Читать книгу 8 предновогодних вечеров в кафе-пекарне «Домовёнок» - Вероника Маннапова - Страница 1

Пахнет булочками и кофе. Сияющие витрины заполнены свежей выпечкой и праздничными пирожными в виде снеговиков и дед Морозов. Рядом с прилавком стоит небольшая ёлка, украшенная старыми стеклянными игрушками. На стенах, декорированных дубовыми дощечками, красуются несколько натюрмортов с выпечкой. За широкими панорамными окнами, увешанными гирляндами, с одной стороны царит спокойствие двора, окружённого многоэтажками, с другой – кипит жизнь вечернего города. Мимо проносятся автомобили, замедляясь у светофора. Шум дороги ощутим, но в поглощающем уюте пекарни почти не уловим. Часть деревянных столиков заняты чашками с кофе, десертами, выпечкой и отогревающимися руками.

В следующем году кафе-пекарня «Домовёнок» отпразднует своё двадцатилетие.

Миловидная пышногрудая женщина в чепчике одёрнула алый фартук и упёрла руки в широкие бёдра.

– Так, фитоняшка! Для тебя ПП-десертики, вон в том углу. – Она кивнула в сторону крайней витрины.

– Любо-о-о-овь, – протянул лысый тучный мужчина, глядя на женщину за кассой. – будь человеком а. Твоими булочками с корицей за километр пахнет. Ноги сами сюда привели. Ну Новый год всё- таки.

– Алё, Борь, до Нового года еще целая неделя! – Не поддавалась Любовь Михайловна. – А ты походу забыл, что два дня назад жаловался мне на сахар, холестерин и в очередной раз севший после стирки костюм? Забыл, что умолял меня больше не продавать тебе булочек?

Борис сузил глаза и обмакнул шарфом лоб.

– Так что, та полочка с низкокалорийными десертами для тебя, – продолжила Люба. – Там тоже вкусно, так еще и полезно. Даже чизкейк есть.

– Я сейчас пойду в булочную в соседнем квартале! И куплю там всё, что мне вздумается! – нервно возразил мужчина.

– Ишь чё, напугал. Давай валяй. Заодно попроси их, что бы они тебе новый костюм помогли подобрать, на два размера больше! И силу воли в займы дали!

Хозяйка кафе не сдвинулась с места. Борис, нахмурив брови, направился к выходу.

– Лысину прикрой, мозги застудишь! – чуть улыбнувшись крикнула Люба в след.

Боря фыркнул и закинул один край шарфа на голову.

Колокольчик над дверью зазвенел. Дверь не захлопнулась. Следом за расстроенным мужчиной в кафе вошла девушка 16ти лет в бежевом пуховике Овер-сайз.

– Здравствуйте. – Она сняла капюшон, густые розовые волосы упали на плечи. За девушкой в дверной проём втиснулась ёлка, подвязанная хлипкой веревочкой. Помещение тут же наполнил лёгкий хвойный аромат.

– Эээ, ну куда с ёлкой то? Олеж, она в снегу вся! – громко возмутилась Люба.

– Я говорила ему, подождать снаружи, – буркнула девушка Катя, подходя к прилавку и вынимая из ушей наушники.

– Ладно, не ворчите, – улыбнулся её отец, высокий статный мужчина средних лет, отряхивая шапку от снега. – Я просто хотел всех познакомить с нашей новой подругой. Ёлка Новогодовна, прошу любить и жаловать. Будет гостить у нас до января.

Катя закатила глаза и спрятала нос в воротник куртки.

– Приятно познакомиться! – улыбнулся седовласый мужчина, сидевший у углового окна со скетч-буком и простым карандашом в руках. – Рад видеть тебя с такой красоткой, Олег! – Мужчина кивнул, приветствуя знакомого чашечкой чая.

– Давно у нас не было таких гостей, – вздохнула девушка, доставая из кармана куртки наличные. – Нам две улитки с заварным кремом и багет с сыром.

