Читать книгу Полиагент. Книга 3 - Виктор Далёкий - Страница 2

Шеф всю дорогу из джунглей обратно в гостиницу хмурился и пытался рассказать Смеху о новом задании. Смех чувствовал, что застрял в этом райском месте и сейчас далеко от работы даже в мыслях. Когда шеф собирался ему что-то сказать, Смех равнодушно смотрел мимо него рассеянным взглядом.

В вертолете он понял, что очень сильно соскучился по своему гамаку и Соитии. Ему захотелось крикнуть: «Обратно!.. Обратно!.. Я не хочу никуда лететь… К черту вас всех! Я хочу остаться здесь!..» Но он не дал себе этого сделать. Прежняя жизнь с дисциплиной и субординацией начинала брать над ним верх.

Перед посадкой в самолет шеф конфиденциально поманил Смеха к себе ближе и сказал на ухо:

– Тебе предстоит очень важное задание.

Смеха это сообщение и не обрадовало, и не огорчило, и не заинтересовало. Он кивнул в ответ и ничего не сказал.

Стюардесса, принесшая Смеху стакан минеральной воды, очень походила на Соитию. Такая же смуглая, черноволосая, чуть раскосая. Смех посмотрел на нее таким любовным взглядом, что та остановилась и растерянно замерла в ожидании слов и пожеланий.

– Вам что-нибудь нужно? – спросила она робко.

Он отрицательно покачал головой и подморгнул правыми глазом. Стюардесса мило улыбнулась ему и ушла. Смех вспоминал все, что происходило на острове. Шеф сидел рядом очень серьезный. Когда самолет перед посадкой начал снижение, шеф придвинулся и сказал:

– Сейчас я тебя познакомлю с очень важным человеком.

Смех не придал его словам никакого значения. Он как раз вспоминал, как познакомился с Соитией.

Светило солнце, которое давало острову жизнь, и которому всего было мало. День сверкал бриллиантом. Смех неплохо устроился на берегу моря. Это место ему показал встретившийся ему абориген Хиджа. Он искупался, отдохнул под деревом в гамаке, сплетенном из лиан, и, проголодавшись, пошел нарвать плодов. Он недалеко отошел от дерева с гамаком и увидел Соитию, которая рвала на дереве незнакомые ему плоды и ела. Смех сдвинул на затылок соломенную шляпу, которую купил в отеле, и любовался девушкой. Он смотрел на нее снизу и мысленно улыбался. Девушка самозабвенно и страстно лакомилась плодами. Он не мог отвести взгляда от ее загорелых ног. Из одежды на девушке была нагрудная повязка и юбка из листьев и коротких лиан. Он невольно заглянул ей под природную зеленую юбку, и его обожгло. Эта девушка напомнила ему, что на свете есть еще то, что называется любовью и притяжением полов. Она заметила его, но продолжила есть плоды, абсолютно не стесняясь. «Она меня видела на берегу, – подумал Смех. – Иначе она бы испугалась и убежала». Тогда он еще не знал, что это дочь Хиджи. Он протянул к ней руки и жестами попросил у нее для себя плодов. Девушка засмеялась и неожиданно бросила в него сорванным плодом. Потом она бросалась в него плодами, смеялась и показывала жемчужно белые зубы. А он с удовольствием смотрел на нее и ел сладкие, немного вяжущие рот плоды. Она видела, куда он смотрит, и понимала, чего он хочет. Ее смех будил в нем желание и фантазии. В этом смехе слышалось согласие и страстный призыв любить. Соития побросала на землю плоды и спустилась с дерева. Он протянул ей руки, чтобы помочь спуститься. Она увернулась от его рук, спрыгнула и побежала. Он побежал за ней. Она была гибкая, быстрая, ловкая и неуловимая. Он был сильный и стремительный. И каждый раз, когда он догонял ее, она в последний момент уворачивалась, исчезая за деревьями. Он догнал ее на берегу моря. Поймал за руку и обнял. Она уже не смеялась. Он обнимал ее крепкое разгоряченное тело. Она трепетала от страха и нетерпения, от незнания и от страстного желания испытать его мужскую силу. Смех чувствовал это. Он это знал. И он делал только то, что она хотела. И он лег на нее, как семена ложатся на землю. И он вошел в нее, как входят в райские ворота. И она же приняла его, как того, кого ждут всю жизнь. И он оправдал ее надежды и выдержал ее испытание. И она поняла, что он ее мужчина. И они лежали на песке, отдыхая. И в это время начался дождь. Они не поднимались. Тогда пошел настоящий ливень. Соития издала возглас счастья, быстро оставила его объятия, вскочила и освободилась от одежды совсем. Она сняла с себя повязку и юбку, которые не мешали им быть вместе, и отбросила их. Она стала под дерево, с которого лилась вода и, принимая душ, вытянула руки вверх, словно пыталась дотянуться до неба. Смех тоже разделся и стал под дерево, с которого лился поток воды. Они принимали душ под соседними деревьями, и потом Смех перешел под ее дерево, и они стали принимать душ вместе. И потом они снова любили друг друга под дождем. После этого Смех повел ее к своему гамаку. Он установил над гамаком тент. Они легли и снова любили другу друга, пока не заснули. Соития в эту ночь первый раз осталась до утра с ним. Она ушла рано, до того, как он проснулся.

