Читать книгу По ту сторону Алой Реки. Книга 2. Потерявшие судьбу - Василий Криптонов - Страница 3

Старый рыбак распутал невод и выпрямился, глядя на алеющий горизонт. Усмехнулся в усы – начиналась любимая игра.

– Ну, Речка Алая, накорми бедняка!

Старик забросил невод туда, где ему померещилось серебро чешуи. Сеть погрузилась в набежавшую волну. Выждав, рыбак потянул снасть. За долгие годы руки привыкли видеть скорее и лучше глаз. По свободному ходу рыбак понял: пуста сеть, ни малечка.

– Ох, Реченька, – покачал головой старик, снова косясь на горизонт, – кончается твое времечко. Порадовала бы напоследок.

До свету рыбак всегда уговаривал Реку, а с восходом обращался к Солнцу. Удастся до зорьки обед выловить – весь день ходит старик по деревне и славит Алую Реку. Если же только с восходом удача улыбнется – Солнце восхваляет. Давно перестали бить и бранить за такое издевательство старика, привыкли. А он и рад, лишь бы голосить.

Во второй раз вытащил рыбак пустой невод. Сплюнул в сердцах.

– Ну, Солнышко, выручай! Все надежа на тебя теперь.

Красные сполохи поползли по рябящей морской глади, что-то сверкнуло в глубине, и рыбак сноровисто кинул туда невод.

– Ай да Солнышко! – воскликнул, потягивая враз потяжелевшую снасть. – Эх, ясное! Всю неделю тебе славословить стану.

Борясь с волнами, старик вошел по колено в море. Худенькие штаны промокли, облепили костлявые ноги. Заскрипели остатки желтых зубов, из худой груди вырвался стон.

Хоть бы невод не лопнул! Знал бы, что такой зверь попадется, взял бы крупную сеть. Так ведь сто лет уж большая рыба к берегу не подходит. Разве с лодки если, да где взять лодку? Старая потонула, а попробуй на новую деревца раздобыть – сей же час князь сиятельный руки отрубить велит.

Но вот ослабло противление воды. Старик, кряхтя, выволок неподвижный улов на берег. Очертания тела под мелкой сеткой рыбу не напоминали.

Осёл, поди, в море упал. Вздохнул старик, сплюнул и принялся распутывать невод.

– Ах ты ж! – отпрянул. – Мертвяк!

Из сети выпала белая рука, ногти сильно отросли – должно быть, давно бултыхается, бедолага. Только духу что-то не слыхать.

Старик сплюнул еще раз – для успокоения. Пристыдил себя – что, мол, мертвяка не видел? Частенько выносит море подарочки, в городе-то не жизнь – загляденье! Вот и летят молодые туда, птицами быстрыми, а назад все больше так вот. Кто с дыркой в пузе, кто с камешком на шее.

Рыбак склонился над сетью, руки брезгливо освободили мертвеца. Бледен – хуже молока, а запаха не слыхать все равно. Рыбак оттащил труп в сторонку и принялся разглядывать.

Парень выглядел очень странно. Не смутили старика ни ужасные лохмотья, ни ножик за поясом. Эдак-то еще можно подумать, что разбойник, и только. А вот волосы что-то слишком уж светлые, как песок под ногами. И чем больше сохнут, тем светлее становятся. Старик отродясь такого не видел, хотя в пяти княжествах жить доводилось. Все кругом черноволосые, пока старость не высеребрит.

Изорванная одежда отдаленно напоминает штаны и куртку. Под курткой – что-то вроде рубахи. Все серое или черное. Опять, получается, разбойник – добрые-то люди поярче норовят одеться. Но странность – рукава и штанины ко́ротки, будто с ребенка сняты. И ни царапины, ни раны не видать. Да и камня с веревкой тоже. Может, от болезни помер, да и выкинули, чтоб не возиться? И так тоже делают.

На вид парню лет семнадцать, не больше. Совсем молодой. А фигурой-то со взрослым мужиком поспорит. Силен был, сразу видно. Не щадила жизнь, работу подбрасывала. Или, опять же, из лиходеев. Эти, говорят, от безделья колоды тяжеленные тягают, чтоб сильнее стать.

