Читать книгу Нашествие третьей беды. Сатирические рассказы - Виктор Минаков - Страница 5

Считается, что каждый человек уникален. У каждого непременно есть что-то свое: походка, почерк, отпечатки пальцев, ДНК, вкус, интересы… Словом, сплошной кавардак, сплошной человеческий хаос.

Но имеется, к счастью, критерий, по которому все это хаотичное множество можно свести к удобной системе координат, можно всех рассредоточить по полочкам. Этот критерий – темперамент, основной показатель свойств человека в его отношении к действительности. Оказывается, природа наделила людей всего лишь четырьмя видами темперамента и, согласно, им каждый из нас обязательно либо сангвиник, либо флегматик, либо холерик, либо, не дай бог, меланхолик. Только четыре варианта для всех индивидуумов. Независимо от того, кто кем работает: министром или подметальщиком улиц.

Вооружившись этими знаниями, интересно понаблюдать за своими знакомыми: а кто из них кто?

Вот Леха Назаров, шофер самосвала, несомненно, холерик. Он въедлив, горяч, неуступчив при спорах. Свои холерические свойства Леха проявляет повсюду, по малейшему поводу. Недавно был такой случай. Приходит его жена с базара и с радостью ему сообщает:

– Как дешево я сегодня картошку купила! У всех по двадцать пять за кило, а мне удалось взять по двадцать! Такая же, как у других, а на сколько дешевле! Постоять, конечно, пришлось – очередь образовалась у этой машины, но зато – выгода!

И она начинает высчитывать, насколько была ее покупка удачной:

– Значит, за пять килограмм, если бы по двадцать пять за кило, отдала бы сто двадцать пять рубликов, а я – всего сто! Осталось даже на хлеб и на соль!..

– Сколько здесь, говоришь, – недоверчиво спросил Назаров, взяв у нее сетку.

– Пять килограмм… А что?..

– Не будет здесь пяти килограмм, – заявляет скептически Леха. – От силы – три… И того наверно не наберется…

– Как же так? – растерялась жена, – Я сама видела цифру на ихних весах – ровно пять килограмм.

– А вот мы сейчас и проверим…

Бегунок на домашнем безмене замер на делении три с половиной. Леха быстро пересчитал исходные данные и сказал, что каждый килограмм картофеля обошелся им в двадцать восемь рублей и пятьдесят семь копеек.

– Вот тебе и дешевле! – сдержанно сказал он. – Напрасно толкалась в очереди… Надули тебя…

Сангвиник, флегматик и меланхолик на этом и закончили бы разговор о картофеле.

Сангвиник рассмеялся бы и похвалил хитроумных торговцев: гениально придумали! Такие своего не упустят! Назаровым он посоветовал бы впредь смотреть в оба глаза, а сейчас – успокоиться.

Флегматик тоже бы успокоительно произнес: все мы где-то что-то теряем, а что-то находим, так что смирись.

Меланхолик принялся бы обвинять современные власти во всех известных ему смертных грехах и запутался бы в своих обвинениях, позабыв о том, с чего начал.

Но не таков нрав холерика!

Леха не стал упрекать жену в ротозействе, весь свой пыл, присущий настоящим холерикам, он направил на картофельных плутов. Высказав в их адрес гирлянду кудрявых эпитетов, он дал команду жене:

– Собирайся! Пойдем разбираться! Будем наводить большевистский порядок!

Назаров знал, что при коммунистах за обман покупателей немилосердно карали. О большевистских репрессиях СМИ давно прожужжали всем уши.

И вот они на территории рынка. Уже издали Леха приметил объект своего интереса: возле одной из огромных машин мухами роился народ, от нее то и дело отходили женщины с довольными лицами. Они сгибались под тяжестью сумок, руки их вытягивались почти до земли, но их лица сияли – дешевая ноша, как известно, не тянет.

С решительным видом Леха пробрался к открытому заднему борту. В кузове в поте лица трудились два смуглых усатых мужчины. Один торопливо наполнял картофелем сумки, сетки, кошелки, другой прикидывал вес на небольших пружинных весах и моментально, будто в голове его помещался компьютер, называл сумму.

