Читать книгу Антропогенез. Звезды созданы не нами - Виктор Бурый - Страница 2

17 мая 2027 года.

Земля. Научно – лабораторный подземный комплекс «Ковчег».

Артем Викторович Лазарев, позывной «Принц».

Дыхание не зависело от Артема, он чувствовал, что за него дышит машина. Но ее наличие его обнадеживало, он понял, что кто-то может прийти на помощь. Привкус железа во рту вызывал спазмы, но ничего не происходило, так как даже желчь уже вся вышла. Артем лишь вздрагивал, борясь с этим чувством. Очередная попытка вытолкнуть трубку изо рта почти удалась, и трубка перестала впиваться так глубоко в горло. Система, подающая воздух, противно пискнула и отключилась. По ощущениям ему стало даже легче дышать самому. Рвотные позывы, мучившие его с момента пробуждения, отпустили. Артем сделал усилие над собой и с трудом разлепил глаза, зрение долгое время не хотело фокусироваться, но, когда картинка прояснилась, он понял, что лежит на операционном столе лицом, помещенным в отверстие. Все, что он может видеть по сторонам, – это белая кафельная плитка, шнуры и кабели, спрятанные внутри шарнирных рычагов и уходящие в потолок, а также часть стола, где таким же образом лежал кто-то. Роботическая система с консолью на пульте управления выдавала причудливые тонкие звуковые сигналы, трубки которой были подведены к обоим операционным столам. Различное оборудование, расположенное вокруг хирургического стола, в основном было отключено, мониторы тоже были выключены, а аппарат с надписью «ультразвуковое рассечение тканей» был готов к работе и показывал полный заряд. Артем попытался встать и понял, что его плотно связали, и руки уже давно находятся в таком положении. Пальцы отозвались неприятным покалыванием, когда Артем попытался сжать и разжать кулаки. Онемение потихоньку начало спадать, и Артем попробовал повернуть голову на бок. Он попытался крикнуть, но из горла вырвался лишь сиплый свист, но он не стал бросать попытки и с удвоенным рвением начал кричать, пока не услышал свой слабый голос, напоминавший шипение.

– Аллилуйя! Началось хоть что-то интересное. И добро пожаловать в нашу маленькую пыточную камеру!

– Ты что несешь, что за бред!

– Брат, говори громче, а то хрен разберешь, что ты там себе бормочешь!

– Я Артем, позывной «Принц»! – ответил Артем, пытаясь хоть как-то поменять положение тела.

– Смерть, где твоя победа? Где твое жало, смерть?

– Ты это с кем разговариваешь? Эй, тут ещё кто-то есть? – как можно громче спросил Артем.

– Нет, брат. Тут я, да голоса в моей голове, и ты!? Я Глеб, если что! – и он опять закричал. – Будьте тверды и непоколебимы, братья мои, я вас слышу!

– Глеб, как ты здесь очутился? Я пока ни хрена не помню!

– Помню броневик и солдат вокруг, – сказал Глеб, натужно копошась в мыслях. – Да, вокруг стояли солдаты. Они выглядели как солдаты – броня, шлемы, автоматы… Но говорили они как бандюки. Приглядевшись, я понял, что не было в них солдатской муштры и всех необходимых атрибутов, – и Глеб опять закричал. – Поглощена смерть победою, жало я держу у себя в руках!

– Не кричи, продолжай! – требовательно сказал Артем.

– Голоса меня останавливали, но я все равно хотел выйти к ним, пока меня не заметили и стали кричать.

Глеб задумался, а Артем не выдержал и с жесткостью в голосе потребовал:

– Продолжай, не слушай голоса, что дальше?

– Нет, они кричали не мне и заметили не меня, броневик, я помню, тронулся, и они подъехали ближе к месту, где скрывались выжившие. И я увидел, что парни уже волокли человека с видоизменённой головой, это был точно мутант! Братья, я вас слышу, я тоже скоро стану живой душой!

– Продолжай! Не слушай их!

Глеб выдохнул: – Чувак, мне сложно сопротивляться голосам! Брат, ты тоже будешь с нами, голоса в тебе своего признали.

– Продолжай, не сбивайся, соберись, Глеб, это важно.

