Читать книгу 100 шагов до тебя - Вера Чуднова - Страница 4

На следующий день кто-то оставил на стуле девушки маленькую коробочку с теми самыми золотыми серьгами из магазина. Катя покрутила коробочку в руках. Кто же мог оставить подарок? Конечно, сначала подозрения пали на Серёжу, нона немой вопрос, Синицын старший лишь пожал плечами:

– Кать, если тебя кто-то обидит, то я всех порву, но дарить такие подарки… это ты у Вадима спроси. Романтика его конек.

И как Пролетарова не вспомнила о Вадике. Ведь Серёжа же не знал, какое именно украшение Катя обсуждала с консультанткой, рядом был только Вадим. И Пролетарова уже собиралась пойти к Вадиму, но прозвенел звонок и начался урок. Катя не могла сосредоточится и всячески пряталась за учебниками, в надежде, что педагог не вызовет её к доске. К счастью, пока преподавательница Катей не интересовалась.

Гимназия имела квадратную форму и три почти равнозначных крыла. При входе в здание дети сразу попадали в раздевалку, тянувшуюся от правого крыла до левого вдоль стены, за которой располагалась большая столовая., войти в которую тоже можно было двумя способами: либо из правого крыла, либо из левого. В правом крыле располагались учебные классы для малышей: тех, кто собирался поступать, и для первых четырёх классов. Левое крыло принадлежало средней школе – с пятого по девятый класс. Крыло над раздевалкой и столовой занимали десятиклассники, а крыло над железными воротами школы, которые вместе с третьим этажом образовывали последнюю сторону четырехугольника, занимали два выпускных класса. Выпускники, которых было не так много, всего по двенадцать человек на один класс. Обязательные предметы проходили в одном и тоже кабинете, а факультативы были разбросаны по всей школе. Таким образом, чтобы добраться до крыла средней школы, где учился Вадим, нужно было потратить не менее пяти минут, а перемена всего десять. Катя тяжело вздохнула.

– Не отвлекайся, Карандаш любит спрашивать тех, кто не слушает, – шепнул Вадим.

– Почему Карандаш? – спросила в ответ Катя.

– Пролетарова, стало быть? – раздался скрипучий голос, приближаясь.

Екатерина подняла голову и встретилась глазами с мужчиной лет пятидесяти.

– Да, – отозвалась Катя, не подозревая, какая угроза повисла у неё над головой.

– Быть может, Вы напомните нам…

В этот момент раздался звонок. Катя облегченно выдохнула.

– Не волнуйтесь, я Вас возьму на карандаш, – мужчина зашагал прочь.

– Поэтому Карандаш, – ухмыльнулся Серёга и вылез из-за парты.

Пролетарова тоже засобиралась. Нужно было успеть за десятиминутную перемену разыскать и опросить Вадима. Правда, в этот день судьба явно была против встреч с девятиклассниками. Едва Катя вышла из класса, как староста подхватила её под локоть и увлекла в сторону женского туалета.

– Кать, всего на пару секунд, – ласково пролепетала Даша.

В противовес Ликандре Дарья была ухоженной, стильной девочкой. Если у неё на голове и был легкий беспорядок из рыжих кудрей, то он являлся художественным, школьная форма была аккуратно выглажена, и весь образ Петровой кричал о том, что она лучшая из лучших, ангел, а не ученица, солнышко ясное на фоне унылых старшеклассников.

– Катечка, – вкрадчиво начала Даша, – ты же хочешь быть моей подругой?

Опасный вопрос, на который одинаково неправильно ответить и да, и нет. Лучше всего промолчать. Однако Петрова так заглядывала в глаза и теребила рукав пиджака Пролетаровой, что Катя сдалась.

– Конечно.

– Отлично. Тогда оставь Серёгу в покое, – твердо, чеканя каждое слово произнесла Петрова, и вся нежность исчезла из её глаз, уступив место холодному рассудку.

– Что? – переспросила Катя.

– Я сказала, – сжав зубы и наступая на Пролетарову, заставляя последнюю отступать к стене до тех пор, пока Катя не прижалась к ней лопатками. – Оставь. Серегу. В покое. Отсядь от него. И никогда. Больше. Не приближайся к нему. Ясно?!

