Читать книгу Рогачевский узел. От обороны к наступлению - Василий Карасев - Страница 11
Оборона Рогачева
26 ноября 1941 года
Последний рубеж
ОглавлениеОдновременно со взятием Михалево в штаб 14-й моторизованной дивизии поступило сообщение от разведывательного батальона. После взятия Чернеево в батальоне был получен приказ о нанесении удара на Александрово, а оттуда через северо-восточный край Рогачева – на Прожектор, чтобы блокировать мост юго-западнее поселка и предотвратить отход советских войск на восток.
Все эти амбициозные планы оказались нарушены довольно быстро, так как разведывательный батальон сделал маленькое географическое открытие. «В 13.20 14-й рб (мот.) сообщает, что нанесенной на карте дороги Чернеево, Александрово нет в наличии, и поэтому батальон из местности южнее Трехсвятское сворачивает на юго-восток через отметку 161,0 на Кочергино…»[74]. Впрочем, нельзя исключать, что немцы просто не нашли эту дорогу.
В промежутке между взятием Чернеево и получением приказа о дальнейших действиях батальон прогулялся до Трехсвятского и сообщил о том, что отразил попытку русского дозорного отряда перейти в этом селе через р. Сестру. Во время скитаний по лесным дорогам батальон не переставал выполнять свои разведывательные функции. Немцы обнаружили, что все мосты на Сестре уничтожены. С одной стороны это было огорчительно, но с другой снизило опасность сильного удара с левого фланга. Кроме того, было установлено, что Александрово и Усть-Пристань заняты советскими войсками.
Упомянутыми мостами занималась 24-я кавалерийская дивизия. «Мосты через р. СЕСТРА в р-не УСТЬ-ПРИСТАНЬ, ТРЕХСВЯТСКОЕ уничтожаются путем сжигания»[75]. Тем не менее, на отчетной карте 24-й кавалерийской дивизии за этот день обозначен немецкий танковый удар через Сестру с севера. Этого не могло быть хотя бы из-за отсутствия мостов, о чем дивизия сама и позаботилась. Видимо, впечатление об ударе сложилось у нашего командования в результате действий немецкого разведывательного батальона, который атаковал с северного направления и, как мы видели, поддерживался самоходным орудием. Появление этого батальона в неожиданном для самих немцев месте привело к корректировке их планов артиллерийской поддержки атаки.
«14-й ап (мот.), который массой поддерживает нападение 11-го пп (мот.), уведомляется об этой смене направления батальона, чтобы предотвратить обстрел собственных частей при Кочергино»[76].
После выхода к высоте 161,0 батальон очутился на открытой местности, и цель его наступления (район Прожектора) оказалась в пределах прямой видимости, но воспользоваться открывшимися перспективами и продолжить выполнение задания он не смог.
Преодоление рубежа Нечаево – Михалево и выход немцев к указанной высоте означали, что противник вошел в соприкосновение с гарнизоном Рогачевского оборонительного узла.
Перед тем, как рассказать о его действиях в этот день, вернемся к эпизоду у Трехсвятского, где по немецким данным они отбросили дозорный отряд. Похоже, что немцы в действительности имели дело с частью сил 18-й кавалерийской дивизии. Она должна была пройти через Трехсвятское в Рогачево до 8.00 утра, но задержалась и появилась позже. Причем это опоздание по всей логике борьбы было значительно больше, чем указано в приведенном ниже донесении дивизии.
«Выполняя приказ Командарма 18 кд головным полком (46 кп) в 10.00 26.11 подходит [к] АЛЕКСАНДРОВО.
Части, оборонявшие РОГАЧЕВО, к этому времени отходили, в частности 308 батальон и б-н особого назначения.
Под давлением пр-ка 46 кп перешел к обороне на участке: лес восточнее ПОЗДНЯКОВО, САРАЙ. К 18.00 26.11 подошел 135 кп. 97 кп на марше в р-не ТРЕХСВЯТСКОЕ был атакован танками и авиацией. До исхода 26.11 подразделения 97 кп кроме части штаба, батареи, химвзвода не было с 18 кд.
Положение 18 кд беспрерывно ухудшалось благодаря отходу пехоты и оставлению ей оборонительных р-нов. Не имея связи с Штармом, пехотными подразделениями, зная, что подразделения 24 кд отходят в общем направлении на канал Москва – Волга, 18 кд без 97 кп переходит ночью 26.11 к обороне на рубеже р. ЯХРОМА в р-не ПРОЖЕКТОР с задачей не допустить прорыв пр-ка в направлении ГОВЕЙНОВО и КУЛИКОВО»[77].
К моменту подачи этого донесения (10.00 29 ноября 1941 г.) в дивизии еще ничего не было известно о судьбе некоторых подразделений 97-го кавалерийского полка и его командира.
