Читать книгу Письма в никуда - Вероника Виннер - Страница 4

Отдохнуть толком не получилось. Анна покачивала головой, пока готовила ужин: в мысли пробиралось неприятное осознание, что нежданные гости принесут одни неприятности. Прокормить двух взрослых мужчин – первая из них, и Анна собиралась стрясти с мужчин компенсацию: чем больше, тем лучше.

Когда блюда были уже почти готовы и по дому стали расползаться соблазнительные ароматы вкусной еды, в кухню зашёл Витан (или правильнее теперь называть его Витольдом), с интересом посматривая на плиту. Мужчины…

– Ещё чуть-чуть постоит, и будем ужинать, – уведомила Анна, на что Витан довольно улыбнулся. – Как больной?

– Заметно лучше! Анна, я не могу выразить, как вам признателен…

– Витан, вы всегда можете выразить свою благодарность в материальном эквиваленте. Как в прошлый раз, помните? – тогда он щедро отплатил ей, хоть она и отказывалась брать деньги и продукты. Однако они потом долго на них существовали. Пожалуй, его щедрость в какой-то степени помогла им выжить. Да, когда-то ей было трудно взять это, по сути, заслуженное вознаграждение. Сейчас же, без стеснения и угрызений совести, она была готова принять какую угодно плату. – Также я не буду скрывать, что после вашего ухода доложу о случившемся страже. Надеюсь, вы поймёте.

Мужчина странно посмотрел на неё, но возражать не стал.

– Конечно, я всё понимаю. Как только стемнеет, мы сразу уйдём, а благодарность я передам как-нибудь при случае. Надеюсь, вас это устроит?

– Конечно-конечно, – быстро заверила Анна, ведь такой вариант развития событий её вполне устраивал.

– А где дети? Что-то их не слышно, – следующий вопрос Витана застал её врасплох.

– В гостях, чтобы не мешали, – соврала она, даже не оборачиваясь.

– Анна, вы нас опасаетесь? Мы не причиним вам вреда.

– Витан, – она резко развернулась и посмотрела ему прямо в глаза, – вы же знаете, в каком мире мы живём. Я просто стараюсь уберечь детей. Неизвестно, какие последствия могут быть от этой маленькой помощи.

– Что ж, вы правы, – протянул он.

– Ещё вопросы? Нет? Тогда берите поднос. Нужно осмотреть и накормить больного.

Витан послушно взял поднос и пошёл следом. Больной, дремавший вплоть до их прихода, открыл глаза и в очередной раз начал внимательно рассматривать Анну. Такой интерес изрядно нервировал, как и то, что на уровне инстинктов она до сих пор ощущала опасность, исходящую от незнакомца. Для неё это было странным: к раненым она всегда относилась как к заведомо более слабым. С этим мужчиной всё было не так, ведь даже на Витана она реагировала иначе, считая его если не другом, то приятелем.

Решив не задерживаться, Анна быстро осмотрела рану, ещё раз удивилась высокой скорости регенерации и нацепила дежурную вежливую улыбку, чтобы попрощаться до ночи. Рон неожиданно улыбнулся в ответ. Его улыбка завораживала ничуть не меньше, чем ранее – глаза, которые тоже улыбались. Искренне улыбались. А ещё ей показалось, что его взгляд изменился, став более мужским, оценивающим и внимательным. Впрочем, он не стал от этого менее опасным и жёстким. Скорее, его взгляд говорил, что здесь и сейчас опасность не грозит. И… что Рон заинтересован. Анна мысленно поморщилась: чуть не умер, а всё туда же.

Эти наблюдения не понравились ей, хотя она и списала их на переутомление, из-за которого в голову лезет всякий бред. Наверное, нечто странное отразилось на её лице, потому что Рон обеспокоенно спросил:

– Что-то не так?

– Нет-нет, – поспешила заверить она, – всё хорошо. Даже лучше, чем я ожидала. Думаю, ночью вы сможете уйти и отыскать настоящего целителя.

– Анна, не переживайте, мы уйдём. Я понимаю, что мы причинили вам значительные неудобства, и вы обоснованно нас опасаетесь, – заверил Рон. Было видно, что он искренне благодарен за помощь.

– Что ж, тогда я оставляю вас до ночи. Вам нужно отдохнуть перед уходом, – не стала развивать тему она и поспешно направилась к двери. Возможно, это было похоже на бегство, но Анне было некомфортно в присутствии больного, пусть в последнее время он и пытался показаться благодарным. И это в собственном-то доме!

Её вполне ожидаемо не попытались остановить.

Время до ночи тянулось очень долго. Анна ходила, мечась из угла в угол, по комнате и тщетно пыталась уснуть. В голове ураганом носились мысли. Кто бы мог подумать, что обычный раненый незнакомец вызовет в ней такие противоречивые чувства. Даже захотелось оставить Рона в своём доме на более длительный срок, чтобы убедиться в его выздоровлении. Но эта мысль тут же была быстро отброшена, а ей на смену всё приходили другие – сон никак не шёл.

