Читать книгу Храм любви. Книга пятая. Исход - Виктор Девера - Страница 2

С документами для бартерного зачета на бумажные изделия по его поставке он со всеми своими воспоминаниями и странным беспокойным чувством ехал на рекомендованной Анной машине. До предприятия, которое должно было произвести отгрузку и окончательный расчет, было не менее дня пути.

Водитель гнал машину на капитальный ремонт и, искренне радуясь, что с ним находится попутчик и помощник на случай поломки, рассказывал анекдоты. Выяснив, что попутчик знает не только Анну, но и ее подругу – Шаманку, рассказал почти анекдотический случай:

– Она ж из лесхоза сюда приехала, гуляка еще та. Там прославилась и от позора сбежала. Как-то уговорил ее один мужик и повел к себе, а домой неожиданно вернулась из поездки жена. Он глядь на окна, видит свет, ей и говорит:

– Нельзя домой. Давай здесь, в подъезде.

Она начала ломаться:

– Здесь неудобно, а если у тебя большой, то и больно сделаешь. Сам намучаешься и тело мое изуродуешь, у некоторых и с маленьким не всегда удается, – свернув два пальца колечком, показала ему, какая у нее маленькая куночка – мышиный глаз.

В конце концов он уговорил, и она согласилась.

– Становись, – говорит, – рачком, легче будет.

А она стеснительная тогда была, отвечает:

– Так давай, стоячком.

Он согласился. Долго мучился и с трудом, но все-таки вошел.

Неожиданно одна дверь на площадке открылась, и вышедшая женщина, увидев их, к соседке зашла. Шаманка с испугу дернулась, а освободиться от него не смогла. Как гулящая сучка порой с псом разойтись не могут, так и они. Через некоторое время из этой двери вышли и прошли мимо две женщины, Видя, что пара мучается, а девушка рыдает, вызвали милицию. Милиция приехала и, разобравшись, вызвала скорую помощь. Тут уже поднялся шум в подъезде, другие зеваки вышли, а с ними и его жена. Удостоверившись, что это ее муж, вмазала ему от стыда и ревности, а ее обзывать и бить стала. Грозилась все сама обрезать. Санитары ее успокоили, носилки вынесли и говорят им:

– Не понесем, до машины идите сами.

Пошли по ступенькам, а идти неудобно, и все это с болью.

– Дура ты, дура, – говорит он ей, – согласилась бы сразу рачком, сейчас бы в ногу пошли.

Арабес усмехнулся.

– Врешь же, наверно. А что дальше-то было?

В больнице им помогли, все вроде бы обошлось, а ей посоветовали:

– Тебе, подружка, своей прелестью можно орехи колоть на кондитерской фабрике, но в экстремальных условиях сексом лучше не заниматься.

Да что говорить, Анна ее как приманку для всех клиентов выставляет. Заводит всех мигом, а потом в ромашку сыграть предлагает. На какой девке мужик кончит, ту и на ночь ему отдают. Кончил на ней – знать? твоя дама, получи и другую не проси. Вся любовь, и сиськи набок, развлеченья до упадок. В полумраке одни сраки, и все рачком, и все при деле, и средь них пенсионеры. Попробуй разбери, где какая давалка. Нет заезженных и обделенных вниманием. В такой групповухе она любой бабе секс-терапию устроит. Если кто забеременеть хочет, так это вмиг на халяву заделают. Скажет мужику: на пятой кончи, он так и сработает, и в декрет ее отправят. Не каждый же мужик способен нынче детей делать, и все шито-крыто. Только мужики всегда, как закон, в первую очередь на Шаманке кончают, если она в круге стоит.

– Ты все рассказываешь, как будто не раз в эти игры развлекался.

– Если бы не так, не рассказывал.

– Это все как в анекдоте: мужик врачу жалуется: «Не стоит», а тот: «Что же ты хочешь, возраст». Он в ответ: «Что возраст, сосед старше рассказывает, что каждый день стоит». Врач ему: «Ну и ты рассказывай».