– Бандюкам ничего не было нужно от того мутанта, они не хотели у него ничего узнать, они его просто били и издевались. Один прострелил ему ноги в районе суставов, а второй пинал по голове до тех пор, пока не брызнула кровь на асфальт. А знаешь, он был разумный и просил у них лекарства и о пощаде! А суки ржали над ним, пока он не издох, он был мне тоже братом! – Глеб сам не заметил, как сжал пальцы, вспоминая тот дикий смех.

– Ладно, разберемся. Мне только надо до руководства достучаться.

– Сейчас, думаешь, ты нужен им? Нет, ты уже им надоел и тебя выкинули, как прокажённого, их принципы и кодекс забываются при первой же опасной мутации. Я видел, как эти цивилизованные люди жрут друг друга.

– Я это тоже видел, но остался человеком.

– Нет, ты наблюдал из безопасного места – это другое. Я же видел мучения брошенных при первой волне мутаций. Но не переживай, униженные и брошенные восстанут, и вспыхнет пламя, не все мы умрем, но все преобразимся!

– Глеб, Глеб, прием, прекрати так орать, я понял, откуда у тебя столько злобы, расскажи лучше почему ты здесь?

– Мне тоже нужна помощь, надоело играть в кошки мышки со смертью, хотел защиты, еды, убежища, лекарств и избавления от голосов! А дальше меня стреножили, бросили в грузовик и вырубили, сам не помню как. Потом били, издевались, кололи что-то, я до сих пор чувствую ожоги от бычков на лице! Надо было идти к братьям, они меня звали, я был слеп, как существо земное.

– Сколько ты тут?

– Я тлею тут уже пару дней, и я не успею воскреснуть, грязные опыты меня погубят. Свершится это быстро, в мгновение ока, при последнем изменении.

– Прием, прием, Глеб, почему они опыты ставят над тобой?

– Сука, я одного из этих ребят наказал, тело его земное уничтожил, вот теперь они меня вообще не щадят.

– Не думай об этом, – сказал Артем, нужно выбираться.

– Брат, Артем, я помогу тебе. В небесах свое сияние у солнца, другое – у луны, иное – у звезд, а у тебя особое, его сразу видно!

– Что хотят от тебя голоса?

– Они хотят, чтобы я быстрее присоединился к ним и всем тут отомстил!

Артем приподнял голову и с трудом ее уложил набок, чтобы была возможность видеть Глеба. Зрение играло злые шутки, и только когда картинка стала понятной, он увидел, что на него уставились два нечеловеческих глаза полностью видоизменившегося человека. Его массивный торс вздымался, руку перевивали словно канаты мышцы, удерживаемые стальными наручниками, явно разработанными для такого здоровяка. Локтевые стыки были с роговыми наростами. На спине были видны роговые пластины, закрывавшие часть спины и переходившие на плечи. Там же торчали множественные трубки и видны были следы от недавней операции. Часть трубок уходило к Артему. Артем еще немного приподнял голову и увидел, что под ним стояла ванночка, и туда сбегала какая-то жидкость. Сложно было сказать, сколько Глебу было лет. Ведь вторая половина лица была изуродована порезами, уколами и ожогами от бычков. Его мощные ноги были отрезаны по колено, торчали культи. А второй руки не было по локоть, притом ее явно раздробили, так как кость была сколота, и были видны трещины, а на конце были видны следы пилящего инструмента. Артема начало подташнивать, закружилась голова, и он на пару секунд прикрыл глаза.

– Смотри на меня, брат! – повысив голос, прорычал Глеб, – не отворачивайся и не вырубайся. Нам надо бежать, ты прав!

Артем открыл глаза и с усилием сфокусировался, а потом на него накатила неудержимая волна смеха и страха, своих ног он тоже не видел! Откашлявшись, он уже с неуверенностью спросил:

– Я-то смогу уйти на своих?

– Я бы похлопал в ладоши тебе, Артем, но у меня связана единственная рука.

– Братан, тебе и ноги отрезали, ты разве не чувствуешь?

– У небесных тел нет ног, и мне они не нужны.