М. Д. Сиянин, в звании подполковника командовал 97-м кп 18-й кд.
«Два эскадрона, действовавшие с к-ром полка подполковником СИЯНИНЫМ 26.11.41 в р-не ТРЕХСВЯТСКОЕ, оторвались от остальных подразделений полка и дивизии. До сих пор местонахождение их неизвестно»[78].
Теперь попробуем синхронизировать данные противников. Немецкий 14-й разведывательный батальон столкнулся с нашей частью у Трехсвятского в промежутке между донесениями от 13.20 и 16.00. Если 46-й кавалерийский полк был головным в колонне дивизии и успел к 10.00 достичь Александрово, то у двух других полков оставалось еще несколько часов времени до того, как немцы могли перехватить их у Трехсвятского. Кавалерия движется значительно быстрее пехоты, и проскочить опасный участок они могли бы, даже если сделать скидку на растянутость колонн. Однако столкновение противников произошло.
Скорее всего, время выхода 18-й кавалерийской дивизии в район Александрова было более поздним, чем указано в ее донесении, где сообщается об отступлении наших частей практически в начале дня, что не подтверждают ни данные других наших частей, ни данные противника.
О существенном опоздании дивизии свидетельствует и прибытие 135-го кавалерийского полка в 18.00. Если 18-я кавалерийская дивизия прибыла в 10.00 (вместо 8.00), то это уже задержка, но не столь существенная, как 12.00 или 14.00. Понятно, что командование дивизии не стремилось афишировать столь явное невыполнение приказа.
Можно предположить, что события развивались следующим образом. Около 12.00 46-й кавалерийский полк прошел через Трехсвятское. Когда через Сестру переправлялся следовавший за ним 97-й кавалерийский полк, туда же вышел и немецкий разведывательный батальон. Удар противника разорвал полк на две части, одна из которых смогла проследовать по назначенному ей маршруту, а путь другой был прегражден. Хвостовая часть начала искать пути в обход противника ниже по течению Сестры. Следовавший за ним 135-й кавалерийский полк уже не застал противника в Трехсвятском, так как немцы ушли на юг к Рогачеву, и смог присоединиться к остальным частям дивизии и отойти вмести с ними за Яхрому. Мы не можем установить маршрута, по которому части дивизии попали в Александрово, где смогли узнать о приказе об отступлении. Возможно, дивизия переправлялась частью сил и возле Усть-Пристани, но с командованием левофланговой группы в этот день она так и не установила связи.
Что касается судьбы двух эскадронов, то они, по-видимому, счастливо выбрались из положения, в которое попали 26 ноября. Бывший вместе с ними командир полка подполковник М. Д. Сиянин[79], остался жив и был награжден в январе 1942 г. орденом за наступательные бои начала месяца, затем в том же году ранен, а впоследствии, уже, будучи полковником, за другие заслуги был представлен к званию Героя Советского Союза.
Вернемся к позициям, на которых находился Рогачевский отряд Московской зоны обороны.
У отряда было время, чтобы освоится на оборонительных рубежах. В течение 22 и 23 ноября произведена рекогносцировка местности, поставлена задача подразделениям и организована разведка. 25 ноября в Рогачево прибыло командование левофланговой группой 30-й армии и взяло на себя оперативное руководство имеющимися в наличии силами.
Рогачевский отряд опирался на подготовленные заранее укрепления, защищенные проволочными заграждениями и минными полями. Командовал отрядом майор А. И. Эпельград[80]. В целом по количеству пулеметов, минометов и противотанковых ружей эта воинская часть превосходила немецкий батальон моторизованной дивизии. Однако отряд был сильно разбросан, поскольку фронт обороны имел протяженность около 10 км. Его можно было удерживать, лишь заняв отдельные опорные пункты. Таковыми были: безымянная высота южнее Александрово, высота 161,0, Безбородово, Трехденево, Поповское, Назарово, Черных. Но эти опорные пункты не имели огневой связи друг с другом[81]. Вторым эшелоном обороны стал рубеж протяженностью около 3 км, проходивший по окраинам Рогачева и оборонявшийся истребительным батальоном Коммунистического района.
Однако это были не все силы, сосредоточенные в Рогачевском узле обороны. Еще 24 ноября сюда отошли остатки Клинского истребительного батальона с частями усиления. Туда была также направлена рота собак – истребителей танков[82].
С середины дня бойцы особого батальона могли наблюдать на западных подступах к Рогачеву отход через свои позиции частей группы Хетагурова. Это зрелище, конечно, не придало им бодрости. К тому же отступающие закрывали секторы обстрела и просто мешали. Это было следствием плохо налаженного взаимодействия, о чем прямо указано в истории боевых действий Московской зоны обороны. «Впереди действующие части 30-й армии начали отход через боевые порядки Рогачевского отряда, чем значительно стеснили его действия и надломили боевой дух отряда»[83].