– Нет, не шучу. Шаманку точно знаю, если не попробовал, то много потерял, – ответил водитель и, взяв у Арабеса зажигалку, закурил. Арабес тоже решил закурить и достал сигарету. Водитель чиркнул зажигалкой и, дав ему прикурить, положил ее в свой карман.

– Зачем забрал зажигалку, это моя, – заметил Арабес.

– Подари.

– Нет уж. Это называется: отдай жену другу, а сам ищи потаскуху.

– Да ладно, махнемся не глядя, как на фронте говорили.

– Сись на сись меж собой менять, говорят, только время терять. Чем же моя зажигалка приглянулась тебе?

– Это я тебе хочу отдать свою. Моя зажигалка – талисман огня, она Шаманкой заговорена от сглаза. Пока эта зажигалка будет у тебя, ни одна проказа тебе не будет страшна. В этой зажигалке огонь Шаманки.

– Ладно, хорошая сказка, но у меня тоже зажигалка – подарок Шаманки, – ответил Арабес.

– Моя проверенная, точно работает. Можешь зажечь вместо свечки в любовную ночь и права на страсть получишь, а иначе можешь и лажануться.

Арабес усмехнулся, и после его доводов и своих колебаний обменялся.

– Будем считать, что я поверил в ее шаманские дела, и только ради ее огня. Однако мне думается, что ее магия чем-то напоминает насилие. На себя или на другого ворожить – это все равно, что кирпичом по голове бить. Приворожил – это как сознанье отключил и делай что хочешь. С мужиком это, наверно, куда ни шло, а с бабой не знаю, насколько это оправданно. Если все делать так, то небеса померкнут.

Хотя я тебе тоже могу байку рассказать, но только про то, как бабы меж собой из ревности передрались. Хочешь, верь, хочешь, проверь, но дорога есть дорога, слушай. Только угадай на раз, блеф или по натуре рассказ. Карта правды – туз крестей, любая другая – нет, в бардачок положу. Наугад, бутылка с меня. Не угадал – бутылка с тебя.

Он положил карту и начал рассказывать свою историю:

– В детстве у меня как-то шуточный случай случился. Не помню, как, но, видимо, не нарочно или из любопытства я коту мазанул под хвостом красным перцем. Кот мгновенно будто сбрендил, ошалел, замяукал и по вертикальным стенам, как мотоциклист в цирке, несколько кругов описал, потом в форточку выскочил. Это мне показалось забавным, и я то же самое проделал с собакой. Она, бедная, с цепи сорвалась. После этого 0я решил подшутить над соседом. У него бык стоял, которого он откармливал в стойле. Так я ему этим перцем не только под хвостом намазал, но и раскроенный стручок в задний проход умудрился сунуть. Бык взбесился, истошно замычал, а потом сел на свой зад и крутился, ездит по земле, весь двор разворотил. Сосед от увиденного чуть не поседел. В результате бык был убит раньше времени.

В юности я рассказал эту историю в общежитии девчонкам из училища. Тогда я встречался с двумя подружками, а жениться рано не хотелось, готов был с обоими заняться досуговой любовью. Они же требовали серьезного увлечения и все ждали, какую из них выберу, а я не решался. Обидеть не хотел ни ту, ни другую.

Как-то пришел, а их нет. Сидит в комнате другая девчонка, в халатике. Пока я их ждал, она, беседуя и медленно обнажаясь, меня стала соблазнять.

– Мои подружки, – говорит, – хотят тебя женить на себе. Все мысли их заняты тем, чтоб так или иначе выйти замуж, но ни та, ни другая друг другу уступать не собираются. Я этого не преследую, но побыть с тобой не отказалась бы.

– Хочешь им подлянку бросить, чтоб они меня оставили? – отвечаю я ей.

