Читать книгу Мы – из Страны анекдотов! - Василий Евтушенко - Страница 4

Анекдот вскрывает невидимое уродство жизни.

Анекдот высмеивает парадоксы жизни.

Анекдот выстрадан людьми.

В старых анекдотах человек узнает и наше время.

В анекдотах можно рассмотреть участь целого поколения.

Анекдот – это отметина дебилизации общества.

Вечером в центре Москвы иностранный турист говорит москвичу:

– Вы очень богатые, судя по тому, что вы совсем не экономите электричество. Когда я вечером нахожусь, например, у себя в кабинете, а жена, скажем, в гостиной, то в остальных комнатах свет погашен. У вас же все окна светятся!

«Ароматы» коммуналок

Коммунальная квартира – какое емкое понятие! Красивое в общественном смысле и отвратительное – в бытовом. Воспоминания детских лет жизни сохранили ситуации отношений и поведения жильцов (мы были не людьми, жильцами). Осмысление процесса жизни периода коммуналок в удалении от него позволяет дать оценку того, кем мы были и какими мы стали в результате «квадратно-гнездового» проживания в условиях коммунистического общежития.

В голодные военные и послевоенные годы нас с сестренкой выкармливала родная тетушка. В московской квартире на пять семей царила атмосфера взаимной неприязни соседей: тетина неприязнь – ко всем, кто ниже ее чином, неприязнь старого интеллигента-художника – к бескультурным соседям, выходцам из деревни (включая тетю), всех «выходцев» – друг к другу по причине разницы в удаче устройства в жизни. Все вместе ненавидели соседку с дочкой и без отца, хотя под видом отца к ней приходило много разных мужчин, не попавших на фронт.

Как ведут себя взрослые, я наблюдал по вечерам, когда они возвращались с трудового фронта. Когда приходила домой моя тетушка, все соседи старались свернуть свои хозяйственные занятия на кухне, в ванной комнате, прихожей. Тетя служила в аппарате высшего партийного руководства. На уровне соседского населения она чувствовала себя хозяйкой: выплескивала свое раздражение и унижение, накопленное в течение рабочего дня, на каждого встречного. Когда приходил с работы пожилой художник-оформитель новых станций метрополитена им. Ленина (тогда еще Кагановича) Иван Протасович, все срочно бежали в туалет, который служил интеллигенту читальным залом и местом уединения вплоть до засыпания членов его семейства. А «семейство» состояло из двух уборщиц на заводе, которые никак не хотели заниматься привычной для себя работой в домашней обстановке.

Уборкой и ремонтом своих комнат никто не занимался, так как ни один советский человек эти жилые помещения не считал своей постоянной собственностью, называя их простым словом – «жилплощадь». В связи с этим всю жилую площадь пола заселяли тараканы, а площадь стен – клопы. Вспоминаются бессонные ночи в общении с кровопийцами и скудная пища с включением резвых насекомых, обитателей помойных ведер и кухонных тумбочек.

В кухне над каждым столиком соседей висела своя электролампочка во избежание разногласий при оплате за свет. Свои счетчики, отдельные кнопки звонков при входе в квартиру, почтовые ящики на входной двери – все свидетельствовало о налаженной мирной обстановке и культурных добрососедских отношениях.

Оставалась в душе каждого глухая и невысказанная зависть. Завидовал сосед соседу во время еды – завидовал царящим за стенкой миру и согласию. Все жили по-разному и потому завидовали, глядя на маленькие радости и удачи соседа.

«Жилищно-коммунальные страдания» – вот как можно назвать образ жизни отжившего поколения строителей коммунизма и живых еще ветеранов.

Какие же качества характера и души нам подарила «коммуналка»? Вот они: зависть и агрессия, злость и желание сорвать ее на соседе, мелочность и жадность, униженность и желание унизить других, бесцеремонность и вмешательство в дела соседа. А нежелание улучшать собственный быт своими руками приняло формы социального заболевания. И удивляются нашим качествам «другие народы и государства», как метко заметил Николай Васильевич Гоголь.

В уборной коммунальной квартиры кто-то мазал стены дерьмом.

Подумали на профессора: он всегда после уборной мыл руки.

Женщина моется в общей ванной коммунальной квартиры, а сосед встал на табурет в коридоре и заглядывает через стеклянный верх двери. Она заметила и говорит:

– Ну, чего уставился? Голой бабы не видал?

– Нужна ты мне! Я гляжу, чьим мылом ты моешься!

Мечта с детства

Кисловодск – город курортный. В летнее время город всегда полон приезжих отпускников. Те, что живут в санаториях, – это «больные», которые на квартирах – «дикари». В целом эта категория населения традиционно называется «отдыхающие». Целыми днями они слоняются по улицам и паркам в домашней обуви и пижамах, что-то жуют, сидят, развалясь, на лавочках, в столовых и кафе. Озабоченное местное население с трудом обходит компании гуляющих матерей с детками, толстяков, заполняющих улицы. Местные дети, наблюдая с рождения эту жизнь, считают, что существует такой род занятий – отдых. В давнем своем детстве мне довелось прочитать сочинение сына квартирной хозяйки, школьника младшего класса, о его мечте: «Когда я вырасту, я буду отдыхающим».

