Читать книгу Идеальное убийство - Виктор Бондарчук - Страница 3

Великий скандал разразился в небольшом городке. Хотя, казалось, его легко можно было притушить, лишь слегка дунув. Очень уж неравные силы противостояли друг другу. С одной стороны выступал человек из когорты сильных мира сего, директор градообразующего предприятия. Царь и бог в одном лице для местного народонаселения. По крайней мере, так ему самому казалось. В его команду вошла супруга, достопочтенная Людмила Геннадьевна, директриса средней школы, которая и замесила всю эту бодягу. А противостоял им десятиклассник этого самого учебного заведения – высокий, светловолосый паренёк Ваня Измайлов, гений в точных науках, по молодости не обращающий внимания на авторитеты, не прислушивающийся к практичным доводам и умным советам. Этот провинциальный гений победил на краевой олимпиаде по химии и вошёл в команду, которая должна была защищать честь края в Москве. Проводись этот самый финал в Новосибирске, при Академии наук, как изначально и планировалось, вопросов бы не было. Туда бы поехали эти самые победители. Но как только мероприятие перенеслось в столицу, тут же начались корректировки. Из пятерых ребят троих заменили. Вот и вместо Измайлова поехала дочка директрисы Дашенька, как её ласково называли родители. Девочка, конечно, умная и старательная, но не настолько, чтобы принять участие в сложных химических баталиях, не говоря уже о том, чтобы занять любое призовое место. Она съездила, познакомилась со столицей, хорошо отдохнула, вот только не приняла участия в самой олимпиаде, сославшись на недомогание и ещё десяток подобных причин. И всё бы ничего, ведь никто и не требовал от девочки блестящих результатов, призовых мест. Только вот этот самый гений в присутствии всего класса назвал Дашеньку, мягко говоря, не очень умной, а её маму – напёрсточницей. Девочка не ожидала такого грубого, а главное, прилюдного обвинения. В ответ не смогла сказать ни слова в защиту ни себя, ни мамы. Она расплакалась и убежала под издевательский смех одноклассников, который и относился-то больше не к ней, а к её родителям. Даша пожаловалась маме, и та на следующий день вызвала бунтаря в свой кабинет. Надо напомнить гению, за счёт какого предприятия он собирается продолжить учёбу в краевом вузе. Людмила Геннадьевна уверенна на все сто, что ничего страшного не произошло из-за замены умного паренька на обычную ученицу. Но опять же, почему обычную? Её девочка тоже умненькая и окончит школу с золотой медалью. Разумеется стараниями мамы, но кому какое дело. Пусть шепчутся по закоулкам, это право народа. Но пускай кто-нибудь попробует вякнуть в ее сторону! Для укорота в избытке имеются и методы, и средства.

И вот стоит этот недоросль перед умной и красивой женщиной, молча слушает её речи и никак не реагирует – равнодушие вызывающее. Смотрит в упор, гипнотизирует. Но и она не лыком шита, глаз не отводит, видела таких героев. Она раздавит и растопчет этого молокососа, чтобы другим неповадно было. Но этого как раз и не получилось. Паренёк сделал вывод, которым и поделился с ней вслух. Мол, удивительные люди попадаются. Делают подлости, и им совсем не стыдно. Сказал и вышел из кабинета. А она, услышав такое оскорбление, сначала вспыхнула от ярости, потом залилась слезами, так и не решив, что ей дальше делать и как. В полном ступоре от нетипичной ситуации, заливаясь слезами и шмыгая носом, она поспешила за помощью к мужу. А к кому ещё, как не к самому родному и близкому человеку? Ведь по

большому счёту, оскорбляя её, оскорбляют и его, можно сказать, кормильца этого быдла.

Супруг выслушал внимательно. Вник в проблему сразу, как и положено большому начальнику. И отнёсся к этому вопросу серьёзно. Ему очень не понравилось, что людишки смеют не только обсуждать его действия, но и оскорблять, хоть и через супругу. Надо ставить их на место и немедленно. Это на сегодня его главная задача, и он её выполнит незамедлительно. Выполнит так, что другие подумают, прежде чем рот открыть и тявкнуть в его сторону. В душе он немного сочувствовал парню, ведь его половина всё сделала до безобразия тупо. Нельзя было лишать паренька лакомого куска, который он честно заработал. Да и возможная победа на московской олимпиаде принесла бы пользу и их городку, про который узнали бы в столице. Нет, чтобы посвятить его в проблему в самом начале, он бы тогда разрулил ситуацию просто и умно. Отправил бы в Москву этого Измайлова вместе с дочкой, что у них денег мало, что ли? Глядишь, славы бы хватило обоим. А так скандал, от которого страдает дочурка.