– Нет, – говорит, – но ни одна из них тебе до свадьбы не даст, так что облом тебе гарантирован. А я готова хоть сейчас лечь. Вокруг меня нет большого количества поклонников, и я радуюсь каждому заинтересованному взгляду мужчины или сама стараюсь возбудить это желание, и здесь все средства хороши. Если они, как писаные красавицы, могут ставить какие-то условия, я не могу и не хочу, так как писаной красавицей себя не считаю. В этом плане я им не соперница.

Красота позволяет женщине быть гордой, и таким можно высоко поднимать моральную планку, только таких дур сейчас мало. Большинство, наоборот, ее опускают, так как знают, что красоте простят все, а брак все скроет. У меня своя мораль. Я пока к замужеству не стремлюсь. Они праведницы, а я грешница, у меня стоп-кран давно сорван. Им в первую очередь женить, и только потом хоть ложкой хлебай, а любишь или не любишь – это второе. Где «целка», там и человек, – таково их убеждение. Они живут по принятой правильной морали и до свадьбы понюхать не дадут. Даже если все делать правильно, счастливым ты с ними не станешь. Можешь грешить, они тебе простят. Только после свадьбы у твоей избранницы разовьется комплекс неполноценности из-за того, что их знакомки знают разных мужчин, а она только тебя одного. Жить и знать только одного мужчину или одну женщину – это для кого-то честь, а кому-то моральная каторга. Любопытство возьмет свое, а если будут знать, что у мужа были до них и другие женщины, то одолеют сомнения, что их нет и после. Тогда измена гарантирована. С девочкой всю жизнь не проживешь, а с праведницей сложно, ничего не простит. Так что ты подумай. Живут долго только с душой и характером, а красотой лишь покупают эту жизнь.

Так она рассуждала, и все мне складно по полочкам раскладывала. Тем временем подтягивала сзади халат, и пуговицы на грудях расстегнулись. Сама делала вид, что не замечает этого, а у меня глаза навыкат, все вижу и возбудился. Хочу женщину, и все. Чтобы сдержать себя, прижался к противоположной от нее стенке и боюсь подходить. Сам же думаю: «Обнять ее или не обнять? А вдруг сейчас войдут подруги».

Она видит мои мучения и совсем почти халат расстегнула. При этом дальше спокойно продолжала вести свою беседу, как будто ничего не происходит и она этого не замечает.

– Правду о том, что желание узнать другого мужчину, как и тебе женщину, в своих отношениях вы после свадьбы будете всегда скрывать. Это рано или поздно начнет убивать семью или заставит скрывать ваши измены. Правда – всегда хорошо, но счастье семейного покоя лучше. Будете жить во лжи, как все. Недаром говорят: «Выйти замуж не напасть, замужем бы не пропасть». Я не мечтаю стать ни такой невестой, ни такой женой. Мне приятней откусить хоть немножко, но сейчас, да еще у таких красавиц, чтоб успеть налюбиться, и это посчитаю за радость и за честь. Только вот кто нравится мне, тому не нравлюсь я. Для меня проблематично и увлечь, и завладеть желанным парнем. Если это удается, я не думаю, осенит его любовь ко мне или нет. Придет – значит, женится, не придет – я и этому рада буду. Не каждая может вымучивать секс до свадьбы. То, что парень долго и мучительно добивается девушки, не гарантирует ей, что он не будет мучить ее после свадьбы. По мне лучше не мучиться. Когда тебе охота и мне охота, от желанья души лучше не убегать. Не вижу смысла узаконивать желанный секс, если это требует дорогих и сложных церемоний. Этот моральный кретинизм убивает тело, заставляет мужчину искать что-то другое или склоняться к насилию женщины, если не к своей плоти. В разные периоды жизни мужчине нужны разные женщины, нужно суметь его понять и стать нужной в данный промежуток времени.

Видя, что ее рассуждения и оголенное тело не ломают меня, она сама подошла ко мне и прижалась. Я не выдержал.

