Читать книгу Враги по оружию - Андрей Левицкий, Виктор Глумов - Страница 4

После того как сержант Рик объявил фермерам о всеобщей мобилизации, Артур понял, что его жизнь изменилась. Приуныли дома, безнадежность залегла черными тенями, даже лошади у коновязи не всхрапывали. Рабочие, встречавшиеся на пути, здоровались кивком и старались не смотреть в глаза. Лишь в «Веселом путнике» с надрывом горлопанили трое проезжих торговцев.

Сержант Рик обещал, что к началу сезона дождей рекруты вернутся домой, уверял, что, когда кампания закончится, все получат еды и денег и заживут сыто и мирно. Артур ему не верил. Омега развязала большую войну. Любая война – это смерть. Вряд ли награда окупит неизбежные потери. Скоро истосковавшаяся по влаге земля Пустоши напьется крови.

Ферма остается на женщинах. Мужики едва справляются, а бабы как? С манисами жесткость нужна, да и с детьми без мужей трудно.

Ника, Ланка… Как они переживут? Приказ о казни Выползня отдать было проще, чем рассказать Нике, что кормилец должен покинуть семью. Теперь ей надо будет и за борделем следить, чтобы клопы не завелись, и за манисами, да еще смотреть, чтобы в «Веселом путнике» чисто было. Справится ли? Должна. Она только с виду хрупкая, а на самом деле – настоящий боец. Нужно только обезопасить ее, подстраховать…

Артуру стало невыносимо тяжело, и он ушел подальше от суеты, от пьяных воплей, доносящихся из кабака. Сел на покрышку, хранящую тепло ушедшего дня. Горячий ветер трепал волосы. Неподалеку стрекотал сверчок.

Ника нашла его сама. Бесшумно подкралась, обняла и уселась рядом.

– Ты уже знаешь? – спросил Артур и провел по ее волосам.

– Война, – прошептала жена и зарылась носом в складки его рубахи. – Все уходят завтра. И ты с ними. Не волнуйся. Мы справимся. Идем домой, тебе надо отдохнуть. Да и мне хочется рядом побыть в последний раз…

– Да что ты такое говоришь! Ерунду несешь. Никакой не последний. Ты иди домой, а я скоро буду. – Артур поцеловал ее в макушку и поднялся. – Не смотри так! До ста сосчитать не успеешь, как я приду.

Вздохнув, Ника побрела к дому. Артур с тоской проводил взглядом ее стройную фигуру и направился к манисовику.

Высь жил в кособокой лачуге около сараев. Поняв, что боец из него никакой, омеговцы оставили подростка на ферме. Артур знал: Высь умеет обращаться с радиоточкой и может быть связистом. Он постучал в ржавую металлическую дверь. Донеслись шаги, высунулся бледный, перепуганный Высь, не говоря ни слова пропустил хозяина внутрь.

Артур не стал присаживаться на колченогий стул и проговорил:

– Я ненадолго. Война началась. Я буду в гарнизоне. Если узнаю, что ферме угрожает опасность, передам тебе радиосигнал, скажу: «Лето выдалось непривычно жаркое», так что будь на связи. Понял?

Высь кивнул.

– Когда получишь сигнал, забирай Нику, Лану и уходи на свалку по восточной дороге. Там есть убежище и запас продуктов на первое время. Ника знает.

Потерявший дар речи парень теребил длинную рубаху.

– Понял меня?

Высь снова кивнул и прошептал:

– А кто нападает-то?

– Пока не знаю. Понял, что надо делать?

– Всё так серьезно? – не унимался Высь.

– Без понятия. Это на всякий случай.

– «Лето выдалось непривычно жаркое», – пробормотал Высь, будто пробуя фразу на вкус. – Хоть бы больше не услышать…

– Надеюсь на тебя. – Артур похлопал парня по тощей спине; тот потупился. – А теперь мне пора.

