Читать книгу Остров. Поэзия XXI века - Василий Мурзин - Страница 3

Есть множество, о друг Горацио,

Неповторимых тленок и нетленок,

Но как во всём нам разобраться,

Бросая файлы в плен

Памяти?

Вот в чём вопрос!

My friend Horatio, there’re lots

Of things that are eternal or just fleeting,

But can we distinguish them or not,

When we are holding both

So captive in the storage space too often?

That is the question!

Осыпавшаяся штукатурка,

Сервант, трюмо и диван.

Мой старый дом: хлопочет Шурка

В трюмо, а со сверлом – Иван.

Или это их тени

Смотрят всё так же

Из окна во двор.

Веток переплетенье,

Теплится разговор.

Тот, кто когда-то молод

Был и держал удар,

Ныне ретро, перемолотый

кофе, борода, метущая

Тротуар.

Траур по прошлому

Справляют часики,

Тяжек гирьки груз.

Вот карапуз проснулся,

Замкнув поколений круг.

Peeling off stucco, pier glass,

Sideboard and a sofa here.

My good old house that will last,

Sounds of the drill you hear.

Neighbors or their shadows

Looking into the yard,

Interlacing of branches,

Talk which is never hard.

Those who were young one day

And could easily take a punch,

Now are old and grey

And sweeping the streets so much.

Clock on the wall in crepe

About the past that is gone

Heavy is their weight,

A baby woke up

Generation circle is done

And great.

Летят переливные птицы:

Летят перелётные галки,

Синицы, орлы и утки.

Они как – с востока

На запад,

Как россыпь нечаянных ягод.

Зарево,

Радуга,

Лад.

Держите, рисуйте,

Дерзайте, рискуйте.

Художник, не спи,

не спи.

Рисуйте, рискуйте.

По радуге,

Аки галки,

Летите, макнув крыло

В закат и рассвет.

Как коромысло

Радуга.

Круги на воде

Расходятся,

Только бы Лодочник

Не потерял весло.

Iridescent birds are flying,

Migratory jackdaws and other

Ducks and eagles and the rest,

From the East

To West,

As berries in a forest

Harmony,

Rainbow,

Glow.

Paint and draw,

Dare, venture and more,

Painter, don’t sleep,

don’t sleep.

Venture and draw

On a rainbow

Like a bird,

Fly and your wing dip

In the sunset and dawn,

Like a shoulder yoke

Is a rainbow.

Rings on the water

Are getting more.

Do not let the Boatman

Lose his oar.

Человек, уткнувшийся в экран,

Ходит-бродит как баран.

Он наводит фокус зренья,

Он стыкует века звенья

В «Инстаграме» и «Фейсбуке»,

Он протягивает руки

Всем, кто страждет

Избавленья

От зашоренности зренья.

Человек, уткнувшийся в диван

Пятой точкой, точно хан,

Аладдин и паладин

Соцсетей,

Живёт один.

Ходит утром на работу,

Не к тому,

Не к той,

Не к тем.

Пьёт запоем

Весь контент.

Фокус зрения – экран.

Лучше б пил

Портвейн, болван!

Those who all day sees the screen

Roams and rumbles like a sheep.

All his focus is up there,

Ages chain and all he cares.

In Facebook and Instagram

He is ready to give light,

To all those who wants to get rid

Of the losing

Their sight.

Those who sit at home all day,

Like a khan who is to reign,

Aladdin and paladin

Lives alone

In his blight.

Then they go to their word,

Not the right

And not they want.

Drinking heavily

Content.

Better cheap wine

In the end!

Словно по расписанию месяцев череда,

За мартом идёт февраль, будто бы в никуда.

В феврале распускаются почки,

А в марте – метель.

Моя знакомая сказала,

Что природа взяла бюллетень.

Не тратьте напрасно нервы.

Не трогайте валерьянку.

Весна настанет тогда,

Когда захочет.

Вскрыв себе вены,

Настанет в июле, июне,

Растворив лазурь в синеве.

И пусть кричат, как радиолы,

Синицы, и люди,

И космонавты,

И пусть утопист в Неве

Не думает, что это фальстарт.

Всё это мелочи жизни,

Конечно,

Но весна всё равно наступит.

Кому-то она наступит

На горло собственной песней.