Тогда мне действительно жениться не хотелось, и увлекся ею. Она своей свободой устраивала меня и показалась чем-то даже интересней их. Мы стали встречаться, а ее подруг оставил. Они потом выяснили, что и как, и поссорились. Однажды из ревности, зная мою историю с перцем, решили поиздеваться над ней. Гонимые обидой и местью, они подшутили, точно как я над животными. Найдя у нее в тумбочке презервативы, намазали их перцем. Все как положено упаковали и аккуратно положили на место. Устроили нам запланированное уединение. Когда мы оставались одни, то, естественно, занялись сексом. Они, рассчитав все, умышленно ждали результата в другой комнате. Когда их подруга с воем и стонами выскочила из-под меня, бросившись из комнаты в ванную, они побежали за ней и от души издевались. Она, догадавшись, в чем дело, от боли и обиды, естественно, с кулаками бросилась на них, так они ее еще и побили. Я в этой истории чудом не пострадал, так как презерватив был намазан с одной внешней стороны.

Водитель выслушал, посмеялся, но карту угадал. Потом рассказал про то, как у одного его знакомого жена родила мальчика.

– Вот проходит он в больницу, – стал стараться как можно убедительнее говорить он. – Говорит ей: «Покажи малыша». Тут она и решила подшутить. Выносит ему малыша соседки, показывает черного малыша и смеется. Он, естественно, поверил и сразу убежал, а придя домой, напился и, не сумев пережить этой трагедии, повесился.

Арабес опять только усмехнулся.

– Это как в известном анекдоте. Едет мужик в автобусе и матерится, весь люд в автобусе возмущается:

– Вы что себе, мужчина, позволяете?!

А он отвечает:

– Да как не ругаться, жена родила.

– Ну и радуйтесь.

– Да что радоваться, двойня.

– Прекрасно, поздравляем.

– Все ничего, но оба черные.

Весь автобус матом:

– Ни хрена себе, е… твою мать!

Они опять разыграли карту, и уже следующий рассказ опять был за Арабесом. В его истории некий мужик подал в суд на свою жену за то, что она отказывается выполнять свои супружеские обязанности и за домогание к ней бьет его сковородкой по голове. От этого у него возникают еще большие сексуальные потребности. Так она привела его к необходимости того, чтоб он нашел себе любовницу, а от нее потребовал развод.

– Все реально и похоже на реальность, – ответил водитель, – ведь садомазохизм с избиением и унижением существует только на этом, и многие только в нем получают сексуальное удовлетворение. Против природы идти бесполезно, и бороться с ней не нужно, она всегда права.

Так, рассказывая друг другу байки, они коротали время в пути. Дорога местами была сильно разбитой.

– Дураки… и дороги проблемы нашей страны, – ругался водитель по матери при больших ухабах на асфальте.

Кое-где у дороги стояли кресты в венках.

– Вот потому и кресты на дорогах, – промолвил Арабес.

– Да, дорога есть дорога, – промолвил водитель и, достав из-под иконы, стоявшей у лобового стекла, стих, подал ему. Арабес молча прочитал его.

– Ну что же, носишь крест? – спросил он, отдавая ему стих.

– А то как. Без этого нельзя. Новая дорога – гарантия год, а они годами без ремонта стоят. Армировать асфальт у нас пока не научились, и после года их разбивают так, что без бога нельзя.

Отношения людей армировать тоже ныне не научились, как легко встречаются, так легко и разбегаются, ничто не держит тоже и семью. Свобода безверия в большинстве, а свобода в сущности это армированная согласием чести отношения. Вот, раньше семью ничто разрушить не могло, вера не давала. Мой дед часто по этому поводу байку повторял:

Приходит мужик к святому, исповедуется:

Святой почесал свой затылок и, отвечает:

Вера старая не спасет ныне. Ну да ладно не будем об этом.

Мимо проносились машины, а у поселений махали девочки, напрашиваясь на прокат.

Минуя девочек и ухабы на дороге, они продолжали свой путь, разными небылицами и рассказами продолжая скрашивать время утомительной дороги.