– Слышь ты, крыса ус-сатая! – заикнувшись, обратился Леха к тому, кто с весами, с трудом стараясь держать себя в рамках учтивости. – А ведь ты обманул сейчас эту женщину.

Он кивнул на жену и легко приподнял в руке сетку с картофелем.

– Здесь только…

– Ходи вон туда, не дал договорить ему продавец, высунув из кузова свою волосатую лапу.

Леха повернул голову и посмотрел в указанном направлении.

Неподалеку, за столом, нагруженным коробками с абрикосом, сливой и виноградом, сидели два тоже смуглолицых и тоже с усами мужчины, возрастом они были старше тех, кто орудовал в кузове и одеты значительно чище. Оба внимательно наблюдали за ходом торговли картофелем. Им скандал был, очевидно, не нужен.

– Иди сюда, дарагой, – крикнул один из них – Ты чем недоволен?..

– Крысятничают в наглую! – сказал Леха повышенным тоном. Разве здесь будет пять килограмм?!

Смуглолицый взял из руки его сетку, взвесил ее на стоявших перед ним электронных весах, потом, молча, стал доставать из мешка картофелины и докладывать сетку. Картофель был превосходный на вид: крупный, чистый, без глазков и прочих изъянов.

– Теперь правильно?..

– Теперь правильно, – подтвердил Леха, увидев вес больше пяти килограмм.

Продавец абрикосов взглянул на него с таким презрительным видом, как будто это Назаров учинял здесь позорный обман.

Инцидент был, казалось, исчерпан, но Леха так не считал. Он почувствовал обиду за оскорбительный взгляд, за других, которых продолжали все так же обвешивать, и он решил попытаться пресечь эту откровенную наглость. Он посмотрел на очередь, опять – на продавца абрикосов, потом придержал за руку женщину, только что отошедшую от машины с картофелем.

– Вы сколько взяли? – спросил он ее.

– Пять килограмм.

– Давайте проверим…

Их разговор услышал мужчина, собиравший с покупателей деньги.

– Чево там у вас? – крикнул он женщине.

– Проверить хотим, как вы взвешиваете, – ответил за нее Назаров.

Он хотел перепроверить вес у продавца абрикосов, но тот отказался оказать ему эту услугу.

– Если не веришь, – произнес он угрюмо, – иди в базарком: там контрольные весы есть…

– А вот и пойду! – сказал упрямо Назаров. – Вы здесь за лохов покупателей держите! Весы подкрутили, и вешаете лапшу на уши!

Женщина стояла рядом в растерянности. С одной стороны, она понимала, что симпатичный мужчина действует в ее интересах, с другой – она не верила, что людей можно вот так бесстыже обманывать, и ей не хотелось ходить в базаркомы.

Но никуда им идти не пришлось. Один покупатель имел при себе такие же точно весы, какими продавцы отвешивали картофель, он предложил перевесить на них.

– Я проверял их недавно, – сказал он. – Вешают точно.

Перевесили, в сетке оказалось только три килограмма. Женщина побагровела, хотела устроить скандал, но ее подозвал к себе продавец абрикосов и вернул переплаченную сумму. Женщина облила его негодующим взглядом и направилась к выходу с рынка.

К мужчине, имевшему свой безмен, стали в очередь и другие, купившие в этой машине картофель.

– Взвесь и мою, – просили они.

Мужчина никому не отказывал и у всех обнаруживал недовес. Какое-то время продавец абрикосов возвращал переплату, но поняв, что их обман расшифрован, что-то крикнул на своем языке продавцу в машине, и недовес прекратился. Как уже понял Назаров, у продавцов были и другие весы. По виду точно такие же, но правильные. Темп продажи ходового товара упал, очередь увеличилась.

Жена нетерпеливо тянула Назарова за руку:

– Пойдем. Мы же свое получили… Пусть каждый сам за себя разбирается…

– Ты возвращайся, – ответил ей Леха, вошедший в воинственный раж, – а я буду здесь стоять до конца.