Анна даже не заметила, когда и как уснула, однако ей показалось, что сон длился считанные секунды. Её разбудил Витан, легко тронув за плечо. От этого осторожного прикосновения она резко дёрнулась, не совсем понимая, что происходит и где она находится. На неё вновь накатила волна паники, смешанная с чувством беспомощности и ужаса непонимания.

Витан сразу понял, что напугал женщину, и попробовал извиниться:

– Простите, но уже почти три. Нам пора уходить. Рон ждет в гостиной.

Ей стало немного стыдно за своё поведение, и это, как ни странно, помогло успокоиться. Анна поспешно встала с кресла, взглянула в зеркало и ужаснулась: глаза красные, волосы всклокочены, на щеке остался след от подушки – ну и вид! Она хоть как-то попыталась привести себя в порядок. Витан усмехнулся такому резкому перепаду настроения.

«Ну и пусть… – обиженно подумала она, – в конце концов, я женщина. А об остальном подумаю потом… когда-нибудь…»

Она вышла в гостиную вместе с Витаном. Рон сидел в кресле у двери, ведущей к чёрному ходу. Он был всё ещё сильно бледен, но выглядел уже значительно лучше. Как целитель Анна видела это отчётливо. При их появлении он вдруг встрепенулся и попытался встать, видимо, чтобы пойти навстречу. Но зачем он это сделал, непонятно.

Подняться больному не удалось, и он тяжело опустился обратно. Червячок неспящей совести в очередной раз попытался пробиться сквозь толщу разума, но эти попытки были пресечены. Витан же поспешил на помощь больному, придержал его и помог встать на ноги. Анна тоже хотела поддержать его, но её помощь как будто была не замечена. С опозданием она поняла: для мужчин она так и оставалась слабой женщиной, и даже в своём состоянии Рон не посчитал возможным принять её помощь. Ну что ж, значит, хоть какое-то понятие о чести у него имелось, это не могло не радовать. Чтобы как-то помочь больному, Анна незаметно наложила на него простенькое обезболивающее заклинание. Путь для больного будет трудным, и неизвестно, что ждёт их по дороге обратно.

Далее случилось кое-что ещё более неожиданное. Рон протянул руку, и Анна, к собственному удивлению, протянула свою в ответ. Его рука завладела её тонкими пальчиками, и он согнулся в лёгком поклоне для поцелуя, лёгкого поцелуя нежных пальчиков в стальном капкане его руки. Всего секунду длилось невесомое прикосновение чуть шероховатых губ, но её словно током пронзило. Ощущение было столь ярким и непривычным, что она неожиданно ощутила, как краснеют щёки. Казалось, что мужчина испытал схожие чувства и тоже был несколько удивлён из-за случившегося. Надо отдать ему должное, со своими чувствами он справился гораздо лучше: по крайней мере, не покраснел. Но теперь Анна была уверена, что Рон – аристократ. Сама же сцена произошла так грациозно, гармонично, даже немного почтительно, что на несколько секунд она даже успела представить их на каком-нибудь приёме или балу. Совсем как в прошлой жизни…

И всё же, согласно этикету, этот поступок выглядел несколько неприлично: они до сих пор оставались непредставленными друг другу, да и сама ситуация не располагала к проявлениям галантности. Между тем Рон выпустил её ручку из захвата и, пристально глядя в её глаза, произнёс:

– Анна, спасибо вам! Не нужно видеть во мне врага, ведь теперь я ваш должник, – он был предельно серьёзен и, казалось, хотел сказать что-то ещё, но женщина решила как можно быстрее прервать прощание, сказав:

– Вы ничего мне не должны, скорее Витану, потому что ваша жизнь шла взамен моей… – глядя в пол, она помолчала. – Что ж, думаю, вам лучше поторопиться, иначе вы можете не успеть найти целителя до конца действия обезболивающего заклинания.

Лишь договорив, Анна поняла, что проговорилась, ведь по легенде она простая повитуха, которой заклинания недоступны. Хотя…

На этих словах он чуть заметно улыбнулся. О, боги, неужели тоже всё понял? Однако сразу после этого она услышала:

– Простите, нам действительно пора. Пойдём, Витан.

Они так и отправились к двери: Витан – поддерживая, Рон – опираясь. В голове Анны опять мелькнуло предположение – не лучше ли было дать больному отлежаться пару дней? Но нет, здравый смысл в очередной раз не дал победить совести, и она промолчала.

– Будьте осторожны и прощайте, – сказала Анна, уже практически закрывая дверь.

– До свидания, Анна, до свидания, – ответил Рон, особо выделив интонацией слова прощания. В его глазах плескалась тьма, лишь немного подсвеченная огнём лампы, несущим тепло и свет через свободный дверной проём. Она манила, завораживала, не давала отвести глаз. Ещё ни у кого Анна не видела такого взгляда.

Из мимолетного оцепенения вывели слова, брошенные Витаном:

– Пойдём, Рон, в самом деле, нам лучше поторопиться. Спасибо, Анна… и прощайте.

И они ушли. Анна поспешно закрыла дверь, постояла у неё какое-то время, а затем всё же отдёрнула штору, чтобы убедиться – гости действительно ушли. Их уже не было видно. За окном сгущалась тьма, совсем как в глазах раненого: такая же тёмная и манящая. Часы пробили три – «ведьмин час» пришёл.