Читать книгу СОКБЧ и другие приключения Лизы - Веся Елегон - Страница 3

– Третий раз… третий! – повторил Пат Витаэльевич, ударив кулаком по столу. Со стены упала и без того косо висевшая картина.

Мужчина недовольно крякнул и отправился вешать свалившийся кусок искусства (обобщающее понятие для картин, статуй, художественных книг и фильмов, а также музыки – начальник штаба вообще был ужасно далёк от понимания прекрасного, но картину не снимал).

– Первая мировая, вторая… а сейчас – нашествие бао, – продолжил начальник, но уже намного спокойнее. – Вы понимаете, что это намного хуже пятилетней войны с орками? С орками можно было договориться, а как договоришься с тварью, у которой и мозга-то нет? Послушайте меня: сейчас каждый человек на счету. Да, их почти восемь миллиардов. Огромная цифра – скажете вы. Но! Это не работает для людей. Как бы их ни было много – их всё равно недостаточно. В любой момент они могут разом…

Мужчина выпучил глаза и обвёл пылающим взглядом притихших эльфов, сидящих за большим столом. Они смотрели на начальника и старались не вмешиваться. Каждый день в 6:00 в главном зале проходило общее собрание, которое по традиции начиналось с крайне эмоциональной речи начальника о крайней уязвимости людей как вида. Он тряс тяжеленным томом Золотой книги редких тварей и рассказывал о том, насколько важно сохранить жизнь каждого. Всё это заканчивалось торжественным открытием древнего, обитого резным золотом тома и демонстрацией его первой страницы, где в качестве самого беспомощного, а значит ценного существа, живущего на Земле, значился человек. Эльфы согласно кивали, делая вид, что вот именно сейчас осознали всю серьёзность возложенной на них миссии. Начальник немного успокаивался и, прошерстив провинившихся накануне (если таковые были), обрисовывал планы на сегодня и, раздав каждой группе по несколько участков для патрулирования, наконец отпускал с миром. Каждый из собравшихся с крайним нетерпением ждал этого благословенного момента – даже личный секретарь начальника Отдела Поиска и Поимки (сокращённо – ОПиП, или ещё короче – ПиП) Виолетта Сергеевна, к слову, крайне преданная своему делу женщина.

– Но вчера случился прорыв. Медики, конечно, ничего не обещают, но один из носителей смог выжить. И это, возможно, та самая новая надежда, которая нам была так необходима! Так что, соберём всю волю в кулак и поднажмём, да, Билли? – взглянув на задремавшего было эльфа, угрожающе понизил голос Пат Витаэльевич.

Сидящий рядом Николь толкнул друга в плечо. Тот хрюкнул и проснулся, выпрямившись и обведя присутствующих непонимающим взглядом.

– Билли, ты же не забудешь сегодня зарядить своё оружие оглушающими патронами? – вкрадчиво спросил начальник.

Эльф мгновенно подобрался. Звучащие в голосе мужчины стальные нотки ничего хорошего не сулили. Прошлый раз Билли неделю полы в общем коридоре жилого блока драил.

– Да, босс. Не забуду, босс, – отчеканил тёмный.

Жёлтые глаза наконец прекратили буравить эльфа – тот облегчённо выдохнул.

– Итак. Теперь по группам. Командующие сегодня: Неко, Госс, Дан, Сильвер, Джон, Кэштог. Вот списки, там же информация по прикреплённым районам. Удачи, парни. Будем надеяться – скоро полегчает.

Едва тёмные покинули зал, Пат запустил руки в волосы и устремил невидящий взгляд в окно. Там, за подёрнутым инеем стеклом, ещё колыхалась ночь. Мужчина выдохнул:

– Виолетта Сергеевна, вы мне всю информацию по выжившей предоставьте, пожалуйста. Где, как, с кем… короче, всё. Госс написал в отчёте, что девчонка знает. Теперь нужно что-то с этим делать. Если человек решил выжить – нужно постараться, чтобы и мы могли продолжить жить своей спокойной жизнью.

Лиза проснулась рано. Едва за окном забрезжил рассвет, и первые тёплые лучи подсветили белые жалюзи. Но пробуждением это можно было назвать с большой натяжкой – девушка просто нашла себя, смотрящую в потолок. Долго ли она так лежала – сказать было сложно. Щекой почувствовав тепло солнечного света, девушка сощурилась, повернувшись к занавешенному окну. Комната и сам воздух в ней выглядели очень странно, хотя на первый взгляд и не скажешь, что именно было не так.