Ну, а если и не наступит,

Тогда, конечно, да —

Забегают, засуетятся

Синицы и радиолы,

Утопленники и тати,

И Мишка соседский – враль.

Но поэт возьмёт и напишет,

Дайте ему чернила,

Напишет – про февраль!

Like according to some schedule month march.

As if to nowhere February follows March.

In February buds will open,

And in March it is snowing still,

A friend of mine told me,

That the nature fell ill.

Don’t spend your nerves in vain,

Do not touch sedating medicine.

Spring will come

When it wants to come

By opening its veins.

It may come in July or June,

Melting azure in the blue,

And may people and birds cry

And astronauts, too

And drown in the Neva

Will not think it is not true.

These things are trivia,

Of course,

But nevertheless spring will come

Maybe to end someone’s song,

What if it does not come

For so long.

Then they will all run

Birds and people

Drowned and gone.

And Mishka, my lying neighbor near.

Only a poet will write,

Give him some paper and ink,

He will write about February!

Весна, капель, как первая любовь, неотвратимы.

Сосульки тают, бежит вода

Всё мимо, мимо.

Мои шесть соток на поток устало смотрят,

Пернатые глотают кислород,

Взлетая вертикально по три.

Синхронный перевод снегов на талый

Не знаменует ничего,

Лишь уголь остаётся от него,

Ещё – усталость.

Бегут лишь дети за ручьём,

Сосульки скачут.

И пашня ноздреватая, как хлеб,

Приснилась хлеборобу.

Значит,

У коммерсанта будет чёс, и чёт, и профит,

А у поэта – повод

Налить чернил и написать, и выпить

Снова.

Ну, а в конце нас ждёт финал,

Застолье и веселье,

Как будто кто-то очень ждал

И получил за всё сполна

Капелью.

Spring and the thaw, just like first love, are fatal,

And icicles will melt, and water run

Just by and by, and spring began,

My dacha watches stream with no fun,

Birds swallow the oxygen so eager

And vertically fly with vigor.

Synchronic changing slush and snow

Means nothing at all,

Leaving only coal,

And tiredness, you know,

For only children follow the brook.

And icicles will hop

Grain-grower saw a dream

of ploughed land as porous as bread.

It means

A merchant gets his profit all around,

A poet gets the ground

To take some ink and write and drink

Some more.

And in the end we all

Will have some feast and fun

As if we waited for so long

And got in full

By thaw!

Нет, не сойти

С орбиты городской.

Но всё ж на суетном пути

Я окунулся в мир лесной,

Но оказалось, что, сойдя

С орбиты в мир мой тайный,

Уткнулся носом я в очаг

Моих мечтаний.

И понял вдруг, что не достиг

Я высоты, и запах

Сосновый лишь на миг

Фантомом сна

Истлел в сосновых лапах.

Потом всё просто и пестро

На место встало:

Жара московская, метро,

И чей-то промельк с рюкзаком

В тени вокзала!

It is so hard

To just withdraw yourself

From city orbit proud,

But still on my so empty way

I hid my face in forest worlds.

But then I found out

That entering this secret land,

I was enveloped in the hearth

Of my own dreams.

And started soon to understand,

I never reached the heights,

And like a phantom in a blink

Emerged and quickly disappeared

The scent of pine.

And then was everything around

Just in its place again.

This Moscow heat and underground,

Somebody flashed by with rucksack

In station shade!

Аналоговое или цифровое?

Нажмите клавишу от одного до пяти.

Живое или неживое —

Как нам ответ найти?

Цифровую или аналоговую

Любовь выбирать пора!

Выстриженная наголо

Голова тычет пальцем

В экран!

Аналоги и цифры,

Как шестерёнки, катятся

Разобранных часов.

Рифму к цифре

Подбирает Матрица!

Аналоговая или цифровая —

Жизнь, зажатая в тиски,

Никого и никогда

Не может,

Не должна

На этот свет произвести!

Analog or digital, choice to be made —

Push the key from one to five at random,

Alive or maybe dead,

Can the answer be found?

Analog or digital love you choose,

Time to learn your dream!

Shaved head guy will stubbornly use

Finger to poke the screen!

Analogs and digits

Roll like asterix

Out of the clock,

Rhyme to the digit

Sorts out the Matrix!

