Читать книгу Старое новое предприятие. 1988 год. Телефонный начальник - Виктор Ааб - Страница 13

Против обыкновения – газетный материал прочитываю, не торопясь, не просто просматриваю, а именно, прочитываю – не пропуская ни одной строки, ни одного абзаца. Впереди, до следующего броска в город, целая неделя и надо растянуть удовольствие.

В духе времени распространяют по стране авторы статей жар Перестройки.

И как бы совсем не к месту, скромненько, не выпячиваясь, проскальзывает вдруг, информация о событиях в Азербайджане. Она воспринимается с недоумением. В целом, время хорошее, – чего людям не хватает?

В Нагорно-Карабахской области, в городе Агдам в ходе криминальных разборок хулиганствующими элементами убиты два человека, по национальности – оба азербайджанцы.

В ответ на эти события – националистически настроенными элементами, в городе Сумгаите, организована дикая, шокирующая резня, в ходе которой массово избивались проживающие в городе армяне, подвергались ограблению их дома. В результате столкновений – погибло более двадцати армян…

Ситуация в Азербайджане, накалённая событиями вокруг НКАО, развивается по восходящей, и имеет всё более негативные последствия.

Её, почему-то, не удаётся притушить быстро и сравнительно безболезненно, как в своё время, притушили события в Алма-Ате. А ведь и здесь, явно проскальзывает национальный подтекст.

Оказывается, уже давно по Армении прокатываются митинги. Официально действует какой-то комитет «Карабах». Именно он выдвигает требование, суть которого сводится к выводу из состава Азербайджана, и присоединению к Армении – Нагорно-Карабахской автономной области, с проживающим там преимущественно, армянским населением. Налицо – территориальный спор между советскими республиками.

А я-то считал, что помимо проблемы восстановления ликвидированной во время войны Немецкой Автономной республики, на территории Поволжья – у Советского Союза других проблем нет. Но немцы – ладно, – не коренная нация. А тут – коренные народы! Что они не поделили?.

Положение вокруг событий в Нагорном Карабахе становится предметом обсуждения на состоявшемся в феврале, Пленуме ЦК КПСС и не находит своего разрешения.

Вот и кровь пролилась… Горбачёв характеризует эти события как «удар ножом в спину Перестройки».

Неужели, у Перестройки есть враги…

Приятно удивляет журнал «Простор». В попавшемся мне номере напечатано начало романа казахстанского писателя Ивана Щеголихина – «Должностные лица». Роман захватывает с первых страниц, написан очень остроумно, простым языком. Действие романа разворачивается вокруг событий, связанных с разворовыванием пушнины, незаконным производством и реализацией меховых изделий в одном из городов Казахстана. Дело поставлено на широкую ногу и имеет успех. Это всё так правдоподобно, что захватывает дух…

Неужели, именно такая жизнь течёт вокруг нас всех?

Как люди, описанные в этой жизни, контрастируют с образом советского человека, представляемого каждым из нас! И как эти люди впишутся в Перестройку – куда приведёт их Гласность? С нетерпением хочется дочитать роман до конца. Но его продолжение будет напечатано в следующем номере, – через месяц. Надо будет за журналом поохотиться.

***

С опозданием на неделю прибывает последний «мобилизованный». Он поселяется – «третьим», в нашей комнате. Жунусов Алихан, – лейтенант запаса, механик одной из автобаз города Джамбула. Мы с Володей уже приспособились к климату в комнате – а он, южанин, – мёрзнет неимоверно – помимо двух одеял, набрасывает на себя и шинель. Опоздание обходится ему без последствий.

Как-то, в разговоре об офицерской жизни, наш подполковник упоминает, что практически все молодые офицеры части регулярно пишут рапорты с просьбой направить их в Афганистан. Наверное, для большинства из них – это единственный способ вырвать себя, а впоследствии и свои семьи, из одуряющей рутины и неустроенности быта, испытываемой и нами, в полковом общежитии. Но мы-то временно, а они – годами. Да и год, говорят, там идёт за три, и платят там прилично. Вся природа патриотизма раскрывается просто…

Мы по-прежнему, занимаемся в быстро опостылевшем классе. Помимо тактико-технических данных – записываем назначение каждого тумблера, каждого регулятора на панелях радиостанций. Наверное, моим товарищам это бездумное, теоретическое запоминание нужно – они в душе, опасаются обещанного экзамена, но мне-то, это зачем? И экзамена я не боюсь.