Староста положила руку на плечо Катя и сильно сжала:

– Ты поняла?

– Не совсем, но я постараюсь понять, – выдавила из себя Пролетарова, сжимая зубы, чтобы не взвыть от боли. Драться в гимназии запрещено и, если кто-то увидит потасовку, то отчислят новенькую, а не старосту с потрясающей репутацией.

– А теперь? – вопрошала мучительница, сжимая всё сильнее.

– Мне больно, – начала сдаваться Катя и одновременно предприняла первую попытку оттолкнуть собеседницу. Даша же от этого разозлилась еще сильнее, она перехватила Пролетарову за выставленную вперед руку, стараясь вывернуть сопернице кисть.

– Хватит, – властный голос раздался со стороны кабинок. – Что за избиение малолетних? Петрова, мне что напомнить тебе как это быть изгоем? Или по какой причине твоя репутация всё ещё белая и пушистая? Может, пора это исправить?

– Лика? – воскликнули Даша и Катя одновременно. Петрова тут же отступила от Пролетаровой, и на глазах преобразилось из жестокого демона в глупенького котенка.

– Мы просто мило беседовали, – начала оправдываться староста. – И вообще, это из-за неё Романов не смог доучиться, твой друг, как бы.

– В том то и дело, что как бы, – отмахнулась Ликандра. – Свалили отсюда, если не хотите, чтобы вас обеих отчислили.

Дарья тут же ретировалась, оставив двух блондинок наедине. Девушки некоторое время смотрели друг другу в глаза, прежде чем, Катя решилась.

– Спасибо, Лика.

– Не стоит. Не стоит быть столь доверчивой и наивной. Я сделала это не потому что хочу с тобой общаться, а потому что могла тебе помочь. Это разные вещи. Запомни. И не приближайся ко мне ближе, чем на метр.

Лика направилась к выходу из туалетной комнаты по дороге задев Катю плечом. Мол, не суйся и не нарывайся, сиди тихонечко и учись.

Прозвенел звонок, Катя вздохнула. Придётся ждать следующей перемены, чтобы сходить к Вадиму. Жаль. Чем дольше коробочка в её кармане, тем меньше хочется с ней расставаться.

Когда Катя вошла в кабинет, её встретил галдёж ещё не остывших после перемены учеников:

– Делаем ставки!

– Я говорю месяц продержится.

– Не больше недели.

– Год.

– Да она уже завтра сдастся.

О чем они спорят? О Кате? Собираются, защищая старосту и Илью Романова, вытеснить её из коллектива? Только этого не хватало. Ведь Серёжа Катю защитит, правда? На Лику рассчитывать не приходилось, она чётко обозначила допустимые границы общения. Катя тихонько села на своё место.

– О чем речь? – шепнула девушка Синицыну старшему на ушко.

– О новой училке по физике. Должность то ли проклята, то ли нам не везет с преподами, каждый месяц новый педагог, – отозвался сидящий рядом Серёжа. Он был так увлечён спором, что, кажется, не заметил перемены в её настроении.

После уроков, когда Катя собиралась домой после факультативов, к ней подошёл Серёжа, сбежавший из школы после обязательных занятий и теперь зачем-то вернувшийся:

– Привет. Кать, ты домой?

– Ну да, – грустно пожала плечами Катя. Что ей еще делать в школе? Домашней работы за два дня накопилось море, и Пролетарова твердо решила – сегодня сделает всю работу и постарается прочитать следующие темы, а ещё у неё запланирована беседа с Вадиком.

– А ты не хочешь пойти со мной в театральную студию? Подожди, не отказывайся! – поспешно добавил он, едва Катя открыла рот. – Там половина нашего класса, у тебя будет возможность узнать ребят поближе, понять, что они хорошие. В целом. Пожалуйста, Катюш.

Хотелось отказаться, но не скажет же она другу, что собиралась в перерыве между выполнением домашней работы пытать его брата по поводу золотых серёжек?

– Ладно, – уступила Катя. – Пойдем в твою театральную студию, капитан сборной по волейболу.

