Читать книгу Неисповедимы пути - Вера Евгеньевна Мосова - Страница 7

Вот и миновала осень. Погруженная в хлопоты и заботы, Наталья и не заметила, как подступила зима. Однажды утром, подойдя к окну с дочкой на руках, она замерла от неожиданности: потрясающая белизна заоконного мира обжигала и завораживала. Оленька тут же зажмурилась и смешно сморщила носик.

– Привыкай, доченька! – улыбнулась Наталья. – Нам теперь долго предстоит на снег любоваться.

Девочке шел третий месяца. Она подросла, уже узнавала близких, весело гулила, откликаясь на знакомые голоса, и щедро раздаривала свои очаровательные улыбки. Василий Петрович и Виктория по-прежнему были частыми гостями в их доме. Уже остался позади обряд крещения, и оба крестных, словно наперегонки, задаривали малышку игрушками и красивыми нарядами, отчего Наталье порой становилось даже неловко.

В декабре она решила выйти на работу. Прием в поликлинике она пока не могла себе позволить, а вот ночные дежурства в роддоме её вполне устраивали. Оленьку она оставляла на попечение родителей, которым могла абсолютно доверять. К тому же Ангелина Тарасовна активно занялась внучкой: регулярно осматривала её, назначала то массаж, то закаливающие процедуры. Андрей стал иногда по вечерам задерживаться допоздна, похоже, у него появилась девушка. Это тоже радовало. В общем, все как-то стабилизировалось, жизнь вошла в свою колею.

Однажды утром, выходя из больницы, Наталья столкнулась с Сашей.

– Привееет! – удивленно протянул он, – ты уже работаешь?

– Да, дежурю иногда, – сердце учащенно забилось. Только этого ей не хватало!

– А как же… эээ…?

– Дочка? Она с бабушкой и дедушкой. Извини, я спешу.

– Ташка, давай как-нибудь встретимся, поговорим.

– Зачем? – как можно равнодушнее спросила Наталья.

– Мне это нужно. Очень.

– Хорошо, каждый день после полудня мы с Оленькой гуляем в парке. Если очень нужно, найдешь, – и она стремительно направилась к трамвайной остановке.

– Я обязательно приду! – крикнул он вслед.

Господи, что же это такое с ней творится? Почти три месяца она старалась не думать об этом человеке, и вдруг! Стоило ему появиться, и земля просто ушла из-под ног. Неужели он ей небезразличен? Или это оттого, что они так странно расстались и осталась какая-то недосказанность? Ну, и ладно, хочется ему встретиться – пожалуйста, встретимся, поговорим. Это все равно ничего не изменит. «Как же! Не изменит! А чего ж ты тогда дрожишь осиновым листом?! Ты ж готова броситься в его объятия по первому зову!» – ехидно отозвался неожиданно реанимированный червячок.

Днем, собираясь на прогулку с дочкой, Наташа вдруг решила сделать макияж. Она подвела и без того выразительные серые глаза, слегка оттенила веки и прошлась неброской помадой по губам. Улыбнулась своему отражению в зеркале и слегка стрельнула глазками. Интересно, что он хочет ей сказать? Как себя поведет? Она, конечно, напомнила себе, что ничего уже не поправить, что они расстались навеки, что каждый пошел своей дорогой, но где-то глубоко-глубоко, на самом донышке души уже родилось трепетное предвкушение и не давало ей покоя. Она гуляла с коляской по аллеям парка в томительном ожидании. Конечно, он не сказал, что придет именно сегодня, но она-то его ждала! Ждала и на следующий день, и через день. «Ну, и ладно, ну, и пусть! Не очень-то и нужно!» – говорила она себе, но продолжала ждать.

В воскресенье они шли по парку вместе с Василием Петровичем. Он одной рукой катил коляску по скользкой дорожке, а другой поддерживал Наталью под локоток. Со стороны их можно было принять за счастливую семейную пару. «Вот встретился бы сейчас нам Саша и удивился. А я бы поздоровалась и гордо прошла мимо. Интересно, как бы он среагировал? Вот и пусть увидит, что я и без него не пропаду!» – думала Наталья, перебрасываясь с Василием Петровичем какими-то незначащими фразами. И вот она увидела его! Он шел навстречу, он явно узнал её, но вдруг резко остановился и повернул на боковую аллею. Внутри что-то оборвалось и ухнуло вниз, потом жаром поднялось к голове. Она еще старалась делать вид, что ничего не произошло, но настроение уже явно испортилось. Разговаривать со своим спутником ей совсем не хотелось, и неожиданно для самой себя она начала дерзить. Василий Петрович удивленно посмотрел на Наташу:

– Может быть, пора домой?

