Читать книгу Синичка просит (истории) - Василий Шишков - Страница 6

(По рассказу Сергея Константиновича Т.)

Сергей возвращался после своей очередной командировки, из ставшего для него родным Заполярья. После полуночи сел на проходящий мурманский поезд, занял своё место на верхней полке, в купе плацкартного вагона. Сразу заснул. Приснился заснеженный аэродром, взлетающие в ночной снежной мгле самолёты. Среди ночи разбудил шум в соседнем купе. Сквозь дремоту доносились какие-то возгласы:

– Это моё! Моё место!… Слышишь? Моё! Слезай отсюдова! – После ночного пробуждения Сергей спал плохо. В соседнем купе и в коридоре слышались голоса, выясняющих отношения людей. Он вспоминал службу, дом. Встал рано. Утро было пасмурным. За окном бежали бесконечные, желто-зеленые леса, серые пространства озёр. Сходил за кипятком. В соседнем купе ехали две женщины на верхних полках с девочкой-подростком на нижней. Они тоже проснулись. На второй нижней полке продолжал спать какой-то мужик. Через пару часов этот мужик проснулся. Все руки у него были в наколках, на толстых, узловатых пальцах – тоже синели татуировки. Он был коренастый, на голову выше Сергея, с крупными, мясистыми руками. Встав, он лениво потягиваясь, стал прохаживаться по коридору, заглядывая во все купе. Он ходил с демонстративно медленной походкой хозяина, никому не уступаю дорогу. Сергей сидел ближе к проходу. Татуированный, как бы случайно, несколько раз задевал его. Проходившую по коридору проводницу попытался обхватить за талию и ниже:

– А, кондукторша… До чего ж ты хороша! Ша… Кондуктор-ша… Ша… А?! – Она попыталась от него отмахнуться, но он не унимался. Сергей сделал непрошеному ухажеру замечание.

– Солдатик? И тут ты?… Тебя, что задница кондукторши тоже заинтересовала?

– Ты у себя на зоне к начальникам приставай, а не здесь, – отрезал Сергей.

– Хм… Давно ли в люди решил выбиться, солдатик, а?

– Сядь, успокойся.

– Я-то своё отсидел, а вот у тебя, сынок, школы видно ещё не было, тебя, маменькин сынок, жизнь ещё не шмонала… Соссунок… Могу тебе сосочку приготовить. – Сергей отвернулся.

– Ты чего, это морду воротишь, а?! – Сергей не отвечал.

– Тебя чего в армиях жизни не учили? Смотри у меня, солдатик – не унимался мужик в наколках. Однако, Сергей спокойно сидел в окно.

После этого он часа два продолжал цепляться то к Сергею, то к проходившей периодически проводнице, то к соседкам по купе. Его приставания к девочке-подростку, которые слышались всеми, заставили Сергея подняться.

– Прекрати приставать к ребенку!

– Чего-о-о?! – сделал удивленное лицо татуированный и встал, напирая на молодого офицера. Последний казался перед ним тщедушным мальчиком.

– Ты, поди, хошь закурить солдатик, а? Ща скажешь, что не курю, не пью, мамка с уставом не велит… – продолжал мужик, выкатывая из орбит свои мутные глаза. Сергей был спокоен. Это начинало заводить его оппонента. – Так куришь, ты, солдатик?

– Нет.

– Ну, во-от… Что и требовалось доказать – самодовольно ухмыльнулся наглый мужик. – А я, вот, курю… – он сделал резкое движение туловищем вперед, оттолкнув Сергея. Потом собрался ещё раз толкнуть рукой, но не получилось, – его руку ловко и уверено отвели в сторону.

– Не поэл… – возмутился татуированный, сплюнул сквозь зубы в сторону Сергея. – Эт как? Эт как понять, а?! – прикрикнул он. – Это как?…

– Так. – Сергей отвел взгляд.

– Я в тамбуре буду. Курить… Солдат-тик… Тик-тик… – Презрительно процедил сквозь зубы мужик. – А будет так.– Он сжал свой большой правый кулак, и поднес к лицу молоденького офицера, затем самоуверенной, слегка покачивающейся походкой он пошел в конец вагона. Соседи притихли, участливо поглядывая на Сергея.

– Вызовите начальника поезда – посоветовал полный мужчина, сидевший за столиком, в коридоре, напротив его купе.– Такой начальник должен быть. Подойдите к проводнице и спросите, он же и к ней приставал, спросите в каком вагоне едет начальник поезда, а потом, можно будет вызвать милицию на ближайшей станции. Что там у нас следующее?… Вызвать милицию и выяснить, что такой за тип в наколках. Давайте, подойдите к проводнице.

– Да, да. – Согласился, кивнув, Сергей. Он медленно, скорее нехотя, поправил китель. Посмотрел в окно, взглянул, немного улыбнувшись, на говорившего пассажира и его соседей, а потом не спеша пошёл в сторону тамбура.

В тамбуре была распахнута входная дверь. Татуированный мужик стоял у дверного проема, подпирая спиной открытую дверь. Он курил. -Квалифицированный кадр, – подумал Сергей, – если носит с собой дверную отмычку.

