Читать книгу Собрание несочинений - Виктор Кротов, Виктор Гаврилович Кротов - Страница 6

Это философская сказочная повесть для родителей с детьми. Слово «философская» относится здесь к цели, а «сказка» – к средству достижения.

* * *

Мальчик, живущий с родителями («папа с бабушкой, а может мама с дедушкой…») в деревне или на даче, очень озабочен бесконечными конфликтными ситуациями. То он хочет сделать как лучше, а выходит как хуже, то пытается и не умеет чего-то добиться, то родители не понимают его, то он родителей… «Хоть бы какой-нибудь волшебник появился и помог мне», – думает мальчик. И волшебник, конечно же, появляется. Он отправляет мальчика в странное путешествие, которое начинается за незамеченной прежде калиткой в заброшенном углу сада. За этой калиткой – другая погода, широкий простор (вместо разгороженных соседних участков) и необычная узкая дорожка, на которой стоит в ожидании крытый возок, запряжённый серым осликом. Уверившись, что родители ни о чём не узнают и беспокоиться не будут, мальчик уходит за возком в волшебную страну.

Вскоре из возка выплывает причудливое светящееся облачко. У него нет глаз, но есть взгляд, нет рта, но есть улыбка и голос. Оно называет себя Сознателем. Потом, после своего возвращения, мальчик часто будет узнавать его интонации в своих мыслях и отблески его света в чужом взгляде. Сознатель становится главным спутником мальчика, идущего вслед за волшебным возком.

Сознатель зовёт мальчика в возок, который оказывается внутри таким обширным, что по нему самому можно путешествовать. Это целый мир, полный странных существ. Тут и обидчивый упрямый Злёнок с крепким лбом и довольно острыми рожками, и занудные настойчивые Долженцы, и своенравные Хочунчики, и разноликие Могунчики, каждый из которых бодр и деятелен, когда с ним дружит его Хочунчик, а в одиночестве ленив и вял… Мальчик, себе на удивление, узнаёт их не только по словам Сознателя: словно кто-то откликается изнутри каждому из этих персонажей. У них сложные отношения друг с другом и с Сознателем. Мальчик оказывается вовлечённым в их конфликты, помогает распутывать сложности, помогает рассудить взаимные претензии – и чувствует, что найденные решения важны для него самого. Он узнаёт ситуации, как узнавал тех, кто в этих ситуациях участвует.

Мальчик забирается в возок снова и снова, постепенно привыкая к его странному и такому знакомому народцу. Он начинает разбираться в повадках волшебных существ, присматривается к их пёстрой жизни. Он видит, как они бегают куда-то кормиться, а когда он приходит к ним переполненный дорожными впечатлениями или собственными мыслями, они бросаются к нему и жадно ждут, пока он поделится с ними этой вкуснятиной. Порою же кто-нибудь из обитателей возка выбирается с мальчиком наружу и принимает участие в его приключениях…

Внутри возка множество загадочных закоулков и лесенок, ведущих куда-то вверх и вниз. И вот однажды мальчик поднимается с Сознателем наверх. Они оказываются вовсе не на крыше возка и не на верхнем его этаже, а на палубе корабля, плывущего по бескрайним просторам. На корабле свои обитатели. Некоторые из них похожи на близких мальчику людей. Другие ни на кого не похожи, Но кто-то изнутри отзывается и им. Сознатель знакомит его с Дружилой, с Кембыстатем, с Совестуньей, Как-Красивом и с другими… Некоторые из них (вроде заносчивого Яяя) не всегда приятны, но с каждым интересно. Каждый рассказывает о своих вкусах, о своих любимых нижних зверушках, которых они подкармливают, добывая себе и им пищу из океана. Потом Сознатель дополняет их рассказы: оказывается, чувства способны не только на хорошее, а некоторые изрядно мешают общей жизни.

Во многом мальчик может убедиться сам, участвуя в их взаимоотношениях – более тонких, чем у нижних зверушек. Он наблюдает, как чувства образуют союзы друг с другом, как они выбирают курс корабля, то и дело призывая на помощь Сознателя, как меняют друг друга у штурвала… Он узнаёт, что такое эпидемия настроения, которым одно чувство может заразить остальных… Иной раз на его глазах в соперничество между чувствами вовлекается и нижний народец… В общем, событий на палубе происходит достаточно.