Дверь в этот момент открылась, Артем не увидел вошедших, но все нутро насторожилось. Вокруг не кружились медсестры, не бегали санитары, не беспокоились о его самочувствии, значит – дело дрянь. Чувство тревоги начинало усиливаться, на миг ему стало страшно, он представил себя на месте Глеба и ужаснулся его стойкости. Он – Артем, Принц, летчик, никогда ничего не боялся, а тут боится. Боится, что его будут медленно делить на части, при том самым изуверским способом, и от этой мысли он стиснул зубы и сжал кулаки.

– Ну что, сука, святоша гребанный, теперь ты чувствуешь себя свободным? – злорадно бросил вошедший, явно обращаясь к Глебу. – Ты всё еще хочешь сбежать отсюда?

Глеб прорычал сквозь зубы:

– Плоть моя слаба, но я силен духом, мы таких, как вы, с удовольствием сожрем!

– Сейчас мы тебе оттяпаем вторую руку, а если будешь много пиздеть, язык отрежем тоже, ублюдок! Бека, наваливайся, держи, чтобы не полоснул!

Глеб уже не говорил, а кричал, сначала угрозы, а потом просто жалобно подвывал. Раздался звук циркулярной пилы, послышался хруст костей и прерывистый крик застыл в ушах у Артема. Артем не хотел видеть ужасающей картины и тупо уставился в пол, чувствуя, что на него брызгало что-то теплое и липкое.

–Блядь, ты можешь аккуратней, ты тут все заляпал! – выругался первый.

– Ну хер с этим, помоешься скоро, буду я еще тут аккуратничать.

– Оставь, хватит с него на сегодня, надо за второго приниматься, – сказал один из пришедших.

– Может глаз я ему выколю, а то смотрит так, падла, зыркает на меня! Проповедник хренов.

– Оставь этот обрубок, еще успеешь, поднимай этого!

И Артем почувствовал, как его стол начал менять положение с горизонтального на почти вертикальное. Глаза Артем не стал открывать, боясь испугаться увиденной картины. Фантазия рисовала ему ужасы и про Джека-Потрошителя, и про больного доктора Джекела в странных очках. Когда он полностью поменял положение, тело повисло на ремнях, сдерживающих его, он набрался смелости и открыл глаза!

– Блядь, он живой! – отскочил один, – Он открыл глаза, смотри!

Лысоватый мужчина с лицом, оплывшим от постоянных пьянок, бросил отрезанную конечность Глеба и удивленно произнес:

– Жив, чертяга, а я думал, он все! Иди за доктором, что с ним делать теперь?

Артем чуть не рассмеялся, вспоминая, что он себе нарисовал за эти секунды. Второй сорвался с места, а лысоватый приблизился, глядя прямо в глаза Артема. Но тут же заорал истошно, так как уже не сдерживаемый хомутом, Глеб, впился ему зубами в ногу, а второй культей проткнул грудь. Брызнула кровь, лысый схватился за пробитую грудь, а Глеб продолжал его протыкать вновь и вновь. Артема трясло, ему было нехорошо, и лишь мысль, что второй скоро вернётся, заставляла его собраться.

– Артем, беги, что ждешь, беги, я сказал! – булькая серовато-красной жидкостью, прорычал Глеб, и в его глазах прочиталось все накопившееся отчаянье.

Артема трясло, руки не слушались, он чувствовал прилив адреналина и не понял как, но нашел силы высвободить одну руку из захвата. Наверное, помогла кровь Глеба, облившая Артема словно из шланга, кажется, прошла целая вечность, и он с легкостью, как по маслу, вытащил вторую руку.

Глеб пришел опять в себя и, стараясь тоже высвободиться, кричал Артему:

– Сожги здесь всё, все здесь должны сдохнуть! Соберись!

Когда Артем полностью освободился, он понял, что его с Глебом объединяет не только заключение, но и сеть трубок, ведущих куда-то за спину Артема. Артем разом дернул ее, но на удивление боли не было, жидкость из трубки стала разливаться по полу, и он на шатких ногах дошел до двери. Глеб зарычал и полностью повис с нанизанным на одну культю человеком. Осмотрев себя, Артем обнаружил множественные шрамы на руках и животе, уже затянувшиеся пулевые ранения, как ему показалось свежие.

