и замирали на невысоких кустах с резными листьями и темно-красноватыми полосками. По уголкам гряды росли кусты черной и красной смородины. Вдоль соседского забора раскинулся крыжовник, но ягоды скрывались в зеленной растительности. Посередине «угодий» торчали пучки зеленого лука, заметно разделяя борозды с картошкой от клубники. В конце всего огорода располагался сарай забитый сеном, а правее курятник, откуда доносилось кудахтанье домашних птиц. На проход между грядой картофеля и луком выскочил черный скворец с желтым клювом. Оглядевшись по сторонам, птица проскакала к луку и своей лапкой разрывала ямку. После этого уткнулась своим клювом и вытащила какую-то букашку.

– У-у-у! Скобел! – громко крикнул председатель, топнув по деревянному крыльцу. Птица быстро вспорхнула и пролетела над соседским забором.

– Ну чего стоишь, заходи, – проговорил разувающийся председатель из веранды.

К стене дома прилегала небольшая деревянная лодка с дырой в днище, на которую Михаил Афанасьевич опер велосипед, перед тем как открыть дверь. Вообще вся поездка для человека из южной части страны, казалась чем-то сказочным и нереальным.

– Зинка сегодня на курорт уехала в Солониху, – говорил председатель и замер на секунду, махнул рукой и продолжил, – тфу ты, это у нас минеральные воды, вы же не знаете! Так что мы с вами похозяйничаем. Вы чай из листов смородины пили, Павел Сергеевич?

– Признаться честно, нет.

– Попробуете!

Узкая веранда выполняла роль прихожей, затем она вела своими ступенями в дальнейший дверной проем над которым висела старая подкова. На правой стене с узким окошком висели различные инструменты от косы со свежими частичками растительности до лопат и тяпок. Старые половики в виде полосок тянулись куда-то дальше в дом. Лампочка в черном патроне была без абажура.

– Тут если что, у нас туалет! – сказал председатель, указывая на левую дверь перед выходом в другое помещение из веранды. Дверь с огромной ручкой в виде кольца слегка скашивалась с дверной петли. На полу виднелась стертая краска. Поднявшись по ступеням, Павел оказался в просторном помещении. Слева стояли старые шкафы, электрическая печка с двумя делениями на узкой подставке. Вдоль правой стены еще одна дверь, а дальше лестница, ведущая на чердак. Распахнув старую дверь, председатель повернулся к своему гостю:

– Павел, тут не ударьтесь, пригнитесь, а то вы… – хозяин дома прикинул рост молодого человека, а потом продолжил, – а нет, показалось, проходите. Знали бы вы, сколько людей тут свои лбы в щебенку разбили!

Следующая дверь вела в просторную светлую комнату с четырьмя окнами. В правом углу висели старые ходики с белым круглым маятником. Гирька, свисавшая на цепочке, спустилась на середину подвеса. Тиканье раздавалось вместе с треском углей из русской белой печи. Между двумя окнами по правой стороне дожидался накрытый клеенкой стол. Желтый конусообразный абажур посреди просторной комнаты свисал ниже обычного.

– Сейчас мы разогреем еду, проходите, садитесь куда ходите! Кровать выбирайте, неделю можете ночевать здесь, а затем я вам найду жилье.

Слова смутили молодого человека, он и не задумывался обзаводиться здесь недвижимостью. В левом углу между печкой и стеной виднелся огромный квадратный щиток с кольцевой ручкой, очевидно потянув за нее, можно было все это поднять и оказаться в подвале. Далее на стене подвешен умывальник с белой железной раковиной, а внизу помойное ведро. Небольшое зеркало напротив печи и вешалка для верхней одежды тянувшейся прямо к двери, через которую только что вошел Павел. Оранжевые старые обои покрывали все стены. Внизу русской печи, распахнутая шторка и за ней виднелись несколько дров. В правом углу этого проема, валялась береста и ведро воды с черными квадратными противнями.

Справа от двери Павел по привычке сбросил сумку на пол, и ногой затолкнул под кровать. Скрипнула половица. Подходя к умывальнику, парень обратился к хозяину жилища.