А над кораблём – небо, и некоторые из чувств умеют или учатся летать (те из них, что посветлее). И однажды одно из самых светлых зовёт мальчика залезть на мачту, добравшись до вершины которой он чудом оказывается в гондоле воздушного шара, где нет ни тряски, ни тесноты, ни жары, ни холода – только радостный опьяняющий ветер. Сам шар почти прозрачен: он не скрывает солнце, а лишь пригашает его, щадя взгляд. Здесь нет новых существ, нет вообще ничего нового или привычного, ощущается лишь одно единственное, единое по имени Всё. Всё слито вместе волшебным воздухом – и Сознатель, и Солнце, и сам мальчик, и летящие в небе волшебные птицы…

Доводится мальчику и спуститься вниз, в глубину возка, в полутёмные лабиринты, напоминающие павильон-аквариум в зоопарке. Там много таинственного, милого или страшного, много шевелящегося, замершего или ползущего, много молчащего или поющего, шепчущего или шипящего… Там над клетками, аквариумами и загонами висят старинного вида медные таблички с загадочными надписями по латыни… А когда мальчик, выбираясь обратно, бросает над подземелье последний взгляд, ему вдруг кажется, что все решётки, перегородки и стеклянные стенки исчезли, растворились, и всё, что он недавно разглядывал по отдельности, сплелось в общей кутерьме и неразберихе…

Все эти посещения возка перемежаются с дорожными приключениями. Иногда мальчику попадается встречный – со своим волшебным возком и со своими сказочно обострёнными проблемами. Иногда мальчик проходит через тридевятые царства и тридесятые государства: Библиотечное княжество, Телевизионное королевство, Газетная республика, Дворовое пристанище… Иногда он оказывается вовлечённым в ту или иную парадоксальную ситуацию, в фантастическом виде преломляющую ситуацию житейскую. В этих историях то и дело участвует кто-нибудь из обитателей возка, составлявший мальчику компанию в его неутомимом движении по волшебной дороге.

Но вот путешествие подходит к концу. Оно оказалось не иначе как кругосветным – ведь калитка сада показалась впереди. Завидев её, мальчик упрашивает Сознателя в последний раз посетить возок, подняться наверх, на палубу, а потом и ещё выше, где так радостно, где всё сливается воедино… – и вдруг он оказывается в своём саду. А возок, Сознатель, волшебная страна?.. Всё исчезло, но не как Золушкина карета, нет. Мальчик чувствует, что всё это осталось с ним, слито с ним воедино – как в гондоле волшебного воздушного шара – и что его путешествие будет продолжаться ещё долго…

Он снова дома, и его приятель-сосед, вундеркинд в больших очках, выслушав историю, проявляет здоровый скепсис. Неизвестная калитка, впрочем, обнаружилась. Как говорит дедушка, ею пользовались давным-давно, когда из неё можно было выйти к лесу. Потом, когда вплотную подступили соседние дома, её навсегда заколотили. Но калитка эта так и была заколоченной, за ней не было никакой дороги, если не считать тоненькой муравьиной тропки. Отсутствия мальчика никто не заметил, да и времени прошло совсем мало – час или полтора. Правда, тот же приятель не мог дозваться его через ограду сада, но это ничего не доказывает: разве нельзя зачитаться или задуматься?..

А мальчик ничего и не доказывает – ни себе, ни приятелю. Зачем? Он ведь знает: это не сон и не выдумка. Он чувствует внутри присутствие Сознателя, который стал совсем невидимым, но ведь и с самого начала он был довольно прозрачен. Гораздо лучше, чем раньше, мальчик умеет теперь управляться со своими Хочунчиками, подыскивая им друзей-Могунчиков. Он научился укрощать бодливого Злёнка, и если это не всегда получается, то он хотя бы знает, что можно научиться ещё лучше. Он радуется своим Чувствам-посветлее, старается сдержать Чувства-потемнее и настырного Яяя. Он понял вкус путешествия и чувствует, что идёт по своей волшебной дорожке всё время – даже когда играет, читает, разговаривает, даже когда спит: ведь это всё те же дорожные приключения…

* * *

Начал сочинять эту сказку я в январе 1975 года, рассказывая её своим детям. Сочинял не столько для них, сколько вместе с ними, подзадоривая их на поправки и ставя их на место героя в той или иной ситуации. К стыду своему должен признаться, что я первый стал притормаживать эту чудесную игру-сочинительство, решив, что основной набросок сделан, и всё реже соглашаясь «рассказать про возок» просто так, для развлечения. Потом дети подросли, и сказка была окончательно оттеснена работой над другими, взрослыми книгами. Но что-то у ребят сохранилось даже от этих случайных эпизодов. Порою образы этой сказки помогали нам с ними осмыслить реальную ситуацию, но главное в том, что весь этот карнавал напоминал о возможностях внутреннего самоуправления…

Недавно я получил от ребят именинный сюрприз – с любовь сделанный «Возок», имеющий действительно сказочный облик и населённый своими сказочными обитателями, которые выглядят настолько выразительно, что хоть пиши с них как с натуры. Я был счастлив, хотя слегка покалывала и грусть: герои вот они, а сказки ещё нет…

Чтобы написать «Волшебный возок», мне не хватает возраста, дедовской приближённости к детству. Но возраст придёт. Хватит ли прочих внутренних ресурсов? Если и хватит, то на пределе. Мне хочется довести эту книжку до конца вовсе не из самоуверенности (мол, могу и сказки сочинять). Хочется научиться говорить с детьми о главном в нашей жизни. Это нужно и им, и нам, взрослым.