Читать книгу Все, что я любила - Вера Некрасова - Страница 16
Детство. Жизнь до Жизни
15
Оглавление– Света, ты помнишь, тот тягучий год, время суеты и смуты? Когда все было размыто и перемешано, как краски в картине Моне «Ватерлоо»? А в воздухе густым сигаретным дымом висела тревога и страх неизвестного – густой, хоть ножом режь.
Как мы в тот год, в ту долгую зиму, перебрав по крупицам наши счастливые воспоминания, в малейших деталях рассказав о них друг другу, рассматривали каждую из них, приближая к окну, на тусклый зимний свет, поворачивая гранями, отчищая от шелухи.
А перебрав, не нашли ничего лучше, как дробить эти крупицы-воспоминания еще мельче – в волшебную пыль.
Чтобы затем, ссыпать ее в холщовый, с красной татарской вышивкой, мешочек. И уехать в Ильин день далеко-далеко за город, возможно туда, где когда-то жили вогулы с горящими глазами? Так далеко, чтобы добраться туда можно было только к ночи.
Там, в глухом местечке, оставив скудные вещи в деревянном доме у какой-нибудь восьмидесятилетней Параскевы Пятницы, выйти в дикое поле, ночью, когда уже воздух жадно всасывает, как диковинку, сигаретный дым, и, раскрыв мешочек, пустить волшебную пыль по ветру.
Выдержать паузу, выкурить последнюю сигарету. И уйти, по росе, не оглядываясь, навсегда с того поля. Говоря в последствии что-нибудь этакое:
– Время стерло воспоминания в волшебную пыль, а ветер – развеял по свету!
Так вот, что ты делаешь второго августа?