– Отлично. Ты лучшая, лучшая в мире девушка.

В этот момент Катино сердце ёкнуло. Он назвал её своей девушкой? Или просто абстрактно – "девушкой"?

Парень схватил Катин портфель, пока она не передумала, и бодрой походкой направился в актовый зал. Пролетарова, ругая себя за излишнюю уступчивость, отправилась следом. Серёжа определенно пользуется тем, что она не может ему отказать! Когда ребята вошли в огромный актовый зал, там уже собрались все желающие. Посреди зала на стуле сидел педагог, справа от него сидели три девушки, а слева – восемь юношей.

– Пётр Аркадьевич! – закричал Серёжа еще с порога. – Пётр Аркадьевич, я нашел Вам идеальную Джульетту! Теперь Вы начислите мне баллы за активное участие в жизни школы?!

Катя округлив глаза взглянула на Синицына. Нет, такой подставы она точно не ожидала! Молоденький педагог в тонких очках встал, оказавшись ростом выше двух метров, и семимильными шагами подошел к парочке:

– Так. Синицын. Хватит меня водить за нос. Кто это?

– Джульетта. Зовут Катя, она из нашего класса, новенькая. Ликандра подтвердит.

Педагог вопросительно оглянулся на девушек и, увидев, как Лика кивнула, продолжил допрос:

– Девушка, а Вы правда хотите играть в нашей постановке, разумеется, не Джульетту, ибо такой роли нет?

Серёжа быстро поднял руку и провел ребром ладони по позвоночнику девушки, лишив её возможности соображать, ибо мурашки побежали по телу во все стороны от этого прикосновения.

– Ты же хотела, да? – переспросил он.

– Да, – повторила за Серёжей Катя, не вникнув в суть вопроса, настолько парализующим было это движение.

– Отлично! – просиял педагог. – Давай её вещи и дуй на волейбол, тебя заждалась команда, а Вы, девушка, не стесняйтесь, проходите. Теперь идеальное сочетание. 4 к 8. Ох, как давно не было в моём кружке столько представительниц прекрасного пола.

Петр Аркадьевич вырвал у Серёжи Катины сумки и, подталкивая ученицу в спину, проводил её к остальным, заботливо пододвинул стульчик и усадил на него.

– А… а где Серёжа? – уточнила девушка, когда села, и способность соображать стала к ней возвращаться.

– На волейболе. В физкультурном зале напротив. Он же капитан сборной, – отозвался молодой, высокий, черноволосый педагог с веселыми карими глазами и веснушками по всему лицу. – Ты чего, спишь?

– Вот…

Слово «гад» так и не слетело с её уст, ибо культурные девушки так не выражаются, но, если бы Серёга сейчас был рядом, или у Кати появилась бы возможность достать его, то она бы стёрла ухмылку с его лица, не смотря на искреннюю симпатию и запрет драк. Как же Серый подставил свою подругу с этой студией!

– Кать, ау, ты правда спишь? – Лика толкнула одноклассницу локтем в бок.

– А? Прости, пожалуйста, – мгновенно отреагировала Катя, подскочив и начав отодвигать стул в сторону, чтобы не мешать Ликандре наслаждаться одиночеством.

– Подожди, успокойся, – попыталась остановить Катю Лика, но Пролетарова уже отсела на положенный ей метр.

– Девочки, у вас всё в порядке? – осведомился педагог. – Если да, то давай знакомиться, Катюша. Я – руководитель театрального кружка – Пётр Аркадьевич. Это твои коллеги на ближайшие полгода – Ликандру ты уже знаешь, с Одетт и Сашей познакомитесь ближе позднее. Остальные – Борис, Аркадий, Семен, Константин, Афанасий, Чингиз, Ден и Женька. Ребята – это Катя. Катя теперь часть нашего коллектива, та самая часть, которую я уже отчаялся найти в прошлом году. И теперь с радостью я сообщаю вам, что набор в студию закрыт в связи с тем, что все вакантные места заняты. Приступаем к работе. На лето я дал вам задание прочитать как можно больше пьес и найти что-нибудь подходящее нам. У кого какие идеи?

