Читать книгу Сказка о демократии - Виктор Гитин - Страница 10

* * *

Свинья и Кабан пришли домой с собрания в разном настроении и состоянии духа. Это было обычное разнообразие их семейной жизни. Если Кабану хотелось немного отдохнуть от сна или побездельничать после отдыха, то Свинья всегда находила ему какое-нибудь пустое и ненужное занятие. Либо починить крышу у сарая, либо отремонтировать дверь в коморке. Если домашних дел не оставалось совсем, жена всё равно придумывала какую-то суету и возню. Вот и сейчас стоило переступить порог, как она начала приставать к нему с мелочными вопросами:

– Почему бы тебе не стать царём зверей? – решительно спросила она и многозначительно хрюкнула.

За годы совместной жизни Кабан хорошо усвоил, что жена всегда права. Мужу же свойственно ошибаться. А если ты споришь с женой, то ошибка становиться преступной. И исправить её можно только покаянием и полным согласием с супругой со смиренным молчанием. Но и это не всегда спасает мужа от наказания за совершенные либо сказанные женой глупости. Поэтому он научился признавать свои ошибки даже когда был не виноват. Он никогда не знал – чего она хочет. Но всегда заранее был согласен с её мнением. Это спасало их семейные отношения от многих ненужных споров. Как только он хотел поменять мнение жены, то тут же с ней соглашался. И она сразу меняла свой взгляд на противоположный.

– Пожалуйста, не мешай мне бездельничать! Это сложное и ответственное занятие. Оно не терпит посредственности и некомпетентности, – попытался оправдаться Кабан. – Им тоже надо заниматься на своём месте, а не где придётся.

Как всякая женщина Свинья была последовательна в своих рассуждениях. Вначале она сама задавала вопрос, потом сама же на него отвечала. И лишь потом объясняла мужу, почему тот ответил неправильно и в чём его вина. При этом она была внимательной и чуткой собеседницей. Поэтому не давала вставить в разговоре ни единого слова. Однако, на этот раз, в силу чрезвычайности событий, она решила подарить мужу ещё один шанс:

– Нет, ты не увиливай! Скажи честно, ты хочешь, чтобы я была первой леди в лесу? Естественно хочешь! Тогда ты должен стать царём зверей. Что тут непонятно?

Кабан задумался. Ему так часто приходилось только лишь сильно хотеть и желать, что он уже забыл, как надо реализовывать эти желания. Поэтому, когда Свинья стала убеждать его выдвинуться в цари, он в начале похотливо хрюкнул. Но сразу испугался. Вдруг на самом деле изберут. Что он тогда будет делать? Он уверенно заколебался в принятии решения и как обычно мужественно отложил его на потом.

Свинья продолжила пилить:

– Ты совсем меня не любишь! Ты ни капли не думаешь обо мне. Ты умеешь лишь пролёживать бока и бездельничать. В результате первой леди в лесу станет какая-нибудь медведица или полосатая тигрица. А я во всех отношениях готовая леди буду опять совсем не первой!

Глядя на свою жену, Кабан отчётливо понимал: то, что он её когда-то соблазнил – была не его, а её заслуга. Но изменить что-то, к сожалению, было уже нельзя. Ему не повезло в любви. Встретив Свинью в молодости, он сразу же полюбил её насмерть. До смерти дело не дошло, а жениться пришлось. Что, в общем-то, было одно и тоже. Потом он, конечно, понял, что натворил, но было поздно. В итоге Кабан превратился в бесправное приложение к своей супруге. Только в отсутствие жены он мог побыть самим собой. В её присутствии он почему-то всегда оказывался дураком.

– Милая! Я тебя очень люблю. Но не всё время и не так часто… Иногда и мне надо отдыхать, от любви к тебе – попробовал смягчить недовольство супруги Кабан.

Бесполезно. Его никто не собирался слушать. Оставалось только забиться в угол как-нибудь поудобней и молча внимать очередную тираду своей благоверной. На втором часу объяснения мужу, какой он негодяй и глупец, словарный запас Свиньи стал мельчать и повторяться.

