Читать книгу Мулета для скрипки - Вета Ножкина - Страница 5
4
ОглавлениеНа следующее утро Инна шла в школу, как обычно, не глядя по сторонам и досыпая на ходу. Рядом с ней притормозила машина, из окна высунулся Альбер:
– Инка, привет, садись – подвезу.
Инна почувствовала, как кровь хлынула к лицу. Она обернулась, чтобы удостовериться – ни к другой ли какой Инне обратился Альбер, да и вообще, может, ей показалось, что он произнёс это имя…
– Да, садись, тебе говорю, чего ломаешься, – Альбер приоткрыл изнутри дверь.
Инна забралась на высокое сиденье рядом с Альбером, прикрыла колени школьной сумкой, и сложила на него руки. Всю дорогу она боялась даже глаза поднять на Альбера, и только кивала или пожимала плечами в ответ на его вопросы. А тот болтал о погоде, об уроках, о машине. Инна и не слышала, что именно он говорит, она слушала, как течёт его голос бурным потоком горной реки – то басовито-грозно, то раскатисто-звонко…
А когда они доехали до школы, Инна молча выкарабкалась из машины и, осознавая, что вряд ли Альберу захочется идти рядом с ней, припустила шагу.
На перемене Виолетта стояла в окружении одноклассниц, что-то бурно обсуждая, когда по коридору бегали и толкались мальчишки пяти-шестиклашки. Инна стояла у окна и смотрела куда-то вдаль. По коридору в направлении Виолетты шли Альбер и Вензель.
– Ты прикинь, – говорил Вензель Альберу и заглядывал в глаза, – Всего-то не хватило полторашки. Ну, я отдам!…
Подошли к девчонкам. Вензель сразу включился в тему девчонок. Альбер подошёл к Виолетте:
– Пойдём – поговорим.
– Ну, ты умник! Она, по-моему, уже клюнула и теперь можешь делать с ней, что хочешь.
– А она ничего… – поглядывая в сторону Инны, проговорил Альбер.
– Что?! – Виолетта ладонью руки повернула лицо Альбера к себе.
– В смысле – фигуры…
Виолетта, еле сдерживала зацепившую ревность:
– Ты это мне говоришь? Или я ослышалась?
– Да успокойся… По-моему, ты сама хотела её опарафинить, а для этого надо её ближе подпустить…
– Вот это другой разговор…
По коридору к старшеклассникам направлялась классная руководитель – молодая, неуверенная, робкая, пугливая Анна Алексеевна:
– Виолетта, Быкова! Сегодня после пятого урока всех старост завуч у себя собирает, не забудь. Да, и ещё твой папа обещал…
– Ах, да, я принесла, – Виолетта порылась в сумке, достала из неё пачку билетов и протянула Анне Алексеевне, – Вот здесь пригласительные для учителей на весь сезон, и он сказал, что на зимних каникулах достанет для нашего класса льготную поездку на турбазу.
Анна Алексеевна приподняла брови и зарделась:
– Ох, и балует нас Владимир Андреевич. Повезло тебе с папой, а нам с тем, что начальник управления культуры у нас в родительском комитете!… Так! Звонок слышали? Все в класс! И не забывайте – с завтрашнего дня учимся с первой смены.
Одноклассники начали громко возмущаться:
– У-у! Не выспаться!
– Да, ладно, зато оттарабанишь с утра, и весь день свободен.
На следующий день Инна, собираясь в школу, как-то по-особенному внимательно посмотрела на себя в зеркало. Густые чёрные ресницы не было необходимости подкрашивать. Вот только дурацкие очки всё портили, но из-за постоянной работы с нотами зрение испортилось уже давно:
– Может, попросить маму и папу купить линзы? Говорят, что даже цвет глаз можно линзами изменить… – думала она, разглядывая себя и тут же выдавливая соскочивший на лбу угорь, – Наверное, мне бы подошли голубые глаза… Интересно, а какие глаза нравятся Альберу?…
Инна вытащила из-под зачёса одну прядь волос, потом другую, слегка намочила их и взбила рукой. От рождения вьющиеся волосы ей приходилось всегда убирать в тугую косу-коральку, чтобы во время занятий музыкой ничего не отвлекало. Но сегодня показалось, что так будет лучше.
Альбер подошёл к Инне после уроков:
– Инн, а ты сегодня после музыкалки во сколько домой?
