Читать книгу Последняя инстанция - Виктор Серов - Страница 3

Никто не мог поверить в случившееся. Закон, который был принят эонами по доброй воле и соблюдался несколько сотен тысяч лет, был в одночасье попран фиррами. Еще каких-то пять поколений назад эоны в один миг могли бы ликвидировать их до последней особи. Тем более что они на это действительно имели полное право. Фирры являлись творением далеких предков современных эонов. В те времена, когда они только начинали создавать другие миры, этот процесс еще не имел столь жестких ограничений. Поэтому древние ученые часто экспериментировали с исходным материалом. Методом проб и ошибок было установлено, что разумные существа, способные эволюционировать и самостоятельно развиваться, получались только из приматов. Несколько сотен особей, привитых специальным препаратом и помещенных в благоприятную среду, способны были стать основоположниками вполне вменяемой цивилизации. Другие привитые виды из тех же млекопитающих, земноводных, рептилий и даже рыб желаемого результата не приносили. Поэтому на различных этапах развития эти подопытные уничтожались.

За всю историю создания внешних миров было всего лишь одно роковое исключение, имевшее место около ста тысяч лет назад. Когда на считавшейся неперспективной планете были впервые обнаружены фарьены, один из молодых экспериментаторов тайно привил необходимое количество самок. Спустя несколько десятков веков случайно обнаружили его записи по этому поводу. Тут же была снаряжена экспедиция на планету фарьен, которая нашла уже готовую цивилизацию фирров. Процесс был настолько запущен, что факт ликвидации этого недоразумения некоторые эоны трактовали как преступление против разума. Крупнейшие ученые Мироздания в один голос требовали немедленного прекращения длительного, неконтролируемого, а потому и непредсказуемого эксперимента. Как иногда бывает, победу в данном споре, вопреки здравому смыслу, одержали чувства. Тем более что «своевременно» доставленная делегация фирров через различные информационные системы сумела разжалобить почти каждого эона в отдельности. В итоге компромисс удалось достичь не только внутри общества эонов, но и между эонами и фиррами. Вначале был заключен договор, а позже был издан специальный закон. И в том, и в другом случае при сотворении других миров фиррам отводилась роль наблюдателей. И не более того. Однако со временем они начали активно вмешиваться в созидательные процессы. Были отмечены случаи уничтожения ими вполне успешных цивилизаций. Это сходило им с рук, поскольку они так искренне раскаивались, что Старейшие эонов их всегда прощали. Мотивировали фирры свои безобразия случайностью или, в крайнем случае, любознательностью. А ведь можно было заметить закономерную тенденцию – на очищенные планеты они либо заселялись сами, либо запускали фарьен. И вот результат…

От этих дум Аги опять стало нехорошо. Он подошел к фонтанчику с водой и смочил лоб и волосы. С минуты на минуту за ним должны были прийти и отвести к фирровскому дознавателю. Вчера его и еще около двадцати эонов из Первой линии доставили сюда, на Нит. Всех их, вероятно, отбирали заранее, поскольку пленники были захвачены за час до атаки. Кроме того, накануне перестали выходить на связь несколько экспедиций эонов. Теперь уже было понятно, что они также были захвачены в плен, а возможно и ликвидированы. Во время проведения этой чудовищной операции Аги с товарищами сидели под прицелом пистолетов в корабле фирров, находящемся на орбите Реи.