Хозяин не откладывал дела в долгий ящик. И уже на следующий день на возглавляемом им предприятии появился приказ, сокративший бригаду механиков-наладчиков. Освободившихся четырёх человек раскидали по другим службам, с окладами даже чуть большими, чем на прежней работе. А вот пятому, бригадиру, места не нашлось в родном коллективе, и человек оказался на улице. Нетрудно догадаться, что этим пятым работягой был папа пацана-гения. Но и на этом большой местный начальник не успокоился, а лично посетил директора молочного комбината, на котором работала химиком-лаборантом мать злополучного ученика. Разговор получился. Директор-очкарик, интеллигент худосочный, внимал ему сочувственно, поддакивал. Немного удивляла такая сговорчивость, ведь это предприятие на сто процентов частное, а его хозяева там, в Центре. Но с другой стороны, головой-то качал в знак согласия, только вот словами конкретно не разбрасывался. Всё как-то уклончиво. Мол, разберёмся, всё сделаем в лучшем виде. Но и на этом спасибо. Дело на первом этапе приняло уже кое-какие очертания, осталось ждать. Через недельку семье гения будет нечего жрать, откуда у безработных деньги-то? И работающие-то еле-еле концы с концами сводят. А работу они не найдут ни в этом городе, ни за сто километров от него. Подождем месячишко и решим, что к чему, казнить дальше или миловать. Всё от них, болезных, зависит.

Три дня пролетели в полном спокойствии, и всё вроде бы вошло в привычную колею. Но вдруг из краевого центра приехала комиссия проверить школу, на руководство которой идут вполне обоснованные жалобы. Комиссию, конечно, встретили, во всем разобрались, не первый год руководим-рулим. Вот только беда, настроение испортилось, как известно, нервы-то не восстанавливаются, а к нервам ещё и материальные траты. Ведь немалые денежки на встречу комиссии шли из своего кармана. Но и это не беда, такого добра хватит, вся суета с комиссией подняла вроде уже поутихшие страсти, и вновь поползли слухи, заныла не зажившая рана. Хотя дочка вроде спокойна, больше мама дёргается.

Прошел месяц. Изучив сводки с поля боя, директор был неприятно удивлён. Его противник совсем не бедствовал. Оказывается, семейка разводила свиней и вполне успешно. Ещё подумалось про это словосочетание – «разводить свиней». Смысл в этом двойной, с намёком. Прямо какое-то предупреждение сверху. Да ещё в ближней деревне у них престарелые родители и куча родственников. А значит, без куска хлеба Измайловы не останутся. И на эту деревню у него нет абсолютно никакого влияния. Но это всё пустяки на фоне конкретной подлости от директора молочного комбината. Он нанёс ему оскорбление, можно сказать, пощёчину прилюдно залепил, и, наверное, теперь радуется, сука. Этот козёл сделал всё наоборот, демонстративно и оскорбительно. Он не уволил лаборанта-химика, маму этого балбеса, а, наоборот, повысил. Теперь она заведует этой самой лабораторией. Оказывается, у неё за плечами высшее специальное образование. Её нынешний оклад такой, что ни о каких материальных бедствиях говорить не приходится. И у него нет никаких экономических рычагов, чтобы прижать этого урода из ОАО. Но есть методы, которые хорошо работали и отлично убеждали в начале нашей святой капитализации. Тем более, такое оскорбление, просто плевок в душу. Теперь только одно: на войне, как на войне. Из интеллигента в первом поколении полезла вся его дремучая пролетарская дурь, он уже ничего не соображал, и что самое печальное, не хотел. В его сознании пульсировала единственное желание: стереть с лица земли тех, кто посмел встать на его пути.

Уже вечером на даче принимал местного авторитета, уголовного, разумеется. Среди разноцветных бутылок и многочисленных закусок беседа постепенно перетекла в нужное русло. Всё обоюдно выгодно, всё по-деловому. Он ему устроит место под новый магазин, в администрации города все свои, а тот в счёт благодарности пустяшное дельце провернёт. Но не нравилось директору бессловесное качание головой. Жрёт деликатесы, чавкает, заливаясь без меры дорогим коньяком, и всё кивает, мол, понял, сделаю. Но нет, так не пойдет. Научен горьким опытом, один уже так кивал. И после очередного тоста добивается, чтобы собеседник всё словами четко обозначил, чтобы потом не увиливал.

Старший секьюрити молочного комбината просто смеялся, наблюдая за дебильными действиями местных бандитов. Уроды, хотя бы на мгновение голову напрягли – задумались, почему директор идёт один с работы по тёмной улице. Раньше такого за ним не наблюдалось, на машине раскатывал. А присмотрелись бы внимательней, то и не узнали бы в очкарике нужного им человека. У этого и плечи пошире, и походка поспортивней. Ведь не было времени, и пришлось срочно из охранника сделать временно директора. Грубо сляпали, что и говорить. Но в темноте для местных гопников должно сойти. Ведь шапка, пальто и шарф точно с барского плеча.