Для Кати это была четвертая зима без мамы и первая с тех пор с ёлкой в доме. Мамы не стало в начале декабря, а вместе с ней и не стало духа новогоднего волшебства и радости в их семье. Девушка подняла глаза и устремила взгляд на стену за спиной Любы. Там, около полкой с китайским чайным сервизом красовалась картина в деревянной рамке. Молодая женщина в красном платке, повязанном в виде тюрбана с улыбкой смотрела на Катю, стоя у дверей этого самого кафе. Девушка поджала губы и опустила взгляд.

– Может этот Новый год будет особенным, – улыбнулась Люба, складывая выпечку в бумажный пакет.

Катя не ответила, натянула капюшон на голову, вставила наушники и направилась к выходу. Ёлка последовала за ней, унося за собой свежий запах леса.

Колокольчик над дверью зазвенел. В дверях снова нарисовался широкий силуэт.

– Ладно, давай чизкейк, – тут же заявил Борис, обмотанный клетчатым шарфом.

Люба улыбнулась и ему.

– Три. И какао.

Люба стёрла улыбку с лица и подбоченилась.

Через некоторое время в кафе вернулся Олег.

– Кофе, пожалуйста, – глубоко вздохнул он, обращаясь к хозяйке пекарни.

Люба чуть поддалась вперед.

– Фирменный? – тихо спросила она.

– Ага.

Люба налила для гостя американо и незаметно для других посетителей плеснула в чашку пятизвездочного коньяка. Так она делала только для своих. «Фирменный кофе» был с коньяком, «фирменный» горячий шоколад – с ромом, «фирменный» пунш – алкогольный, а глинтвейн из той же серии – варился на вине. Но все, как говорила сама Любовь, в разумных пределах. Напиваться в её кафе она не позволяла никому, выгоняя особо увлеченных в паб на соседней улице.

Художник, как обычно сидевший у углового окна, отложил свой альбом в сторону, приглашая Олега подсесть к нему за столик.

Люба обслужила еще двоих посетителей и присоединилась к мужчинам.

Из кухни вышел помощник Любы, Митя, с небольшим подносом чистых кружек. Заметив освободившийся стол, он тут же подбежал к нему с тряпкой. А после – присел за маленький столик за прилавком около кухни, достал из нагрудного кармана рубашки рыжего медвежонка и теребя его за ухо стал наблюдать за происходящем в зале, время от времени поглядывая на тётю Любу.

– Ну как Катюху растормошить? Мы даже ёлку не нарядили. Говорит, давай завтра. Настроения у неё нет. Ни новогоднего, никакого! – Олег взмахнул руками.

– Ну ты же знаешь, декабрь для нее самый сложный месяц в году. Будь помягче, – попыталась утешить друга Любовь Михайловна.

– Да я понимаю. И для меня зима – не простое время. И уже никогда не будет простым…

– Но ты нашёл утешение, – продолжила Люба.

Спустя четыре года после потери жены, Олег смог впустить в свою жизнь женщину, которая была рядом весь этот болезненный для него период. Помогала, поддерживала его и ничего не требовала взамен. Лена уже давно развелась, а детей ей судьба не подарила. Она уже смирилась со своим одиночеством. Но потребность о ком-то заботится её не отпускала. Убитый горем коллега по работе оказался подходящим вариантом. И она сама не заметила, как влюбилась. Лена вернула его к жизни, снова научила дышать. И он был ей безмерно благодарен за это. Что-то трепетное уже зарождалось в его сердце, но на то, чтобы из этого выросла настоящая большая и искренняя любовь, такой, какой она может быть, требовалось время. Время и его собственное разрешение себе. Чего он пока не мог себе позволить. Этого не могла позволить ему и дочь Катя.

– Нашёл, – Олег замялся, ему было не ловко об этом говорить. – Лена и правда смогла снова вдохнуть в меня жизнь. И теперь мне хочется снова сделать Новый год праздником.

– Для дочки или для себя? – спросил художник, поглаживая короткую седую бороду. – А что ты так на меня смотришь? – продолжил он, заметив недоуменный взгляд. – То, что ты хочешь быть счастливым и не испытывать при этом чувство вины – совершенно нормально. Не нормально если при этом ты делаешь вид, что все это только ради неё.

Олег чуть помедлил.