Инна сглотнула подкативший в горлу ком:
– В семь…
– У меня к тебе дело есть, я подъеду к музыкалке?…Ну, давай, до вечера, – Альбер проговорил это, развернулся и уже его фигура скрылась за углом коридора, а Инна всё стояла и смотрела ему вслед, ощущая себя лёгкой, как пиццикато в прелюдии «Травиаты» Верди.
Он действительно вечером приехал к музыкальной школе. Инна увидела его джип из окна класса, и, сама не своя, собрала впопыхах партитуры и выбежала на крыльцо. Альбер ждал её у двери. Он загадочно улыбнулся и пропустил вперёд, указывая на машину:
– Прошу! – галантно открыл дверь Альбер…
Инна вернулась домой позднее обычного. Они с Альбером катались по городку, ходили по набережной и не заметили за разговорами, как быстро пробежало время.
Родители уже готовились ко сну. Инна тихо прошмыгнула в свою комнату. Но мама услышала:
– Инночка, ужин на плите – разогрей сама…
Но мама в кухню всё-таки зашла. Инна немного насторожилась, думая, что мама станет расспрашивать её.
– Лиля Сергеевна заходила сегодня – мама Виолетты.
Инесса насторожилась ещё больше.
– Такая чудная семья. Мама у них просто само умиление… Она мне материал для платья Виолетточке на день рождения принесла – смотри, какая прелесть, – и тут только Инна разглядела в руках мамы алую шёлковую ткань…
«Вот так и рушатся мечты» – подумала Инесса, – «Именно из такой ткани я хотела платье себе…».
Инна притворилась безразличной, положила себе в тарелку котлету, толчёнку. Мама села с ней за столом рядом:
– А ты-то уже придумала себе фасон на выпускной? И ткань какую? Давай-ка пофантазируй… Я предлагаю что-нибудь беленькое…
– Мама!… – Инна посмотрела на мать, – Я хочу в синем шёлковом, длинном, чтобы оно было такое…
– Ну, вот и славненько?! – и как встрепенулась, – Ой! Лиля Сергеевна сказала, а ей Виолетта, что тебя сегодня в учительскую вызывали… Ты что-то скрываешь?
– Мам!…Да, недоразумение…
Инна уже доела котлету, быстро ополоснула тарелку, чмокнула мать в щёку и убежала в свою комнату. Клавдия только и успела крикнуть вдогонку дочери:
– А над фасоном подумай…
Инна переоделась, села за уроки, что-то написала в тетради. Прочитала. Вытянула правую руку на столе, уложила на неё голову и, задумчиво глядя в учебник, представила перед собой Альбера, слыша его удивительный голос.
Инна встала из-за стола, подошла к футляру со скрипкой, открыла его, погладила скрипку ладонями и обернулась к зеркалу, встроенному в дверцу платяного шкафа. Встала в позу с воображаемой скрипкой и начала изображать игру на скрипке, разглядывая своё отражение. Потом подошла ближе к зеркалу и тихо произнесла:
– У него были такие ясные глаза…
Инна закрыла глаза и представила, как, уходя, она насмелилась и спросила у Альбера:
– А какие глаза тебе нравятся?
И он ответил:
– Твои…
На следующий день в музыкальной школе Инна доигрывала последние такты, как дверь в класс приоткрылась и Инна увидела просунувшуюся голову Альбера.
Инна вытаращила удивлённые глаза, а Альбер жестами показал, что он её ждёт.
Преподаватель постучала по столу ручкой и прикрикнула:
– Закройте дверь… Инна, Инна, поработай над второй частью. Всё-таки там надо добавить акцента на сильных долях… А остальное замечательно. Думаю, что этот Марш тебе можно выставить на поступление.
Инна махнула утвердительно головой, спешно сложила нотные партитуры, скрипку:
– До свидания, – произнесла быстро и побежала чуть не вприпрыжку по длинному коридору музыкальной школы, к выходу. Остановилась около входной двери, отдышалась, и открыла дверь.
Альбер стоял около джипа, и увидев Инну, помахал ей рукой. Инна направилась к машине, и Альбер галантно открыл перед ней дверцу.
– Может, немного покатаемся? – предложил Альбер, когда уже завёл машину.
Инна утвердительно кивнула.
– Ты всегда так мало говоришь, больше молчишь… Мне даже на уроках было интересно – какой у тебя голос…, – проговорил Альбер, поглядывая на Инну, – А что у тебя – скрипка или альт? – Альбер глазами показал на футляр, лежащий на коленях Инны.