– А сюда можно наступать? – указывая рукой на выделяющийся квадрат в полу.

– Конечно, смелее, там подпол, не бойтесь! Дом хоть и дореволюционный, но живой, вы руки помыть хотели? Ну и правильно, полотенышки у нас свежие.

Павел подошел и, подкидывая торчащую железку с пластиковой законцовкой на рукомойнике, набрал в ладони воды, чтобы умыться. Бегущая вода журчала внизу стекая в ведро и после того как молодой человек окатил себе лицо, звонко ударилась о металлическую раковину. Слегка покачивало от дороги, хотя может, возникало фантомное послевкусие трехдневного путешествия. Павел вытер лицо белым вафельным полотенцем и посмотрел в зеркало. За спиной раздавались шаги председателя, что то звенело, иногда скрипели половицы. Выходя из-за узкого закутка между русской печью и стеной, гость заметил на столе нарезанные овощи, летний салат, еще неприправленный, заледенелую бутылку с прозрачной жидкостью, покрытую словно инеем из морозилки, нарезанный ржаной хлеб, копченный лещ в какой-то лепешке, две вилки, графин с компотом, нарезанное сало.

– Павел, скажите, вы может жидкого хотите?

– Пожалуй, нет, – ответил гость, проглатывая слюну.

Председатель взял ухват с узким черенком и пододвинул к углям чугунный горшок, слегка щурясь от жара печи. Тем не менее, дома не было жарко. Одна железная труба входила в выложенный из кирпича дымоход и устремлялась, ведя, куда-то в пол, недалеко от правой стенки белой «печурки».

– Вы присаживайтесь, сегодня рыбный день будет, там щука с картошкой, без горячего ну никак нельзя!

Павел подошел к столу и отодвинул старый резной стул, на нем оказалась небольшая палочка с черной квадратной резинкой, приплюснутая муха засохла прямо на ней, выпустив желтоватые внутренности рядом с черной головкой.

– А это что? – удивленно спросил гость.

– Да это зенитка моя! Киньте куда-нибудь на кресло, – спокойно проговорил Михаил Афанасьевич.

На стене напротив стола висел ковер с узором в виде двух медведей и одуванчиками. Комод с замочными скважинами и большим зеркалом, украшенный искусной резьбой по краям отражал возящегося у печи Михаила Афанасьевича. Фотография с женщиной, тремя детьми и мужчиной в форме какого-то моряка, располагалась в рамке рядом с зеркалом. Какие-то пузырьки с духами Paris и прочими лейблами стояли рядом. Другое же черно-белое фото, на котором молодой председатель держит на руках мальчика с рядом стоящей женщиной в скромном халате, была вдета в зазор верхнего угла зеркала. В правом углу цветное фото красивой и яркой женщины, улыбавшейся с фотографии, с большими торчащими ушами из заведенных назад длинных волос. Изображение смотрело прямо на вход. Огромная икона занимала свое место в углу рядом с ходиками. Тумба с телевизором располагалась ниже часов, у правого угла которой лежало блюдце с молоком. Очевидно, в доме жила кошка, только сейчас она где-то бегает.

– Павел, завтра будем самовар заводить, сегодня, пожалуй, вы отдохнете с дороги. Сходим в баню, она будет готова через час. Покажу вам, как мы тут живем.

– Да, было бы здорово, а то по видео анализировать обстановку, как пальцем в небо.

– Как прекрасно, что вы о деле думаете!

– Михаил Афанасьевич, а у вас есть зарядка на телефон? – проговорил гость.

– А как же, вы что, думаете, мы тут отсталые что ли? И интернет есть, правда он у меня на квартире. Мы там с женой зимуем. А это у нас дача, кормилица наша! Вам срочно?

– Нет, заряд еще есть.