На экране же разворачивалась драма, аналогов которой не было со времени появления Разума во Вселенной. Невиданные боевые корабли в огромном количестве утюжили поверхность планеты, разрушая мощными лучевыми пушками сооружения и технику, а также уничтожая все живое. Такое оружие, а тем более корабли, фирры не могли иметь по определению – согласно тому же самому закону. Следовательно, они уже давно готовились к этой акции и создали разрушительную технику на одной из своих планет. Атака, судя по всему, тоже была хорошо спланирована и тщательно продумана. Вначале были уничтожены все технические средства эонов, с помощью которых те могли оказать сопротивление. С лица планеты мгновенно исчезли все космодромы и наземные базы с космическим оружием. Далее разрушению подверглись технические и научные центры, связанные с созданием цивилизаций. И только после этого они принялись за жилые массивы эонов. Аги с ужасом осознал, что за несколько часов были уничтожены не менее десяти миллиардов его соплеменников. Когда все было кончено, фирр, который охранял пленников, с мерзкой ухмылкой констатировал, что следующим этапом будет обработка планеты нейтронными излучателями с тем, чтобы и в подземных строениях гарантированно никто не остался в живых. В этот момент один из пленников, не выдержав, бросился на него с кулаками и тут же был испепелен выстрелом из лучевого пистолета.

– Заключенный эон, выйти из камеры! – душераздирающий голос надзирателя вернул Аги к действительности.

Длинный гулкий коридор с высоким закругленным сводом нисколько не удивлял эона, как и не удивляла мрачная цветовая гамма окружающей действительности. Стены, потолок, высокие двери, расположенные друг против друга, были практически одного цвета – темно-зеленого или еще более темно-зеленого. Повышенная влажность и гнилостный запах дополняли картину фирровского бытия. А всерьез удивлялся Аги всему этому восемь лет назад, когда в первый и, как ему казалось, в последний раз посетил Нит. Здесь проходили практические занятия в рамках обучения в Высшей школе Создателей. Молодой практикант так и не смог привыкнуть к жизни на планете фирров. Напротив, по окончании практики отношение к «братьям по разуму» у него изменилось далеко не в лучшую сторону. С самого начала ему казалось странным, что практические занятия по ускоренному созданию интеллекта проходят именно на Ните под пристальным наблюдением ученых-фирров. Ему также казалось, что эту практику сами фирры и организовали. Во всяком случае, результаты экспериментов, которые по правилам должны были публично уничтожены, они оставили, заявив, что сами их позже ликвидируют. До последнего времени Аги, как и большинство ег соплеменников, относился к фиррам несерьезно – как к карикатурам или в лучшем случае большим копиям детских игрушек, которых в детстве у него было великое множество. У него постоянно вызывал недоумение тот факт, как из огромных свирепых фарьен могли произойти такие кроткие разумные существа. Общаясь с эонами, они в прямом смысле умудрялись прогибаться так, что казались ничуть не выше их. А ведь даже самый небольшой взрослый фирр достигал трех метров в высоту. И только на той продолжительной практике, ежедневно сталкиваясь с этими существами, Аги убедился в их чудовищном лицемерии. Это качество было присуще подавляющему большинству фирров. За всю свою сознательную жизнь Аги встретил только одного порядочного представителя этой цивилизации. Хотя иногда ему казалось, что Ларк – просто хитрейший из встречавшихся ему фирров.

– Стоять! – гаркнул надзиратель, когда эон поравнялся с массивной металлической дверью со вставками кровавого цвета.

В этот момент она приоткрылась, явив не менее мерзкий по тембру голос:

– Заводи следующего!

Надзиратель толкнул Аги в проем полуоткрытой двери и следом просочился сам. На фоне полукруглого окна, которое лишь слегка разбавляла сумрак ущербного помещения, маячила гигантская фигура фирра-дознавателя. Он был явно крупнее надзирателя. Сам же эон хозяину кабинета едва доставал до груди. Это действительно были уже совершенно не те фирры, которых он знал ранее. Оба свысока и нарочито презрительно на него смотрели, а в их огромных желтых глазах пульсировали нитевидные зрачки.

– Садись, эон, – дознаватель указал на явно великоватый для Аги стул, – разговор у нас с тобой предстоит долгим. От него будет зависеть твоя дальнейшая жизнь или… не жизнь.

Фирр шумно плюхнулся в кресло с другой стороны стола, а надзиратель присел на корточки у входа.

– Так вот, любезнейший, сейчас мы будем с тобой знакомиться. Правда, я о тебе и так все знаю, но все равно хотел бы услышать твою биографию. Заодно проверю свои источники информации. Меня зовут Дорт. Для тебя этого пока достаточно. Итак, я слушаю твою историю – от рождения и до сегодняшнего дня.