– А-а… Солдатик… – оживился куривший. – Ну, чё? Дать прикурить, а? – Сергей молчал.

– А пальчики-то какие тоненькие, прямо-таки интеллигентские. Интеллигентишка… От пола два вершка… Ну, что? Курить – тонка кишка? – Мужик бросил на улицу недокуренную сигарету, быстро закрыл дверь и захлопнул её сзади ногой.

– Так-так… Значит, покурить захотелось? Так? – продолжал, подбоченясь, мужик. – Ну, чего ты, там выставляешься, ты, щенок? А ты знаешь, что я щас могу дать те прикурить, а? – Он двинулся в сторону Сергея, тот немного отступил.

– А ты знаешь, что ты – никто? Ты даже ничто! Слышишь?! – Молчание Сергея снова начало раздражать его соперника. – Да ты что молчишь-то? Онемел, а? Да ты знаешь, что вот я тебе ща … – Он как-то напрягся и снова двинулся к Сергею, подняв левую руку, чтобы зацепиться за его китель, а может для того, чтобы отвлечь внимание.

– А ты знаешь, пацан, что… – правая рука его сделала еле заметное движение. В это мгновенье Сергей молниеносно пробил левой ногой по правой кисти мужика, прятавшейся в рукаве. Раздался звон металла, что-то тяжелое упало на пол тамбура. Мужик оскалился от злобы и неожиданности, и со всей силы попытался пробить левой рукой, но Сергей резко отошел и уклонился от удара, а нападавший немного потерял равновесие. – Заточка… Матёрый… Готовился… Обкуренный?… – Мелькнуло в голове у Сергея. Однако быстрее собственных мыслей были его движения. Он, резко приблизившись, ударил правым локтем мужику в грудь, потом безостановочно пробил поочерёдно левым, правым и левым локтями снизу. Мужик ойкнул и чуть осел. Тут он получил удары коленями в пах.

– Ах… – Голова его опустилась ниже уровня плеч Сергея. Боковым ударом правым локтем Сергей пробил в висок, затем прямым ударом левым локтем – в лицо. Обхватив мужика за шею, Сергей пробивал уже коленями в лицо. Оборонявшейся попытался закрыть лицо руками, но это не помогало. Он совсем согнулся и получил несколько ударов локтями в позвоночник, после чего со стоном рухнул на пол. Сергей продолжал автоматически наносить удары ногами по грузному телу, но это были уже не удары, а скорее тычки – ярости и большой силы в них не было.

– Даром что не прирезал тебя щщенок. – Тихо проговорил мужик, но сквозь шум поезда, Сергей услышал, тогда он дёрнул входную дверь, распахнув её настежь. Наклонился и с трудом подтянул тело к проходу, подперев им дверь. В тамбур ворвался свежий холодный воздух. Он ещё немного подтянул тело мужика, голова которого почти свесилась с порога тамбура. Короткие рыжие волосы побитого трепыхались на ветру. Со стуком колёс, мимо пролетали столбы, за ложбиной убегали назад золотистые берёзы, осины…

– То… Това-арищ… Товарищ офицер… Ггражданин начальник… – простонал побитый.

– Прикурить? – Сергей встал и нанёс слабый удар ногой в обмякшее тело.

– Да, нет… Не… Эх!… Не смог тебя замочить!… – Какая-то волна вновь нахлынула на Сергея.

– Тебя только могила исправит, – сквозь зубы прошептал он. Наклонившись, он попробовал ещё подтянуть грузное тело к краю дверного проема, но почувствовал, что тело упирается изо всех сил. Однако еще большая борьба шла внутри самого Сергея. С одной стороны оставалось совсем немного до края, – уже голова свешивалась с порога, чтобы… С другой, он вдруг услышал внутри голос отца: Не суди! – Сергею показалось, что в грохоте вагона сам поверженный простонал это слово: Не суди! – Он отпрянул от лежащего.

– Ннн… Мнне… – Как бы в подтверждение услышанного внутри, Сергей услышал мычание мужика. – Не судьба!… Эх… – Выдохнул лежащий. А внутри у Сергея эхом аукнулось: – Не суди! – Как нокаутирующий удар ухнуло в голове Сергея: – Не суди! – и откликнулось где-то в глубине его души. – Не суди, да не судим будешь… – Продолжало стучать в висках. Он снова вспомнил, что говорил ему покойный отец, участник войны, офицер-спецназовец: Не суди, но учи! Никогда никого не суди ни языком, ни тем более оружием. Но если напросится кто – проучи, если сможешь, а смочь ты просто обязан… – Припоминались слова отца. Больше ударов по мужику не было. Сергей только слегка замахнулся, но заметив, что лежащий весь сжался, толкнул его ногой в плечо, повернув на спину. Мужик ровно дышал ртом, хлюпая разбитым носом, и пальцами левой руки пытался зажимать кровоточащий нос, а правой держался за пах.

