Читать книгу Как склеить разбитое сердце? - Вера Иванова - Страница 4

Пятница 20.05.200…
16.00

Оглавление

Ура! Мы сделали это! Мы угнали машину Евгена и теперь мчимся на бордовой «шестерке» по Ленинградскому шоссе в сторону Питера! Хотя, конечно, слово «мчимся» едва ли подходит для движения со скоростью десять километров в час. Я сижу на переднем сиденье рядом с Каринкой, на коленях – листок бумаги. Подруга-«чайник» попросила не отвлекать ее разговорами, и я решила воспользоваться моментом и быстренько написать то, что давно хотела, – чем еще заниматься в пробке? Правда, машина движется рывками и строчки прыгают перед глазами, но я боюсь, что другого времени просто не будет, – все-таки мы едем навстречу Приключению.

– Пешком было бы быстрее, – ворчит Каринка, одной рукой вцепившись в руль, другой – в рычаг коробки передач. Но чего можно ожидать от водителя, получившего права три недели тому назад, в день своего восемнадцатилетия! Ясно, что для нее наша поездка – боевое крещение, а пробка – просто экстрим. И не только для нее, но и для меня тоже, а также для всех окрестных голубей и пешеходов, рискующих попасться на нашем пути.

Я говорю «угу» и продолжаю писать – подобные реплики не требуют ответа.

– Черт бы побрал этих дачников! И что им дома не сидится! – снова повышает голос Каринка, напряженно глядя перед собой.

– Угу, – снова кивнула я и подумала, что все водители одинаковы – и мой отец брюзжит за рулем, и Евген, Каринкин бывший парень, – он однажды катал нас по Москве.

– А ты куда прешься, «металлика»! Вот гадина! Чуть крыло не зацепила. Да ладно, не бибикай, все равно не пущу! – неистовствует подруга.

– Угу!

– Слушай, сколько можно – «угу» да «угу»! Ты совсем как мама, когда я рассказываю ей о своих школьных делах, – обиделась Каринка.

– Угу, – рассеянно кивнула я. – Кстати, а что ты наплела своей маме по поводу зареванных глаз?

– Она даже не заметила. Разучивает новую песню. У них на выходных выступление какое-то планируется.

Неожиданный рывок кинул меня вперед так, что я повисла на ремне безопасности и выпустила листок из рук. Хорошо, что подруга уговорила меня пристегнуться!

– Ну вот! – Каринка в досаде стукнула по рулю. – Чуть «черному» в зад не въехала! Все, встали. Долбаный бензовоз дорогу перегородил. Еще долго простоим! Пока его оттащат… А что это ты, собственно, пишешь? Нам сочинение вроде не задавали. – Моя молчаливость достала-таки ее, и я поняла, что пора колоться.

– Что пишу? В данный момент – «Манифест Брошенных Девчонок». Ну, тот, что мы у тебя придумали перед тем, как на дело идти!

– Это тот, где «никаких парней?»

– Ага! И «никаких мобильников».

– Слушай! У Евгена в бардачке есть черный маркер, напиши все это поярче и прикрепи к стеклу! Чтобы было перед глазами.

Через минуту рядом с талоном техосмотра болталась страничка с корявыми буквами:

Манифест Брошенных Девчонок

Никаких парней! Особенно высоких брюнетов по имени Евген и Петюня.

Никакой помощи парням – они этого недостойны!

Никакой косметики! Всегда оставаться самой собой!

Никаких мобильников!

Нас не догонят!

– Кайф! – вздохнула Каринка. – Перечитаешь – и легче на душе становится! Все-таки печатное слово – великая сила.

Машины сзади гудели: пока мы болтали, бензовоз уже оттащили, и движение возобновилось.

«Шестерка» тронулась. Каринка вставила в магнитолу кассету, и меня переклинило: это были ее песни – а я их просто ненавижу! И не я одна – от них не в восторге ни ее предки (а они все-таки весьма продвинутые рок-музыканты), ни Евген, ни остальные…

Воспоминания о недавнем прошлом опять навеяли грусть.

Вообще-то, когда мы познакомились с нашими теперь уже бывшими, ничто не предвещало, что все закончится так плохо. Наоборот, казалось, что эти отношения перерастут во что-то серьезное. Посудите сами: знакомства с парнями состоялись почти одновременно, но в разных местах. А позже выяснилось, что ребята – братья! Столько совпадений – разве это не к добру? Оказалось, нет.

Подруга познакомилась с Евгеном на вечеринке, после концерта ее родителей. Начинающий журналист собирался взять интервью у Каринкиного папаши, но вместо этого ему на глаза попалась дочка, в итоге до папаши он так и не добрался, зато добился согласия Каринки встретиться на следующий день. Их роман развивался так же бурно и стремительно, как начался, и вскоре парочке казалось, что они знакомы уже много лет и просто созданы друг для друга.

У нас с Петюней все было совершенно по-другому. Мы познакомились в библиотеке, когда я пришла туда сделать ксерокопию. Петюня сидел в читальном зале, но смотрел не в книжку, а только на меня. А когда я собралась уходить, он вдруг вскочил и бросился следом. Мне было интересно, что он скажет, но парень молчал, только семенил за мной, все еще сжимая в руке книгу. У метро я сжалилась и спросила:

– И часто ты крадешь книги?

Он икнул и покраснел, но в библиотеку не вернулся. Вместо этого он проводил меня до дома, а потом мы стали встречаться. Книгу он так и не вернул! До сих пор она стояла у него на полке, на самом видном месте, напоминая о дне нашего знакомства. Интересно, что он сделает с ней теперь? Может быть, все-таки отнесет в библиотеку?

Хоть они с Евгеном и братья, больших противоположностей не придумать. Евген был шумным, чумовым заводилой, а Петюня – тихим, застенчивым скромником. Одно слово – историк! Он словно возник из своих архивных книжек – абсолютно несовременный, мечтательный, медлительный, и даже ухаживал, как в позапрошлом веке: с цветами, свиданиями у фонтана, стихами при луне… Никогда бы не подумала, что такой меня бросит! И все-таки это факт – я в пролете, а мой тихий милый очкарик оказался жестоким эгоистом и уже стал прошлым…

Как склеить разбитое сердце?

Подняться наверх