Идей было много, начиная Шекспиром и заканчивая трагедией «Горе от ума», но Пётр Аркадьевич находил изъяны в любом из предложений, пока Лика не выдвинула вариант, который пришёлся по душе не только педагогу, но и вообще всем присутствующим.

– Давайте поставим «Три мушкетера». 4 мушкетера есть, 4 гвардейца тоже, на роли Бэкингема, Кардинала и Короля найдем кого-нибудь, мальчики в очереди стоят за возможность попасть в наш кружок и получить баллы, девочек хватает. Наши роли: Королева, Миледи, Констанция. Саша, как всегда наш неподражаемый оформитель сцены и художник по костюмам. Роль Бэкингема можно убрать, сделав некую современную адаптацию романа.

– Мне нравится. На сегодня всё, – провозгласил Петр Аркадьевич. – Я обдумаю сценарий, и встретимся в четверг, как всегда.

Пролетарова подхватила свой портфель и собиралась уже выйти из зала, но Лика позвала её:

– Кать, ты торопишься?

Вообще-то, Пролетарова торопилась. Но Лика спасла её, поэтому Катя терпеливо дождалась, когда Ликандра подойдет ближе, и ответила:

– Нет, а что?

– Кать, ты поняла сегодняшние задачи?

– Да.

– Ты не против, если мы сделаем домашнюю работу вместе? – попросила Лика. – У меня дома.

«Мы вместе?!»

– Хорошо. Пошли, – пожала плечами Катя. Хуже явно не будет. И, может быть, Лика все-таки объяснит, с чего на Пролетарову взъелась староста, и что Серёжу связывает с обеими её одноклассницами. По словам Вадима, он встречался с Ликой, по словам Даши – с Дашей, по словам Серёги – ни с кем из них, а сама Катя настолько не могла разобраться в своих чувствах, что беседа за чашкой чая была бы очень кстати. Согласился бы её выслушать хоть кто-нибудь.

Лика жила в трёх автобусных остановках от гимназии, которые девушки преодолели на автобусе в полной тишине.

– Я живу на пятом этаже, – впервые с начала пути заговорила Ликандра, едва девушки подошли к невысокой многоэтажке без домофона и без лифта.

– Хорошо, – кивнула Катя, открывая дверь подъезда. Девушки поднялись на нужный этаж, и Лика открыла дверь квартиры:

– Здесь. Ты заходи, разувайся, я немного задержусь на лестничной клетке.

Катя зашла в красиво обставленную квартиру с паркетным полом и высоким потолком. В коридоре, помимо большого странного шкафа, стояло изящное кресло. Пролетарова села на его краешек. Казалось, Лики задерживалась невыносимо долго. Неужели Ликандра решила подставить девушку? И это вовсе не её квартира, а какая-нибудь соседская, и сейчас примчится патруль с собакой, чтобы арестовать незаконно проникшую. Катя нервно вскочила. В этот момент открылась дверь и появилась Лика:

– Ты чего в коридоре торчишь. Разувайся и проходи, я же сказала, что сейчас приду. Вот, кстати. Газировка и чипсы, надеюсь, ты это ешь. Конечно, не царский ужин, но лучше, чем ничего.

Лика разулась и прошла вглубь квартиры, вскоре зашумела вода, и Катя направилась за знакомой, чтобы обнаружить ванную комнату с джакузи и круглой, переливающейся раковиной, комната, как и квартира в целом, сияла от чистоты. Катя помыла руки и поспешила за Ликандрой на кухню, отличающейся изящной и старинной мебелью.

– Мой дедушка – историк, папа – археолог, а мама – директор нашей гимназии, – спокойно повествовала Лика, разливая газировку в стаканы. – Дедушка и папа в командировке, мама раньше девяти с работы не приходит. Она, конечно, против того, как я питаюсь, но сделать всё равно ничего не может. Кстати, на тумбочке лежат тетради, возьми. Наверняка, у тебя вчера не было времени на домашнюю работу.

– С чего ты взяла? – Катя взяла с тумбочки несколько тетрадей по тем предметам, которых сегодня не было, но они были вчера.

