Читать книгу Чилийский дневник. Недосказанное - Вера Некрасова - Страница 2

Я иногда говорю, что для меня Чили – как Индия.

Любая непривычная, новая страна способна запустить в нас внутренние перемены к лучшему.

Принято считать, что в Индию нужно ездить за «духовностью», за трансформациями, «за просветлением». И я, слушая рассказ подруги-фотографа Алины в нашей интернациональной квартире в Куала-Лумпуре в 2011 году, о том, как она путешествовала по Индии одна, замирала от интереса и восторга.

А потом я сама уехала в Чили. И нашла тут свою собственную Индию. Более того, я поняла, что совсем не хочу ехать теперь в Индию. У меня есть список стран, куда я хочу, и Индии в нем больше нет. И я очень рада, что, когда у меня было желание туда ехать, обстоятельства меня не пустили.

В Чили я встретила удивительных людей. Многие повлияли на меня, запомнились, показали новые аспекты в жизни. И один из них – Дарио.

Это очень личная для меня история, и я писала ее больше года, хотя она и выглядит сейчас совсем короткой.

То, что он слепой от рождения, я поняла не сразу. Он двигался вполне уверенно. Но я сразу заметила, что этот парень делает упражнения в нашем классе по йоге в своем собственном ритме, где он занимался вместе со всеми. Невпопад. Я не подходила к нему близко. Просто думала, что он «какой-то странный». Инструктор, как правило, описывал ему на словах упражнение, которое мы все сейчас делаем. В то время как всем остальным он это упражнение показывал.

Люди настолько спокойно относились к «странному» Дарио, что я была уверена, – он как все. Ох уж эта мне привычка, думать, что кто-то – «странный». А на самом деле – просто не всё известно о человеке на данный момент.

Однажды Дарио случайно столкнулся со мной перед занятием. Это было смешно. Мне почему-то сразу захотелось помочь. Я ощутила, какая у него мягкая и позитивная энергетика. Такая бывает у детей, у добрых и мудрых людей – с ними хорошо и приятно просто молчать рядом.

Мы заговорили.

– У тебя иностранный акцент, – сказал он.

– Я из России!

Поговорили о музыке кельтов, о друидах, об энергиях. Обо всем интересном. Странно. Почему я со своими русскоязычными знакомыми в Сантьяго никогда не говорила на такие интересные темы? Всегда о какой-то ерунде: политике, сплетнях.

После Дарио общаться с ними расхотелось совершенно. И я перестала знакомиться по «языковому признаку». Мне больше нравится, когда у людей совпадают интересы. А не только родной язык.

Дарио как-то раз попросил одну красивую девушку с йоги проводить его. Это прозвучало как просьба прогуляться.

– Только быстро! Я опаздываю! – ответила она. На что он совершенно не обиделся, а быстро схватил ее за руку. И они побежали к метро.

Меня в этой ситуации удивило то, что она не отнеслась к нему как к инвалиду. А он – не обиделся за то, что она с ним не церемонится.

Все относились к нему совершенно нормально, как к равному. Но я боялась подойти. У меня не было опыта общения с людьми, имеющими особенности. И прежде чем решиться проводить его до дома после вечернего класса йоги, я наблюдала за ним пару месяцев.

Однажды я увидела нечто удивительное. Было уже около десяти вечера, темно и холодно. Наступила зима. Я стояла у здания, где проходит йога, ждала, когда за мной приедет муж. Все наши уже разошлись по домам. Вдруг распахивается дверь. Вприпрыжку из здания вылетает Дарио. В руке у него палка, он помнит, что ступенек на пороге всего три, и лихо перескакивает их разом все! И с радостным воплем, вытягивая палку вперед и помахивая ею, словно дирижер, но на самом деле ощупывая пространство впереди себя, летит вприпрыжку к светофору. У меня отвисает челюсть.

Наблюдаю за ним дальше. Светофор со звуковым сигналом. Дарио бежит через дорогу так, что людям из авто могло быть непонятно, что вот так резво дорогу сейчас перебегал слепой.