– В сознании, крепкий… Такому бы верзиле в шахту идти или у мартена стоять, а он бедолага дурью мается… – подумалось Сергею. Носком ботинка он двинул толстую заточку, походившую больше на нож патологоанатома, и вышиб её из тамбура через раскрытую дверь. Сергей ещё раз взглянул на мужика, притихшего у раскрытой вагонной двери, и вышел из тамбура.

Он зашёл в туалет, вымыл руки, ополоснул лицо. Никаких ссадин на нём не было. Даже кровью побитого он почти не испачкался. Отмыл с локтей небольшие следы крови и взглянул в зеркало. Оттуда на него смотрел щуплый молодой офицер. Он всмотрелся в его серо-голубые глаза.

– Ну, что? Опять дров нарубал, Серёжка? И зачем?… – Усмехнувшись, мысленно спросил он у него. – Или как? Тогда, как можно было бы поступить иначе? Как тот, пузатый советчик? – Не спеша, он пошёл к своему месту.

– Ну, как? Так быстро? Разобрались? И это вместе с начальником поезда? – С любопытством спросил его толстячок.

– Ну, так… – неопределенно ответил Сергей и забрался наверх – на свою верхнюю полку. Взял книгу и уставился в неё, но ему не читалось.

– И действительно, что же нужно было делать? Бесконечно терпеть всю оставшуюся дорогу хамство, или бегать по поезду в поисках начальника?… Знаю я этих начальников северных маршрутов, и чем всё это заканчивается. – Думал Сергей, уставившись между строк раскрытой книги. Мысленно он снова и снова прокручивал произошедшее. Анализировал свои действия, действия противника и окружающих. Первоначальное его подозрение о холодном оружии у наглого попутчика оказалось верным.

…Тропы, однако, не было, они взбирались по травянистому косогору. Хорошо еще, что подъем был не очень крутой, мешали только низкорослые заросли рододендрона, которые вконец искололи их ноги. Правда, чуть выше начинался густой хвойный стланик, в нем уже можно было укрыться. Джулия не отставала, напрасно он беспокоился об этом. Босая, с окровавленными ступнями, она пробиралась чуть впереди него, и, когда оглядывалась, он видел на ее лице такую решимость избежать беды, которой не замечал за все время их пути из лагеря…

– Что такому сумасшедшему с тесаком могло прийти в голову? – рассуждал Сергей. Теперь, восстанавливая по памяти события, он был полностью уверен, что побитый им мужик накурился какой-то наркотической травы.

…А тут, как на беду, последние клочья облака проплыли мимо и полностью открыли взору край луга, ярко зардевший маками. И сразу из тумана появились одна, вторая, третья темные, как камни, фигуры немцев. Человек восемь их устало шли лугом, подминая цветы и настороженно оглядывая склоны гор.

Теперь уже можно было не скрываться…

Иван сел, бросив тужурку, рядом остановилась поникшая, растерянная Джулия – несколько секунд от усталости они не могли произнести ни слова и

молча смотрели на своих преследователей. А те вдруг загалдели, кто-то, вскинув руку, указал на них, донесся зычный голос команды. Посреди цепи тащился человек в полосатом, руки его, кажется, были связаны за спиной, и

двое конвоиров, когда он остановился, толкнули его в спину. Это был сумасшедший.

Немцы сразу оживились и с гиканьем кинулись вверх.

– Ну что ж, – сказал Иван. – Ты только не бойся. Не бойся…

И снова он продолжал анализировать своё внутреннее состояние. – Страх? Нет, никакого страха не было. Спокойствия, правда, тоже не было. Было то, о чем говорил отец, чему учили инструкторы.

– Злоба? Злобы к этому типу тоже не было. Почти не было, или…? – Продолжал думать Сергей – Так что же это было, в конце? Спасение, когда он не вытолкнул его, побитого из тамбура, летящего мимо столбов и крутых склонов? И кто спасённый, – он или я? Он? Он или я?

…Он не боялся. Слишком много пережил он за годы войны, чтобы и теперь бояться. Как только немцы обнаружили их, он почувствовал странное облегчение и внутренне подобрался: в хитрости уже отпала надобность, теперь только бы дал бог силы. И еще, конечно, чтобы рядом оставалась Джулия. С этого момента начинался поединок в ловкости, меткости, быстроте…

– И правда, можно было бы добавить в качестве воспитания. Ещё и получаса не прошло, а он уже вернулся. Здоровяк, да ещё обкуренный! – усмехнулся про себя Сергей, когда в коридоре послышался шум. Он услышал женские возгласы, вопросы, хриплые односложные ответы избитого им мужика и наконец, визгливые восклицания толстого пассажира напротив:

– А ведь говорил, что с начальником поезда пойдёт разбираться! Ой, как же так?! Да так сильно! А ещё офицер советской армии, отличник, видно что всяческих подготовок… Зачем так? Ну, как так можно?! А если умрёт вдруг? Есть тут кто-нибудь из медиков? Где, в конце концов, начальник поезда? Позовите проводницу! – Возмущался раскрасневшийся толстяк.