– Выходим, – сказал шеф и толкнул сидевшего с закрытыми глазами Смеха локтем. Тот открыл глаза, посмотрел на шефа и понял, что перед ним не Соития. Он нехотя тоже поднялся с кресла, в котором сидел во время полета.

Продвигаясь с пассажирами к выходу из самолета, Смех посмотрел на часы и отметил: «Девять часов утра…»

У трапа самолета стоял шикарный лимузин. И еще две черные «Вертикали», которые обычно использовали как машины эскорта охраны. Шеф сошел с трапа первым и показал Смеху на шикарный «Бьютифи».

– Нас встречают.

Смех понял, что эти машины ждут их. Он спустился за шефом по трапу. Охранник в черном костюме белой рубашке и галстуке поздоровался с шефом и проводил к лимузину. Шеф важно подошел к машине. Тот же охранник открыл ему заднюю дверь лимузина. Смеху ничего не оставалось, как залезть следом за шефом в салон шикарной машины. Как только Смех уселся на диван рядом с шефом, он осмотрелся и понял, что салон машины является кабинетом, приемной для гостей с баром и холодильником. Он не исключал, что при нажатии какой-нибудь кнопки салон трансформировался и здесь могла появиться ванная с душем и кухней. Внимание Смеха привлек инкогнито на заднем сиденье в темном дорогом костюме. Тень от шляпы скрывала его лицо. Изо рта торчала сигара, которая источала приятный экзотический аромат. Дым от нее создавал иллюзию нереального присутствия инкогнито на заднем сиденье. Смех отчетливо видел холеные руки инкогнито. Как только Смех уселся на диван, охранник шагнул в салон, закрыл за собой дверь и сел рядом с инкогнито. Он посмотрел на инкогнито, на остальных в машине и, понимая, что все сели и можно ехать, сказал в микрофон на лацкане пиджака тому, кто его должен был слышать:

– Поехали.

Лимузин медленно и солидно тронулся с места. За окном поплыли самолеты, здания аэропорта. Потом на обочине дороги замелькали деревья и рекламные щиты.

– Ну, представлять вам этого человека не нужно, – сказал шеф, показывая рукой на Смеха. – Я вам о нем и так слишком много рассказывал… А этого человека, – шеф посмотрел на Смеха и перевел взгляд на инкогнито, – знает вся страна. Его представлять нет никакой необходимости.

Смех не мог рассмотреть лицо человека на заднем сиденье. Но спрашивать ничего не стал.

– Я думал, он старше, – послышался недоверчивый баритон, и из-под шляпы снова выплыло густое сигарное облачко дыма.

– Я часто отдыхаю, – сказал Смех и внутренне улыбнулся. – И потом островная диета, первобытная жизнь и юные аборигенки сделают из любого старика юношу.

– К сожалению, мне некогда отдыхать, – сказал инкогнито красивым баритоном. – Все дела и дела…

Некоторое время ехали молча. Смех смотрел в окно. Мягкие амортизаторы лимузина приятно укачивали. Ему снова начали мерещиться дни, проведенные на острове. Он задремал и не заметил, как они въехали в город.

Лимузин на большой скорости ехал по набережной Москвы-реки. Смех посмотрел в окно и увидел похожие на пасхальные золотые яйца купола Кремля. Сердце его обрадовалось. Он очень любил этот вид на Кремль именно с этого места. Машины сопровождения ехали строго, соблюдая дистанцию: одна спереди, другая сзади.

– Я сейчас выйду, – сказал шеф.

– Мы можем довезти вас домой или до работы, – предложил инкогнито.

– Вот этого не нужно, – сказал шеф.

– Останавливаемся у тротуара, – сказал охранник тому, кто его должен был слушать.

Как только машина остановилась, шеф поднялся с места.

– Проводи меня, – сказал он Смеху.

