Читать книгу Onlife. Ритейл будущего. Что нужно сделать сегодня, чтобы быть лидером отрасли завтра - Вейнанд Йонген - Страница 6

В последние годы практически все сменили стационарные и сотовые телефоны на смартфоны; мы используем навигационные системы GPS в автомобилях, чтобы проложить маршрут, а Википедия постепенно вытеснила энциклопедии, так же как Google Earth сделал устаревшими географические атласы. Мы используем интернет-приложения для проведения банковских операций и обращаемся к Google Translate вместо словаря, чтобы перевести объемные тексты. Электронные ридеры и планшеты удобно расположились у нас на коленях, и мы запросто слушаем любимую музыку, смотрим фильмы и телешоу по запросу, когда нам этого хочется.

Действительно, это только начало. За последнее десятилетие мы полностью изменили нашу социальную жизнь, не говоря уже о том, насколько по-другому мы сейчас учимся, решаем проблемы, помогаем друг другу или ставим перед собой задачи[7]. Названия многих брендов стали глаголами – и этот простой факт является показателем того, насколько сильно все изменилось[8]. Повсюду мы видим такие слова, как фейсбучить, твитить, скайпить, снэпчатить, вотсапить, инстаграмить и фейстаймить. Даже моя 90-летняя теща умеет гуглить и использует планшет для общения с внуками, детьми и ведения онлайн-банкинга. Недавнее исследование, проведенное в США, обнаружило, что люди, активные в интернете, живут дольше[9]. Мало того что активная социальная жизнь коррелирует с улучшением состояния здоровья в целом, но, оказывается, те, кто рассылает больше запросов о дружбе – продлевают жизнь[10].

Социальные сети, по-видимому, предлагают способ общения, который удовлетворяет это очень человеческое желание – заявить о себе и оставить след[11]. Социолог Барри Уэллман называет это сетевым индивидуализмом: «Хотя мы независимы более чем когда-либо, более склонны к индивидуализму, мы все равно хотим быть частью сообщества[12]. Человек подсел не на интернет и гаджеты; люди «подсели» друг на друга, и их социальные потребности удовлетворяются прямо здесь и прямо сейчас»[13].

Онлайн-поколения

Для миллениалов – иначе известных как поколение Y, т. е. людей, родившихся между 1980 и 1995 годами, – опыт жизни онлайф является относительно обычным явлением. Выросшие с компьютерами, сотовыми телефонами, плеерами и видеоиграми, они первыми сделали интернет-шопинг привычкой.

Поколение Z, рожденное после 1995 года, иногда называемое iGeneration, выводит такую привычку на следующий уровень. Как «завтрашние потребители» они просто не могут представить себе мир без интернета. Социальные сети – это то, с чем они выросли, как и игры, в которые они играли с детства, связывающие их с другими людьми во всем мире. Миллениалы и поколение Z – первые последователи новых технологий и возможностей. Они вряд ли используют такие слова, как «онлайн» или «интернет». Для них пребывание в сети 24/7 – это данность.

Поколение X (возрастная группа от 35 до 50 лет) и беби-бумеры (от 45 до 65 лет) проводят больше времени в интернете, чем когда-либо, и даже «молчаливое поколение» (старше 65 лет) присоединяется к ним. Несмотря на то что многие из этих людей выросли с пишущими машинками, настольными компьютерами, мучительно медленным коммутируемым интернетом и аналоговыми сотовыми телефонами, они адаптировались – и имейте в виду, адаптируются быстрее, чем когда-либо, – к изменившимся обстоятельствам и новым возможностям.

Технология никого не ждет. Не задумываясь, люди начинают использовать новые машины и устройства в повседневной жизни. Устаревшие термостаты заменены на «умные», позволяющие дистанционно регулировать потребление энергии. Старые стиральные машины освобождают место для новых, инстинктивно знающих, в какое время лучше всего – с точки зрения экономии – начать стирку. Старомодные телевизоры заменяются интерактивными smartTV, предлагая онлайн-фильмы и музыку, доступ к социальным сетям и возможность общаться друг с другом.

