Читать книгу На правом траверзе синий ветер - Василий Владимирович Тарасенко - Страница 8

Путь наверх по распадку, застроенному панельными и кирпичными многоэтажками, промелькнул как-то очень просто и быстро. Им было не привыкать носиться по улицам Находки, растянутым по склонам сопок. Наконец, перед ними появился побеленный бетонный забор, обсаженный акациями и молодыми тополями. Кое-где мелькали и кусты вишни. За забором на старой детской площадке копошились несколько мальков лет по шесть. Ребята прошли в калитку и через пару секунд остановились возле горки, по которой катались два пацанёнка в невзрачных серых одёжках. Один из них, рыжий и конопатый, с довольной улыбкой съехал прямо под ноги Петьке и серьёзно уставился на мальчика. Март шагнул поближе к Петру, протянул руку и сказал:

– Привет.

– Здравствуй, – ответил пацанёнок и пожал протянутую ладонь.

– Меня Март зовут, а тебя? – Мартин усилием воли подавил в себе желание присесть на корточки. Зачем так снисходительно относиться к нормальному человеку? Любитель кататься на горке задумчиво наклонил голову вправо и сказал:

– Горька. А вам чего?

Рядом с Егором приземлился второй мальчишка. Его путаные чёрные давно не стриженые волосы торчали во все стороны жёстким веником, а карие глаза настороженно смотрели то на Петьку, то на Мартина. Он почти сразу выдал:

– Чего пристали? Щас Тёма позовём! Он вам покажет!

– А нам он и нужен, – сказала Галя. Она-то не постеснялась присесть рядом с воспитанниками детдома. – Можете его позвать?

– Ага, я быстро! – выпалил Горька и умчался к двухэтажному дому, обшитому зелёным сайдингом. Петька сказал:

– Марта ты уже знаешь, я Пётр, а это Галя. А тебя как зовут?

– Славка, – в голосе мальчишки тепла не прибавилось, но и настороженность слегка улеглась. – А зачем вам Тём?

– Мы его друзья, проведать пришли, – ответила Галя.

– Тогда я знаю, кто вы, – уверенно сказал Славка. – Тём рассказывал. Это у тебя фотоаппарат?

Он ткнул пальцем в сторону кофра, который болтался на боку Мартина. Будущий фотохудожник улыбнулся и ответил:

– Да, фотик. Хочешь, тебя сфотографирую?

– Пфе, – фыркнул Славка. – Всё равно потом фоток не будет.

– Почему? – удивился Март.

– Так вы больше не придёте, – уверенно сказал Славка. – Никто второй раз не приходит.

К разговаривающим подошли третий мальчик и девочка. Русоволосый пацанёнок, облачённый в безразмерные шорты, майку и резиновые сапоги, деловито спросил:

– Чего надо?

Его маленькая ладошка твёрдо сжимала пластмассовую лопатку для песка. Девочка с тёмными аккуратно заплетёнными косичками и голубыми глазами, так же наряженная в платье на размер больше, чем надо, бесстрашно сказала:

– Будете обижать Тёма, мы вам устроим!

Март с Петром переглянулись. Такая агрессия со стороны маленьких сказала им больше, чем все стычки с Мишкой и его компанией. Похоже, Тёму действительно тут несладко. Тем временем из здания детского дома показался Егорка в сопровождении всё такого же яркого Артёма. На мгновение их знакомый застыл на крыльце, а потом сбежал по ступенькам и примчался на площадку под возмущённые вопли Егора, отставшего на несколько шагов. Остановившись рядом с ребятами, Тём негромко сказал:

– Это вы.

– Это мы, – согласилась Галя. – Ну и зря ты нам не сказал.

Все понимали, о чём она, так что ответа не требовалось. Но Тём улыбнулся и твёрдо произнёс:

– Я бы потом обязательно рассказал.

– Так это и есть твои головастики? – поделилась догадкой Галя.

– Ага, старшие ребята их часто обижают, а я защищаю, – Тём подхватил сопящего Егора за подмышки и посадил себе на шею. Тот довольно закричал:

– Н-но, лошадка!

Тём засмеялся и проскакал с наездником на плечах большой круг по площадке, после чего ссадил малыша на землю. Горька, довольный без меры, умчался вместе с друзьями к пластиковой стенке из колец и ступенек. А Март спросил у Артёма:

– Они тебя тоже защищают?

– Они вообще молодцы у меня, – Тём заулыбался. – Славка обстоятельный и серьёзный, Горька добрый и шкодный, Нина всех строит, а вот Митька ещё злой. Его от пьющей матери забрали, всё домой рвётся. Но я пока уговариваю не бежать. Тяжело ему там.

Стало понятно, что относится он к малышне, как к братишкам и сестрёнке. Петька вздохнул и сказал:

– А мы пришли тебя проведать. Сегодня опять встретили этого Мишу с его приятелями.

– Они хотели забрать фотоаппарат, пришлось дать Мишке в зубы, – похвастался Март.

Тём помрачнел, а Галя очень серьёзно спросила:

– У тебя теперь неприятности будут?

– Да нет, – пожал плечами Артём. – Как обычно. Подловят в углу где-нибудь… Не в первый раз, отмахаюсь.