– Ты же с Серёжкой ушла. Дай, угадаю, – Лика села напротив, поставив стаканы, газировку и огромную миску с чипсами на стол. – Он тебя кинул сразу после кино. Угадала. Вижу, что да. Он так всегда делает. Ведёт себя загадочно, а потом такие чокнутые, как Даша, бросаются на людей.

Катя неуютно поёжилась под пристальным взглядом собеседницы. Отчасти, Лика была права, но в целом… не может быть это правдой. Просто у Серёжи были причины так поступить.

– Одетт, Саша, Даша, Лика, Аня, Света, Роза, а вот теперь Катя. Кстати, Одетт и Саша перевелись из нашего класса, другие три девушки ушли из гимназии. Поэтому в нашем классе так мало девчонок. Не обольщайся.

– Почему ты мне это говоришь? – Катя откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. – Мы же не подруги, зачем ты мне это рассказываешь? Потому что можешь рассказать? Почему я должна тебе верить? Из-за помощи со старостой или из-за газировки, чипсов и предложения списать?

Лика отталкивала, зачем Катя вообще согласилась на общение с ней? Сидела бы себе тихонько дома, пытала Вадима, делала уроки.

Лика коснулась ладони Кати, слегка сжала.

– Поверь мне. Забудь о нём.

Катя отдернула руку и встала. Забыть? О нём? О том, кто обнимал её под дождем год назад, прижимая к себе всем телом, о том, кто оберегал её и защищал от людей и невзгод, о том, который ей снился, и чьи прикосновения парализовали. Но Пролетарова же сама себе доказывала, что между нею и братьями ничего не может быть! Разве не она отталкивала любые мысли о чем-то большем, чем дружба? Девушка опустилась на кресло.

– Я и не думаю о нём. Это вы все помешанные. А мне Серёжа не нужен, я не чувствую ничего, – наконец, выдавила из себя Катя.

– А мне кажется, ты думаешь о нем, – мягко отозвалась Ликандра.

– Когда кажется, креститься надо.

На Катю вдруг навалилась усталость. Слишком бурное начало года. Зачем её вообще потянуло в эту гимназию? Сидела бы себе тихонько в обычной школе.

– Кать, – позвала Лика, – хочешь я тебе помогу? Есть такая восточная мудрость, что нужно сделать десять шагов на встречу человеку, если и он пойдет к тебе, то вы встретитесь, если нет, то вы потеряете друг друга навсегда.

– Будешь рассказывать восточные мудрости? – попыталась пошутить Пролетарова и провела ладонями по лицу, стараясь привести себя в привычное, добродушное, терпеливое и веселое расположения духа.

– Нет, глупая. Я же вижу, ты идешь за ним. Идешь очень давно и не осознаешь этого. Я помогу тебе сделать так, чтобы он тебя заметил, и твои сто шагов достигли своей цели.

Катя улыбнулась:

– Хватит об этом. Любит – не любит. Какие ты задачи не поняла?

– Я всё поняла, – призналась Ликандра. – Мне хотелось поговорить с тобой.

Кате захотелось аплодировать и смеяться. Её заманили сюда для откровенного разговора оказывается, а не для того, чтобы позаниматься.

– Мне пора, – девушка вышла из-за стола. – Увидимся завтра, – она прошла в коридор, надела туфельки на низком каблуке. – Спасибо за помощь и приятную компанию, – Пролетарова распахнула дверь и столкнулась с Серёжей, который собирался звонить в звонок этой квартиры.

Сначала девушка растерялась, а затем осознание происходящего обрушилось на неё. Катя бросилась в сторону, стараясь обойти Синицына, но он быстро отреагировал.

– Постой, – Серый схватил Катю за руку и потянул на себя. – Кать, ты не так поняла…

– А как? – вспыхнула девушка. – Я поняла всё правильно. Ты пришёл к своей девушке, а я не смею тебя задерживать и мешать тебе, – Девушка подняла голову и гневно посмотрела в глаза юноши. – Пусти. Мне больно.

Серёжа разжал пальцы:

– Как знаешь.