В безлунном небе звезды сверкали пронзительно ярко, набирало обороты истерическое веселье: с площади доносились басовитые возгласы и женский смех. Каждый стремился прожить последние часы на воле как можно разгульней.

По пути домой Артур споткнулся о пьянчугу, расположившегося в тени забора; мужик обругал его. По голосу Артур не узнал, кто это.

Запах сивухи плыл над Пустошью и затуманивал мозг. У колодца покачивались, поддерживая друг друга, наемные рабочие. Забытый, оставленный всеми Выползень жался к воротам, которые охраняли омеговцы. Чуть в стороне стоял Курганник, жевал сухую травинку, не сводя с Выползня взгляда. Как бы ни прибил – омеговцы сразу пристрелят… Перед военными ползал на коленях бородатый торговец с огромным пузом. Вот уж кому не повезло! Он-то не местный, случайно тут. Двое солдат, не выпуская из рук автоматов, смотрели поверх него.

Попойка набирала обороты и не обещала ничего хорошего – Артур невольно вспоминал Укрепрайон на Полигоне. Только бы никого не потянуло на приключения!

Подперев дверь хозяйского дома и вытянув ноги, похрюкивал еще один пьяница, из старожилов. Артур подвинул его – выпивоха повалился на бок и свернулся калачиком.

Лана уже спала, а Ника – нет. Ника сидела в кухне, поджав ноги и обхватив колени. Глаза ее были красными. Заметив мужа, она улыбнулась, вспорхнула со стула и развела руками:

– Ужинать будешь?

Артур протопал на свое место, во главу стола, и сел, подперев голову. Жена поставила перед ним тарелку с душистыми лепешками из кукурузной муки, котелок с тушеным мясом и миску сыровяленых ящериц к пиву. Он притянул Нику к себе и прошептал:

– Если что случится, уходи вместе с Высем, я его предупредил. Я сигнал подам. – Ника не ответила, прижала голову мужа к груди, и он услышал, как колотится ее сердце. – Надеюсь, я волнуюсь напрасно, – продолжил он.

– Поешь. – Жена отстранилась и положила мясо в его миску. – Вчера поросенка зарезали… А потом выпьем пива. Как будто ничего не случилось.

– Да. Представим, что доблестным воинам Омеги не понадобится помощь простых мужиков.

Артур налил пиво себе, Нике и, залпом осушив кружку, поковырял тушеное мясо. Как обычно, оно было превосходным, но кусок не лез в горло, а вот ящерицы пошли на ура. За окном кто-то горланил песни, кого-то били. Застрочил автомат – крики стихли. Остался стон, срывающийся на хрип. Одиночный выстрел – стон оборвался. Ника вздрогнула и прильнула к мужу, он обнял ее и потянул к окну.

Гуляки, моментально протрезвевшие, расходились по домам, даже старик-пьяница очнулся и пополз куда-то. Убитого Артур не увидел. Вскоре на площади не осталось никого. Бил вдаль прожектор на дозорной вышке, светился красноватым фонарь у входа в кабак. Налетел горячий ветер, поднял пыль и швырнул в стекло.

В мертвой тишине было слышно прерывистое дыхание Ники. Артур обнял ее крепче, зарылся лицом в пепельные волосы, пахнущие полынью. Ника, развернувшись, нашла губами его губы.

Они любили друг друга страстно, отчаянно. До самого рассвета. И все равно не могли насытиться. Осознание того, что они, возможно, вместе в последний раз, придавало чувствам остроты́.

На рассвете зазвонил колокол у ворот. С трудом разлепив веки, Артур встал и выглянул в окно: понурые мужики сползались к колодцу, умывались, переговаривались. Омеговцы по-прежнему караулили ворота. Ника спала, поджав ноги. Он не стал ее будить, поцеловал в макушку, потоптался у колыбели Ланы, потеребил черные, как у него самого, кудряшки, вздохнул и зашагал к выходу.