Старик вздохнул: ничегошеньки-то на парне пригодного, даже ботинки и те ни на что не похожи. К тому же странные какие, со шнурком.

Тут взгляд рыбака упал на обнажившуюся грудь утопленника. Из-под рубахи выглядывала голубенькая лента. Глаза старика хищно сверкнули. Пальцы коснулись шелка, потянули, и вот в руке тускло отсвечивает крупная монета с ушком. Не золото, конечно, а вещичка занятная, с драконьей головой и буквами. Букв старик не знал, да и знать не хотел. Приподняв голову парня, осторожно снял не подобающее мужчине украшение. Ну точно, разбойник!

Рыбак увлекся головой дракона, поворачивал то так, то эдак, ловя восходящее солнце.

– Диковина, – протянул, прикидывая, к кому лучше с таким подойти.

– Нравится?

– Отчего ж нет? Красота, – улыбнулся старик. – Али себе оставить? Вдруг удачу принесет.

– Оставь. Только ленточку верни.

– Это мигом. – Старик начал расковыривать тугущий узел, но пальцы вдруг замерли.

«Кто ж говорит-то? Никак, шайтан?»

Несмотря на утреннюю прохладу, старика пот прошиб. Медленно-медленно повернул голову и увидел давешнего мертвеца. Только он теперь сидит. Стянул ботинки и рассматривает их с сокрушенным видом.

– Шайтан, – прохрипел старик. – Изыди, вон пошел! Не твое теперь время! Солнце – вона как высоко висит.

Парень отбросил ботинки, взглянул на солнце. Рука, уже не такая белая, а все ж не смуглая, протянулась к старику.

– Дай.

Рыбак безропотно кинул в ладонь монету. Парень легкими движениями распустил узелок. Ленточку повязал обратно на шею, а монету бросил на песок перед стариком. Тот сразу же накрыл ее руками.

Упрятав ленточку, парень встал. Песок налип на одежду. Взгляд «шайтана» скользнул по горизонту. Шпиль часовой башни, зубцы стены – все, что видно отсюда, из-за холма. С другой стороны – крыши ветхих деревенских домиков. Остановившись на них, взгляд парня потеплел.

Тут старика второй раз будто ошпарило. Да какой же с него шайтан? Вот придумал!

И рыбак пал ниц перед ожившим незнакомцем.

– Не прогневайся, повелитель! Не знал я, не ведал! И красть не хотел – шайтан попутал. Думал ведь, мертвый ты давно.

– Встань, чего ты! – послышался удивленный голос. – Какой я тебе повелитель?

Старик встал, протянул на вытянутой руке злополучную монету.

– Я ведь сказал – забирай. – Парень начинал сердиться. – Мне он не нужен. Скажи лучше, где я? Восток это?

Рыбак замотал головой:

– Это самый Запад. Западнее только пустыня.

– Вот как? – Парень посмотрел на Запад, в сторону города. – Тогда спрошу по-другому. Вампиры с вас кровь берут?

Старик попятился, глядя в невероятные глаза парня.

– Какие вампиры? Эта ж пакость только в сказках и бывает.

Парень засмеялся, будто услышал самую уморительную шутку. Даже согнулся от хохота. Старик робко улыбался в ответ, скаля мелкие зубы с огромными щербинами. Монету припрятал. Смех смехом, а мало ли чего блаженному в ум придет.

– Тебя как звать-то, мил человек? – спросил старик. – Откуда путь держишь?

– Меня Левмир зовут, – отозвался парень, вытирая слезы. – Откуда? Не знаю даже. Из сказки, наверное. Скажи, кто тут самый главный? Граф, король, – кто-нибудь?

Старик почесал в затылке:

– Князьев у нас двое. Торатис и Бинвир. Один слева, другой справа, а мы промеж них как горемыки. То один завоюет, то другой.

– А который… лучше?