Продавцы перекинулись друг с другом словами и прекратили торговлю.

– Перерыв на обед! – сказал тот, кто с весами манипулировал в кузове. – Идите к другим.

Оба мужчины спрыгнули на землю.

– Ничего, обедайте, – сказал им Назаров. – Я подожду…

Эти слова вызвали явное недовольство как продавцов, так и покупателей.

– Продавцов еще как-то можно понять, – с досадой говорил потом Леха соседям, – они – торгаши, спекулянты! Честная торговля для них все равно, что дойка козлов. Но вот как понять покупателей?!.. Их околпачивают прямо на их же глазах!

Он размышлял вслух над этой загадкой, его соседи, молча, курили и тоже недоуменно пожимали плечами. Только один из них, вероятно, сангвиник все же спросил:

– И чем же все это закончилось? Ты так сразу ушел?..

– Не сразу, – ответил Назаров. – Немного еще побарахтался на этой помойке…

Вот что, с его слов, происходило дальше на рынке.

Продолжая считать, что новоявленный контролер только мешает торговле, кто-то из покупателей сбегал в администрацию рынка и привел с собой представителя власти с погонами сержанта милиции.

Милиционер поговорил о чем-то с продавцами картофеля и предложил Назарову проследовать с ним.

– Почему вы не хотите здесь, на месте, выяснить все? – возразил ему Леха. – Мне уже все понятно, – ответил сержант. – Свою версию вы изложите в администрации.

Следуя за сержантом, Назаров обернулся назад. Торговля с этой машины возобновилась. Так же возле нее толпился народ, так же бойко сновали руки сноровистых продавцов.

В администрации к словам Назарова отнеслись, как будто бы, с должным вниманием и тут же создали комиссию для проверки сигнала.

Комиссия не обнаружила никаких нарушений. Вес покупки у трех выбранных наугад покупателей точно соответствовал оплаченному ими весу продукта. На уверения Назарова, что у продавцов есть другие весы, которыми они манипулируют, члены комиссии только пожимали плечами.

– Вы, молодой человек, – молвил старший из них, – напраслину возводите на добропорядочных продавцов… Видите – никто, кроме вас, к ним не имеет претензий…. Какие у вас есть доказательства нарушений ими правил торговли?..

И действительно, у Назарова сейчас не было никаких доказательств. Купленный им с супругой картофель был уже дома, а люди, стоявшие толпой у машины, были озабочены только тем, чтобы быстрее выплатить названную «компьютером» сумму. Дотошный правдоискатель стал действовать им на нервы.

В администрацию Назаров не пошел, хотя его туда приглашали члены комиссии для составления какого-то акта. Что будет отражено в этом акте, Назаров предвидел.

Домой он возвращался с гадким осадком в душе.

Итак, наблюдая за поведением Назарова на пресловутом базаре, легко убедиться, что он – стопроцентный холерик. Но это не все…

Человек с аналитическим складом ума, человек, способный видеть и дальше и глубже, извлек бы еще кое-что и из самой ситуации, по которой определялся холерик. Этот человек, непременно сказал бы, что на данном конкретном базаре цена картофеля была несоразмерно высокой: согласно народным приметам, в местах, где килограмм картофеля стоит больше, чем килограмм хлеба, власть, мягко говоря, никудышная. Сказал бы, что на данном конкретном базаре процветает коррупция: мошенники бесцеремонно обирают людей, а власти закрывают на это глаза. Ответ на вопрос: почему – очевиден. Что народ на данном конкретном базаре и в данное конкретное время был подобен слепому глупцу: ему помогали прозреть, а он прогонял от себя исцелителя.

И еще. Из всей многоликой и разнохарактерной массы народа, из четырех типов ее темперамента этот гипотетический аналитик выделил бы только холериков: холерик – бескомпромиссный борец с обнаруженным злом. Он не всегда победитель, но всегда на коне, всегда готов к схватке. Он для бесчестных людей – как кость в волчьем их горле.

2010 г