– Это скрипка. Альт больше размером.
– А они чем ещё отличаются? – продолжил допрос Альбер.
– Высотой тона. Голос альта ниже, чем у скрипки. Ну, это, как мужчина – альт, а женщина – скрипка.
– И что, женщины на альтах не играют?
– Ну, почему же… Грига я играю на альте, а Бизе на скрипке…
– Бизе? Это что за музыка?
– Бизе – композитор. Я играю его Адажиетто из оперы «Арлезианка» и «Марш Тореадора» из «Кармен».
– А у тебя есть любимое произведение?
– Много что нравится… Ну, вот «Марш Тореадора», наверное, больше…
– Я всю жизнь мечтал услышать вот так близко, как ты сидишь, скрипку.
Инна смущенно опустила глаза. Альбер следил за всеми жестами Инессы и улыбался уголком губы.
– А ты была когда-нибудь на загородной сопке? С неё видно всю панораму города…
Инна покачала отрицательно головой.
– Сейчас там красиво. У меня есть фотки с этой сопки во все времена года. Хочешь, покажу? – не дожидаясь ответа, он достал мобильник, – Держи. Нажми там на папку «Фото», а я пока припаркуюсь.
Инна поджала губы, и просто взяла из рук Альбера мобильник.
Фотографии, действительно, были с красивыми видами. Альбер листал пальцем монитор. Инна чувствовала рядом плечо Альбера, его дыхание и тёплый запах.
– Смотри, вот это вид на город… А здесь рядом… чуть-чуть не захватил, есть одинокая сосна, и вид такой – зашибись… ой, я хотел сказать, классный!
Инна втянула в себя головокружительный запах, закрыла глаза.
– Тебе интересно? – Альбер посмотрел на Инну совсем близко.
Инна будто очнулась:
– Да-да, очень…
И уже через два дня, так же вечером, после занятий, Альбер повёз Инну на загородную сопку.
Машину оставили внизу. Альбер побежал бегом на сопку, и уже на верху расправил руки и громко закричал:
– Красота-а-а-а!…..
Инна медленно поднималась и восхищённо смотрела на Альбера. Она видела, как Альбер бежит вниз с распахнутыми руками:
– А-а-а-а…. – подбежал к Инне, подхватил её и закружил, а когда остановился, медленно опустил на землю, заглядывая ей в глаза.
Инна стала упираться в грудь Альбера.
– Да, не бойся ты… Это я так, от порыва чувств… Хорошо-то как! Знаешь, с тобой так просто всё. В смысле… легко… Не надо притворяться…
Инна смотрела на Альбера в упор, пытаясь понять сказанные слова.
– Инн, а можно просьбу? Сыграй, а? Там – наверху… Ну, давай, а? Не отказывайся, а?
Инна кивнула головой. Альбер тут же побежал к машине, достал скрипку. Вернулся, схватил Инессу за руку и потянул за собой на вершину сопки. Там галантно положил футляр к ногам Инессы, отошёл, сел на землю и уставился на неё.
Инна отдышалась, улыбаясь, достала скрипку, смычок. Вскинула инструмент на плечо, немного подстроила, и «включаясь в игру», торжественно, как со сцены объявила:
– Бизе. Марш Тореадора.
Инесса прикрыла глаза и тронула смычком струны.
Альбер заворожено смотрел на Инну, и выражение на его лице менялось несколько раз – от удивления до восхищения. Слушая, он в какой-то момент представил себя в центре арены, плечи его расправились, и виделось – вот-вот он поднимет руки и прямо на него выскочит разъярённый бык…
Инесса завершила игру, Альбер зааплодировал, и Инна раскланялась.
– Это замечательно! Знаешь, я представил, как ты стоишь на большой сцене в развевающемся синем платье, и в волосах у тебя роза!
– А почему в синем?
– Ну, не знаю…
– Это же коррида, испанская страсть! Поэтому только красное! – и продолжила, как будто читая заученный текст, – «Споры, гомон, насмешки, шутки, неистовый разгул страстей, кто трус, тому бывает жутко…» – это перевод текста из оперы…
Альбер вначале недоуменно, а затем восхищенно посмотрел на Инессу, которая ещё что-то говорила-говорила, и внезапно остановилась, «споткнувшись» о застывший взгляд Альбера.
– …Мне пора домой, – проговорила тихо Инесса.
– Мг… – Альбер продолжал восхищенно смотреть на Инессу и кивал головой.