Абсолютно голый, с капающей маслянистой жидкостью со спины, Артем понимал, что далеко ему не убежать и, облачившись в белый халат, висевший в углу, немного обрызганный маслянистой жидкость и кровью, стянул обувь с трупа явно больше его размера. Перед самой дверью бросил прощальный взгляд на тело Глеба и выбежал из хирургического помещения. Артем оказался в шлюзе с санузлом и дозатором с раствором антисептика, с вешалкой со спецодеждой, напоминавшей костюм химической защиты. Осмотрев все и не найдя чистой одежды, Артем вышел в коридор через санпропускник.

Коридор был полон людей, коек с ранеными, санитаров, связанных мутантов. Вся эта масса двигалась, бормотала и жила словно своей жизнью. Разом, словно поезд, влетел в его голову гул, смесь из шумов и больничных запахов, так что Артем на секунду замер. Лишь сильный толчок и нагоняй сзади привели его в чувство. Парень, такой же перемазанный кровью и толкающий тележку с раненым, сказал что-то нехорошее на иностранном языке! Артем, придя в себя, побрел по направлению от скопления людей, понимая, что тут, как на фронте, была передовая, и каждый делал то, что ему казалось сейчас важным.

Стараясь не вглядываться людям в лица, он проталкивался сквозь заторы. Вот кричит раненый инженер, сам, наверное, отрезал себе пару пальцев. Тут же лежит солдат и тихо стонет, а из-под пробитого бронника на пол капает кровь, рядом получеловек-полумутант корчится от боли, ему привязали все конечности, а его живот разворочен, словно он проглотил снаряд, рядом протискивались военные на перевязки в бронниках и шлемах. Артем свернул в коридор, и поток раненых и людей уменьшился. Он неуверенно шагал к скоплению вооруженной охраны в конце коридора, при этом плана у него не было.

Приближаясь с каждым шагом, он не чувствовал ни испуга, ни напряжения. Охранники по привычке точили лясы и почти не обращали на него внимания, а уверенность в нем росла. Подойдя ближе, парни встали в боевую позу и, направив оружие в его сторону, спросили:

– Новенький что ли, эх, кто же тебя так измазал, даже весь пропуск забрызгало?

– Давай пропуск сюда! Помогу!

Артем трясущимися руками протянул пропуск. Парень провел по считывающему устройству, после брезгливо протер сканер куском ветоши. Послышался звуковой сигнал, и шлюз открылся.

Парень, слегка отстранившись и опустив оружие, брезгливо спросил:

– Много сегодня раненых привезли?

Артем кивнул, демонстративно стараясь вытереть кровь с халата. Парень сморщился и пропустил Артема.

– Если что, душевые слева по коридору.

Артем лишь кивнул, пройдя шлюз, ускорился и уже в спину услышал:

– Я как-то заглянул в одни из боксов с мутантами, так обед и завтрак там же оставил.

Но Артем уже прошел дальше душевых, лишь смех и редкие слова доносились из вентиляции. Душевые были сделаны по тому же принципу, как на «Немезиде», на удивление народу было мало. Сориентировавшись, Артем бросил халат в гору грязного тряпья, забился в угол, где ему не могли помешать. Он сменил одежу, перебинтовал ноги портянками, сделанными из кусков одноразовой одежды, и выглянул между рядов, где болтали и переодевались сотрудники комплекса. Двое сотрудников, явно невоенные, скорее больше похожие на ученых, оживленно что-то обсуждали.

– У нашей-то шефини – шикарный вид!

– Да и задница—огонь, но я недавно с ее помощницей замутил, так мы теперь украдкой бегаем иногда в оранжерею, травку помять.

– Поздравляю тебя, Шарик, ты— балбес, там у нее военный, он тебе фитиль укоротит, если узнает.

Оба парня замерли, увидев взгляд Артема, а Артем среагировал мгновенно и быстро зашагал к парням, понимая, что это шанс разобраться, где он и что дальше делать. Парень, явно ловелас, нахмурился, видно уже не раз приходилось получать по лицу, и в предупреждающем жесте выставил ладонь. При этом вид приобрёл самый виноватый и покорный, но Артем быстрым и выверенным ударом в челюсть вырубил парня, второй удивлённо посмотрел и успел лишь развести руками в примирительном жесте: «Я эта… ну, ты эта… Извините».