Безмолвные мужики, обступив хозяина фермы, смотрели жалобно, с надеждой, словно он мог что-то изменить. У ворот кверху пузом валялся заезжий торговец, кровь застыла на земле бурой коркой. Скалился Выползень – целый и невредимый. Один из омеговцев снял шлем, и Артур узнал Рика.

– На построение! – скомандовал сержант ничего не выражающим голосом.

Работники заозирались, попытались встать в линию, но все равно строй больше напоминал толпу. Рик объяснил им, что они свиньи, продемонстрировал, как надлежит держаться воинам Омеги. Артур, заняв свое место в строю, вытянулся по стойке «смирно», и Рик одобрительно кивнул. Артур поймал себя на мысли, что все омеговцы со временем становятся похожими, вроде симбионтов: отстраненное выражение лица, одинаковые движения. Будто Устав, как некроз, постепенно вбирает их и растворяет в себе.

– Ничего, – говорил Рик, прохаживаясь перед строем, – неделя-другая, и я сделаю из вас людей! Колонной по двое – в грузовик!

Артур глянул в свое окно, надеясь увидеть Нику, но та спала. Он первым направился к воротам строевым шагом. Позади зашаркали десятки ног. Рядом, выгнув грудь колесом и размахивая несоразмерно длинными руками, тянул носок Зяма. Этого-то полудурка куда? Вон как его от гордости раздуло! Похоже, одному Зяме и хорошо. Ну и Выползню – жив остался.

Всхлипывающие жены жались в сторонке, украдкой махали мужчинам, те кивали или делали вид, что не замечают их.

Когда людей погрузили в кузовы машин, как скотину на продажу, Артуру показалось, что его снова ждет Полигон.

* * *

За два года гарнизон не изменился. Дозорная вышка, озаренная утренним солнцем, отливала золотом, из бойниц в каменной стене торчали пулеметные стволы, огромные ворота недавно перекрасили в черный, и ржавчина проступить еще не успела. Артур пропустил к вентиляционному окошку суетящегося Зяму и протолкнулся поближе к дверям.

Грузовики затормозили – мужики, затравленно озираясь, вывалились на присыпанную мелким щебнем дорогу. Тотчас рядом образовались конвоиры в черном во главе с Риком, и грузовики передали бойцам из гарнизона, которые сразу же отогнали их в гараж, расположенный слева от ворот. С другой стороны находились складские помещения, впереди – учебный плац, где уже кто-то упражнялся.

– За мной! – скомандовал Рик и махнул вперед, по направлению к казармам.

Когда подошли поближе, Артур понял, что на плацу тренируются мужики, вчера или позавчера оторванные от дел. Пыхтят, обливаются по́том, штурмуя полосу препятствий. Их движения грубы и неуклюжи, нет омеговской выправки и грации. Молочно-белые, недавно обритые макушки и кое у кого подбородки контрастировали с загорелыми лицами и плечами. Командовали ротой два сержанта с автоматами на изготовку; лейтенант из новеньких, совсем юнец, наблюдал издали.

Видимо, совсем у омеговцев с людьми плохо, раз из Цитадели прислали детей.

Вновь прибывшие обогнули плац. Направляющий махнул в сторону казарм, замыкающий крикнул:

– Пошевеливайся!

В казарме воняло нестиранными портянками, сыростью тянуло из душевой. Рабочие из деревни Артура, тридцать с небольшим человек, столпились в коридоре.

– Группами по десять – в душ, – скомандовал Рик. – Потом следуйте за сержантом Глебом. – Он указал на невысокого дядьку с рыжими усиками.

Вода с ночи не успела прогреться и бодрила – Артур собрался с мыслями. Лучше бы он этого не делал. Их всех направляли воевать насильно. С рекрутами так не обращались, им давали больше свободы. Значит, дело и правда серьезное.

– Время вышло! – гаркнул Рик.