– Да, – раздраженно ответила она, – и поскорее.

Через день Саша появился у неё в ординаторской.

– Чаем напоишь? – спросил он с порога.

– Проходи, напою, – она взялась за чайник.

– Ты вышла замуж? – спросил Саша.

– Пока нет.

– Выходишь?

– Пока нет.

Разговор никак не клеился. Они молча пили чай, стараясь не смотреть друг на друга.

– Прости меня, Ташка… Я повел себя… как дурак… как сволочь последняя. Ты все сделала правильно. А я смалодушничал, не поддержал тебя. Мы могли бы сейчас быть вместе. Тебе ведь хорошо было со мной?

Она молча кивнула. В горле стоял комок, говорить не было сил. Он, волнуясь, продолжал:

– И мне с тобой было как ни с кем другим… Тепло как-то, уютно… Я очень хотел бы все вернуть. А ты могла бы простить меня, Таш? Могла бы снова мне поверить?

Наталья пожала плечами.

– Я не тороплю тебя… ты подумай, – проговорил он негромко и ушел.

Она долго сидела, глядя в одну точку. Ну, почему все так? Почему он не пришел к ней с этими словами сразу, еще тогда, когда она их ждала? Когда надеялась, что он одумается. Хотя, какая разница? Главное – он пришел, он раскаивается. Она еще может все изменить. И тогда они будут счастливы. Ну, чего греха таить, ведь ей его так недоставало. Его объятий. Его нежных теплых губ. Она просто заставила себя не думать о нем. Конечно же, она его простит. А почему бы и нет? Да она уже простила. Господи, какое же это счастье, когда любимый человек в тебе нуждается!

В дверь тихонько постучали, и вошла молоденькая медсестра. Раньше Наташа её не видела, вероятно, это из новеньких. Вчерашняя студентка. Наталья вопросительно взглянула на гостью, та смущенно топталась у двери.

– Я Вас слушаю, девушка! Что-то случилось?

– Мне надо с Вами поговорить… это личное…

– Так проходите же, я Вас слушаю, – Наталья жестом предложила ей сесть.

Та молчала, видимо, не решаясь начать разговор.

– Ну, говорите же! – подтолкнула её Наталья.

– Наталья Алексеевна, – решилась наконец девушка, – я знаю все про Вас и доктора Сергеева… Ну, что у Вас был роман… и все такое…

– И что же из этого следует?

– Я знаю, что он сейчас был у Вас. Понимаете…. я… мы с ним… в общем… у нас будет ребенок.

– Интересное кино! А он-то хоть знает об этом?

– Пока нет, я сама недавно узнала… не успела ему сказать… я же не думала, что он снова…. к Вам… Ведь он же сейчас был у Вас?

– Был. Ничего удивительного, мы старые друзья, – почему-то ей не хотелось огорчать эту девочку. Но Сергеев-то каков! Наш пострел везде поспел! Так вот почему он сразу не позвонил! Он тогда переключился на новый роман! А она тоже хороша! Развесила уши, поверила в его раскаяние!

– Не забирайте его у меня… пожалуйста… – в глазах девушки стояли слезы.

– Да никто его у вас не забирает! Тоже мне, ценная вещица! Успокойтесь Вы! Вам нельзя так волноваться! Отправляйтесь-ка сейчас же к доктору Сергееву и все ему расскажите! Я уверена, он будет рад!

– Спасибо! – она попятилась к двери, все ещё не веря в такой благополучный исход непростого разговора, – только не говорите ему, пожалуйста, что я к Вам приходила.

Наталья молча кивнула в ответ. Разговаривать больше не было сил.

«Вот и вся его любовь!» – встрепенулся червячок, когда за несчастной закрылась дверь.

Наталья не знала, плакать ей сейчас или смеяться. Хотелось и того, и другого, но плакать почему-то больше. «А эта девушка вовремя пришла, – подумала она, – хорошо, что я не успела дать ему ответ. Интересно, а придет ли он теперь за ответом? Нужен ли он ему? И, вообще, как он себя теперь поведет?»