– Отдыхай!

Артем не убил парней, он лишь хорошо их приложил и быстро, стараясь скрыть следы преступления, вытащил одежду первого, нацепил ПДА на руку, а самого закинул в шкаф. Второго он отволок к мусоропроводу и сбросил его туда, понимая, что время вот-вот закончится. Присев на скамейку и открыв план, он увидел надпись: «Вас приветствует «Ковчег», сделать быструю калибровку ПДА?». Артем отдал команду «ДА», на что прибор выдал отказ, не найдя совпадения в базе и предложил учётную запись гостя. Артем согласился и сразу открыл карту для изучения. Получалось так, что он находится почти на поверхности рядом с приемной зоной, лабораторией, медицинским блоком, ангарами и исследовательским центром неизвестных форм, со своим отдельным выходом на поверхность. Поэтому выходило, что ему туда, там и охраны будет меньше и в основном ученые, глядишь, там сбежать можно будет. Критически себя осмотрев, одел джинсы и кофту одного из научных сотрудников, поправил волосы, сменил обувь. Он оценивающе глянул на себя в зеркало, нет, лицо было на месте, щеки впали, под глазами синяки, двухнедельная щетина, губа слегка разбита. Да, про себя он успел подумать, глядя в глаза в отражении: «Чему быть, того не миновать. Ты обещал вернуться одной маленькой девочке, ей куда хуже, чем тебе!»

Уверенности стало больше, но состояние его было чуть хуже, он чувствовал связь с Глебом и теми трубками на спине, но пока не хотел об этом думать. Услышав, как кто-то возвращался из душевых, он уже уверенней вышел в коридор. Закончилась очередная смена и народ, измотанный, брел в сторону душевых. Артем тоже выглядел измождённым и усталым, только он шел в лабораторию, где как раз двери не успевали обрабатывать всех сотрудников. Один из умелых держал два шлюза открытыми, тем самым нарушая технику безопасности. Здоровенный мужик подгонял своих, воткнув в разъем над дверью отвертку, ругая за нерасторопность. Толпа быстро редела. Артем пулей шмыгнул в проход. Протолкнувшись через желающих пройти побыстрее, Артем оказался посередине длинного коридора, в котором с двух сторон были смотровые окна, а помещения так же были соединены шлюзами. Под потолком были подвешены мониторы, на которых демонстрировались картинки и данные с внутренних помещений. Люди с безразличными изможденными лицами шли навстречу небольшими группами, лишь изредка перекидываясь обрывками фраз. Стены были из пластиковых панелей, пол застелен композитным материалом, лампы, яркие и встроенные в потолок, не создавали теней, двери открывались по электронным ключам.

Процесс за окнами не останавливался, люди выполняли свои функции, где-то шли натуральные операции, что-то походило на разделочный цех. Возле огромного витража за двойным стеклом тащили неприятную тварь с длинными отростками, чем-то походившую на осьминога, старающуюся ухватиться этими конечностями за любой незакреплённый предмет. Тварь все-таки успела ухватиться за одну из колонн, но тут же получила разрядом электрошоков. На секунду тварь и Артем пересеклись взглядами, и тварь, словно увидев что-то еще более страшное, оставила попытку продолжать хвататься за все окружающее, и люди невольно посмотрели на Артема. Артем же сорвался с места и зашагал с удвоенной силой. Уже перед поворотом он краем глаза заметил, что в конце коридора бежали военные и, не думая, влетел в первую открывшуюся дверь и чуть не сбил симпатичную молодую лаборантку. Девушка резко развернулась и начала громко проклинать нерадивого Артема и собирать упавшие бумаги, но он уже не слушал ее. У него бешено колотилось сердце, глаза искали выход, первый раз в жизни он испытал чувство загнанного зверя, но страх быть пойманным придавал ему сил. Быстро, почти бегом добравшись до огромного шлюза, он нырнул туда, пошла процедура очистки, побежали цифры на электронном табло. В то помещение, где минуту назад был он, забежало более десятка вооруженных военных, рассредоточившись, они начали прочесывать помещение, тут же заняв боевые позиции. От группы отделились трое и направились к шлюзу.