Нужно выжить и вернуться к Нике, думал Артур, натягивая брюки на влажное тело, выжить любой ценой. Как тогда, на Полигоне. Странно: все повторяется…

После душа сержант Глеб погнал десяток чистых и готовых к употреблению рядовых в лазарет. Артура, удовлетворенно кивая, осмотрел лекарь. При лазарете был тесный кабинет с серыми стенами, его пол застилали черные, русые, седые волосы. Тощенький рядовой протянул Артуру лезвие и пискнул:

– Лучше ты сам, парень.

Черные пряди упали поверх седых, сбившихся колтунами. Из потемневшего зеркала глянуло смуглое существо с блестящей, молочно-белой лысиной, будто пришитой от другого человека. Артур грустно усмехнулся своему отражению и вернул лезвие рядовому.

Обритые мужики шептались на улице. Носатый Курганник возмущенно гудел, как мотор танкера.

– От теперь и ты, хозяин, на жопу похож! – воскликнул он, потирая лысину.

Над гарнизоном разнесся дружный хохот.

После того как обритые и помолодевшие рекруты переоделись в тренировочную форму – серые рубахи и льняные штаны, – их выстроили на опустевшем плацу. Артур окинул взглядом братьев по несчастью: навскидку человек сто. Его ферма и несколько окрестных. Вскоре строй разделился на четыре группы. Напуганные мужики жались к знакомым.

Перед строем вышагивал Рик, по сторонам застыли автоматчики. На солнцепеке Артура разморило – сказалась бессонная ночь. Он по привычке держался прямо, мужики, к воинской службе непривычные, сутулились. Рик регулярно бил их по рукам, которые норовили помимо желания то скреститься на груди, то спрятаться за спиной. Артур со злорадством отметил, что перепало и Выползню. Пока ожидали командира части, Рик учил фермеров правильно приветствовать офицеров. Выходило у них вяло и вразнобой. Но получив несколько тычков, рядовые все-таки приноровились выкрикивать «Здравия желаю!», подстраиваясь под Артура.

Когда появился офицер, крик оборвался на полуслове. Рик вытянулся и отдал честь. Стоящий рядом с Артуром рядовой, наемный рабочий, попытался повторить его жест, но Артур толкнул его локтем в бок и заорал:

– Здравия желаю, офицер!

Вопль подхватила сотня глоток.

Этого лейтенанта, Отто, Артур помнил еще со службы. Был он высок, тощ и бледен и умом не отличался. Раньше офицеры, в том числе Лекс, над ним подтрунивали, а рядовые тешили себя забавными историями с его участием. Теперь же офицеров отправили на войну, а бестолковый Отто остался. Единственное, что он хорошо умел, – молоть языком.

– Здравия желаю, рядовые, – небрежно бросил лейтенант, оглядев строй. – Скорее всего, вам кажется несправедливым, что вас оторвали от дел, от семей и привели сюда. Но на Пустошь пришла беда, и Цитадели Омега нужна ваша помощь. Ведь если бы не Цитадель, вы не смогли бы содержать фермы, все ваши силы уходили бы на борьбу с бандитами. Мы очистили землю от мутантов, от кетчеров, и теперь вы можете заниматься чем хотите. Но повторюсь: назревает война, и от того, выиграет ли Омега, зависит ваше будущее и будущее ваших детей. Запомните: вы здесь не бесплатно. Каждый будет получать жалованье рядового. А после того как с вашей помощью война закончится, вы получите расчет в размере трех жалований и на сезон будете избавлены от платы. Омега нуждается в вас, вы нуждаетесь в Омеге. Только вместе мы сможем победить, и на Пустоши воцарится порядок. Вместе к победе. Во имя правды. Славься!

Не задумываясь, Артур подхватил вопль, и над гарнизоном прогремело многоголосое «Славься!». От речи Отто тепло разлилось по телу Артура, он преисполнился новых сил и веры в счастливое будущее – для всех.