Михаил Афанасьевич еще покрутился у печи и извлек чугунный горшок. Хозяин жилища поставил на столе дощечку, а затем с помощью того же ухвата поставил увесистый черный сосуд на подготовленное место. Надев толстую красную рукавицу, председатель закрыл железной перегородкой жаровню, поставил ухват в угол к умывальнику и вернулся к столу. При помощи той же рукавицы, снял чугунную крышку с горшка и отнес к печи. Запах чего-то вкусного разлетелся вместе с паром по комнате.

– Павел Сергеевич! У нас тут понимаете, экологическая катастрофа! Тьфу, точнее демографическая! А все из-за того, что молодежь уезжает в большие города! Но если так задуматься! – говорил председатель, наливая водку в рюмки.

– Да это понятно, – ответил ихтиолог.

Мужчины ударились стопками и выпили. Холодная жидкость обожгла глотку.

– Павел Сергеевич! Да вы угощайтесь, а то как-то скромно! Или у вас за трое суток желудок уменьшился? Вот смотрите, раньше у нас даже теплоход прогулочный курсировал, люди приезжали на отдых. Население было в два раза больше, и аэропорт работал. Теперь же, все как-то затихло. Будет ловиться рыба, народ останется!

– Хорошо, вот мы решим вопрос с рыбой, думаете, народ вернется?

– Даже если не вернется, то кто-то не уедет! Вы кушайте, кушайте! Смотрите, все свое: грибочки, рыбка, овощи! Пробуйте, пробуйте!

– Михаил Афанасьевич, а как называются грибы?

– Елдаки, – от услышанного, Павел поперхнулся, председатель продолжил, – А если так задуматься, тут даже лес раз в семьдесят лет предоставляют жителям на стройку! Только у нас есть такая примета, посадить по 70 ростков лиственницы или дуба! Если согласитесь на это. Ну что, еще по одной?

Председатель снова налил «огненную воду» в рюмки. Мужчины выдохнули и хлопнули по содержимому. Взяв кисточку зеленного лука, Павел сразу же закусил.

– А чего им еще надо? У нас даже грибы растут! Выходишь осенью по обочинам рядом с лесом и полный короб набираешь! Вода вон! Бесплатная! Идешь к колодцу и набираешь, сколько тебе надо!

– Да, хорошие места, но на море лучше жить! – ответил Павел.

– Море это хорошо! У нас многие на нем даже не были, вы же о своих краях? Завтра я вам экскурсию проведу по нашим местам! Вон пожарники на «патрулежку» собираются, заодно места посмотрите с высоты птичьего полета, так сказать.

– Пожарники?

– Да, парашютисты.

– А какая рыба в ваших местах?

– Тут обитала и семга и стерлядь – осетр наш любимый! «Напильнички» наши, только последнее время это как то больше не вырастает.

– То есть вам лосося надо заманить? Тогда необходимо мелочь запустить!

– Так у нас и так бубыря, тьфу, пескаря много! Правда, почему-то щуки меньше стало, а про нельму вообще забыли! А еще здесь есть угорь! Минога! Вот вы представьте, если у нас будет рыба заходить, то будут рыбаки, а они того глядишь и поймут, где лучше старость доживать!

– Ну, а кто дрова будет колоть?

– Да ладно вам! Дрова! Мужики у нас до девяноста лет доживают и в ус не дуют! Природа, лес, все кругом. Машина колотых дров стоит не так уж много. А зимы знаете, какие? Северное сияние ух какое! Сейчас вот белые ночи, молодежь просто не спит, да и вы сегодня вряд ли уснете с непривычки, вы ведь из темноты приехали к нам. Павел Сергеевич, а давайте на ты перейдем, у нас же уже третья, а после третьей можно и на «ты»!

– Да я не привык как то, я читал про реку, у вас тут с мелочью как?

– Как, как, говорю же ерш, пескарь, «сорожка», но как-то мало.

– Так может хищник какой-то?

– Вообще не берет! Раньше мешками домой возили, а теперь даже браконьеров когда «берут», у них в сетях три рыбешки и им еще под пятьсот тысяч штрафу! Это ж как то, – тут председатель замолчал, а потом продолжил, – вон Венька, повесился от такой суммы. Давай помянем.