Читать книгу #Некнига. Сборник №4. Лирика - Виктор Краснов, Оля Свит - Страница 9

Ярослав Селюкин

Под грохот канонад ночных и свист шальных снарядов, под крики боли на берегах кровавых рек я с поля брани вам посылаю свой привет.

Привет, Марьянка, отдушина моя! Знаю, ждёшь меня ты с фронта, пишу тебе, чтобы известить о том, что жив, здоров и жажду боя. Пишу письмо тебе я в середине декабря, но поскольку идти оно будет долго, то поздравляю вас всех с новым тысяча девятьсот сорок третьим годом. Ты просила меня рассказать о том, как я тут совершаю подвиги, но о себе писать не буду, напишу лучше о других, тут человек, любой – уже ходячий подвиг. В этом письме расскажу о себе, о командире нашем и о рейсах.

Начнём с ночлежки. Живём мы в старой станционной котельной. Ночами тут очень холодно, поэтому спим плотно сдвинувшись. Командир тоже спит с нами, хотя ему предлагали остановиться в доме у кого-нибудь. Но Авдохин – фамилия у него такая, – лишь отнекивался и говорил, что останется со своими.

С продовольствием тоже беда. Кушать хочется постоянно, но выделяют мало. Когда кто-то свободен, ходит за дичью в леса. Тут ещё ваши посылки помогают, если кому-то приходит, так мы все по-братски делимся. Добровольно.

Теперь о работе. Локомотивов не хватает катастрофически. Начиная с августа у нас из-под самого носа угнали три паровоза, ещё шесть взорвали. Помнишь Сашку из Берёзовки? Так вот он недавно попал под бомбёжку. Жалко парня, молодой был, да и жена у него беременная осталась.

Фашисты замучили вкрай. От их авианалётов очень сильно страдает полотно. Но наш командир не промах, он как будто волшебник. В кратчайшие сроки умудряется починить пути, он лично с бригадой выезжает. Да, немцам его не перехитрить.

Теперь о рейсах. Ходим часто. За день один поезд может восемь раз туда-сюда проехать, если, конечно, не взорвут. Недавно стали мишенью фрицевских асов. Вообще, они очень любят поиграть во «врачей», их излюбленная мишень – вагон-госпиталь.

Так вот, ехали намедни с Авдохиным. Ночь, артиллерийская батарея своими залпами озаряет небо, где-то высоко летают эти «коршуны» проклятые. Гул стоял страшный тогда. Чтобы не заметили, мы ехали без фонарей, вслепую. Но они как-то увидели, и давай бомбить. Налетели как саранча. Я забеспокоился, молиться начал. А командир шутил, анекдоты мне рассказывал. Мужик бесстрашный. В общем, еле выбрались тогда. Для нас он та надежда, которой часто на фронте не хватает, очень всех воодушевляет. Мы после рейса долго ещё не спали. Разговорились с ним, о семье, жизни, службе. В общем, обо всём. Он тот командир, который внимательно выслушает и не бросит никого в беде, словом, настоящий офицер.

А ещё случай был. Тоже с ним ехал. Локомотив прошёл – ничего, только первый вагон подъехал – взрыв. Что-то немцы перемудрили, и вместе с вагоном нас тоже сбросило с рельсов, окна вдребезги. Груз разлетелся, пробил форточку, осколком я распорол ногу, командиру тоже досталось. Он встаёт, весь в крови. Увидел, что я лежу с огромным осколком в ноге, а до станции, откуда мы отправлялись, тринадцать километров по лесу напрямик. Он закинул мою руку на плечо и потащил на себе. По морозу, через лес, где голодный зверь бродит, туда с винтовкой лишний раз боишься зайти, а мы пустыми шли.

Если возим почту, на душе становится теплее. Когда видишь, как пара бумажек с новостями из дома греет души наших солдат и воодушевляет отвоёвывать каждую пядь земли, становится даже интересно, что там такое написано, что так поднимает дух. Уж не товарищ ли Сталин в письмах тех им поцелуи шлёт? Шутки шутками, а здесь это один из самых счастливых моментов.

В общем, как-то так дела фронтовые обстоят. Жду письма с рассказом о своих делах. Кланяйся от меня всем нашим.

Искренне ваш, боец-красноармеец, Степан Митрофанов.

Художник – Вероника Маркина