Моментом начала боевых действий отряда указано время 11.00. Это противоречит сведениям о положении немецких войск, так как в этот период все атакующие части противника находились еще в нескольких километрах западнее линии обороны отряда Эпельграда. Таким образом бои Рогачевского гарнизона продолжались не 5–6 часов, как сообщает официальная история, а несколько меньше.
В наградных листах по крайней мере 14 бойцов батальона упомянуто, что они начали свой боевой путь, сражаясь под Рогачевым. И среди них есть люди, которые совершили героические поступки именно в этом бою.
Первой ротой батальона командовал лейтенант И. В. Герасимов. Его рота «имела задачу оборонять подступы к г. Рогачеву, блестяще выполнила эту задачу, сдерживая в течение 4-х часов натиск врага, во много раз превосходящего силой; огнем роты было уничтожено до роты пехоты противника»[84].
Видимо в самом начале боя отличился Н. С. Щекин: «В бою под Рогачевым взвод занимал оборону. Тов. Щекин с подчиненным ему одним красноармейцем имел задачу вести наблюдение за противником по шоссе. Когда было замечено появление 3-х мотоциклистов, тов. Щекин вступил с ними в бой, во время которого один вражеский мотоциклетчик был уничтожен»[85].
Санитар Г. И. Калякин «в боях под Рогачевым под огнем немецких минометчиков и автоматчиков перевязывал раненых, сохраняя жизнь бойцам»[86].
У д. Трехденево сражался В. М. Звездин[87]. «Будучи у деревни Трехденево, ефрейтор Звездин, тогда еще наводчик, уничтожил 2 миномета противника, которые вели ураганный огонь по нашей пехоте. Там же из своего орудия наводчик Звиздин уничтожил около 30 человек пехоты, которые стремились захватить его орудие. В связи с отходом пехоты, орудие тов. Звездина заняло новую огневую позицию, с которой расстреляло 2 танка».
А вот как действовал в бою еще один артиллерист, М. Т. Меркулов: «В результате у деревень Трехденево и Воронево в момент огромного напряжения боя, когда на подразделения шли несколько фашистских танков и велся сильный минометный и ружейный огонь, расчет орудия тов. Меркулова, подпустив их на 100–120 метров в упор, прямой наводкой уничтожил 4 танка. Это имело огромное значение. Там же орудийный расчет уничтожил 2 миномета»[88].
Отличился и подносчик снарядов И. Г. Федоров. «В боях за Рогачево тов. Федоров показал свое бесстрашие. Невзирая на ураганный минометный огонь и огонь автоматчиков, он быстро подносил лотки со снарядами и своевременно полностью обеспечивал орудие снарядами»[89].
Вполне возможно, что речь идет о расчете одного и того же орудия. У двоих награжденных присутствует эпизод с уничтожением минометов. Минометный обстрел упомянут и в третьем наградном листе. Это произошло под Трехденевым. Бой с танками, скорее всего, – другой эпизод, имевший место позднее под Воронево, которое находится в 20-ти км восточнее.
Бои гарнизона Рогачева продолжались недолго. Уже в 16.00 Рогачевский отряд Московской зоны обороны получает от Г. И. Хетагурова приказ на отход вдоль шоссе Рогачево – Дмитров на рубеж Бунятино.
На этот момент положение частей немецкой 14-й моторизованной дивизии выглядело так:
«2-й батальон 11-го пп, действуя против многочисленных отдельных танков и жесткого вражеского сопротивления взял, Копылово и повернул на восток в направлении Алешино.
1-й батальон 11-го пп овладел Софрыгино и Богданово и наступает с 14.45 ч. на Безбородово.
14-й рб (мот.) находится своими передовыми частями против сильного врага на полевых позициях по обе стороны высоты 161,0 (1,5 км северо-западнее Кочергино»)[90].
Общий вид танка БТ-7.
Примерно в это время М. И. Сурин, которому не сиделось дома, оказался вместе со своим приятелем на западной окраине Рогачева и наблюдал за действиями южной группы противника.
«Мы стали свидетелями продвижения немецкой колонны южнее Трехденево. Пешие стрелки врага двигались к кирпичному заводу за Лбовкой. Находясь на расстоянии около километра, они растянулись за косогором, охватывая Рогачево с юга. С нашей стороны по ним велся пулеметный огонь, но расстояние было большим, а рельеф местности скрывал врага. Немецкая артиллерия быстро вычисляла наши пулеметные гнезда и накрывала их огнем, так что пулеметчикам приходилось часто менять позиции».
Затем ребята были увлечены общим потоком отступающих в сторону Рогачева.