Охранник сделал ему знак, чтобы он не торопился. Задняя дверь лимузина открылась. Ее открыл охранник из эскорта сопровождения. Первым вышел из салона охранник инкогнито. Он ступил на тротуар и сразу осмотрелся, затем оттеснил от двери другого охранника и сказал:

– Можно.

Из лимузина вышел шеф, за ним Смех. Шеф попрощался с инкогнито и направился к служебной машине, которая ехала следом. Из нее вышел майор Прошин, подошел к шефу и подал портфель.

«Службу знает», – подумал Смех и мысленно рассмеялся.

Кроме шефа Прошин сейчас никого не видел. Шеф взял портфель и повернулся к Смеху.

– Ты останешься и будешь выполнять приказы этого человека. Здесь… – он достал из портфеля папку и протянул ее Смеху. – Здесь все необходимые материалы, инструкции и твое новое задание. И еще, последнее, в выполнении этого задания заинтересован один очень высокий человек, – сказал шеф и показал в сторону Кремля.

Шеф пожал на прощание руку Смеху и пошел к машине. Смех отвернулся и направился к лимузину. Когда он подошел к «Бьютифи» все тот же охранник открыл ему заднюю дверь. Смех только еще подходил к машине и уже почувствовал негатив, который идет от этого охранника. Смех попробовал прочитать его мысли и вдруг понял, что он закрыт от него внутренним экраном. На этот раз Смех хорошо рассмотрел охранника. Смуглый и черноволосый он напоминал породистого добермана пинчера. «Тонкая кость, узкое лицо. Несомненно, ловок, быстр и силен», – отметил он основные его качества.

Смех первый шагнул в салон машины. За ним в салон зашел Доберман, как прозвал его Смех. Он закрыл за собой дверь и сказал тому, кто должен был его услышать:

– Поехали.

«Бьютифи» тут же тронулся с места. Смех внимательно посмотрел на инкогнито. Он до сих пор не знал, кто этот человек. Сейчас он пока мог только догадываться.

– Мне поручено выполнять все ваши приказы, – сказал Смех после некоторого молчания, чтобы еще раз услышать его голос.

– Не будем с этим спешить, – предложил инкогнито красивым баритоном. – Поговорим чуть позже и в другом месте.

Лимузин двигался мягко, плавно и респектабельно. В салоне включился теплый мягкий искрящийся желтый свет, заиграла классическая музыка в современной обработке. Под эту музыку они выехали из города. Приглядываясь к сидевшему напротив инкогнито, Смех понемногу стал его узнавать. Это был тот человек, о котором последнее время особенно много говорили. И первый раз о нем Смех услышал из телевизионных новостей на острове Исекреа, когда выбросил видеоприемник из окна.

Через сорок минут лимузин въехал за узорчатую ограду, подкатил к трехэтажному особняку и остановился. Вышколенный швейцар выбежал из дома и открыл заднюю дверь лимузина. В открытую дверь вышел охранник банкира и, оттеснив водителя, стал у двери.

– Прошу, – показал на открытую дверь банкир.

Смех встал с дивана и вышел из машины. Он снова почувствовал негатив, который шел от Добермана. За ним вышел Бессребреников, банкир, фамилия которого не сходила с газетных страниц, а лицо не переставало мелькать в телевизионных выпусках новостей. Глава банка «Содружество»

Смех мельком посмотрел на его профиль и последние сомнения отпали сами собой. «Он, – с восхищением подумал Смех. – Одни бакенбарды чего стоят».

Они вошли в дом и поднялись на второй этаж.

В кабинете банкир закурил новую сигару и принялся прохаживаться между массивной антикварной мебелью. Смех сидел у стола, ждал и не без любопытства за ним наблюдал. Почему-то с этим человеком было спокойно. И то как он держал сигару, как выпускал дым, как прохаживался и все его манеры говорили о хороших воспитаниих и редком достоинстве. Его крупная рыжая голова, с пышными бакенбардами и усами, серыми глазами навыкат, небольшой аккуратной лысиной в обрамлении красноватых завитков, казалась особенно привлекательной. Несмотря на массивное телосложение, он двигался по-кошачьи пластично и мягко. Лысина на его голове имела красивую яйцевидную форму.

Смех понимал, что перед ним очень осторожный, расчетливый и умный человек. Банкир о чем-то думал и, казалось, забыл о Смехе. Видно было, он колебался. Молчание затягивалось.

– Кхе… – кашлянул осторожно Смех, привлекая к себе внимание. – Вы, кажется, хотели мне что-то сказать.

Банкир словно вспомнил о нем и остановился. Затем озабочено подошел к сейфу, открыл его и вынул оттуда пухлую папку.