– Прости, – смутился Март.

– Всё нормально, – Тём снова улыбнулся. – Что ж теперь, фотик им отдавать, что ли? Правильно всё сделали.

Он помолчал и осторожно спросил:

– А вы теперь придёте ещё?

– Обязательно! – сказал, как отрезал, Петька. – И ты не теряйся. Завтра приходи, встретимся там же, где сегодня. Мы пойдём на командный пункт.

– Конечно, приду, – в голосе Тёма появились нотки отстранённости и смущения.

Март откуда-то понял, что новый друг может и не прийти по какой-нибудь причине. От смущения или какой-то боязни. И сказал:

– Ты не думай о всяком таком. Детдомовский не значит плохой. Ты не такой, как этот Мишка.

– Приходи завтра, мы будем ждать, – добавила Галя.

– А у вас тут какой распорядок? – спросил Петька. Было похоже, что ему не впервой говорить на такие темы. Тём сунул руки в карманы шорт и качнулся с пятки на носок, после чего сказал:

– У нас тут сейчас тихий час уже. Но мне разрешают присматривать за малышнёй. Этих бойцов трудно уложить.

– Не бьют? – настороженно спросил Март.

– Пусть только попробуют! – вскинулся Тём. – Я им такой тарарам устрою!

– Артём, кто эти ребята? – донёсся с крыльца мужской голос. Компания разом обернулась и увидела в дверях здания худого седого мужчины с аккуратной бородкой клинышком, одетого в мятый серый костюм. Март тут же выступил вперёд и сказал:

– Здравствуйте!

– Вам, молодые люди, на территории детдома находиться нельзя, – несколько неприязненно ответил мужчина.

– Владимир Нуриевич! – тут же встрял Артём. – Это мои друзья, они пришли меня проведать.

– Провожай гостей и заводи младших в дом. Скоро подъём и полдник.

Сердитый мужчина развернулся и исчез внутри здания, а Тём виновато сказал, глядя почему-то в глаза Марту:

– Это директор. Он неплохой. Только нервный очень и часто болеет. Город детдому совсем мало помогает. А на него постоянно всякие гадости пишут старые бабки из соседних домов.

– Это какие гадости? – не понял Март.

– Потом расскажу, – смутился Артём. – Завтра на батарее.

– Я тебе за забором объясню, какие гадости обычно пишут в таких случаях, – с лёгкой насмешкой пообещал Петька. И Март почувствовал, что объяснение не будет приятным. В памяти сами собой всплыли всякие истории про дядек возле школ и пропавших детей.

– Ой, блин, – вырвалось у него. Март сморщился, – Фу…

– Вот, а говоришь, не знаешь, – закрыл тему Петька. – ладно, Тём, нам пора, а ты обязательно завтра приходи!

– Пока! – сказал Артём и пошёл к стайке шестилеток, где тут же поднялся вой, присущий всем малолетний «нехочухам» во всех странах. У Марта настроение стало непонятное, такое, словно он прикоснулся к чему-то малоприятному и скользкому. Всё-таки детский дом не самое лучшее место на свете. Любопытство, конечно, подначивало его спросить Тёма о родителях, но совесть заставила промолчать. Они с Петром и Галей вышли за забор и стали медленно спускаться по крутой улице к главному городскому проспекту, тянущемуся вдоль морской бухты. Говорить, в общем-то было не о чем. Но молчание ребят было не менее красноречиво, чем всякие слова. Все трое понимали, что теперь ни за что не забудут каждый день приходить к Тёму туда, где вроде бы дом, но на самом деле – что-то совсем другое. У Марта в душе плавали нотки облегчения, что ему-то повезло не оказаться в этих стенах. А ведь шанс был. Когда год назад родители едва не погибли. Прошлым летом журналист Сергей Пузов с женой попали в большую аварию на своём стареньком японском джипе. Все знакомые тогда говорили, что Сергей и Дарья родились в рубашке… А по мнению марта, в рубашке родился он. Потому что папа и мама остались живы и относительно здоровы. Когда его забрали из детского оздоровительного лагеря, рассказав о случившемся, мальчика охватил холодный страх. Оказалось, что жизнь далеко не так безмятежна, как он думал. Проклятые «гопники» ждут за каждым углом, за каждым поворотом жизни, только и дожидаясь возможности причинить горе. Как тот водитель, выехавший в рейс в состоянии опьянения на китайском самосвале, у которого по пути лопнула из-за перегрузки одна из подъёмных стоек, отчего грузовик на дорожной петле повело и опрокинуло. К счастью, машину родителей Марта лишь задело краем кузова. Но и этого хватило, чтобы джип улетел в кювет вверх колёсами. Отец тогда сломал руку и разбил голову, хоть и был пристёгнут. А мама, сидевшая за рулём, потом долго ещё лечила рёбра. Но ведь всё обошлось? Март даже на мгновение остановился. Но в другой раз может не обойтись! Слишком много на свете таких вот «случайностей». Мальчик чихнул, наверное, от пыли, носимой ветром по улице, и помчался догонять друзей. И морской ветер упруго встретил лёгкое тело с бешено бьющимся внутри сердцем, не давая ему оступиться и упасть на потрескавшийся асфальт.