Читать книгу Мои крайние стихи. Рождённый в СССР - Василий РЕМ - Страница 4

С годами начинаешь понимать,

Люди нам нужны не для сражений.

Не хватает тёплых отношений

И тех, кого нам хочется обнять.

Разбросало нас по континенту,

Ведь нас нельзя у сердца удержать.

Наверно так же тосковала мать…

Не собрать нас к этому моменту.

Все друзья, давно меня забыли,

Любимая в далёком уголке.

И седина разлуки на виске…

А когда-то рядом они были.

О Боже, как мне хочется обнять,

Посмотреть в глаза своей любимой.

Жду я встречи, так необходимой…

Кто не в разлуке тем и не понять.

С годами начинаешь понимать,

Люди нам нужны не для сражений.

Не хватает тёплых отношений

И тех, кто нас умеет понимать.

Танцует женщина с Востока,

Наверно чья-нибудь жена.

А публика молчит до срока,

Нема от красоты она.

Её движения рисуют,

Восточной музыки узор.

Мужчины голову теряют,

На талию бросая взор.

Она одна средь пар такая,

Танцует словно на показ.

Её движения смакуя,

Я завершаю свой рассказ.

Танцует женщина с востока,

Так-то полковника жена.

И публика, стерпев до срока…

Овацией ревёт она.

Я давно не слышал музыку любви,

Моё сердце в ноты счастья позови.

Заиграй на скрипке душу пробудив,

Саксофоном ноты в негу превратив.

Как милая  ту музыку услышит,

Она ведь с ней живёт и ею дышит.

Пишет музыку весна в моём саду,

В звуке вальса к милой я приду.

Её, обняв, я окунусь в стихию,

Мы выпьем за любовь, и за Россию.

От музыки любви мы обомлели

И дальше вальс танцуем на постели.

– Я так люблю тебя, моя ты сказка,

Приятны твоя нежность, да и ласка…

Она в ответ: – Люблю тебя я тоже,

Мне твои ласки, золота дороже.

– Ах, как красиво, светят твои глазки,

С тобою пребываю, словно в сказке…

Она в ответ: – Ах, как с тобой прекрасно,

Я жизнь свою растрачу не напрасно…

Кто услышит эту музыку любви,

Ты любимую на танец позови.

Закружи её в небесной чистоте,

Вас, приблизит танец, к счастью и мечте.

Я давно не слышал музыку любви,

Моё сердце в ноты счастья позови.

Заиграй на скрипке душу пробудив,

Саксофоном ноты в негу превратив.

Кофе ты любила по утрам,

Я приносил его всегда в постель.

Но уйти любви своей не дам,

И раскручу вновь страсти карусель.

Запах кофе, разбудил тебя,

Одеяло сбросив потянулась.

Жизнь бурлит как вешняя вода,

Моя страсть всё видя захлебнулась.

Кофе на подносе у меня,

Ароматы нас с тобой дурманят.

Эти формы на восходе дня,

После кофе в твои сети манят.

Я стою с подносом и смотрю,

Как ты кофе пить умеешь сладко.

Вот тебя такую и люблю,

И у нас в любви всё будет гладко.

Выпила и чашка на полу,

Потянулась сладко призывая.

Я сгорю и превращусь в золу…

Унесла нас сладость неземная.

Распилить бы мне решётку,

да на волю улететь.

Чтоб обнять свою красотку,

о любви ей песни петь.

Заждалась поди родная,

сизокрылого орла.

Ждёт меня любовь большая,

да Голубка два крыла.

Так мне грустно за решёткой,

в этой камере сырой.

Коридоры драить щёткой,

как дают стране отбой.

Бьют ногами вертухаи,

а бывает и свои.

Не слыхал я даже в мае,

Что бы пели соловьи.

Забери меня отсюда,

больше силы нет терпеть.

Нас горбатят как верблюда,

западло мне тут сидеть.

Ах любимая сторонка,

не увидишь ты меня.

Синеокая девчонка,

ждёт давно, судьбы кляня.

Не дождаться ей Голубке,

сизокрылого орла.

Дышим снегом на делянке,

рубим сучья со ствола.

А за что меня закрыли,

знает только прокурор.

Суд, защитника купили,

написали приговор.

Чтобы дочка прокурора,

синеглазая краса.

Не влюблялась без разбора,

увезли меня в леса.

Её косу расплетая,

говорил ей про любовь.

А она меня лаская,

Повторяла вновь и вновь:

– Ты орел мой сизокрылый,

больше жизни я люблю.

За тебя ты мой любимый,

на себя вину свалю…

Только дочку прокурора,

кто посмеет осудить?

На меня же как на вора,

будут всю вину валить.

Так за что же я в неволе?

Прозябаю в лагерях.

Мне баланду жрать доколе?

В этом танце на углях.

Распилить бы мне решётку,

Да на волю улететь.

Чтоб обнять свою красотку,

О любви ей песни петь…

А на утро как проснулись,

нет решётки на окне.