Аги пришел к выводу, что в данном случае лучше выполнять указания дознавателя, а впоследствии действовать по обстоятельствам. Тем более что, судя по всему, он остался в живых не случайно и о нем фиррам действительно все известно.

– Меня зовут Аги. Три рейских года назад был принят в Первую линию эонов как один из лучших специалистов по созданию внешних цивилизаций. Мне тридцать один год. Родился в Айрине в обыкновенной семье. Отец всю жизнь занимался летательными аппаратами, а мать работала врачом. Я был третьим и последним ребенком в семье. Обе старшие сестры, как и мать, стали врачами. Родители пять лет живут вне Реи на одном из эоновских сателлитов. Очень надеюсь, что они живы. Сестер же и их семьи вы убили…

Аги с ненавистью посмотрел в глаза фирру и замолчал.

– Что я тебе скажу, – Дорт шумно почесал свой голый бугристый череп. – Не мне тебе объяснять, что время меняет Вселенную. Как и жизнь в ней. Тем более разумную жизнь. Это аксиома. Вот и в данном случае – империя эонов, наконец, перестала существовать. Ну, допустим, не очень цивилизованным образом. Однако иначе вы свой трон не отдали бы. Эоны ведь тоже не были первыми. Это данные из ваших же научных изысканий. Ладно, скажи спасибо, что остался жив. Ты не в том положении, чтобы здесь и сейчас открыто демонстрировать свои чувства. Продолжай. Я тебя внимательно слушаю.

– Когда мне исполнилось шесть лет, я, как и все дети, начал централизованное обучение, а в двенадцать лет приступил к непосредственному овладению своей профессией. С этого момента я уже почти не жил с родителями. Девять из десяти дней я находился в Учебном доме. А еще через шесть лет, закончив обучение, я вообще покинул Айрин. В Рейене я начал свою практическую деятельность в качестве рядового Создателя. В мои непосредственные обязанности входило обеспечение необходимого количества и качества атмосферы в новых жизненных пространствах, либо коррекция тех же параметров на готовых планетах. После трехлетней практической деятельности, в течение которых были созданы три цивилизации, я был принят на Высшие Курсы Создателей. За короткое время мне удалось освоить почти все профессии, находящиеся в компетенцию Создателей, в том числе и работу с живым материалом. В дальнейшем я занимался в основном совершенствованием носителей разума и косвенной помощью перспективным цивилизациям. Сейчас состою… состоял в Первой линии. Своей семьей обзавестись не успел…

– Ничего, эон, не все потеряно. Будешь хорошим мальчиком – найдем тебе хорошую девочку. Их еще достаточно на ваших второстепенных планетах.

– Что вам от меня нужно?

– Вопрос резонный. Если бы ты нам не был нужен, то для тебя и двух десятков твоих земляков мы не разрабатывали бы целую операцию. Нам с вами повезло в том, что ваши хваленые системы безопасности не обнаружили наши средства маскировки, с помощью которых мы похитили вас накануне атаки и тем самым фактически спасли вам жизнь. Тем не менее, вопросы ты сможешь задавать только тогда, когда я тебе разрешу это делать. Ты рассказал о себе в самых общих чертах, поэтому у меня к тебе имеется масса вопросов. Они будут разными. Многие из них продиктованы моим начальством, на которые я почти не получил ответа из твоего монолога, а некоторые – просто мое личное любопытство. Ты должен честно и подробно на них отвечать. Например, мне очень хотелось бы узнать, какое максимальное количество детенышей может быть у ваших са… женщин?

– Действительно странный вопрос. Тем более странно, что вам должен быть известен на него ответ, поскольку вы нас, судя по всему, скрупулезно изучали. В любом случае нашим женщинам до ваших, способных единовременно произвести многотысячное потомство, далеко. В семьях эонов максимум пять-шесть детей. В среднем – трое. Максимальное количество, о котором мне когда-либо было известно – десять детей в одной семье.