«Среди отходящих красноармейцев было много раненых, которых везли на телегах, но были и пешие, передвигавшиеся самостоятельно. Мы с приятелем оказались в этой колонне, и у нас на глазах, один из бойцов, раненый в руку, потерял сознание. Все бинты на его правой кисти пропитались кровью. От потери крови боец окончательно обессилел. Он нуждался в отдыхе и обработке раны. Подхватив под руки, мы смогли довести его до центра села. Двигаясь по Красногвардейской улице к площади, мы ощущали давление немцев. Их артиллерия усилила огонь…».
Детали брони танка, найденные у д. Петровка.
74
NARA. T-315. R. 648. L. 277.
75
ЦАМО РФ. Ф. 3557 (24 кд). Оп. 1. Д. 16. Л. 16.
76
NARA. T-315. R. 648. L. 277.
77
ЦАМО РФ. Ф. 301 (1 УдА). Оп. 6782. Д. 8. Л. 10.
78
ЦАМО РФ. Ф. 301 (1 УдА). Оп. 6782. Д. 8. Л. 10.
79
Сиянин Михаил Данилович, 1901, подполковник, к-р 97-го кп 18-й кд. Награжден орденом Красного Знамени. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 183. Л. 67.
80
Битва за Москву. История Московской зоны обороны /Сост. С. С. Илизаров, С. В. Костина / – М.: АО «Московские учебники и Картолитография, 2001. – С. 263.
В одних источниках фамилия командира батальона МЗО пишется как Эппельгард, в других (в частности в наградном листе) – Эпельград. В дальнейшем мы будем придерживаться второго варианта фамилии. Интересна должность, которую он занимал до назначения командиром Рогачевского отряда: командир отдельного особого (дисциплинарного) батальона военного совета МЗО.
81
ЦАМО РФ. Ф. 450. Оп. 11158. Д. 73. Л. 29.
82
Есть загадочное сообщение еще об одном перемещении частей. 26 ноября «на автотранспорте МЗО в Рогачево были подвезены 503, 504, 505 и 506 батальоны» (Битва за Москву. История Московской зоны обороны / Сост. С. С. Илизаров, С. В. Костина / – М.: АО «Московские учебники и Картолитография, 2001. – С. 404.)
О дальнейшей судьбе этих четырех батальонов ничего не известно. При описании боев за Рогачево их присутствие не отмечено ни в одном источнике. Они не участвовали и в дальнейших боях под Дмитровом. Нет ничего об этих частях и в документах Московской зоны обороны, подытоживающих результаты непосредственного участия ее войск в оборонительных боях. Число случаев, когда какие-то части Московской зоны обороны вели боевые действия, очень мало. Бои за Рогачево – один из таких эпизодов. Само упоминание об этих батальонах связано с описанием работы автотранспорта. Поскольку населенные пункты с таким названием есть и в других местах Московской области, то утверждать с полной уверенностью, что речь идет о Коммунистическом районе, нельзя. Если же это не ошибка, то, скорее всего, указанные батальоны просто не доехали до конечного пункта.
83
Битва за Москву. История Московской зоны обороны /Сост. С. С. Илизаров, С. В. Костина/ – М.: АО «Московские учебники и Картолитография, 2001. – С. 252.
84
Герасимов Иван Васильевич, 1911, л-т, в РККА с 1933 г., к-р 1-й роты Отдельного Особого бат. Военного Совета МВО. 28.12.1941 г. в бою за д. Белоусово под г. Малоярославец был тяжело ранен и умер. Был представлен к званию «Герой Советского Союза». Награжден посмертно орденом Ленина. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 256.
85
Щекин Николай Степанович, 1915, кр-ц, в РККА с 1941 г., зам. к-ра отд. Истребительного взв. Отдельного Особого бат. Военного Совета МВО, награжден медалью «За отвагу». ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 408.
86
Калякин Григорий Иванович, 1915, кр-ц, в РККА с 1940 г., санитар 1-й роты Отдельного Особого бат. Военного Совета МВО, награжден орденом Красной Звезды. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 302.
87
Звездин (Звиздин) Василий Михайлович, 1922 г. р., ефр., в РККА с 13.08.1941 г., командир орудия батареи ПТО Особого бат. Военного Совета МВО, награжден орденом Красного Знамени. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 268.
88
Меркулов Михаил Трофимович, 1916, ст. с-т, в РККА 05.05.1941 г., к-р орудия батареи ПТО Отдельного Особого бат. Военного Совета МВО, награжден орденом Красного Знамени. ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 278.
89
Федоров Илья Григорьевич, 1922, кр-ц, в РККА с 13.07.1941 г., наводчик орудия батареи ПТО Отдельного Особого бат. Военного Совета МВО, награжден медалью «За Отвагу». ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 243. Л. 404.
90
NARA. T-315. R. 648. L. 281.