Девушка села на кровати, потом встала и, медленно переставляя подгибающиеся ноги, подошла к окну. Рукой оперлась о прохладный белый подоконник и, отодвинув жалюзи, взглянула на просыпающийся за окном мир. А там было поле, которое упиралось в прозрачный чёрный лесок, и всё это было засыпано первым выпавшим за ночь снегом – красиво. Но самым удивительным оказалось небо – в нём, переливаясь, сияли многочисленные радуги. Их было едва видно, но они были – разбросаны кусками там, среди наполненных снегом белёсых облаков.

От этого вида голова закружилась, девушка отпустила жалюзи и уже обеими руками опёрлась на подоконник. В это время входная дверь открылась, впуская в палату группу медиков.

– Доброе утро, Елизавета! – поприветствовал Иван Андреевич пациентку. Она уже проснулась и даже встала и ходила – это было удивительно.

Девушка обернулась. Бледные губы изогнулись подобием улыбки. Она приветственно кивнула.

– Как вы себя чувствуете сегодня?

– Лучше. Только пить очень сильно хочется, – хрипло, полушёпотом ответила девушка.

– Марья Александровна! – позвал Иван Андреевич.

– Уже бегу! – отозвалась как раз в этот момент входившая в палату женщина. Она несла кувшин. – Вот и наша красавица проснулась! А я уже с твоим любимым компотом, – улыбнулась женщина и, поставив кувшин на стол, помогла девушке дойти обратно до кровати, усадила и поправила подушку.

– Вы, как всегда, предусмотрительны, – похвалил женщину доктор.

– А как же! Девушка смерть победила, а мы уж сделаем всё возможное, чтобы она быстрее пошла на поправку, – налив компот и протянув его Лизе, отозвалась довольная Марья Александровна. Она вообще так хорошо себя давно не чувствовала. И всё – благодаря этой бледной особе.

– Спасибо, – благодарно прошептала Лиза и, подняв бокал, жадно выпила всё разом. А потом выдохнула: – Ещё.

– Интересно, – прокомментировал доктор. – И вчера вы так же хотели пить?

– Да, выпила три бокала, – с гордостью, словно за своё дитя, подтвердила медсестра.

– Хорошо, – кивнул доктор. – Елизавета, сейчас вам померяют давление и температуру, сделают несколько уколов – противовоспалительных и поддерживающих – это наше стандартное лечение. Потом постарайтесь позавтракать, отдохните. И после обеда, если будете чувствовать себя так же хорошо, мы вас отвезём в исследовательский блок. Нужно будет сделать несколько тестов. Там ничего страшного: снимем электрограмму и измерим отклик на внешние раздражители. Займёт не более часа. Согласны? – спросил Иван Андреевич.

– Да, – согласилась девушка, допивая уже третий бокал. Честно сказать, хотелось ещё.

Исследования действительно оказались безобидными. Всё, что от Лизы требовалось – это сидеть в кресле. К ней попеременно подключали разные датчики. Но и это утомило настолько, что когда Марья Александровна прикатила кресло с девушкой обратно в палату 73, та уже крепко спала. Пришлось просить медбрата переложить бедняжку в кровать. Заботливо подоткнув одеяло, медсестра на всякий пожарный измерила температуру. Та оказалась низкой – всего 35 градусов. Женщина нахмурилась, долго смотрела на градусник, затем развернулась и быстрым шагом вышла из палаты. Нужно было найти Ивана Андреевича.

– Уже 35… – задумчиво произнёс профессор. – Пока нам ничего не остаётся, кроме как наблюдать. Случай уникальный. Будем надеяться, что природа сама приведёт нас к решению.

Иногда Марья Ивановна очень злилась: вроде такие умные люди, но порой беспомощны, что те дети. Это пугало и раздражало одновременно. Кто же спасёт нас, как не вы? Но с другой стороны, женщина верила в Бога и в Его волю. Да, конечно. Господи, на Тебя вся надежда.

День сегодня выдался ужасный. Ещё семь носителей – трое погибли на месте, остальные в коме. Закончив с бумагами, Ворон вернулся в свою комнату совершенно вымотанным и без сил упал на кровать. Нужно было сходить в столовую, раздобыть что-то из еды, хотя ни сил, ни желания куда-то идти абсолютно не было. Но всё-таки встал, принял душ, оделся в свежее и поплёлся в столовку. И это в три часа ночи. До подъёма оставалось два часа.