Катя побежала вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Слезы лились из глаз, а в сердце, казалось, образовалась огромная дыра. "Предатель," – крик не вырвался из груди, потонув где-то во всхлипах. Девушка добежала до автобусной остановки и замерла, в ожидании автобуса, рука непроизвольно нырнула в портфель за телефоном. Катя судорожно набрала номер своего, как оказалось, единственного друга:

– Вадим. Вадим, ты… – голос сорвался, перейдя в рыдания.

– Катенька, дорогая, ты где? Я сделаю всё, что хочешь, только скажи мне, где ты! – обеспокоенно отозвался юноша на другом конце провода.

– У школы, через пятнадцать минут, – собравшись, на одном выдохе произнесла девушка.

Вадим быстро собрался. Неужели у него появился шанс? Катя же позвонила ему, а не Сергею, это странно, но крайне радостно. Наверное, Вадиму стоило волноваться за девушку, но радость от ощущения собственного превосходства захлестывала юношу, мешая думать о причинах Катиного звонка. Уже через пять минут он стоял у порога гимназии, ожидая свою возлюбленную. Она появилась чуть позже, Катя уже не плакала, но растекшаяся тушь оставила тёмные дорожки на щеках и круги под глазами, лицо припухло от слёз.

– Привет, – проговорил Вадим, и настроение его сразу испортилось. – Что случилось?

Катя медленно подошла к юноше и, уткнувшись лбом в его грудь, снова зарыдала.

– Тихо-тихо, – юноша гладил девушку по голове одной рукой, а другой прижимал к себе. – Не плачь. Всё пройдёт.

– Не пройдёт, – в перерыве между всхлипами произнесла Пролетарова. – Ты был прав, он и Лика…

В глазах Вадика всё становилось на свои места. Катя увидела Лику и Серёжу вместе. Конечно, расстроилась. Вадим и сам расстраивался, когда узнавал, что Серёжа и Катя проводили время без него, но чтобы так… Нет, никогда Вадим не переживал так сильно! Особенно по таким пустякам. Подумаешь! Любовь!

– Кать, пойдем домой. Давай, – он мягко потянул девушку за руку, ведя ее рядом с собой специально длинным путём, кругами, чтобы продлить их совместную прогулку как можно дольше. – Всё пройдет. Это сейчас тебе кажется, что на нём мир клином сошелся, а завтра мир изменится. Пойдем. Я угощу тебя чаем и печеньем.

Катя послушно шла за юношей, стараясь сконцентрироваться на Вадиме, а не на его брате. Выходило из рук вон плохо, в первую очередь из-за родства юношей.

Когда парочка вошла в подъезд, время близилось к ужину. Катя вытерла лицо рукавом формы, всхлипнула пару раз напоследок и тряхнула головой.

– Ну как я?

На её лице играла вымученная, неестественная улыбка.

– Плохо, – признался Вадим. – Но лучше, чем около получаса назад. Всё-таки не большая прогулка не прошла даром.

Девушка благодарно обняла юношу. Хотя бы он. Смешной, добрый, мечтательный. У неё больше не было ни одного друга, никого, кроме этого мальчика. Может, Катя просто не умела сходиться с людьми? Не могла завести подруг, не цепляла парней. Её мир в одно мгновение сузился до одного человека, который был ей не больше, чем брат.

– Спасибо, Вадим, – девушка легко коснулась губами его щеки и поспешила в свою квартиру. Все-таки не сделанная домашняя работа лежала тяжелым грузом на её душе.

– Обращайся, Катя, – на лице Вадика растеклась глупая улыбка влюбленного, счастливая до одури и смешная до рези в животе. Как жаль, что никто этого не видел. Юноша зашёл в свою квартиру, в комнату, которую делил с братом и растянулся на кровати.

Через полчаса домой пришел Сергей.

– Чего разлегся? – буркнул старший брат на младшего.

– Она меня поцеловала, – сказал младший, мечтательно прикрыв глаза. – Это было потрясающе. Девушка моей мечты меня поцеловала.

– Катя? – недоверчиво спросил старший, и ярость захлестнула его волной, когда по выражению лица Вадима стало ясно, что Серый прав.