– Оба сволочи, – махнул рукой старик. – Ну, Торатис раньше, пока супружница жива была, еще ничего, баловал. А Бинвир – тот вовсе разбойник, всегда таким был. Налетит вечно, флагами машет. И обязательно прирежет кого, для острастки. Чтоб, мол, Торатису дань не платили. Хотя вот Торатис и берет не много. А все равно ведь давит, лиходей. Тут мы уж спрашиваем: а за что платить-то, коли эти шакалы тут же скачут? Хоть бы солдатов каких оставил. Ну, оставил гарнизону, так эта гарнизона всех девок ужо перепортила, а ребятам морды бьют. А то вот за избой ихнею случай вышел…

– Дедушка, – перебил Левмир. – Я ничего не понимаю. Ты мне покажи, как Торатиса найти, да я пойду.

Старик в сердцах сплюнул. Никогда молодежь его не слушает! Он, впрочем, тут же устыдился плевка и попытался шлепнуться в песок, но Левмир его подхватил за подмышки. Вдоволь наплакавшись и наизвинявшись, старик ткнул пальцем в шпиль.

– Видишь дубину энту, что время у них обозначает? Так вот, держись левее и дальше. Там где-то хоромы его. Людей спроси в городе, всякий укажет.

– Спасибо, дедушка, – сказал Левмир и тут же направился к городу.

– Постой! – крикнул старик. – А монетка-то твоя, она как? Счастье приносит, или наоборот?

– Мне – счастье, – отозвался Левмир. – И горе. А тебе – не знаю. Во что поверишь, то и принесет.

Когда подслеповатые глаза перестали различать Левмира, старик собрал невод и без особой надежды забросил в поднимающуюся волну. Ладони ощутили приятную тяжесть. Старик заработал руками, и вскоре на берегу плясали полтора десятка увесистых рыбин.

– Ни в жизнь теперь Реке не поклонюсь! – Старик потряс кулаком в воздухе. – Солнце вон какие дела творит!

***

Улицы города кишели людьми. Со всех сторон неслись крики, плыли в воздухе вкусные запахи. Левмир шел среди этого великолепия и не мог понять: то ли ему посчастливилось попасть в город во время праздника, то ли всегда горожане такие веселые и нарядные. Домики, большие и малые, каменные и деревянные, а также сложенные из красного кирпича – все казались только что вымытыми.

– Эй, парень, уйди с дороги!

Левмир обернулся, его взгляд встретился со взглядом кучера, правящего четверкой белых лошадей. Кучер замер с открытым ртом, а Левмир подошел ближе. Грязная рука потянулась к лошади, и та доверчиво ткнулась мордой в ладонь.

– Голубка, – прошептал Левмир, гладя лошадиную гриву.

– Ну что там такое? – Раздраженный девичий голос.

Из окна кареты показалась красивая черноволосая девушка. Скользнула взглядом по Левмиру, нос сморщился:

– Прогони его! Что застыл?

И спряталась. Левмир посмотрел на кучера. Лицо пожилого человека выражало колебания. Левмир отступил:

– Простите. Мне нужно попасть к князю. Укажете дорогу?

От этих слов лицо кучера просветлело.

– К князю? – переспросил он. – Так это запросто! Прыгай сюда.

Кучер подвинулся, и Левмир взобрался на козлы. Лошади зацокали копытами по мостовой.

– Она просто тебя не разглядела, не сердись, – сказал кучер.

– На меня не так-то приятно глядеть, – усмехнулся Левмир. – А кто она?

– Дочка княжеская. Как раз домой ее везу, с прогулки.

Левмир продолжил осматривать город. Люди, попадавшиеся навстречу, то и дело кланялись. Поначалу Левмир думал, что так они выражают почтение княжне. Но люди смотрели на него.

– Здесь всегда так чествуют бродяг? – повернулся к кучеру Левмир.

– Они приветствуют человека с Солнцем в глазах, – пояснил старик. – Куда бы ты ни пошел, тебе всюду будут рады. Зайди в любой дом, и выйдешь оттуда сытым и одетым, даже если хозяева нищие.

– Мне нужен только один дом, – вздохнул Левмир. – Потом я уйду.

– Надеюсь, без обиды?

– Без обиды. Или я должен что-то сделать? Чего ждут от меня люди?

– Счастья, – улыбнулся кучер. – Люди всегда ждут счастья.