Все эти технологии связаны онлайн, через интернет, с людьми – то есть с нами, – но также и друг с другом, с другими технологиями, другими машинами и новыми умными домашними устройствами. Общим знаменателем является то, что они помогают упростить жизнь людей, делая ее более комфортной и более бюджетной. Таковы первые приложения интернета вещей (IoT) в наших домах. Gartner, американская исследовательская компания, заявила, что к 2020 году будет примерно 500–700 миллионов подключенных к интернету умных домов[14].

Виртуальная реальность (VR) и дополненная реальность (AR) станут более важными в ближайшие годы. Следующее поколение очков VR позволит нам шагнуть в 360-градусный виртуальный мир, неотличимый от реального. Различие между реальным и виртуальным начнет расплываться[15]. AR принесет нам дополнительную (словесную или визуальную) информацию, которая добавится к тому, что вы видите на экране смартфона или планшета.

В будущем мы перестанем различать личные разговоры и цифровые взаимодействия, а также сможем поделиться своим опытом с нашим дружелюбным роботом-помощником. Мы сможем примерить одежду в виртуальной примерочной, наши автомобили будут ездить без водителя, и мы станем расплачиваться криптовалютой так же легко, как обычными деньгами.

Виртуальный торговый город Макрополис

В 1997 году в знаменитом Leidseplein Theatre (театре Лейдсеплейн) в Амстердаме был запущен Macropolis. Заинтересованная аудитория, состоящая из розничных торговцев, деловых партнеров и представителей СМИ, с трепетом наблюдала, как мы представляли на большом экране наш компьютеризированный торговый город. Будучи в те времена молодым предпринимателем, я запустил Macropolis вместе с моим партнером Ником Врилинком. Мы называли это виртуальным шопингом в городе компьютерных магазинов и распространяли его на CD-ROM через торговые точки участников проекта.

В виртуальном мире Macropolis вы могли ездить по виртуальным торговым улицам в желтом такси. Или побродить по ним пешком – кстати, ничего другого там пока и не было – с собственным аватаром. Выбор маршрута в зависимости от нужного продукта был еще одной опцией меню. Когда вы приходили в магазин, витрина «загружалась» информацией о продукте с компакт-диска. Мы убедили более 50 голландских магазинов и супермаркетов присоединиться к проекту. Было всего несколько магазинов, где вы могли кликнуть на предметы, отображаемые на витрине. При запуске модем начинал трещать, потрескивать и хлопать, и все это только для того, чтобы остановившись, обнаружить, что в интернете мало что продается.

Уже в следующем году, поняв, что люди и компьютеры не были готовы к покупкам в виртуальном мире, мы решили превратить Macropolis в веб-сайт, и летом 1999 года функция smart shopping на Macropolis стала доступна онлайн с участием более 5000 интернет-магазинов! Интернет-пузырь еще не лопнул.

Онлайфикация подпитывается пятью сдвигами в парадигме[16]:

1. Границы между онлайн и офлайн в нашей повседневной жизни стираются. Больше нет необходимости противопоставлять онлайн и офлайн, они сливаются в онлайф.

2. Становится все труднее определить, что в нашей жизни реально, а что является виртуальной или дополненной реальностью. Как нам продолжить различать, что реально, а что нет?

3. Естественное и искусственное становится все менее определенным. После 20 лет паралича Кэти Хатчинсон теперь с помощью своего мозга способна маневрировать роботизированной рукой[17]. Если мы способны воспроизводить или улучшать органы и имплантировать их в тело, можно ли сказать, что мы все еще по-настоящему естественны? В любом случае, разве это имеет значение?

4. Формальные измерения становятся менее определенными. В будущем принтеры 4D будут производить предметы – без каких-либо подсказок и инструкций, полученных от человека, – которые смогут изменять форму в определенных обстоятельствах, например, при подъеме или падении температуры.

5. Время и пространство становятся менее определенными. Виртуальная и дополненная реальность и новая технология голограмм могут заставить нас поверить, что мы находимся где-то в другом месте. Время и пространство все больше сливаются воедино[18].