Артем невольно выругался, и в тот же момент шлюз открылся с другой стороны. Ему становилось хуже, мысли его стали нечеткими, блуждающими, на какое-то время он потерял связь с реальностью, потом его одновременно охватил страх, ненависть, желание мести. Он сам не понимал, как так быстро он проникся жалостью к тому обрубку Глебу. Может он себя увидел на его месте, беспомощного, но опасного. Вот сейчас и его загонят в угол, также потом будут четвертовать. Увидев на полу ящик, Артем вынырнул из минутной слабости и, вернувшись, заклинил им шлюз. А потом рванул по приемочной зоне ангара, следуя стрелочным указателям. Люди уже побросали рабочие места и прятались за оборудованием. Клетки с мутантами раскачивались, одна тварь, похожая на подсолнух-переросток, попыталась ударить Артема, но обозначенный защитный периметр оказался недосягаем для твари. Один любопытный образец флоры прямо в горшке потихоньку уползал, отрастив себе дополнительные конечности для перемещения.

Разных видов существ было много, встречались даже те, о которых Артем еще не слышал. Твари в зависимости от опасности были распределены по цветным зонам, самые опасные висели в подвешенных клетках, а явно неопасные были просто набиты в ящики.

Все это зрелище сопровождалось разными звуками и рычанием, кажется в углу был зацеплен подражатель, призывно скандирующий: «Его брать живым, его брать живым». Артема передернуло от нахлынувшего воспоминания встречи с таким на парковке. Если бы была возможность, он бы нашпиговал эту тварь пулями на всякий случай. Самое страшное было в этом всем то, что твари, оставшись без своих сопровождающих, тянули свои щупальца-конечности к проходящему мимо Артему. Они старались его ухватить и подтянуть ближе к клетке. Сопровождаемую какофонию из различных запахов не могла даже отфильтровать мощная вентиляция, ревущая раненым зверем. Тут пахло смертью, кровью и испражнениями. Стараясь дышать через раз, Артем двигался по направлению легкого свежего ветерка. Все напоминало скотобойню с единственным маленьким «но»

– многие виды присутствующих тварей были когда-то людьми и домашними животными. Все вокруг напоминало чудовищную кунсткамеру или театр уродцев.

Из приоткрытых шлюзов с надписью «Выход» ярко бил дневной свет, и порывы воздуха приносили ароматы цветов и дождя. Военные грамотно заняли оборону, так что иллюзии проскочить на дурачка не осталось. Военные бегали, перегруппировывались, пока отряд из пяти человек не выдвинулся навстречу Артему. Из укрытия, где он находился, было видно, что действуют ребята грамотно, пытаться их брать голыми руками – верная смерть. Артем быстро побежал назад, разглядывая окружающее пространство в поисках ответа на вопрос «Как выйти из этой западни?». В этот момент одна из тварей, некогда бывшая человеком, а сейчас по эволюционной лестнице находившаяся ближе к жнецу, рванула сильно на себя клетку, так что часть прутьев немного поддались внутрь. Это выглядело словно знак или провидение, и он сам ужаснулся от своего плана. Он вспомнил слова инструктора по выживанию: «Когда вокруг паника, куда легче обеспечить собственный отход… и не важно, что для этих целей ты взорвал автобус со школьниками или военный грузовик, главное выполнение боевой задачи».