Получилось так, как и задумывалось. Из остановившейся «Тойоты» выскочили трое с битами – предметами, очень далёкими от местного пейзажа. Споро подскочили к мнимому директору, готовые разобраться по тяжёлому. Махнули пару раз и удивились: очень уж профессионально тот увернулся от резких ударов. А дальше надо было поменьше удивляться и побыстрее соображать: в руках у потерпевшего, хотя его уже с трудом так можно было назвать, оказалась бита одного из бандитов. А что может сделать умелый человек при помощи оной, было продемонстрировано мгновенно. Один из нападавших катался по земле и выл, держась за разбитое колено, у другого правая рука повисла плетью, и полностью пропало желание участвовать в акции устрашения. А третий, не получив ни одного удара, наверное самый умный из боевой тройки, поднял руки вверх, показывая, что он на всё согласен. И совсем не дергался, когда конец биты упёрся ему в толстые губы. Унижение на грани полного опускания. И если бы через минуту не появилась милицейская группа захвата, то неизвестно, чем бы закончилась для сдавшегося бандита его полная покорность.

Итак, уголовный мир городка сократился на трёх бандитов, за плечами у которых оказалось довольно богатое криминальное прошлое из непогашенных судимостей и прочего. Так что о пацанах не будет слышно в этих краях лет так пять-шесть. Не остался без внимания и тот, кто послал бойцов на преступление – глава местного криминала. Вдруг ни с того ни с сего всплыло какое-то давным-давно забытое уголовное дело. Вальяжного господина арестовали среди ночи, а уже утром он пояснял следователям в краевом СИЗО, что он не при делах и вполне добропорядочный гражданин своей страны. Даже готов во благо справедливости сотрудничать со следствием. Следователи, наверное, ему поверили, так как допрос закончили и больше провокационных вопросов не задавали. Пообещали напоследок, что через день-другой всё для него закончится, и товарищ окажется на свободе. Вернулся задержанный в камеру в очень хорошем настроении, а вдобавок в камере оказались хорошие люди. Ни с кем он знаком не был, но общие друганы имелись, и о нём слышали. Да и как его могли не знать, смотрящего хоть и небольшого, но города. А вечером устроили настоящий пир горой. Днём в камеру пришли две богатые посылки. Товарищ из глубинки, изголодавшийся за целый день, наяривал вкусную еду за обе щёки, уверяя сидельцев, что через день-другой и ему пришлют хавчика не хуже. На воле братва позаботится об этом. Сначала коньяк в лошадиных дозах, да и как не пить-то, если всё на халяву, потом сладкие папироски, и… дальше сиделец ничего не помнит. Проснулся он за камерным унитазом, парашей по-тюремному. Весь мокрый. Видно, пользователи унитаза в темноте мазали. А если учесть, что в камере было пятнадцать человек, то результат был очень даже плачевным для потерпевшего. Одна вонь от его одежды, чего стоила. Сокамерники его сторонились. И уже никакого дружелюбия на их лицах не читалось. Так что пришлось сидеть в этом парашном углу, пока в десять утра его не дернули снова на допрос, где и сообщили, что он свободен.

Ворота тюрьмы открылись, и бывший смотрящий оказался один на один со своими проблемами. В кармане ни копейки, от одежды страшно воняет. И он не знает, что ему делать. В конце концов, до дома он добрался, но новость о его суточном пребывании в СИЗО долетела быстрее. Так что в родном городке, где был всем, он оказался никем. Там уже «рулили» другие люди.

Директор градообразующего предприятия, богатый и могущественный, тоже не был обойдён вниманием. Звонок из Центра сбил пульс, поднял давление, расстроил конкретно. Тихий и вежливый голос спокойно, не раздражаясь, сообщил, что если ещё один такой ляп случится, то товарищ из козлика превратится в козла однозначно.

Проиграв войну по всем направлениям, и не сумев сдержать природную дурь, директор попробовал разобраться с женой, которую винил во всех случившихся бедах. И не найдя весомых слов и аргументов, в качестве последнего, как и положено настоящему мужику, махнул кулаком. Но и супружница, к его немалому огорчению, не собиралась терпеть физические надругательства покорной тёлкой. Заполучив под глаз полновесный фингал, она активно ввязалась в бой и очень качественно проехалась ногтями по морде самого дорогого и любимого. А потом ещё в безрассудной ярости, не думая о последствиях, въехала коленом в самое болезненное мужнино место, которое, кстати, ему и так обещали оторвать при очередном проколе. Сражение не принесло морального удовлетворения ни одной из воюющих сторон, настолько были велики моральные и телесные повреждения. Супруг потом долго удивлялся, глядя на себя в зеркало, как это его любимая ему глаз не выцарапала. А та в свою очередь, массируя синяк, радовалась, что нос не сломан. Всё через недельку пройдёт, залечится.

А виновники этого совсем не подозревали, какие события пронеслись над их городком. Они почти уже помирились. Почти, но не совсем. Учебники, упакованные в роскошную кожаную папку, гению от химии нести разрешили. Но вот когда он пытался взять девушку за руку, та строго высказала, мол, пускай тебе другие умные это разрешают. А она, дура деревенская, ничего не позволит. Скажи спасибо, что ещё разрешила проводить.

Паренёк клялся и божился, что она лучшая на свете, а он дебил тупой и конченный. На что девушка гордо молчала, но и в глазах строгости не было абсолютно.