Читать книгу История Киева. Киев литовско-польский - Виктор Киркевич - Страница 2

Человек всегда заботился о потомках. Яркая, наполненная событиями жизнь не должна была исчезнуть из памяти вместе со стремительным бегом времени. Еще с библейских времен сознание людей будоражила мысль о необходимости передать в будущее накопленный опыт, донести до следующих поколений важные, ключевые события прошлого. Письменными мостиками, соединившими прошлое, настоящие и будущее, стали погодовые записи, выполняемые монахами.

Анналы, хроники и летописи в своем названии уже несут отпечаток времени. «В лето…» начинаются статьи руських летописей, латинским Anno(в год) – записи в анналах, а от слова rok ведут название польские рочники. Обогащенные пространными описаниями, легендами и поучениями анналы средневековья получили название «хроники» (от греческого «хронос»). Средневековые хроники подводили к современности постепенно, традиционно начиная историю мира с библейских времен. Для убедительности датировались легендарные события, и отечественная история естественно вплеталась в широкую канву всеобщей. В недрах прошлого, вплоть до Святого Письма, летописцы-хроникеры отыскивали прародителей правящих династий. Народы и вновь сформированные государства получали своих легендарных основателей. Родоначальником римлян признавался Ромул, поэтому памятники волчице, вскармливающей Рема и Ромула, украсили Бухарест и Кишинев, чтобы окружающие народы знали, что румыны и, соответственно, молдаване – потомки римлян, и не только по гордому профилю!

У всех народов был, по мнению летописцев, свой предводитель и родоначальник: паннонцы ведут свой род от Пана, славяне – от Слава, чехи – от Чеха, лехиты (то есть поляки) носили имя праотца Леха, и так далее. Имена мифических героев – Кия, Крака, Вара и Савы – превращались в топонимы, обосновывающие исторические права народов на занятые территории. Описание прошедших времен заимствовалось как из сочинений античных и христианских авторов, так и из трудов предшествующих хронистов.

Если в предыдущем томе я чаще останавливался на летописях, то в этом – больше на литовских и польских хрониках. В конце XIII – XIV веке стали складываться предпосылки для формирования двух государств – Польши и Литвы. Киевская Русь ушла, не оставив завещания! ПОЛИТИЧЕСКОГО завещания, но на ее духовности и культуре воспитывались – не одно столетие – окружающие и жившие на ее земле народы. Ее славная история, воспетая достоверными летописями и мощной литературой, и сейчас показывает всему миру высокий цивилизованный уровень Руси. Так, памятник святому князю Владимиру в центре Москвы говорит о мощи наших истоков. Хотя историческая обоснованность сооружения этого монумента где-то на уровне «кишиневской волчицы».

Изучение памятников славянской средневековой исторической мысли чрезвычайно плодотворно. Сохранившие драгоценные зерна исторической правды анналы, жития, летописи и хроники позволяют проникнуть в мир представлений и ощущений средневековых авторов. Они дают возможность почувствовать пространственную и духовную мощь той общности, которую именовали славянством. Польские, чешские и руськие средневековые источники демонстрируют убедительные примеры осознания славянскими народами своего этнического и территориального единства, сходства в происхождении, судьбах и путях развития государственности. И так много общего в менталитетах народов, проживающих на территории современных стран – Украины, Польши, Литвы и Беларуси, – что мне, автору, представляется, что в обозримом будущем эти государства будут строить свое развитие и процветание в конфедерации, как недавно Бенилюкс и давным-давно – Речь Посполита, о которой много сказано-пересказано в этой книге! Ведь это было одно из крупнейших и мощнейших государств средневековой Европы. Пора приступить к изложению.

Киевская Русь стояла, как витязь на распутье: в какой народ определится, кем стать: Украиной, Белоруссией, Россией? Вот об этом выборе ПУТИ и будет книга. Выбор и дороги и в нашем XXI столетии так трудны, как и тысячелетие тому назад. И сегодня, когда я пишу эти строки, жители и гости моей прекрасной Украины полностью не определились: куда идти?.. И далеко не у всех есть жизненный опыт, основанный на знаниях прошлого! Такой, какой имеет автор! Я-то четко знаю: только на Запад, к Европе, в которой мы уже давно! И не столь географически, сколь духовно! Этот путь выбрали наши предки семь веков назад, тяготея не к Орде, а к Литве и Польше. И через СТОЛЕТИЕ ощутимо почувствовали разницу, таки да, как сейчас говорят в Одессе: «Это две большие разницы». Кстати, Одессу основал литовский князь! Но об этом позже.

Киевскую Русь начали расшатывать и разрушать задолго до монгольского нашествия, в первую очередь, северо-восточные соседи – владимиро-суздальские князья – Юрий Долгорукий и его дети-внуки-правнуки… Их главной целью было лишить величия, ослабить, ограбить, разрушить Мать городов руських! Создать свою Владимирскую Русь!

Советские историки и их идейные последователи описывали жизнь страны после сожжения Киева Батыем как какого-то государства Маврикий, находящегося на далеком от всех влияний острове. Причин этого безобразия было немало, но преобладала неграмотность специалистов и нежелание делать научно обоснованные обобщения.

Период, когда Украина находилась в составе Великого княжества Литовского – многонационального государства, поднявшегося на руинах Киевской Руси, – нередко называют неизвестными, «темными веками» отечественной истории. Это и является главным парадоксом украинского средневековья: имея довольно целостное и многомерное представление о древнеруськом периоде, мы слабо ориентируемся в событиях более близкого к нам времени. Тут немало причин. Одна из них – прерывание собственной летописной традиции в конце ХIII века. Из-за этого последующие столетия очень плохо поддаются реконструкции и, как следствие, описанию. Тем более что в советский период господствовала московскоцентристская схема исторической эволюции народов, которые проживали и развивались на территории СССР. По ней истоки Советского Союза нужно искать в царстве Урарту. Соответственно, подобный подход не стимулировал объективный анализ процессов, происходящих на территории Литовского княжества – полиэтнического и поликонфессионного государства, свободного от религиозной нетерпимости, любых форм ортодоксии, с широкой региональной автономией и гарантиями личных и сословных прав.

Великое княжество Литовское (далее ВКЛ) – государство, существовавшее с ХIII века по 1795 год, с 1395 года находилось в персональной или династической унии с Польшей, а с 1569 года в федерации с Речью Посполитой. До XVI века Литовское княжество, с площадью 1 млн км², охватывало Литву с Клайпедским краем, Беларусь, большую часть Украины, часть территории России, Польши и Молдавии. Тогда на этой территории проживали 2 млн человек: литовцев (20 %) и русинов (80 %), то есть белорусов и украинцев, говорящих на русинском (протоукраинском и протобелорусском) языке. ВКЛ до XIV века – это ранняя (патриархальная) монархия, потом до XVI века монархия с институциями олигархического правления.

Считается, что литовские племена принадлежали к семье индоевропейских народов. При этом их язык по грамматическому и лексическому строю является более древним, чем другие европейские языки. Литовцы в большей мере, чем другие народности, сохранили особенности праязыка, от которого пошли индоевропейские наречия. Первые известия о литовцах датируются II в. н. э. В ХI веке в отечественных летописях было много свидетельств о ятвягах, южном литовском племени. Лесистый и болотистый край, где селился этот народ, отразился на его характере. Даже в сказаниях говорится, что яги (так в летописях называли ятвягов) употребляют в пищу человеческое мясо, порубанное мечом. Такая еда носила ритуальный характер. У них существовал матриархат – отсюда, считают, пошло сказочное имя Баба-яга.

Князь Миндовг. Гравюра XIX в.

По свидетельству летописей, литовцы появились «из болот и лесов» лишь в конце XII века, а первый договор между их вождями и волынскими князьями зафиксирован в 1219 году. Из этого следует, что Литва – конфедерация земель, во главе которой стояли пять старших князей. Через несколько десятилетий один из них – Миндовг – стал единоличным правителем. Он поступил весьма коварно: предложил племянникам пойти войной на Русь, чтобы, воспользовавшись их отсутствием, захватить земли и имущество. Так Миндовг стал полным властелином, но этого ему было недостаточно. Учитывая разрушения и сумятицу, возникшую в результате нашествия монголов, он занял Черную Русь – область правых притоков Немана с главным городом Новгородком, ставшим основным местом его пребывания. В Черной Руси он черпал немало сил для борьбы за единоличную власть – так государство изначально стало литовско-руським. В 1253 году Миндовг крестился и стал королем.

Коронация Миндовга. Гравюра из книги Леонарда Ходько «Полония», 1824 г.

Этот исторический период был непродолжительным: проявив непокорство, короля убили князья. Потом заговорщики, расталкивая друг друга, поспешили занять освободившийся трон. Власть в Литве захватил князь жмудский Тройнат. Он пригласил в Литву Товтилу Полоцкого, якобы разделить владения, а на самом деле с надеждой его устранить. Но и у того имелись аналогичные планы в отношении напарника. Сначала удалось ликвидировать Тройната, а вскоре и Товтила был умерщвлен конюхами Миндовга. Власть в стране взял сбросивший духовный сан сын Миндовга – Войшелк. И ему Черная Русь служила опорой, поэтому князь поселил тут пруссов, прибежавших лично к нему. Еще довольно долго на Руси литовские князья получали больше поддержки извне, чем среди соотечественников. В Литве было немало местных вождей-царьков, жаждущих захватить власть. Русь давала в их распоряжение военный люд, привыкший находиться в определенных и постоянных служебных взаимоотношениях с князем, а в боевой подготовке и храбрости не уступающий западному рыцарству. Симптоматично, но преемником Миндовга был его обрусевший сын – Войшелк, другим – родственник, князь Шварно Данилович (сын Даниила Галицкого).

Великий князь Литовский Войшелк. Гравюра XVI в.

Распоряжаться всей Литвой стал князь Тройден. В столкновениях с ливонскими немцами его воины не раз наносили им значительный урон. В Южной Литве Тройден продолжал поселять пруссов и бортов. Даже неугомонные ятвяги ему покорились, и он посылал их на поляков в составе большой рати под начальством своего брата Серпутия. Итак, княжество Миндовга оказалось прочным политическим объединением, ядром, вокруг которого складывалось обширное и мощное государство. Оно начало обрастать руськими землями, в первую очередь за счет полоцких владений. Потом наступило время и Витебского княжества. В начале XIV века Литва расширилась за счет Турово-Пинского Полесья и земли Берестейской, в западной части называемой Подляшьем.

Как происходило овладение Киевской Русью? Тут не подходят другие термины: захват, подчинение, присоединение. Именно овладение, так как литовские правители по всем статьям были лучше князей, служивших ханам Золотой Орды. Если в конце ХIХ века прорвавшиеся сквозь официальные рогатки историки стали говорить об относительной мягкости литовского правления, то советские ученые вообще замалчивали этот период. В учебниках по истории СССР Великое княжество Литовское не упоминалось. Была ли жизнь под Литвой в Украине легкой и беззаботной? Безусловно нет! И во время раннего средневековья в наших краях человеколюбие не было распространено. Византийские источники также не сообщают о миролюбии литовцев. Наоборот, говорят об «отважном, воинственном народе». Но, завоевав, вернее, отбив у Золотой Орды руськие земли, они не меняли установленный там еще при Киевской Руси строй, а кое-где даже переняли формы общественного и государственного порядка, вплоть до языка и вероисповедания. В 1349 году княгиня Иулиания, дочь тверского князя Александра Михайловича, стала супругой Ольгерда. Митрополит Евгений (Болховитинов) пишет, что Иулиания обратила литовского князя в православие, а после кончины его в 1392 году в Киеве постриглась в монахини. Тело ее погребено в Печерских Ближних пещерах.

C 1340 года в Галицко-Волынским княжестве правит сын Гедимина Любарт. Ольгерд, после победы над Золотой Ордой под Синими Водами, в 1361 году занял Киев и поставил правителем своего сына Владимира. В Чернигове правил другой его сын, Корибут, а на Подолии – дети Ольгердова брата – князя новгородского Кориата. Однако в течение всего XIV века в отдельных княжествах еще оставались монгольские баскаки. Гедимин и Ольгерд хоть и занимали часть руських земель, но все равно вынуждены были платить за нее дань Золотой Орде.

Литовские князья попали под духовное влияние более развитого народа. На то время потенциал собственного был невелик, поэтому принималось православие, язык, литература, зодчество и искусство южных соседей. А те, имея более тесные контакты с Византией, были духовно богаче, чем поляки, германцы, а тем более рыцари всевозможных западных орденов, предпочитающие меч гусиному перу. В Европе на то время грамотным было лишь духовенство, писавшее и проводившее церковные службы исключительно на латыни. Вот тут и понадобились правителям грамотные канцеляристы, да и церковную службу проводили православные священники.

Князь Любарт. Гравюра XIX в.

Когда по вопросам своей коллекционной деятельности я бывал в Литве, то подружился с несколькими Гедиминасами. Это имя там очень распространено. Поэтому хочу рассказать о замечательном князе, носившем это имя, о котором в Украине мало кто знает, хотя династия Гедиминовичей была не менее родовита, чем Рюриковичи.

Гедимина (1316–1341) называют новым «собирателем» Литовского княжества. Фактически он, а не его отец Лютувер, положил начало новой литовской династии, которая вошла в историю как Гедиминовичи. Придя к власти, он присоединил к Литве Жемайтское княжество и Черную Русь. С 1316 года начался второй этап движения Литвы на руськие земли, результатом которого стало создание из литовских и руських земель большого и сильного государства – Великого княжества Литовского. Гедимин был мудрым и отважным правителем, утверждают историки. Он, сразу же ощутив главную опасность для своего государства, исходившую от немецких рыцарей и Московского княжества, в первую очередь занялся укреплением территории.

Князь Гедимин. Гравюра из «Описания Европейской Сарматии», 1578 г.

Вслед за Жемайтией и Черной Русью он присоединяет новые руськие земли, забирает Минскую, а затем Турово-Пинскую, Берестейскую и Дорогочинскую земли, распространяет свою власть на северную Киевщину. Собирая земли в единое целое, к концу своего правления он создал крупное Литовско-Руськое государство, две трети которого составляли руськие земли. Он подчинил все западные и юго-западные земли Руси, и границами его государства на востоке стали Смоленское и Черниговское княжества, на юге – Волынское. Во владения короля (так именовал себя сам Гедимин) Литовского и Руського Гедимина добровольно вошли ряд княжеств Руси от Полоцка до Киева.

Гедимин перенес свою столицу из Новгородка в Вильно, который построил в долине между горами на берегу реки Вилии, притоке Немана, на холме Свентарозе – месте языческой литовской святыни. Здесь, в дубовой роще, горел неугасимый священный огонь «Знич», здесь обитал старейший жрец Литвы Криве-Кривейте, здесь кремировали знатных литовских правителей. Гедимин до конца своей жизни строго придерживался язычества, хотя к другим религиям относился терпимо. Поэтому в новой столице с капищем Перуна соседствовали православный и католический храмы. В окружении Гедимина было немало русов, которые занимали влиятельные должности и участвовали в управлении государством. Сам князь был женат на руськой, руськими были и его невестки. Для защиты Литовско-Руського государства от воинственных соседей он строил замки и крепости, хотя литовские дружины предпочитали и сами нападать, вооруженные современным оружием, захватывая вражеские города с применением осадных орудий.

Гедимин, как умный политик и дипломат, широко использовал династические и родственные связи. Имея от трех жен пять дочерей и семь сыновей, он отдавал их замуж и женил на детях правителей соседних королевств и княжеств. Старшая его дочь, Елизавета, была замужем за Ваньком, князем Мазовецким, следующая по старшинству – Альдона (Анна) – за польским королем Казимиром Локетком, третья Евфимия (Офка) – за Юрием Тройденовичем, князем галицким, четвертая – Аугуста (Анастасия) – за великим князем московским Семеном Ивановичем и пятая – Мария – за Дмитрием Михайловичем, тверским князем. Любимый его сын Ольгерд был женат на витебской княгине Марине Ярославне, а Люберт – на дочери Юрия II Галицкого – Ольге. И только Кейстут был женат на дочери жмудского Видимунта. Своей брачной политикой Гедимин похож на Ярослава Мудрого, хотя династические браки были широко распространены повсеместно.

В управлении своими обширными владениями Гедимин перенял многое от Киевской Руси, поделив свое государство между братом и семью сыновьями. Брату по имени Война достался Полоцк; старшему сыну Монвиду (Миндовгу) – удел в Черной Руси, севернее Волыни; Наримунту – Турово-Пинское княжество; Корнату – Новгородок (Новогрудек); Ольгерду – Витебское княжество, доставшееся ему как приданое вместе с витебской княжной, и удел в Литве с городом Крев и с землями до Березины; Кейстуту досталась Жмудь; Любарту – Волынское и Луцкое княжества. Такое разделение, принятое и в Киевской Руси, позднее чуть не окончилось развалом государства.

Явнут, самый младший сын, не получил удела по причине молодости при жизни отца, зато после его смерти получил Вильно с прилегающими к нему землями и титул великого князя литовского.

Погиб Гедимин в 1341 году во время осады замка Баербург – он был смертельно ранен пушечным выстрелом. Несмотря на смерть великого князя, замок был взят его войсками.

При сравнительно легкой экспансии Литвы на восток и юго-восток Гедимину приходилось сдерживать нарастающий напор с Запада со стороны Тевтонского и Ливонского рыцарских орденов. В 1345 году над Литовско-Руським государством нависла огромная опасность, когда ряд европейских государств начали собирать против Литвы военную коалицию. В Пруссию съехались их правители и заключили союз с целью организации крестового похода на Литву. В союз вошли: Иван, король Чешский; Людовик, король Венгерский, герцог Бургундский и герцог Бурбон; графы Голландский, Нюрнбернский, Шварцбургский; из Моравии прибыл также герцог Карл Люксембургский, ставший позже императором Карлом IV. В это тревожное время умирает вдова Гедимина. Вильно остается за великим князем, младшим из Гедиминовичей Явнутом, который не способен был организовать сопротивление опасному врагу. Видя это, два его брата – Ольгерд и Кейстут – изгоняют «никчемного» Явнута из Вильно и объявляют Ольгерда великим князем. Пришлось Явнуту с немногочисленной свитой бежать в Москву.

В отличие от Рюриковичей, Гедиминовичи ощутили необходимость в единстве действий и общем руководстве, поэтому восстановили власть великого князя, которому все были обязаны подчиняться. Это осознали и осуществили два самых одаренных и могущественных сына Гедимина – Ольгерд и Кейстут. Как писал первый историограф Великого княжества Литовского Матей Стрыйковский, «братья превосходили других воспитанием, правом, статностью, прирожденным рыцарским мужеством и многими другими знатными качествами, и потому они более других братьев любили друг друга». Оба отличались политическим здравомыслием, военными талантами, а главное, дружили между собой, хотя и имели совсем разные характеры. Кейстут «волею своей» правил в Трокском княжестве, а это Городенская, Берестейская, половина Новогородской земли, Подляшье (современное Белостокское воеводство в Польше) и Жемойтия (северо-западная часть современной Литвы).

Князь Кейстут. Худ. А. Пеньковский

Если Ольгерд отдавал первенство политике объединения восточно-славянских земель, то на долю Кейстута выпала нелегкая миссия сдерживать наступление крестоносцев Тевтонского ордена.

Орденские хроники рассказывают много о героизме и мужестве князя Кейстута, признавая его рыцарское благородство. Как свидетельствует орденский хронист, Кейстут был «муж воинственный и правдивый. Когда он задумывал набег на Пруссию, то всегда заранее извещал об этом маршала Ордена и после обязательно являлся. Если он заключал мир с магистром, то соблюдал его крепко. Если он считал кого-либо из братии нашей человеком храбрым и мужественным, то оказывал ему много любви и чести».

Польский хронист Ян Длугош также отмечает честность и благородство князя: «Кейстут, хотя и язычник, был муж доблестный: среди всех сыновей Гедимина он отличался благоразумием и находчивостью, и, что более всего делает ему честь, он был образован, человеколюбив и правдив в словах». Так что и в те жестокие времена Кейстут показывал примеры благородства и гуманности.

В молодости Кейстут встретил в Паланге девушку неземной красоты. Легенда рассказывает, что, пораженный ее прекрасным обликом, он соскочил с коня, подошел к ней, взял за руку и сказал: «Не знаю, кто ты – богиня ли с неба или девушка. Если ты – земное создание, будь моей женой. Я – жемойтский князь, но с этого времени буду вернейшим тебе мужем и слугой». Девушка гордо ответила: «Даже если б я и хотела, то не могу исполнить твою волю, князь. Я – жрица и дала обет богам не иметь мужа». Но страсть ослепила Кейстута. Нарушив религиозный запрет, он силой увез жрицу в Трокский замок и женился на ней. Княгиня Бирута родила Кейстуту шестерых сыновей: Витовта, Патирга, Бутовта, Войдата, Товтивила и Жигимонта, а также четырех дочерей. Но лишь одному из многочисленного потомства Кейстута довелось славными деяниями вписать свое имя в историю – Витовту, которого назвали великим.