Я смотрю за ним до тех пор, пока он не скрывается за углом. Я в восторге. Если с ним что-то бы случилось, тут же подбежала бы. Но с ним все было в порядке! Другие люди также видели его. Но он не видел нас. Он даже не знал, что мы здесь. Он даже не знал, что мы, если что – подстрахуем. Он просто верит, что когда помощь нужна – она придет. Не видя этой помощи. Не зная о ней.

В ту секунду промелькнула мысль о том, что за мной так же может кто-то наблюдать. Кто-то очень добрый, мудрый и не видный мне. Не вмешиваясь, пока это не нужно, мягко и непрестанно. Я верю в высшие силы и не раз в своей жизни ощущала их присутствие. Но вот тут, в эту холодную чилийскую ночь, на перекрестке, я поняла, как они работают.

Дарио галопом ускакал в сторону метро. На следующий день я набралась смелости и решила предложить ему подвезти его до дома. Всё же в холодное время года, если есть возможность, быстрее доехать на машине.

Это сейчас, когда я выхожу из метро на станции «Патронато», например, чилийцы могут запросто остановить и попросить:

– Проводи слепую женщину, сеньорита!

И ко мне за локоток цепляется женщина под шестьдесят, слабо видящая. И мы идем до «лотка дона Рауля, который торгует носками и колготками». Иногда врезаемся в людей, иногда люди врезаются в нас или обгоняют нетерпеливые подростки – им же не видно сзади, почему мы так медленно идем.

А вот и дон Рауль, улыбается, завидев нас издали, узнав свою постоянную клиентку. Я передаю ее, как ценный груз, из рук в руки, понимая, что потратила всего пятнадцать минут, а настроение улучшилось на весь день. Радостно иду теперь по своим делам.

А тогда предложить помощь Дарио так, чтобы он не ощутил себя жалким, было волнительно. Он сразу же радостно согласился сесть в машину к малознакомым людям. Всю дорогу развлекал нас интересными разговорами про шаманов, магов, кельтов и все такое нематериальное. Мы стали регулярно подвозить Дарио до дома. Поздние занятия, зима, холод, на улицах уже мало людей, а вместе ехать интересней. Спустя какое-то время я поняла, что делаю это не для него. А для себя. Я закрывала какой-то свой давний пробел. Мне очень хотелось всегда помочь слепым людям в России, когда я их видела. Они были такими тихими, ничего не просили, а потихоньку шли сами. Всегда хотелось проводить кого-нибудь. Мне не хотелось совершать подвиги, давать им деньги, мне хотелось сделать простое и конкретное действие.

Мне очень за многое хочется благодарить Чили. И в ту зиму я была благодарна, что чилийцы показали мне, как можно просто и обычно помогать людям. Просто возьми и проводи. Обычное дело. Мы тут так и делаем, смотри!

Мы подружились с Дарио и стали общаться. По дороге домой он рассказывал, что у него три профессии: он работает массажистом, у него есть диплом йога-инструктора, и еще средне-специальное техническое образование. Я даже не удивилась. Он живет с родителями, любит жизнерадостную музыку, возможно, скоро им придется переехать на юг.

Мне в ту зиму казалось, что жизнь скучна и неинтересна. «Мне надоело в Чили, и я хочу уехать. Но вот обстоятельства пока не позволяют», – жаловалась я новому знакомому. Он мудро и многозначительно молчал. Ни разу не сказал мне, что-то вроде: «Амига, ты чего? У тебя есть глаза. Ты можешь писать, рисовать, видеть небо. Радуйся жизни!» Нет! Он, наоборот, постарался утешить меня тогда, сказал, что он понимает, Чили зимой и правда не очень приятное место.

Потом он исчез. Уехал на юг. А моя зимняя хандра закончилась.

Прошло два года. Я хожу на ту же йогу, что и тогда. Недавно я пришла на занятие, и увидела… Дарио! Он сидел на скамейке, беседуя с незнакомым человеком о духах и мироздании, смысле жизни и о йоге. Всё как обычно.

– Привет, Дарио! Как дела? Куда ты пропал?

– Здравствуйте. Всё отлично. А вы кто? Вы – иностранка, судя по акценту. У меня есть знакомая иностранка, но она из Германии.

Даже не вспомнил! Когда я так бережно берегу в памяти наше знакомство. Ну и что. «Даже не вспомнил», – думаю я, заходя в класс. Пожалуй, я переживу.