– Вот, – протянул он Смеху конверт, который достал из раскрытой папки. – Это компенсация за ваш сорванный отпуск. А это… – Он протянул Смеху голубоватый листок. – Это ваш гонорар за ту работу, которую вы выполните, как мне было обещано. С вашим руководством я обо всем договорился. В конверте также находится визитка с моим прямым телефоном.

Смех взял конверт, отложил его в сторону и взял листок. На голубоватом листочке Смех увидел число, которое смотрело на него множеством нулей.

«Какое глазастое число», – подумал он.

– Это вы получите после того, как выполните задание, – уточнил банкир и, забрав голубую бумажку с множеством нулей из рук Смеха, снова убрал в сейф.

«Значит, я уже не бедный человек», – подумал Смех и мысленно рассмеялся.

Сейчас банкир напоминал ему неторопливого хитрого кота, который всегда знает, где лежит сметана.

– Есть некоторые обстоятельства, – нехотя заговорил Бессребреников после паузы и вдруг переменился. Он принялся разглаживать рыжеватые усы, сел в кресло и прищурился то ли от дыма, то ли от собственных мыслей. – Банкир помолчал и после паузы заговорил на удивление оживленно. – Знаете, я ведь отец. Моя дочь очень избалована и не разборчива в связях. На лицо так сказать явные пробелы воспитания. После смерти ее матери, я ни в чем ей не отказывал. И теперь едва успеваю избавлять мою крошку от нежелательных утех, сомнительных забав и ухажеров. Я хотел бы знать, кто ее новый поклонник. И насколько далеко зашли их интимные отношения. Я приставил к ней охранников, которые ходят за ней по пятам. И они мне докладывают, что никакого ухажера нет. Но я чувствую, что у нее кто-то появился. Она по-другому себя ведет и постоянно сбегает от охраны.

– 

Для подобных дел обычно нанимают людей из частных сыскных агентств, – сказал Смех с удивлением.

– 

Я обращался в одно частное агентство, но мои охранники заметили слежку и побили агента.

«Это явное унижение. Подглядывать за его дочкой. Но гонорар того стоит… – подумал Смех и удивился. – Странно его жизни угрожает опасность, а он предлагает мне собрать информацию о новом дружке его дочки».

Смех попробовал прочитать его мысли. И это у него получилось. Он услышал внутренний голос, который был также баритонально окрашен:

«Я никому не доверяю. Почему я должен доверять ему… Сначала я должен его проверить. Если он справится с этим заданием, с которым не справилась моя охрана, я пойму, нужен он мне или нет…»

Выражение лица банкира соответствовало его мыслям. «Он мне не доверяет, – подумал Смех. – Это слишком очевидно. И прежде всего потому. Что он стоит ко мне спиной и смотрит в окно».

– Так вот, я хотел бы знать, есть ли у моей дочери кто-нибудь и насколько глубоко зашли у них отношения, – сказал банкир и посмотрел на Смеха со снисходительным интересом. – Надеюсь, для вас это не составит труда?»

Смех промолчал.

– Завтра во второй половине дня информация должна лежать у меня на столе, – сказал банкир.

В это время зазвонил мобильный телефон банкира.

– 

До встречи, – сказал банкир,

сунул в

карман за мобильным руку и повернулся к Смеху спиной, давая понять, что разговор закончен.

– До свидания, – попрощался Смех. Он убрал конверт в папку, которую ему передал шеф, поднялся и направился к выходу из кабинета.

Как только он вышел из кабинета, к нему подошел Доберман, посмотрел на папку в его руках и вежливо сказал:

– Внизу вас ждет машина. Она отвезет вас, куда скажете.

«Он стоял слишком близко от двери, – отметил Смех и подумал. – Охрана должна знать все, что происходит в доме, который она охраняет. Только вот доверия охране у банкира, по все видимости, нет. Нужно изучить все обстоятельства покушения на банкира. Это очень важно». Спускаясь вниз по лестнице, Смех отметил, что Добермана заинтересовала папка в его руках, и он, наверняка, очень хотел бы в нее заглянуть.

У дома стояла машина сопровождения охраны «Вертикаль». Едва Смех подошел к ней, как мотор завелся. Смех сел в машину на заднее сиденье, и машина тронулась с места. По пути домой Смех раскрыл папку шефа и прочитал задание. Ему вменялось в обязанности обеспечить превентивные действия по предотвращению покушения на банкира, выявление заказчика и исполнителей. В инструкциях Смеху предлагалось войти в доверие к банкиру и выявить слабые места в охране.

Смех задумался о том, как ему приступить к выполнению задания. Но сначала нужно было разобраться с дочкой банкира и прощупать охрану.