– Наверное, мне повезло больше. – Левмир ответил на улыбку старика. – Потому что счастье тоже меня ждет.

Дворец князя тонул в роскошном саду. Деревья с густыми кронами бросали тени на подъездную дорогу. Подстриженные кусты живой изгородью опоясали двор. Карета остановилась у ступенек лестницы, ведущей ко входу. Левмир спрыгнул на каменную площадку.

Взгляд заскользил по монументальным колоннам, все выше. Круглые купола, шпили стремятся в небо. Ажурные решетки на стрельчатых окнах, башенки и надстройки – так много всего, но все к месту. Левмир попытался представить, сколько труда нужно, чтобы построить такую величественную громаду, и не смог.

– Неужели она жила в таком же? – прошептал Левмир. Сердце кольнуло. Вот от чего отреклась принцесса Ирабиль, вот что променяла на тесную землянку.

– А он что тут делает? – возмутился знакомый голос.

Левмир повернулся к княжне. Девушка оказалась его роста, одета в светло-серое платье, довольно простое на вид – наверное, как раз для прогулок по городу. Глаза на приятном округлом лице такие же, как у всех местных жителей – жгуче-черные, раскосые. Смуглая кожа слегка порозовела.

Левмир спохватился, что стоит перед дочерью князя. Неумело поклонился, зачем-то прижав руку к животу. Княжна склонилась одновременно с ним. Оба тут же выпрямились и улыбнулись.

– Прошу прощения за дерзкие слова, – сказала девушка другим голосом. – Чем я могу услужить вам?

Кучер, убедившись, что все в порядке, тронул лошадей, и карета укатилась. Левмир с тоской проводил ее взглядом. С кучером слова находились куда как проще. «Соберись! – приказал себе Левмир. – Тебе сейчас говорить с князем, а ты трясешься перед его дочерью!» Но приказ остался без внимания. Смущение, охватившее Левмира, никак не относилось к титулам. Перед ним стояла красивая девушка, и любопытства в ее глазах все больше с каждым мигом. А он – жалкий оборванец – не знает, куда спрятать руки и глаза.

– Мне нужно увидеть князя, – пробормотал Левмир, глядя на каменные плиты под ногами.

– Нет ничего проще! – Княжна взбежала на крыльцо. – Идемте.

Левмир, спотыкаясь о высокие ступени, поспешил за ней. За дверью оказался огромный зал.

– Подождите здесь, я мигом разыщу отца, – сказала княжна и упорхнула, затерявшись среди колонн.

***

Взбежав по лестнице, Айри прижалась спиной к стене. Сердце колотится, дыхание сбилось. Руки сомкнулись на животе, пытаясь унять бурю. Пальцы нащупали пояс с метательными ножами.

– Это ведь я, – прошептала Айри, подбадривая саму себя. Воскресила в памяти перекошенные от ужаса лица врагов. – Ну же, смелее!

Как хочется убежать, спрятаться. Взять за руку этого парня с волшебными глазами и улететь навсегда. Только вот как это сделать – непонятно.

Шаги. Айри отскочила от стены, ладони разгладили платье. Щеки, должно быть пылают. Плевать!

Из-за угла вышла служанка Кирта, ровесница княжны. Шла, мурлыча песенку под нос, поправляя передник. Увидев княжну, Кирта ойкнула и поклонилась.

– Где он? – спросила Айри.

Служанка замерла, глядя на хозяйку. Выражение лица постепенно менялось от смущенного к облегченному. Айри ждала. Ей нет дела до того, как и с кем Кирта проводит редкие минуты досуга.

– Князь Торатис в молельне, – прозвучал ответ.

Айри побежала по коридору, оставив служанку в недоумении. Мелькают цветистые колонны, кресла, диваны, огромные залы. Поворот, еще один, и вот Айри стоит, задыхаясь, перед скромной деревянной дверью. Рука дрожит, в глазах темнеет. Дверь, за которой – пропавшие три года.

– Это моя судьба, – шепчет Айри. – Моя!

Толкнула дверь. Зал тонул во мраке, только два ряда свечей освещали проход между скамьями к алтарю, на котором стояла серебряная чаша с водой. Рядом с чашей – ритуальный серебряный стилет. Князь Торатис застыл на коленях перед алтарем. Мантия скрывала его грузную фигуру.