– Да, наверное, и для себя. – Он отхлебнул крепкого горячего напитка. – Но самое главное – это то, что я очень многое упустил. Когда Алисы не стало, мы с Катей заботились друг о друге как могли. Делили на двоих домашние обязанности, учились готовить, привыкали жить вдвоем. Но почти не общались. Она – самый дорогой для меня человек на всём белом свете, а я ни чего о ней не знаю. Я осознал это лишь вчера, когда Лена потащила меня в торговый центр, чтобы выбрать для Кати новогодний подарок, забраковав мою стандартную идею подарить деньги. Мы бродили два часа, а я так и не смог определиться. Ведь даже не представляю, что ей может понравиться.

– Никогда не поздно все исправить. – Люба осторожно коснулась Олега своим плечом и сочувственно улыбнулась.

Колокольчик над дверью зазвенел, и она направилась к прилавку: «Здравствуйте Валентина Григорьевна. Как здоровье? Буханку белого?»

– Да, и Новый год, действительно, лучший для этого повод, – продолжил разговор с Олегом художник. – Вопрос только – как? На сколько я помню, Алиса всегда придумывала предновогодние развлечения. Что больше всего нравилось Кате?

Люба снова подсела к мужчинам.

– Снежки, снеговик, санки… Да всё то, за что дети любят зиму, – ответил Олег не раздумывая.

– Ну а что-то особенно любимое? – не унимался художник.

Олег поджал губы.

– Пряничный дом, – ответил он после недолгого молчания. – Каждый год они с Алисой собирали и украшали два пряничных домика. А потом приходил я, притворялся монстром-великаном и грозился всё съесть. Катя визжала и убегала со своим имбирным шедевром в руках, а я пытался её поймать. – Глаза Олега засияли. – А потом мы все вместе уничтожали все старания за несколько минут. Разламывали зубами крышу и стены, хрюкая и чавкая.

– Варвары! – Люба расплылась в улыбке Чеширского кота.

– Но сейчас она повзрослела и ей вряд ли это понравиться, – подытожил Олег.

– Ну хрюкать необязательно, а вот приготовить вместе пряничный дом – отличная идея! Я напишу тебе проверенный рецепт в подробностях. Дай листочек. – Люба протянула руку художнику, который тут же выдернул один лист из своего альбома. Его карандаш Люба взяла уже без разрешения и принялась записывать рецепт, как она и обещала, в подробностях. Вплоть до уточнений, таких как «разбить яйцо в миску».

Олег мешкался.

– Погоди! – засветилась Люба. – А может не стоит выбирать что-то одно. Пусть каждый предновогодний вечер будет скрашен чем- то особенным. Пусть там и снеговик, и горки, и пряничный дом будут. 7 вечеров – 7 поводов сблизиться.

– Она даже ёлку не хочет наряжать, а ты говоришь о ежедневных детских развлечениях? Уже представляю, как это будет, – Олег приподнял руку с телефоном и откинул назад кисть. – Пап, – начал он пытаясь сделать голос тоньше и закатив глаза, – мне вообще то 16, а не 6. Какая-то кринжовая идея. Мне уже давно это не интересно, да и вообще некогда всякой ерундой заниматься!

– Да ты с выводами то не спеши. Оформим всё красиво. Ну типа адвент-календарь. Внуки такой штукой уже третий год балуются, – продолжала хозяйка кафе. – И пусть выполнение заданий будет обязательным условием для получения подарка. Да и во всяком случае Кате будет приятно, что её занятой папа та-а-ак заморочился.

Олег посмотрел на художника. Тот одобрительно кивнул.

– Нам надо ватман, карандаши, наклейки, блестки и всё в таком духе, – подытожила она, пряча под чепчик выпавшую кудрявую прядь.

– Ладно давайте попробуем. Сейчас все принесу.

Минут через 15 Олег принёс все необходимое, и они втроем за чашечкой «фирменного» глинтвейна принялись за дело.

Протерев освободившийся стол и добавив 3 салфетки в салфетницу, помощник Митя молча уселся рядом с тётей Любой и принялся вырезать снежинки, надеясь, что они пригодятся.

