Читать книгу Сага о халруджи. Книга 5. Тайны Древних - Вера Петрук, Вера Александровна Петрук - Страница 6

– Нам не по пути, – сказал Сейфуллах пару часов спустя.

Караванщики остановились, чтобы напоить животных из водоема в оазисе неподалеку от арены, но задерживаться надолго не собирались. Они торопились. Спешка витала в воздухе, словно песок, поднятый самумом до небес. В присутствии чужаков люди из каравана нацепили маски, но верблюды вели себя беспокойно, и не близость долгожданной воды стала причиной их возбуждения.

Мир изменился. Арлинг был уверен, что до его встречи с Нехебкаем в горах Гургарана, ни оазиса, ни водоема, от которого почти ничего не осталось, после того как из него достали воду для верблюдов из каравана, здесь не было. Раньше каждый колодец Карах-Антара бдительно охранялся керхами. Они даже не позволили бы караванщикам приблизиться к заветному источнику, а, договорившись с проводниками, таскали бы воду за плату окольными путями, лишь бы не выдать главного секрета пустыни – питьевого колодца.

Деревья в оазисе были те же, что росли у подножья Гургарана и окружали арену етобаров. Молодые, сильные, они впивались корнями так глубоко в песок, что, казалось, протыкали Сикелию насквозь, черпая влагу из другого мира. Их жесткие, глянцевые листья прекрасно чувствовали себя под испепеляющими лучами пустынного солнца, в отличие от того же Арлинга, который вдруг понял, что разучился безропотно терпеть жар местного светила.

Хотелось бы верить, что изменился не столько мир вокруг, сколько он сам, но и здесь чувствовалось лукавство. Нехебкай или лекарство имана, или что-то еще, о чем он пока не догадался, вернуло ему силы, исправило покалеченные кости, мышцы и сухожилия, но в целом Регарди ощущал себя так же, как, когда подходил к горам Гургарана, чтобы встретиться с Подобным. Накопленная годами усталость не прошла даже после вынужденного многомесячного покоя в пещере. Тело слушалось, но все чаще намекало, что его силы на исходе. Время у него еще было, вот, правда, сколько именно, оставалось загадкой. Солукрай помогал ему безупречно чувствовать мир, но помочь со временем был не в силах.

Впрочем, если бы Арлинг каким-то чудом узнал о том, что случится – с ним или с миром, он все равно отправился бы к Гургарану. Потому что здесь он встретил Магду, и все остальное поблекло, став миражом в раскаленных песках, который рассеивается, когда на горизонте появляется жизнь. Карах-Антар наполнился ею, но Регарди подозревал, что разочарование близко. Обман чувствовался во всем, что окружало его с момента пробуждения – в деревьях, дожде, глиняной корке, вытеснившей песок с обширных участков пустыни, даже в Хамне с Алленом и уж тем более в Сейфуллахе с его караваном. И только Магда была настоящей. Когда сознание отказывалось верить в то, что водоем, достаточно глубокий, чтобы напоить такое огромное количество верблюдов, образовался всего за три месяца, расположившись у корней странных деревьев, Арлинг возвращался к Магде, и мир останавливался, прекращая хаотичное вращение.

События последних дней навалились гурьбой, но Видящая позволяла выделить важное. Иман его не убил, хотя было очевидно, что Арлинг выполнил последнюю миссию не так, как нужно было Белой Мельнице. Ему разрешили уйти в почетную отставку, для него приготовили лекарство и даже прислали людей, чтобы они помогли ему с Магдой обустроиться на новом месте. Это был путь логики и здравого смысла. Покалеченный вассхан не мог оставаться в мире, где его знали, как убийцу бога – и не важно, что это не соответствовало правде. «Бывших» либо убивали – в абсолютном большинстве случаев, либо отправляли в ссылку. Чтобы получить такую милость, нужно было отличиться.

Все свои годы службы у имана, Регарди постоянно делал что-то не так. И даже теперь, когда это «не так» стало очевидным, иман предложил ему путь, о котором бывшие убийцы Белой Мельницы могли только мечтать. Только вот Арлинг снова свернул не туда. Сейчас, сидя на коряге неподалеку от новорожденного оазиса и слушая, как проплывает мимо караван Сейфуллаха, Регарди почти не сомневался, что все случившееся с ним, включая невероятно быстрое излечение поврежденных ног, стало следствием темного солукрая, источник с которым он снова в себе открыл.

Второй раз обошелся меньшими жертвами, но какими же дорогими. Тогда, много лет назад на боях Санагора, он впервые пробудил в себе темный солукрай, который превратил его в мясника. Чтобы примириться с совестью, ему пришлось принять обет халруджи. Многолетнее служение Сейфуллаху не принесло Арлингу искупления. Темный солукрай остался жить в нем, дожидаясь своего часа. Когда он вырвался из него в пещерах Гургарана, пострадало всего шесть человек. Но среди них была Магда, и никакие клятвы или обеты не были способны вернуть Регарди душевное равновесие. Фадуна была больна с рождения, но до сих пор ее безумие помогало ей выживать в суровых краях среди жестоких людей. Серкеты приняли ее за Видящую, поводыря Нехебкая, мифологическую героиню своей религии. Этот образ сохранил Магду до их встречи на вершинах Гургарана. Может, ее умственное расстройство и ухудшалось со временем, но именно темный солукрай Арлинга, вероятно, станет причиной скорой смерти Фадуны.

Регарди прислушался. Магда сидела неподалеку, чудом найдя островок песка на изменившейся земле Карах-Антара. Она раскладывала щепки перед учениками имана, нагребала глину в кучки и рассказывала что-то о вулканах и конце света. Те слушали ее, не перебивая, сидя тихо и послушно. Арлинг решил, что о них пока думать не станет. Его волновала Фадуна. Он слышал, как ветер шелестит по ее сухой коже, отрывая новые лоскуты. Магда была похожа не змею, которая собиралась рождаться заново. Вот только под старыми лоскутами новой кожи не было. Там кровоточили раны, многие из которых уже превратились в язвы. Арлинг с Хамной пытались перевязать их, но Магда с упорством срывала все повязки.