После пяти шагов по красной ковровой дорожке Айри остановилась. Шагов не слышно, проклятая дверь даже не скрипнула. Князь не знает, что его одиночество нарушено. Как привлечь его внимание? Губы отказываются произнести слово, которое он однажды опозорил. Вот уже три года, как это слово не звучит во дворце.

– Это я, – выдохнула Айри.

Князь пошевелился. Блеснула тиара на голове, расправились могучие плечи.

– Ты отвлекаешь меня от молитвы. – Глухой голос. Равнодушный.

– К нам пришел гость. Он ждет тебя внизу.

– Гость? Кто?

– Я… Не знаю его имени.

Ну почему, почему не спросила, как зовут его? Айри закусила губу. Не сметь плакать! Не сейчас! Ночью будет время.

– Почему о нем докладываешь ты?

Потому что он – моя судьба! Судьба, которую ты украл у меня. А я даже не знаю, что теперь делать. Вот почему.

– Пожалуйста, папа, – прошептала Айри. – Поговори с ним.

Князь поднялся на ноги, но все еще не поворачивался к дочери.

– Вот как. Значит, гость такой важный, что ты решила назвать меня папой?

Сжав кулаки, Айри шагнула вперед. С горла будто оковы упали. Голос зазвенел, и свечи на мгновение вспыхнули ярче:

– Он – человек с Солнцем в глазах.

Князь молчал. Айри, затаив дыхание, смотрела ему в затылок. Вот по залу разнесся вздох:

– Думаешь, он принесет свет в наш дом?

Проглотив гордость и страх, Айри сказала:

– Не дай ему уйти. Папа. Пожалуйста.

***

Казалось, весь город можно переселить сюда. Солнечный свет, бьющий сквозь высокие окна, ложится на пестрящие узорами ковры. Стены и колонны разрисованы всеми мыслимыми красками. «Как будто комната для большого ребенка», – подумал Левмир, приближаясь к высокому, покрытому золотом трону. Под ноги Левмир старался не смотреть. Вид превратившихся в ничто ботинок, попирающих такое великолепие, невыносим.

Трон заинтересовал Левмира больше всего. Три раза он обошел вокруг, только потрогать не решился. Внимательный взгляд схватывал каждый завиток, каждый драгоценный камень. Вдруг пригодится для какой-нибудь сказки?

Шорох шагов. Левмир, вздрогнув, отвернулся от трона. К нему шел высокий широкоплечий человек в просторных одеждах, в черных волосах его сверкало переплетение серебряных прутьев, увенчанное красным камнем.

«Корона!» – хихикнул в голове Левмира голосок Ирабиль. Тут же вмешался голос Кастилоса: «Тиара», – поправил он и добавил без всякой злости: «Балда». Левмиру показалось, что он еще расслышал возмущенное фырканье принцессы, прежде чем наваждение истаяло, оставив лишь улыбку, на которую отвечал князь.

Левмир поклонился, на этот раз держа руки по бокам.

– О, не нужно, перестаньте, – воскликнул князь. – Вы не из наших краев, и значит, не должны мне ничего. Прошу, будьте гостем у меня дома, без всяких церемоний.

Левмир позволил себе расслабиться. Все-таки с мужчинами говорить куда как легче.

– Я прошу прощения за одежду, – начал он, но князь взмахом руки прервал его.

– Глупости, юноша, глупости. Одежду легко заменить, а вот цельное и чистое сердце – большая редкость.

– Что вы знаете о моем сердце? – улыбнулся Левмир.

– Я вижу Солнце в ваших глазах, а значит, и в сердце вашем – свет.

– А если я скажу, что могу остановить сердце? – сказал Левмир. – Тогда солнце уйдет из глаз.

По тому, как сощурились без того узкие глаза князя, как поджались губы, Левмир понял: он знает. В этом дворце вампиры – не сказка.

– Вот оно как, – сказал князь. – Что ж… Это становится любопытным.

