Читать книгу Берсерк любви - Виктор Петрович Тамаев - Страница 1

Она обернулась. В иссиня-серые глазах легкое изумление с примесью укоризны.

– Аго, неужели ты согласен с Арием?

Он знает, как ответить. «… Иисус всего лишь посредник между господом и нами…» – это единственный отрывок епископской проповеди, который всплывает в памяти. Но боится, что голос дрогнет. Ведь сердце рвется из груди. С такой силой, что будь на пути самый крепкий щит, тот распался бы на части.

– Сестра, а что ты ожидала? Длиннобородые справляют воскресенья, постятся по пятницам… А после битвы копьями прибивают к деревьям дары Водану, – сказал Гундоальд, – И это для них правая вера.

Безбородый и узкоплечий – ниже на голову и тоньше любого из воинов – Гундоальд вместе с сестрой Теоделиндой следуют в Папию¹. Лангобарды и бавары заключили союз, и король Аутари пожелал видеть детей баварского герцога гостями в своем дворце.

Агилульф ощутил, как сжимаются губы. Как кровь бросилась к щекам под всклоченной русой бородой. Крепкая ладонь погладила навершие меча.

– Не будь ты гостем, твоя шея лишилась бы бремени, – подумал он, но ответил девушке, – Всем мои предки были ариане. Я различу доброго коня в табуне, острый клинок среди стали и могучего воина во вражеском войске… Но мне не ведома различность церковных лагерей…

Он сопровождал гостей от границы. На ночь отряд встал на отдых в глухой деревушке Модиция². Утром втроем пошли к озеру.

Водная гладь пряталась в пенистом тумане. Рассвет только что сбросил темноту, но не холод. Мартовский ветер бросался ледяными иглами и сладковато – терпким ароматом мирты. Но Аго ничего не ощущал – хотя накинул только тонкий шерстяной плащ поверх туники – любовался волнистыми каштановыми локонами, что разбивались об округлости плеч и стекали до пояса, пышностью плоти, что с трудом пряталась за плотным шерстяным жакетом с золотыми нитями, румяными от прохлады щеками.

– Он одевает медвежью шкуру на пляску алайсиаг – не унимался бавар, – Куда ему познать истину творца?!

Аго ощутил барабанный гул в висках. Заметил испуг Тео – наслышана о свирепостях берсерков.

Всё – правда…

Началось все пять зим назад. Он вернулся из похода, а мать и сестренка пируют с Хель в царстве мертвых. Без них ночи стали нелегки, а сердце словно обложили камнями.

И тогда… Чаша горького отвара грибов перед битвой. Чувствуешь, как вспенивается кровь. Как на кожу нарастает жесткая, как иглы, медвежья шерсть. Как челюсти сжимаются, чтобы в ожидании схватки рвать щепы из щита. А сеча как кипучий рдяный сон: медлительные римляне, чьи мечи только колышут длинные до плеч волосы, дыхание дочерей Водана холодит бритый затылок, меч гуляет по плечам и грудям. Сверху парят прекрасные девы. Они берут с собой лучших воинов.

Как-то раз крылатый конь Регинлейв – Всадницы бури был совсем близко – он ощутил на щеках ледяной иней, что сочился с гривы. Но она забрала во дворец павших медноголового Юалда, которому гладиус пробил грудину.

До этого дня горевал, что его нет среди эйнхерий на пиру в Вальхалле.

Теперь – желал ее…

Аго почувствовал как после речей Гундоальда, желваки на квадратной челюсти натянули кожу. Как глаза превращаются в щели. Клинок полез из ножен… И тут взгляд поймал ласковое, но стыдливое движение Тео. Ощутил ее нежную и мягкую, как кожа младенца, ладонь на своих пальцах, сжимающих витой черен меча.

И лезвие, испуганной змеей, юркнуло обратно.

С ее пухлых губ тихонечко вспорхнули аромат девичьей свежести, и всего три слова. Но от них, горячая сладость миртового елея растеклась и заполнила пустоты под сердцем.