Лиза проснулась поздно ночью. Чувствовала себя на удивление хорошо. Сама встала, налила себе заботливо оставленный Марьей Александровной, теперь уже в металлическом термосе, компот. Четыре бокала были проглочены за полминуты. Девушка с наслаждением выдохнула и потянулась. Неужели она действительно поправится? Может, не всё так уж плохо, как рассказывают… И вообще, вся эта история с семечком… Лиза уже начала сомневаться, что видела это. Хотя у стены, рядом с тумбочкой, стояли её жёлтые кроссовки – и на правом зияла дырка…

Лиза отвернулась, решив особо не задумываться. Она чувствовала себя лучше, и намного – а это главное. Пустая тёмная палата показалась вдруг тесной, и Лиза решила прогуляться.

Она осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. В коридоре было спокойно. Горели ночники, освещая мягким светом пространство. За дежурной стойкой дремала Марья Александровна. Девушка была очень благодарна заботливой женщине. Боясь разбудить медсестру, Лиза сняла тапочки и в носках, осторожно ступая, вышла из палаты. Посмотрела налево и направо. Налево она уже ходила сегодня и примерно представляла, что там. Пошла направо.

Шла долго. В коридоре было пусто. Потом слева увидела широкие металлические двери лифта и кнопки до -8 этажа. Сразу же вспомнились слова Марьи Александровны насчёт тайн и всяких интересностей. Недолго думая, девушка нажала на кнопку вызова лифта. Удивительно, но двери сразу разъехались в стороны.

Оглянувшись по сторонам, словно воришка, замышляющая недоброе, девушка вошла внутрь. Там, поразмыслив на тему, какой этаж выбрать, решила прокатиться на -4. На -8 как-то страхово было спускаться – там наверняка какой-нибудь трэш засекреченный, а вот -4 – самое то. Средненькое такое число.

Двери лифта плавно съехались. Кабина почти неощутимо заскользила вниз, отсчитывая кнопки. Пара мгновений – и пожалуйста, как заказывали: -4. Девушка осторожно выглянула из кабины и присвистнула. Обстановка тут категорически отличалась от той, что царила в медкорпусе. Тут кругом стояли горшки с деревьями, неподалёку журчал фонтан, пол был выложен разноцветной мелкой мозаикой. Лиза вышла из кабины лифта и огляделась. Ехать обратно не хотелось: там была больница, а здесь – смесь дорогого отеля с джунглями. Девушка решила, что ничего плохого не случится, если она тут погуляет. Потому сначала прошла к фонтану – уж очень тянуло к воде.

Там села на низкий каменный бортик и, опустив руку в прохладную воду, блаженно закрыла глаза. Снова очень захотелось пить. Но не пить же из фонтана… Девушка с сомнением посмотрела на кристально чистую воду. Потом всё-таки оторвала взгляд, который тут же натолкнулся на указатели. Столовая направо. Замечательно. Девушка поднялась и пошла в указанном направлении. Кто знает, может, там ей нальют компота.

В столовой никого не оказалось. Лиза прошла к стойке, на которой были выставлены чистые стаканы, взяла один и направилась к подсвеченным стеклянным витринам – там лежала разнообразная еда. Но еда аппетита не вызывала. А вот большие металлические кастрюли с надписью КОМПОТ – совсем другое дело. Открыв крышку и взяв половник на длиннющей ручке, девушка сначала налила в стакан – он за мгновение опустел. Потом всё повторилось в точности. Наконец девушка решила отказаться от посредников и принялась черпать компот и пить прямо из половника.

За этим делом её застал удивлённый rakas.

Услышав звуки, раздающиеся из-за приоткрытых дверей столовой, Ворон был готов увидеть кого угодно – но увидел её. Этот человек не покидал мысли тёмного весь день, а теперь вот – воплотился в столовой.

– Барашек? – прежде чем успел подумать, удивлённо выдохнул тёмный эльф.

– Ты? – застыв с недопитым половником, в свою очередь удивилась девушка.

– Ты чего здесь делаешь? Тебе уже лучше? – не решаясь войти, настороженно спросил тёмный.

– Мне не спалось. Я решила прогуляться… и захотела пить. Видимо, я всё-таки здоровый слон, – смущённо, но с улыбкой, спрятала за спину половник Лиза.

А rakas всё смотрел на человека и не мог решить, что же ему делать. Носитель не должен свободно разгуливать, но, с другой стороны, здесь нет людей… и почему-то ему совершенно не хотелось сейчас докладывать о нарушении режима. Наверное, переработал, – объяснил себе своё нежелание подчиняться уставу Ворон.