Молча все переглянулись…

Сокол вьётся в вышине.

Цветёт жасмин лишь белыми цветами,

Не изменяет цвету как тюльпан.

Я восторгаюсь карими глазами,

В них окунаюсь, словно в океан.

Жасмин взрастила у себя на даче,

Ведь то мои любимые цветы.

Я знаю, что могло быть всё иначе,

Но не сказала, что согласна ты.

Я под окном твоим бродил ночами

И звёзды с неба для тебя срывал.

Был околдован карими глазами,

Без этих глаз ночами тосковал.

Цветёт жасмин лишь белыми цветами,

Не изменяет цвету как тюльпан.

Моя любовь не меркнет и с годами,

А сердце рвёт любовный ураган.

Манит русалка меня к пруду

И я с русалкой гулять пойду.

Не помешает мне рыбий хвост,

Она вон в речку, а я на мост.

Манит упрямо русалка в ночь,

К ней меня тянет, нельзя помочь.

Не удержаться мне на мосту,

Коль спрыгну, сгину за красоту.

Зелёный волос луной полит

И блеском лунным меня манит.

Ах, помогите, друзья мои!

Поют мне нынче, все соловьи.

Перекрестился и прыгнул в низ,

Но зацепившись, над ней повис.

Достать не может она до ног,

Зовёт подружек, чтоб кто помог.

Вишу безвольно я на мосту,

Похоже, выбрал, судьбу не ту.

Русалка смылась, вильнув хвостом,

Обдала грязью ещё притом.

Смотрю к рассвету, идёт жена,

Милей русалки теперь она.

Меня спасла ведь, за пояс взяв

И где тут сказка, а где тут явь?

Гром я слышу над долиной,

Вижу молнии разряд.

Я идя к моей любимой,

Непогоде этой рад.

В огороде грядкам счастье,

Дождь полил как из ведра.

В это летнее ненастье,

Выпьем мы любовь до дна.

И под эти вспышки молний,

Я налью в бокал вино.

Мой подарок очень скромный,

Но любимой всё равно.

Может, вместе захмелеем,

Вместе – это благодать.

И от счастья обомлеем…

Поцелуй, любовь, кровать.

Ах! Какое утро нынче выдалось,

Берега реки укрыл туман.

И у нас вчера кажись, всё ладилось,

Ты моя и это не обман.

Мы проснулись росами умытые,

С травами дурманными в стогу.

Целовал глаза твои закрытые,

Без тебя прожить я не смогу.

Гладил твои шёлковые волосы,

Заплетая в две больших косы.

Вынимал запутанные колоссы,

Мне не передать твоей красы.

Мой утром поцелуй тебя разбудит,

Вздрагиваешь от касаний губ.

– Так я надеюсь свадьба наша будет?

Голос твой нежнее медных труб.

Я тебе шепчу: – Моя любимая,

Поцелуем отвечаешь ты.

Ласкою нахлынувшей томимая,

Прошептала, что согласна ты.

Нынче же с тобою мы поженимся,

Засылаю я к тебе сватов.

И в церквушке местной повенчаемся,

Для любимой я на всё готов…

День ушёл и как-то всё расстроилось,

Не манят меня твои глаза.

Сердце не стучит, а успокоилось,

Совесть моя гнется как лоза.

На ночном, пустынном полу-станочке,

В поезд сел да и на край земли.

Жизнь уже играет на «Тальяночке»,

Неизвестность ждёт меня в дали…

Думал в жизни всё само построилось,

Седина на мудрой голове.

Только сердце вдруг моё расстроилось.

Ветер пробегает по листве.

И крикнул он себе – Какого чёрта?

Бросил я любимую вдали.

Уж было видно ей не до аборта,

С сыном вон встречать меня пришли.

Он встал пред ней коленопреклонённый,

– Ты прости меня моя любовь.

Я весь морями ветрами прожжённый,

Дальше я с семьёю жить готов…

Её обнял вдруг мужичок в кожанке…

Фото её выпало из рук.

Вдруг, он упал на рельсы в несознанке…

Слышен лишь колёс о рельсы стук.

Сегодня карие глаза,

Они ведь празднуют победу.

Я, бросив всё, к тебе приеду,

Увидеть карие глаза.

Сегодня карие глаза,

Они пленительно красивы.

Их обладатели счастливы,

Ах, эти карие глаза.

Сегодня карие глаза,

Для многих так они желанны.

И притягательны, и странны,

Мои любимые глаза.

Сегодня карие глаза,

Должны устроить именины.

Светланы, Тани, Зои, Нины,

Имеют карие глаза.

Сегодня карие глаза,

Одни твои средь многих вижу.

Тебя я взглядом не обижу,

Я так люблю твои глаза.

Нашей жизни рисую пейзаж,

Вышел красочный, и многослойный.

Ты меня никому не отдашь…

Нашептал утром ветер мне сонный.