Туалет – везде

Мой друг живет в большом миллионном городе. Город восстановлен из руин, гордится своим военным прошлым и архитектурой восстановленных проспектов. Имею почтовый адрес друга и ориентиры для поиска нужного подъезда. В центре города я должен найти высокое здание и войти в арку. При вечернем освещении даже в центре города трудно найти заданный номер дома: прохожие хорошо знают лишь номер своего. А вот и дом заветный! Вот и обещанная арка. О боже! Да я эту арку теперь найду с закрытыми глазами и в полной темноте! Если не перестанет функционировать мой орган чувства – нос.

«Вдыхая арки аромат, тенистый вспоминая сад (у себя на хуторе)…», я попадаю во двор. Каждый подъезд закодирован, и никто из посторонних в него со своими «излишествами» не проникнет. Наконец – долгожданная встреча с другом. На вопрос – как добрался? – делюсь первыми впечатлениями, то есть ощущениями. Он привычно замечает, что это – единственное в центре отхожее место под названием «Калоссальная арка».

Вспоминаю постановление партии и правительства о недостатках в строительстве и архитектуре, направленном на недопущение архитектурных излишеств. Оказалось, излишества в виде арок, проходов, монументов стали существенным достоянием народа для удовлетворения своих насущных потребностей.

Прохожий стыдит гражданина, справляющего малую нужду на забор:

– Как вам не стыдно! Посмотрите – в двух шагах от вас общественная уборная!

– Не могу я мочиться там, где люди выпивают и закусывают!

Едет иностранец на автобусе междугородного маршрута, просит водителя остановить, когда будет туалет. Проезжая мимо близлежащих кустов, водитель остановил и предложил иностранцу здесь решить свои проблемы. Тот долго не возвращался, потом пришел и спросил, где же тут туалет. «Туалет – везде», – ответил водитель.

Ремонтировать и жить по потребностям

Я получил квартиру в новом доме. Когда я зашел в нее, то с ужасом убедился в том, что квартире требуется серьезный ремонт. Так и стали жить в этом жилище, надеясь на лучшие времена. «Времена» наступили, когда я, будучи членом группы народного контроля, сообщил ее председателю о низком качестве работы строителей, а для примера привел свою квартиру. Меры были приняты незамедлительно: ко мне «в гости» прибыла комиссия. Отмечены были все недоделки, составлен перечень работ по ремонту, главный инженер строительной организации указал: линолеум – итальянский, обои – румынские, сантехника – немецкая, и много еще чего иностранного происхождения использовать в процессе ремонта. Я заметил, что такие затраты мне не по карману. Мне ответили, что мои расходы вообще не предусмотрены. Тогда я понял, что предстоит «персональный» ремонт моей квартиры, и мои соседи в число таких «персон» не попадают. Я представил, как «порадуются» они моему «успеху» в борьбе за высокое качество работы строительных организаций. Долгое время досаждал мне своими вопросами руководитель строительно-жилищной конторы о сроке начала работ, пока в свет не вышла газетная статья о злоупотреблении служебным и партийным положением отдельных «персон» с целью улучшения своих бытовых жилищных условий.

Принятые меры убедили их, что соседи все видят и желают всеобщего равенства (если не братства) для всех членов социалистического общества.

Мусор в голове

Альпинисты гордятся своими достижениями не зря: немало трудностей преодолено каждым в стремлении к заоблачным высотам. Известно выражение: «В горах осталось мое сердце». Но не только сердце оставляют там альпинисты и туристы: мусор и отходы человеческого присутствия свидетельствуют о том, что сердцем человека там не пахнет.

Был случай, когда маршруты нашей группы альпинистов и зарубежных восходителей совпали. Мы пронаблюдали, что, кроме сердца, они оставляют в наших горах. Оказалось, они оставляют здесь и свою душу: делают фотоснимки, тщательно убирают место ночевки, собирают всю упаковку от съеденных продуктов, укладывают на место потревоженные камни. Когда мы прибыли в расположение базового лагеря, зарубежные друзья принесенный мусор сложили в контейнеры. Нам было стыдно, стыдно за то, как мы поступаем перед возвращением домой: мусор в лучшем случае захороняем под камнями, следы своего пребывания оставляем для следующих гостей, несущих в горы свое сердце. И новый мусор.

Я сохранил в памяти действие руководителя восхождения нашего отряда, когда по его указанию мы вычистили весь бивуак от накопленного за многие годы мусора и унесли его с собой.

Моя мечта: пусть каждый гражданин страны убирает мусор на своем жизненном пути, где его встретит. Тогда только не будет мусора в горах и гор мусора в долине.

– За что мы любим Россию?

– За ее необъятные просторы и возможность оставить свой след на них.

Анекдот одновременно комичен и трагичен, как и подобные обстоятельства жизни.