Тем временем, в кафе вошёл молодой голубоглазый мужчина со взъерошенными волосами. Рыская по карманам, он огляделся по сторонам. Поприветствовал художника, Олега и Митю крепким рукопожатием. Заказал кофе с сырной бельгийской вафлей и потратил ещё пол минуты на поиски банковской карты, которую наконец-таки нашёл во внутреннем кармане пуховика. После чего поспешил к выходу.

– Сейчас подойду, – предупредил он Любу, оставляя свой заказ на свободном столике не далеко от входной двери.

– Паша растеряша, ты не исправим, – улыбнулась та рассеянному гостю.

Вернулся Павел через несколько минут с ноутбуком в руках. Забрал свой заказ, снял куртку, поправил на плечах чёрный пуловер, сел за столик и приступил к работе за компьютером. Каждый раз, когда над дверью звенел колокольчик, он отрывал взгляд от монитора на пару секунд и снова погружался в работу.

Пожилая женщина в платке, девушка с малюткой на руках, два замерзших мальчугана, худощавый высокий мужчина, ещё одна девушка…

Губы Павла дрогнули в лёгкой улыбке и в этот раз его глаза не поспешили вернуть внимание своего владельца к ноутбуку. Перед ними было кое-что интереснее и важнее цифр. Девушка лет 25 с собранными в хвост волосами и меховыми наушниками, сняла спортивную куртку и грациозно опустилась за свободный столик. На ней джинсы и малиновая толстовка. Она никогда не облокачивается на спинку стула. Её плечи всегда расправлены, а подбородок чуть приподнят. У этой девушки спокойный мягкий голос, и она очень тихо чихает. Марина работает рядом с пекарней в фитнес клубе на против и довольно часто бывает здесь. Во время вечерних перерывов она пьёт гляссе или капучино и периодически балует себя морковным тортиком или чизкейком.

Спутник Марины – крупный мужчина спортивного телосложения вальяжно направился к кассе. Девушка смотрела в окно, сложив руки на столе, Павел смотрел на неё не в силах оторвать взгляд до тех пор, пока к её столику не подошёл мужчина с двумя чашечками кофе. В следующие 20 минут Павел еще много раз поднимал и опускал глаза, пока девушка не покинула зал. Вскоре после её ухода он и сам отправился домой. И так уже несколько месяцев. Молодой, симпатичный и рассеянный парень, как и серьезный седобородый художник у углового окна, каждый вечер приходит в кафе в надежде увидеть ту, что заставляет сердце биться чаще. Только в отличие от художника, который за полгода постоянного посещения пекарни уже не раз делал первый шаг, не получая взаимности, Павел не мог решиться и на знакомство. К тому же, чаще всего, Марина приходила не одна, а с коллегами по работе (или не с коллегами) либо беспрестанно разговаривала по телефону. Вот и в очередной раз, Павел посетил кафе только для того, чтобы съесть сырную бельгийскую вафлю и поработать за ноутбуком, а знакомство с девушкой в меховых наушниках он опять отложил на следующий раз.

Новогодний адвент-календарь вскоре был почти готов. Осталось лишь раскрасить надпись: «С новым годом!», что Люба никак не могла сделать, отвлекаясь на посетителей, часть из которых считали своим долгом провести с ней хотя бы короткую беседу о планах на праздники, подарков и идей блюд на новогодний стол. Но несмотря на это, с главным своим делом – руководить процессом, она справлялась на все 100 процентов. В итоге буквы раскрасил Олег.

Карикатурные дед Мороз со Снегурочкой, нарисованные художником в центре ватмана заражали своей широкой улыбкой. Вокруг них расположилось семь сложенных из бумаги конвертов, которые Люба успела украсить блёстками. В эти конверты Олег вложил листочки с душевными пожеланиями на день и предновогодними заданиями. Слепить снеговика и поиграть в снежки – было первым делом, чтобы можно было менять день его выполнения до тех пор, пока не будет подходящей погоды. А затем: нарядить ёлку, написать письмо деду морозу, смастерить кормушку для птиц и сделать новогодние открытки для друзей, на субботу запланировали испечь пряничный дом и сделать карту желаний, на воскресенье – покататься с горки и посмотреть новогодний фильм. А снежинки, старательно вырезанные помощником Любы, приклеили по краям ватмана.