Analog or digital life,

In grip vice so tight,

Will never

Forever

Produce anybody

To see the light!

«Осторожно, двери закрываются», —

       Пропоёт нам электричка.

Мы поедем, мы поедем

       в Подмосковье по привычке.

          Осенне, ярко-багрово

       И зимне, белым-бело,

          Весенне-летне,

демисезонно!

По проходу бродят контролёры —

       едет стар и млад.

Музыканты, тролли, то ли

       Все бегут назад.

          Осенне, ярко-багрово

       И зимне, белым-бело,

          Весенне-летне,

демисезонно!

Мы приедем, мы примчимся —

       И на дальней станции в апрель

Мы без спроса и причины

       Окунёмся в белую метель.

          Осенне, ярко-багрово

       И зимне, белым-бело,

          Весенне-летне,

демисезонно!

Улетают, улетают журавли,

       Прибавляет время нам часок,

Зурбаган уже мелькнул вдали,

       Поезд мчится.

Мчится поезд

       На восток.

          Осенне, ярко-багрово

       И зимне, белым-бело,

          Весенне-летне,

демисезонно!

И бегут в Москву, Москву, Москву

       Сёстры, в электричке голося:

«Выкопала ты свеклу-моркву?»

       «Выкопала, прополола… До Лося».

           Осенне, ярко-багрово

       И зимне, белым-бело,

           Весенне-летне,

демисезонно!

Mind the doors, please

     Suburban electric train will sing,

And we’ll go, yes, we’ll go

     to Moscow suburbs with a ding.

         like in autumn crimson bright,

     like in winter pure white,

        like in summer and in spring

demi-season fling!

In the aisle ticket controllers roam,

     here are young and old,

Musicians and trolls and all,

     all of them running home.

        like in autumn crimson bright,

     like in winter pure white,

        like in summer and in spring

demi-season fling!

We will rush, we will dash

     Into April far away,

With no reason we will crush

     Into snowstorm where we stay.

        like in autumn crimson bright,

     like in winter pure white,

        like in summer and in spring

demi-season fling!

Cranes are flying, flying far,

     Time will give us one more hour at least,

And you see a fairy town,

     Train is dashing

Train is rushing,

To the east.

        like in autumn crimson bright,

     like in winter pure white,

        like in summer and in spring

demi-season fling!

Everybody runs to Moscow, Moscow, dear

     In electric train and shout,

«Have you taken carrots out?»

     «Yes, I have them clean and clear»

        like in autumn crimson bright,

     like in winter pure white,

        like in summer and in spring

demi-seasonfling!

Вчера, в день последний лета,

У ручья в овраге

Я видел конец света.

Там, где сияет Лавра

Золотом самоварным —

Сергиево-Посадским.

Овраг засадили безликим,

У Лавры украли пейзаж —

И вместо ажурной базилики

Окна пустые, мусор, метраж.

Может, это ненадолго?

Может, это на полчаса?

О, люди, откройте глаза!

О, где же моя отрадная

Лавра, церковь надвратная?

Растёт гора отвратная!

Вставай, страна огромная,

Огромная страна!

Last day of summer, yesterday,

In the gully near the spring

I saw a doomsday

Near the laura that shines and sings,

With gold fake but clear,

Near Moscow, near.

The gully has no scenery now,

Laura seems so faceless and lonely.

Instead of delicate basilica here grow

Junk and empty windows only.

Maybe it is not for long?

Maybe for half an hour and it’s all?

People, open your eyes, I call!

Where are you now, laura,

Will I see the church that I know?

The mountains of junk still growing!

Arise, the country, for more,

Great country you are!

Я спросил айтишника на досуге:

«Скажи, айтишник, хочешь,

Покажу тебе кареты,

Золотые россыпи,

Алмазы, все сокровища

Дворцов и галерей?»

Ничего айтишник не ответил.

«Не мешай», – лишь тихо буркнул.

«Ну, а всё же, —

Я не унимался, —

Хочешь, жизнь твою

Я поменяю?

Покажу тебе дворцы с царевной,

Яства, море и одежды,

Ну, и неземную красоту?»

«Погоди, отстань, —

Сказал айтишник, —

Только уровень пройду…»

I asked an IT guy at leisure,

«Tell me, IT guy, if you want

I’ll show you royal coaches,

And gold deposits,

Treasures and diamonds,