Он сел на трон. От обаяния не осталось следа. Перед Левмиром замер хитрый и проницательный человек. Его глаза изучали, в голове кипела работа.

– Полагаю, вы пришли сюда с Запада? – спросил князь, постукивая пальцами по подлокотнику.

– Да, – наклонил голову Левмир. – Я не задержусь. Я нужен там. Но, раз уж Река сочла нужным привести меня сюда, мой долг хотя бы попробовать сказать нужные слова. Хотя я и не умею убеждать.

– Мои слова в силе, – поспешил сказать князь. – Кем бы вы ни были, ваше появление – добрый знак. Я постараюсь исполнить любое ваше желание, если оно не пойдет вразрез с интересами княжества.

– Хорошо, – кивнул Левмир. – Я прошу вас отправить со мной на Запад войско.

Князь часто заморгал. Пальцы беспокойно забегали по золоченому дереву.

– Войско? На Запад? И с кем же вы намерены там воевать?

– С вампирами. С королем Эрлотом и всеми, кто склонился перед ним. Вы дадите мне войско?

Князь надавил на один из драгоценных камней, усеявших подлокотник сбоку. Далеко-далеко зазвенел колокольчик. Послышались торопливые шаги. Левмир повернулся. К трону бежал седой горбатый человек в смешной красной шапке. В руке он держал целый каравай хлеба, от которого то и дело откусывал.

– Примчался, мой повелитель! – заголосил горбун, плюясь хлебными крошками. – Чего изволите?

– Дело серьезное, Сэдрик, – хмуря брови, сказал князь. – Немедленно собирай армию.

– Сию секунду, повелитель! А кого бить будем?

– Отправляемся на Запад, воевать с королем Эрлотом.

– Фу, я-то думал, серьезное что! – махнул рукой горбун. – Сейчас, коней подкуем, мечи наточим, да поскачем. Я сам впереди поеду, флагом буду махать!

– Выполняй! – кивнул князь.

Горбун убежал. Левмир с сомнением посмотрел на непроницаемое лицо князя.

– Это ваш… – Он замешкался, но голос Кастилоса в голове подсказал правильное слово. – Воевода?

– Нет, – отмахнулся князь. – Это мой шут. Не скажу, что его кривляния так уж веселят, но зато он понимает, когда я шучу, и прекрасно подыгрывает.

Левмир улыбнулся.

– Я понял вас, – сказал он. – Ни на что другое и не надеялся. Простите, что отвлек. Прощайте.

– Погоди!

Князь соскочил с трона, догнал Левмира.

– Послушай, как тебя зовут?

– Левмир.

– Так вот, Левмир. Я вижу, что ты ничего не знаешь о месте, в котором оказался. Ты ничего не смыслишь в войне. Ты даже не представляешь, о каких расстояниях идет речь. Своей глупой выходкой, за которую я прошу прощения, я лишь хотел тебе показать это, вот и все. Мои намерения были чисты.

– Я верю вам, – пожал плечами Левмир. – Но что это меняет? Если вы не дадите войско, мне незачем здесь задерживаться. Моя судьба зовет меня туда, на Запад.

Князь улыбнулся:

– Такое ощущение, что речь идет о девушке.

– Не только. Но – да.

– Всегда есть девушка, и всегда найдется юноша, готовый творить ради нее безумства. Но заметь, я еще не ответил отказом. Попробуй понять: войско, о котором ты просишь, это не ходячие доспехи с мечами. Это живые люди, которые служат защитой княжеству. Что должны думать они, отправляясь в столь дальний путь? Что должен думать я, посылая их туда? Сделаем вот как. Останься здесь на три дня. Будь моим гостем. Прими от меня новую одежду, позволь моим служанкам выкупать тебя. Раздели со мной обед и ужин. Мы будем говорить, Левмир. Мы будем думать. И если по истечении трех дней ты меня убедишь – я выполню твою просьбу.

Левмир задумался. Почему в словах князя слышится мольба? Неужели дело только в глазах необычного цвета? Сердце шепнуло правильный ответ.

– Я согласен, – сказал Левмир. – Но только с одним условием.

– Все, что в моих силах, – развел руками князь.

– Не надо служанок. Я могу вымыться сам.