Валерий Егорович относится ко мне очень уважительно. Я не выпячиваюсь, совсем не показываю вида, что мне всё это знакомо, дисциплинированно пишу всё, что он диктует, но чувствую, он, даже, как будто стесняется меня – хотя, когда-то, окончил военное училище связи. Сам Валерий Егорович, чувствуется, высокий профессионал в своём деле, практик – многие годы имевший дело с солдатами. Вот и нам передаёт (он просто не может по-другому) свои знания – как рядовым солдатам.

В один из перерывов задерживает меня: – Надо поговорить.

– Виктор, – он называет меня просто, по имени, – у вас большой опыт руководства гражданскими людьми.

Вы не могли бы поговорить с капитаном Завальнюком о его поведении. Ведь он, уже и на занятия приходит полупьяным. Я, конечно, могу привлечь его к ответственности в соответствии с уставом, могу, наконец, сообщить о пьянстве на его работу. Но вы же все – гражданские люди, призваны сюда на короткий срок и совсем не для того, чтобы армия занималась вашим перевоспитанием. Нам достаточно наших солдат. Да и по возрасту, Завальнюк старше меня. Не хочу я ему неприятностей, да и себе самому из-за него – лишних проблем.

Деликатный и тактичный человек – этот подполковник, – с молодости служит в армии, а совсем, не солдафон. Мне понятна его озабоченность. Я обещаю поговорить. Мне лично, самому, претит пьянство, и мне просто неудобно, наверное, как и другим, сидеть в комнате на занятиях с полупьяным офицером. Нас – пятнадцать человек вокруг него – у всех офицерские погоны на плечах, но все мы делаем вид, что ничего не происходит.

Кто же кого больше портит, унижает и позорит – армия гражданского человека, или гражданский человек – армию? Общество всё хуже и хуже отзываемся об армии. Но как воспринимает армия гражданских людей…

В этот же день, заглядываю в комнату капитана. В комнате – вместе с ним, трое его земляков. Но они-то в пьянстве не замечены! Живут лучше нас – уже только потому, что у них теплее. Комната расположена с солнечной стороны. Наверное – от прямых лучей солнца. В комнате даже есть шахматы. Принадлежат капитану.

Похоже, не совсем пропащий человек – капитан. Мне играть с ним шахматы безнадёжно – в первой же партии он разбивает меня в пух и прах. Проиграв партию, закончив нейтральную переброску словами с ребятами о житейском, – перед уходом, непосредственно обращаясь к Завальнюку, чётко произношу:

– Капитан, – мне нет дела от чего тебя «ведёт». Но с сегодняшнего дня, ты прекратишь превращаться в свинью. Понятно о чем я говорю?

Завальнюка передёргивает от неожиданности услышанного. Он съёживается как от удара, и … – молчит.

– Так понятно, или нет?

– Понятно – выдавливает капитан.

Вероятно, чувствуется людьми, годами наработанная во мне властность. Все последующие дни, на занятиях, капитан находится в форме.

***

Обыденный утренний завтрак в набитой солдатами столовой. Сегодня, я несу к столу нарезанный хлеборезами хлеб и драгоценное сливочное масло.

Вдруг, резкий толчок… – земля уходит из-под моих ног. Она просто ходит ходуном. Я с трудом удерживаю в руках разнос. На ближайшем столе – дребезжит посуда. Волнами, волнами идут толчки, постепенно, замирая. Солдаты, и ухом не ведут.

В местах, где прошло моё детство, в горных местах, такие явления – не редкость. Но здесь-то, откуда землетрясение – в простирающейся всюду, голой степи?..

Мы возбуждённо переговариваемся. Вездесущий Володя просвещает

– Это, на полигоне произвели ядерный взрыв. Здесь, это – обычное явление. В Павлодаре мы, тоже, ощущаем толчки. Ждите официальное сообщение.

Чуть позже, по « Маяку», в сводке утренних новостей, действительно, звучит:

– Сегодня, в пять часов тридцать минут по московскому времени в целях … – … в Советском союзе, на Семипалатинском полигоне осуществлён подземный ядерный взрыв, мощностью – 20 килотонн.

Боже, – всего, двадцать килотонн…