– Значит выпустим тварь на волю! – прорычал Артем и бросился открывать ту самую клетку, как вдруг женский голос в истеричном крике остановил его. Артем боролся с собой, мысли путались. Если тут будет заварушка, пробежала мысль, то он сможет сбежать, и, самое главное, ему это на руку, риск случайных жертв не велик. Мутант словно услышал мысли и попытался схватить Артема, но тот увернулся, сильная лапа рассекла со свистом воздух. Он отшатнулся в сторону и наступил на ту самую девушку, она невольно ойкнула, и Артем, обернувшись, обомлел. Ему сильно захотелось вспомнить все подробности его пребывания в Лаборатории. Словно из прошлой жизни встало перед ним его знакомство с Химиком, мутантом или гибридом двух существ, его нахождение в Лаборатории, где тварь, бывшая человеком, под действием вируса стала машиной для убийства и чуть не убила Артема. В тот день умер другой человек, к которому Артем привязался, хоть и знал его совсем недолго. Он вспомнил эту девушку лишь потому, что Химик передал ее образы, запах и даже какие-то неуловимые черты в момент выманивания сто двенадцатого. Да, это была та самая девушка, смотревшая на него удивленными глазами. Артема охватили те же самые эмоции как тогда, когда он нашел ее окровавленный бейдж на полу и подумал, что это ее кровь. Нет, эти чувства были не его, эту утрату чувствовал Химик, возможно из-за этого погиб Геймер. Слова сами лились, как из горла изобилия:

– Вы археолог и брали образцы из расщелины костей – Сима де лос Уэсос, лабораторию Вашу закрыли из-за мутации сто двенадцатого пациента, так, да?

Девушка с большими от ужаса глазами смотрела на Артема и пятилась спиной назад, пока не уперлась в стену. Артем, чтобы успокоить девушку, взял ее за руку, она стала сопротивляться, стараясь выдернуть свою руку из сильных рук Артема. Артем силой подтянул девушку к себе и, глядя прямо в глаза, произнес:

– Вам нечего бояться, я Вас не обижу. Из-за стечения обстоятельств я сбежал из лаборатории, где надо мной хотели провести эксперимент, на который я не давал согласия. – Артем еще хотел что-то добавить, но девушка отошла от шока и тихонько ответила:

– Да, я была там, а Вы откуда меня знаете?

– У Вас была раньше красивая длинная коса, а сейчас у вас каре, но Вам так еще больше идет. Времени нет, помогите мне спрятаться, я друг Вашего знакомого по лаборатории, того самого, которому Вы рассказывали о вмешательстве инопланетян в продвижение человеческого вида хомо сапиенс, как доминирующего среди наших далеких предков! Только не кричите! Меня Артем зовут!

– Кристина. Та теория устарела, я новую разрабатываю, Вы знаете, я его…

Но Артем не дал ей договорить:

– Все потом, мне становиться все хуже и хуже, есть тут выход на поверхность?

Девушка была очень красивая, тонкая талия, слегка приподнятый нос, небольшая родинка на подбородке в виде звездочки и огромные зеленые глаза. Прошло несколько секунд, как сработала тревога, Артем понимал, что бежать напролом вперед нет смысла, его уже там ждут, а выпускать монстра, который может причинить вред этой милой девушке, уже не мог. На самом деле ему было совершенно посрать, как ее зовут. Он прекрасно представлял, чем закончатся его розовые приключения для них обоих. Но он не мог просто так сдаться, его принципы не позволяли ему этого. Крючком, на который он ее подцепил, чтобы выбраться отсюда, был все-таки Химик. Испытывая смешанные чувства к нему, он в какой-то момент даже ему позавидовал, хотя ничего еще не знал о Кристине.

Кристина оказалась полезным союзником и, быстро придя в себя и вытащив из-под груды ящиков какого-то практиканта, заставила переодеться его в одежду Артема и отправила в другую сторону. Артем, нехотя, в очередной раз переоделся и обомлел от бледного лица Кристины, таращившейся ему на спину. В голове Крестины, словно ветер, пронеслись мысли:

«Когда ты главная, тебе приходится думать, и надо думать много и быстро, в этом вся беда, я же не люблю ответственность, и мне нужен план и желательно чужой. Стоп, надо собраться и быстро принять решение. Может это у меня истерика так начинается? Нет, стоп вообще, почему я должна помогать этому парню? А что, если он не тот, за кого себя выдает? Ладно, мы это проверим. Фу, как все сложно. Может, я сначала помогу ему, а потом покопаюсь у себя в мыслях, где же я видела похожие следы? Есть какая – то закономерность в шрамах…»

Артем, привлекая внимание, махнул рукой перед лицом девушки и поняв, что она вышла из оцепенения, спросил:

– Все там хреново?

– Будто хирург плоть с Вас срезал частями, вокруг ран видны следы от инъекций.