После дежурства, прямо с утра, Наталья позвонила подруге:

– Викусь, приезжай, а?! Выпить сильно хочется!

– Ушам своим не верю! – воскликнула подруга. – У меня что-то со слухом? Или у тебя с головой? Ты забыла, что «по утрам пьют только аристократы и дегенераты!?» Хотя, ты права, Тусечка, тебе необходима разрядка. Еду!

Они сидели на кухне и пили «Бордо», принесенное Викой. Оленька осталась у родителей, чтоб Наталья могла выспаться после ночного дежурства.

– Да наплюй ты на него, Тусечка! – увещевала подругу Виктория, – он же не последний мужик на планете! Найдем и получше! А ему пожелай счастливой семейной жизни.

– Да никто мне не нужен! Жила без мужика столько лет и дальше проживу!

– Нет, Тусечка, ты не права! – подруга многозначительно подняла вверх указательный палец, – Мужчина нужен! Не ради удовольствия, а здоровья для!

– Кто бы говорил! – разглядывая бокал на просвет, съехидничала Наталья, – сама-то ты одна живешь!

– Живу одна, а сплю не одна!

– И с кем же ты спишь? Почему ты его никогда не приведешь с собой? Он что, женат?

– Нет, у него другой недостаток – он молод!

– Ну и что же? Женщины часто выходят за мужчин моложе себя, – возразила Наталья.

– Тусечка! Ему сейчас слегка за тридцать, а мне сорок шесть! Когда ему будет слегка за пятьдесят, я буду почти семидесятилетней старухой! Да он раньше сбежит! Оно мне надо?! А вот почему ты на Васеньку никак не обратишь внимания? Мужик так тебе помогает, так заботится. Я б такого не упустила!

– Викусь, он за все это время ни разу – заметь, ни разу! – не проявил никакого интереса ко мне. Он приходит к Оленьке. А я тут вовсе ни при чем.

– Ой, не кокетничай, подруга! К Оленьке он ходит! А ты сама прояви инициативу, раскрути его на чувства! Всё тебя учить надо!

– Да ну тебя, Вика, наговоришь тут! – отмахнулась Наталья.

– Я вполне серьезно! У нас впереди что? Правильно! Новый год! А празднуется он когда? Ночью! Вот и пригласи его на праздник! Это же шанс соблазнить мужчину!

– Нет, Викусь, это семейный праздник, я хотела встретить его с родителями и детьми.

– Ну, Андрюхе едва ли нужен твой семейный праздник, ему в молодёжной компании интересней, да со своей девушкой. Оленьке в это время надо спать. А старикам удобнее дома, у телевизора, – категорично заявила подруга.

– Ишь, ты! Рассудила! Всё за всех решила! Это ты в бизнесе привыкла все просчитывать на два хода вперед и побеждать. А в любви все иначе, все тоньше и сложнее.

– В любви, Тусечка, как на войне, все средства хороши! Заметь, это не мной сказано!

– Нет, Вика, не хочу ничего. Как здорово, что ты у меня есть! Вот отвела душу с тобой, и можно дальше жить. Мне теперь главное – Оленьку вырастить, а все остальное не так уж и важно.

– Ой, не зарекайся, подруга! В нашей жизни важно всё! – Вика посмотрела на часы, – давай еще по чуть-чуть за любовь и разбегаемся. У меня сегодня куча дел, да и тебе надо выспаться.

Телефонный звонок прервал их застолье. Это был Саша. Наталья сидела в нерешительности, тупо глядя на захлёбывающийся телефон, пока Вика не цыкнула на неё. Тогда она ответила.

– Ташка! Я знаю, что ты в курсе… насчет меня и… и едва ли простишь теперь. Но ещё можно все изменить. Только одно твое слово, и мы будем вместе! Ну, что ты молчишь?

– Саша, у тебя будет ребенок! Твой ребенок! И эта девочка, похоже, тебя любит…

– Но я-то люблю тебя, Ташка!

– Ну, вот, наконец я услышала от тебя заветное слово, уже и не ждала, – усмехнулась Наталья, – будь счастлив, друг!

Она отключилась. И шлюзы прорвало! Слезы хлынули потоком. Испуганная подруга не знала, что с ней делать. Она обняла Наталью, довела её до кровати, помогла лечь и села рядом. Она ничего не говорила, только гладила всхлипывающую Тусечку по голове, пока та не заснула.