Нашей встречи я помню кураж,

Мы бежали сквозь дождь, непогоду.

Ты меня никому не отдашь…

И в пустыне за пресную воду.

В сотый раз пишет мой карандаш,

Твой портрет и дворцовые своды.

Ты меня никому не отдашь…

Даже ради хвалёной свободы.

Нас встречает, знакомый мираж,

Как свирель или сойка на взлёте.

Ты меня никому не отдашь…

Даже в страшном воздушном полёте.

Нашей жизни рисую пейзаж,

С красотою твоей неуёмной.

Ты меня никому не отдашь…

Даже если уйдём в мир загробный.

Вот пишу, ответишь ли, не знаю,

Когда пишу то в мыслях улетаю.

В те давние былые времена,

Где я один и ты живёшь одна.

Молода, красива, недоступна,

Для меня ты крепость неприступна.

Я к гордости твоей ключи искал,

Цветы, подарки пачками таскал.

Улыбалась ты, но молчаливо,

На меня смотрела так тоскливо.

Стихи писал, посвящал поэмы,

Ты молчишь, мне не решить проблемы.

Так летели месяцы и годы,

Ты наверно из стальной природы.

Приближала, снова отдаляла,

Так легонько нервами играла.

Я устал, писать стихи и прозу,

Вытащу я из груди занозу.

Приду к тебе и вымолвлю: – Прощай!

Я улетаю в свой далекий край.

Почты нет, письмо идёт полгода,

Но людьми не тронута природа.

Там буду жить, один среди зверей,

Я их люблю сильнее, чем людей.

Встрепенулась, руки протянула,

Обняла и чуточку всплакнула.

– Не уезжай или возьми с собой,

Ты мой любимый, милый мой герой!

Как нам в этом мире друг без друга?…

Женился, она моя супруга.

С ней трое милых деток мы растим,

Жаль молодость растаяла как дым.

Грациозно лошадь танцевала,

Повторяя музыки узоры.

Твоя стройность в танце помогала,

Никчему пустые разговоры.

Ты в седле и я к тебе в галопе,

Ведь уже прошёл вольтижировку.

Чемпионка ты в большой Европе,

Я к знакомству проявил сноровку.

– Лена, мы с тобою не знакомы,

Но тебя ведь знает вся Европа.

Покажи мне с лошадью приёмы…

(Молча в мыслях – Ах, какая попа!)

Взгляд мой на себе она поймала,

Засмеялась громко: – Да, Елена.

Руку протянула и сказала:

– Смотришь ты совсем не на колено.

Раскраснелся я лицом похоже…

– Где такой стеснительный нашёлся?

Мне скромняги во стократ дороже,

По душе курсант ты мне пришёлся.

Я согласна встретиться с тобою,

Приходи и спросишь Петушкову…

К нам любовь нахлынула волною,

Я удачи выхватил подкову.

Что там было этой ночкой тёмной,

Не могу я рассказать, ведь тайна.

Мчались мы дистанцией огромной,

И сплошные «вира», «вира», «майна»…

Как прекрасна Лена Петушкова,

Передать нельзя словами это.

Но похоже медная подкова,

Помогла, скакали до рассвета.

Разлучила нас с тобой граница,

Чемпионкой Мира стала Лена.

На границе нежная зарница,

Но нежнее Леночки колено.

Вот идёт она по переулку,

Летний день, июльская жара.

Может она вышла на прогулку?

Взглядом пожирают юнкера.

В лёгком платье голубого цвета,

Шествует косыночкой шурша.

На призывы не даёт ответа,

Никуда, похоже, не спеша.

Юнкера, прильнувшие к забору,

Предлагают имя прошептать.

Но она курсистка, без разбору,

Не корректно, как зовут сказать…

Вот порывом ветра полу платья,

На мгновенье закатило вверх.

Юнкерам тот миг сошёл за счастье,

А она вдруг перешла на бег.

Стан её исчез за поворотом

И растаял словно бы туман.

Юнкера расходятся со вздохом,

Было то видение? Обман?

А назавтра вместе её ждали,

Облепив заборы как грачи.

Пребывая в горе и печали,

Нет её, хоть «Караул!», – кричи.

Долго ещё грезился ночами,

Трусиков сверкнувшие шелка.

Вспомните. Такое было с вами,

В те давно забытые века.

Ах, ты любовь, куда нам без неё,

Нас как настигла так берёт своё.

В юности, сердца где молодые,

В старости, когда уже седые.

Она приносит и добро, и зло,

Виной тому Адамово ребро.

Для любви нет  лет и расстояний,

Краше я не видел изваяний.

Пою любви, ведь я познал её,

Любовь и счастье, всё теперь моё.

Коль в любви купается мужчина,

Старость убегает и кручина.

Любовью окрылённый я лечу,

Причину той любви узнать хочу.

Вопрос есть к Богу, вот моё перо…

Виной тому Адамово ребро.