Читать книгу Сказки фру Сандерсен - Вера Юрьевна Григорьева - Страница 9

На утро Крыса созвала крысят, которые приходили к ней на экскурсии.

– Я вам много рассказывала про людей и их привычки, – начала она. – Теперь я даю вам практическое задание по выживанию! Иногда людям приходится выращивать разных животных. И вот, к нам попал экспонат, который нуждается в тепле и заботе. Вы должны стать его природными обогревателями. Учтите, что экспонат живой!

Крысята впервые столкнулись с живым экспонатом и с любопытством стали его рассматривать.

– Простите, – сказал самый наблюдательный крысенок. – Это похоже на очень маленькую кошку.

Крыса сделала независимый вид ученого эксперта и заявила:

– Вы правы, это котенок.

Все остальные крысята ахнули и отступили, но Крыса сказала:

– Не волнуйтесь, он еще совсем маленький! А пока вырастит, привыкнет к вам, как к своим братьям и сестрам. Это доказано наукой.

Крыса задумалась:

– Во всяком случае, попробуем поставить такой эксперимент… Так! Быстро все ложитесь вокруг него, – решительно скомандовала она крысятам. – Сейчас ему нужно тепло. Вы по очереди будете согревать его, пока я разыщу ему еду. К сожалению, мамы кошки у нас нет…

Крысята улеглись вокруг котенка, а он обнюхал их всех, нашел самое мягкое брюшко у очень упитанного крысенка, которого все называли Толстопуз, и стал довольно перебирать лапками, массируя живот крысенка.

Толстопуз засмеялся:

– Ой, мне щекотно!

– Вот, видите, ничего страшного! – Сказала Крыса и убежала искать Потеряхе еду.

По привычке она ринулась к фру Сандерсен, еда всегда ждала ее на письменном столе.

– Нет! – остановила саму себя Крыса, когда она уже подбегала к столу. – Это не годится… Этот котенок слишком мал для твердой еды, а коровье молоко его не заставишь пить.

Крыса опешила. Она не подумала о самом главном! И надо ли было спасать это чуждое ей существо, если оно может умереть от голода?

– Он еще лакать самостоятельно не умеет! – осенила ее ужасная мысль.

Ему нужна была мама…

И Крыса стала ходить туда-сюда по кабинету и рассуждать вслух, как это делала фру Сандерсен, когда проблема не решалась. Хорошо, что фру Сандересн ушла в издательство, и не могла наблюдать хождения старой Крысы по своему кабинету:

– Кто может нам заменить маму кошку? Мама коровы не подойдет, она просто не пролезет в наш подвал. Мама человека даже не послушается меня. В нашем хозяйстве есть только мамы крысы…

Крыса остановилась и глубоко задумалась.

– Да! Мама крыса подойдет! – решила она, наконец, эту сложную задачку. – Остается только уговорить одну из мамаш кормить Потеряху.

И Крыса немедленно помчалась искать маму, которая бы согласилась на эту авантюру. Она оббегала все крысиные семейства, но ни одна мамочка, даже из уважения к старой Крысе, не соглашалась подпустить к себе котенка. Ни уговоры, ни обещание бесплатной еды, не помогали, они все наотрез отказывались кормить своего природного врага.

– Вскормить зверя себе же на погибель! – кричали ей разгневанные мамаши. – Никогда! Отнеси его в кошачий город!

– Такого еще не бывало! – кричали другие.

– Да, такого еще свет не видел, – возмущались третьи. – Чтобы крысы воспитывали кошку? Пусть лучше умрет, одним врагом будет меньше.

И Крыса вернулась ни с чем.

Да, оказалось, что с крысятами договориться было легче, их сердца еще не ожесточились, они еще не сталкивались с трудностями жизни. Они по очереди грели Потеряху, но котенок выбрал себе самую теплую грелку, Толстопуза, и не отпускал от себя, посасывая кончик его хвоста. Остальные крысята смеялись:

– Он выбрал тебя в няньки!

Крыса накормила всю команду крысят, а Толстопуза порадовала вкусными цукатами из кукольной головы блондинки:

– Потеряха тебя полюбил. Назначаю тебя главным воспитателем, – сказала она ему. – Вот увидишь, он еще отплатит тебе за заботу.

Она умолчала о том, что все мамочки отказались кормить котенка, а слухи о том, что в музее у старой Крысы появился живой экспонат, разлетелись по всей округе. Много любопытствующих крыс приходило посмотреть на котенка, даже глава клана явился с визитом. Он был самый старший из всех местных крыс, много видел в жизни, от старости поседел, и стал совсем белый.