Проснувшийся от неожиданного затишья Кабан понял, что может поинтересоваться, ждёт ли его сегодня обед. Но прежде он решил проверить исчерпаны ли все словесные претензии жены. Или она притихла лишь потому, что отвлеклась на что-то более важное. Например, на какое-то свинство для соседей. Он осторожно осмотрелся и увидел, стоящую перед окном жену. Надо было что-то спросить. Что-то совсем незначительное, чтобы не рассердить её:

– Послушай, дорогая, если тебе так хочется стать первой леди в лесу, то иди сама на выборы. Становись царицей. Политика – это самое место для свинства и свиней. И шансов у тебя больше. Ты женщина. Потребуешь женского политико-полового равноправия. Женщины тебя поддержат.

– А что! Вот возьму и выдвинусь! – вдруг резко развернулась к нему Свинья. – Я буду честным и чистым политиком. В отличие от всех остальных – продажных и грязных! К тому же бедные звери будут за меня. Я ведь тоже живу в лишениях.

Конечно, её декларируемая честность и искренность никак не соответствовала довольному и счастливому выражению морды. А упитанные формы говорили о достатке и обильном питании. Но это сейчас не имело значения. Главное для Кабана было то, что жена успокоилась и нашла ответ на заданный ему вопрос. Теперь наступило время намекнуть об обеде. В животе урчало после сна. Хотелось сытости и покоя.

– Милая, может быть, мы покушаем немного? – робко спросил голодный муж.

– Почему немного?! Я считаю, что мы заслуживаем хорошего сытного обеда. Пойдём в гости. Нас никто не ждёт, поэтому будет вдвойне приятно. И поедим на халяву, и настроение хозяевам испортим! За одно разведаем, что они думают о выборах. Мне надо начинать готовить почву к своей выборной кампании.

Ничего против такого логичного предложения Кабан не имел. Они быстро собрались и направились к ближайшим знакомым.

Как и ожидалось, соседи не проявили особой радости, узнав, что Свинья с Кабаном явились к ним на обед. Но когда Свинья сказала, что она намерена обсудить своё выдвижение в царицы, соседи опешили и поспешили накрыть стол с должным размахом. Наивная соседка даже спросила: почему выдвигается Свинья, а не её муж Кабан? Ведь как-то принято на руководящую работу выдвигать мужчин. На что Свинья резонно возразила:

– У моего мужа мания величия. Он считает себя главой семьи. Поэтому ему нельзя руководить по медицинским основаниям. У меня же гораздо больше причин для царствования. Моя скромность не позволяет мне говорить обо всех моих достоинствах вслух. Поэтому я лучше вам напишу их список. Вы заучите его наизусть. Когда я стану царицей, вы будете каждое утро приходить ко мне и напоминать мне о моём великолепии и необыкновенной скромности.

Соседи с готовностью согласились на такую необременительную повинность для будущей царственной особы. Ведь известно, что близость и знакомство с верховной властью может обернуться значительными благами для себя. Тем временем Свинья, насытив свои буйные телеса вкусной едой, развивала дальше свои политические идеи:

– Меня должны поддержать угнетённые мужьями женщины! Независимо от рода и племени. Я буду бороться за женское равноправие. За свободу женщин от грубости и деспотии мужчин. Мы организуем женское движение в лесу.

– Движение? Что мужчинам вообще нельзя будет передвигаться по лесу? – не понял глубины политической дальновидности своей жены Кабан.

– Заткнись! Я о другом движении. Не в смысле передвижения, а в смысле объединения наших сил.

– Хорошо, хорошо! Молчу, дорогая. Просто я обрадовался, что мужчинам можно будет лежать дома. Не надо будет выходить на улицу, ходить на работу, ухаживать за вами…

– Тебе этого не понять! Ты такой же тупой и грубый, как все мужчины, – ответила будущая царица. – Но я остановлю мужское засилье в политике и семейной жизни. Верну женщинам их достоинство и честь. Женщины возьмут на себя основные прелести мужской жизни. Мы заставим мужей выполнять все женские функции.

– Что рожать теперь тоже будут мужчины? – наивно поинтересовалась соседка.

Этот вопрос застал Свинью врасплох. Она долго сопела и кряхтела, пытаясь придумать правильный ответ. Было заметно, что её концепция женского равноправия не продуманна до конца. Но потом солидно хрюкнула:

– Я обдумываю сейчас эту проблему. Позже сообщу народу моё решение о том, кто будет рожать. Нам пора.

И гордо удалилась сытая и довольная. Было видно, что идея баллотироваться в монархи всё больше овладевает Свиньёй. Уже вечером ложась в постель, вместо пожелания спокойной ночи она вдруг снова громко и решительно взвизгнула на ухо Кабану: