Читать книгу Эль Пунто - Виктор Колюжняк - Страница 9

Разум ожил только к обеду. А придя в себя, начал тут же анализировать происходящее в попытке хоть как-то привязать это к реальности. Построить пусть шаткую, но опору. Встать на неё и закрепиться. Вбить клин в разлом действительности.

Даже не перечитывая запись мартовского сна, я знала, что это тот же город с говорящим названием Эль Пунто. И что там те же самые девочки, пусть и слегка изменившиеся. Да, сам персонаж во сне тоже изменился, но…

На этом всё заканчивалось. Я не знала, кто показывает мне этот сон. Не знала, зачем это делается, и не понимала, кто же действующие лица и чего они хотят. А ещё было мерзко, потому что прошлый сон походил на жёсткий триллер с неожиданной концовкой, а этот попахивал экзистенциальной драмой. Знакомой до боли бытовухой, которую каждый видел в жизни, пусть даже и старался отвернуться в другую сторону, чтобы не замечать происходящего за стенкой.

Даже от воспоминаний становилось тошно.

Почему я это увидела? Потому что поссорилась с Вельгорской? Потому что предала себя и повела как жертва домашних тиранов? Потому что работа на полную ставку это не моё?

День прошёл как в тумане. Я его почти не запомнила. Ночью промучилась бессонницей, ворочаясь на кровати. Хорошо, что начались выходные, а то пришлось бы отпрашиваться с работы – трясло только от мысли неожиданно встретить Вельгорскую.

В субботу я прогулялась в кафе. Затем сходила на каток. Под вечер забралась в бар, весь вечер слушала музыку и смотрела на веселящихся людей. Хотелось, чтобы вокруг царили яркие эмоции, а не серая тоска безнадёги.

Воскресенье провела дома. В конце концов, пора свадеб уже вот-вот начинается, а у меня и заказов-то толком нет. Как итог – до поздней ночи продумывала, какую концепцию в этот раз предложить и как бы так определиться с ценой – чтобы не сильно дорого, но и не продешевить.

Ничего не помогло. В понедельник утром я проснулась такой же разбитой и подавленной.

* * *

Я бежала к свободе. Сжимала в одной руке камеру, а в другой сумку и самым натуральнейшим образом мчалась по городу. Словно следом гонится убийца или даже стая убийц. Останови меня какой-нибудь прохожий, я бы первым делом закричала, а вторым постаралась бы врезать ему и убежать. И не стала бы разбираться: хотел он помочь или что-то другое.

Вот уже неделю меня преследовал ужасный флёр сна. Он тянулся невидимой дымкой и никак не хотел отпускать, где бы я ни оказывалась – в толпе, одна наедине с собой, в тишине природы или шуме мегаполиса.

Еда казалась безвкусной, краски – блёклыми, а запахи – отвратительными. Попеременно то тошнило, то сдавливало грудь, а то сердце начинало бить в барабан. И когда это состояние достигло того предела, что я всерьёз начала рассматривать идею обратиться в больницу – может, даже психиатрическую, – наконец-то отпустило.

Это походило на сильный удар – перед глазами всё плывёт, ты не понимаешь, что происходит. Однако после мир проясняется, и ты с удивлением обнаруживаешь, что ничего страшного не произошло. Ты жив, у тебя есть работа, где-то далеко – но в пределах одного дня пути – есть семья и люди, которым ты небезразлична. Крыша над головой, интересные увлечения и целый мир перед глазами – всё это настоящее и никуда не собирается деваться. И взамен депрессивному скованному состоянию вдруг приходит неимоверная радость. Кажется, что живой человек не может настолько быть счастливым, но у тебя получается. А ведь всего ничего понадобилось – вернуть то, что отняли. Возможность жить и радоваться.

А ещё я обнаружила, что наступила весна. Повсюду журчали ручьи тающего снега. На деревьях полным-полно почек и некоторые, казалось, вот-вот готовы распуститься. Солнце светило холодно, но ярко.

И тогда я пошла снимать историю весны. Без вспышки и фильтров – только то, что происходит на самом деле. В том настроении всё открывалось с новой стороны.

Ледоход на реке и люди, бросающие на него мимолётные взгляды.

Птицы пьют воду из лужи, усевшись идеальным кругом.

Дети в резиновых сапогах, и штурм тающей ледяной горки.

Облака, прикрывающие наготу солнца.

Старинная церковь на фоне чадящих заводских труб.

Если бы я могла, то расцеловала бы весь мир просто за то, что он есть. Бездонный и необъятный, готовый открыть для тебя все тайны, если ты пообещаешь, что будешь внимательно смотреть и не задавать лишних вопросов, которые могут спугнуть волшебство.

Эйфория продолжалась дня три, а потом сгинула. Будто поняла, что ошиблась адресом.