– Может Вы потом поразглядываете?

– Глупость конечно, чисто научный интерес. Скажите, это сейчас Вас беспокоит?

– Вроде нет, после того, как Вы описали, чесаться стало.

– Ладно, герой, терпите. Сейчас придумаю что-нибудь.

Кристина вошла в транс и уже через минуту подскочила обрадованная идеей и потащила его с собой. Артем лишь про себя отметил, милая, но странная девушка, и это ее выражение лица, когда она думает и этот блеск в глазах, брр, мурашки по коже от таких вот перевоплощений.

Дальше они крались среди конвейерных линий, параллельно запуская их, пока не нашли нужную. План был прост, вывести Артема в другой сектор, где меньше людей и будет возможность продумать дальнейший побег.

Артем, повинуясь плану Кристины, полез в бокс для мутантов, конвейер запустился и бокс медленно пополз в другой зал. Внутри бокса ничего не было видно, лишь жужжание приводов ленты говорили о его продвижении и небольшие неровности на ленте заставляли вздрагивать Артема. Пару раз бокс чуть не перевернулся, над ним явно проводились какие-то операции, но только один раз Артем понял, что его чем-то облучали. Через два часа бокс открыли, и там уже ждала улыбающаяся Кристина. Она помогла ему вылезти. Вокруг продолжалась работа, словно ничего такого не произошло, никто и не обратил внимание на парня, выбравшегося из бокса. Кристина на это махнула рукой, сказав, что даже если тут пробежит стадо слонов, тут никто даже не шевельнется.

Множественные растения, куски иноплеменной фауны, все это было расставлено по коробкам и боксам, которые обрабатывали, подрезали, брали какие-то образцы. Поглощённые работой, ученые и лаборанты игнорировали продвижение Артема и Кристины. Для пущей маскировки Артем взял какой-то цветок, закрывавший ему почти все лицо, и шел за Кристиной. Она провела его в закрытый сектор, где хранились какие-то образцы ядовитой и агрессивной фауны, оставив Артема на двадцать минут создавать бурную деятельность. Тот исправно ковырялся лопаткой, когда она появилась, за ней шел Лаборант с тачкой с ядовито желтым контейнером внутри.

– Хочешь наверх, тогда тебе надо в самый низ!

– Я сюда не помещусь.

– Придется, это самый большой контейнер, правда будешь немного потом чесаться, ну и там на дне… лучше посмотри!

Артем глянул на дно контейнера, где копошились белые опарыши, кивнул и полез внутрь. Когда Артем разместился там, Кристина сказала:

– Вот, держи эту крышку, поставишь ее в паз над головой, сверху мы насыплем еще опарышей, снизу сделали пару незаметных дырок, так что не задохнешься. Это для связи, вставишь в ухо, и я тебя буду слышать. Слушай, ориентируйся по ситуации. При этих словах Кристина сама чесалась, глядя на мерзких червяков. Артему это бы показалось смешным в другой ситуации, но не в этот раз. Она внимательно рассмотрела Артема в тот момент, когда он садился в смертельно неприятную массу из опарышей. Секундой позже она поймала себя на мысли, что Артем, несмотря на его бледность и потерю в весе, был высоким, широкоплечим и обладал атлетическим телосложением. Его крепкие и сильные руки были похожи на руки ее отца, который держал маленькую Кристину в седле, не давая упасть с лошади. На нее нахлынули воспоминания о том памятном моменте катания на лошадях. Вспомнилась тревожная улыбка матери, которая боялась за нее и просила отца повременить с прыжками на лошади через барьеры. Как же все-таки прекрасно быть маленькой, окруженной заботящимися родителями, с ветром в волосах. Чувствовать напряжение мышц лошади под собой. Звонкий смех, срывающийся с губ, пьянил счастливым моментом. Странно, подумала она про себя, ведь у Артема нет внешнего сходства с ее отцом. Артем – с пепельными волосами и желто-зелеными глазами, с волевым взглядом. Отец был смуглым, с кудрявыми черными волосами, но, если только волевой взгляд… От этих мыслей в ее душе что-то затрепетало, но все это было не вовремя и не к месту, и она дала себе обещание разобраться в этом потом.