– Ты, эон, отвечай прямо на поставленный вопрос. Причем тут наши фиррены? Нас с вами вообще нельзя сравнивать. Боюсь, что не в вашу пользу. У нас есть возможность без всяких заморочек улучшать породу, просто отбраковывая эмбрионы. Если ты пошевелишь своими извилинами, то сделаешь правильный вывод из своего опыта общения с нами. Мы ведь далеко уже не те, какими были даже поколение назад. Мы развиваемся, а вы деградируете. Поэтому мы все сейчас находимся на правильном пути. Ну, да ладно. Скажи мне, эон, помнишь ли ты что-либо из своего раннего детства?

– Я часто вспоминаю то время. Я помню даже тот период, когда рядом со мной постоянно находилась мама. Наш дом находился почти на самом берегу океана. Из окна моей комнаты как раз была видна синяя полоска горизонта, где сходились вода и небо. Отец в то время редко появлялся дома. Я помню только его сильные руки и игрушки, которые он мне привозил. Этих игрушек у меня было великое множество. Кстати, половина из них изображала именно вас, фирров…

– Вот, вот, ты сам об этом сказал. Предыдущий эон тоже вспомнил игрушки. Наша стратегия в вашем воспитании сработала. Задача заключалась в том, чтобы с детства сформировать у вас лояльный образ фирров. Все эти игрушки производились на наших фабриках. У многих из них имелись источники неких ультразвуков и запахов, которые буквально влюбляли ваших детей в наш образ. Особенно этому были подвержены девочки. Эта хитрость так и не была обнаружена эонами, да и никто не собирался это делать. О чем это говорит? О полном притуплении вашей бдительности, чего мы и добивались. Двигаемся дальше. Где и когда была создана последняя цивилизация?

– Разве вам это неизвестно?

– Повторяю, вопросы задаю я!

– Вторая Спиралевидная Галактика, Двенадцатая система, Четвертая планета. Более подробная расшифровка нужна?

– Нет. Что там происходит сейчас?

– Пещерная жизнь. Несколько общин со строгой иерархией пока не знают о существовании друг друга. Они только что начали пользоваться подручными предметами.

– Размеры планеты?

– Три четверти Нита или полторы Реи соответственно.

– Очень доступно объяснил. Водная поверхность?

– Чуть больше половины. Низменности практически отсутствуют. Болота, стало быть, тоже. Содержание паров даже ниже, чем в атмосфере Реи. Скорректировать состав невозможно вследствие ее очень высокой устойчивости. Фарьены там не выживут.

– Ты хочешь сказать, что догадался о причинах моего интереса?

– Это было нетрудно.

– На какие же подконтрольные вам планеты можно еще внедрить очаги нашей цивилизации?

– Скажу честно – ни на какие. На некоторых из них, как на только что рассматриваемом примере, для вас просто нет ни подходящих жизненных условий, ни возможностей их воссоздать. На части из них уже существует такой уровень цивилизации, что внедрение на них фарьен возможно только после уничтожения всего населения. И, наконец, осталась последняя категория заселенных пространств, которые очень хорошо вам известны. Там мирно уживаются разумные существа с приличным уровнем развития, то есть люди, и различные неразумные существа, то есть животные, среди которых свое место занимают и такие удивительные твари, как фарьены. Но вот в чем незадача. Все ваши попытки привить им разум не увенчались успехом. Зачатки разума уничтожали в них некоторые уникальные качества и пробуждали нетерпимость и агрессию к присутствию рядом другого разума. Они начинали нападать на людей, которые, обладая техническим потенциалом, попросту ликвидировали их или, в лучшем случае, ставили в жесткие рамки и те опять становились обыкновенными фарьенами.

– Да, возможно, это так. Но теперь мы правильно отрегулируем наши отношения. Напомни, сколько произведенных вами развитых человеческих цивилизаций существует во Вселенной? Я имею в виду тех, которые хотя бы способны выходить за пределы своей планеты.

– Девять.

– А сколько из них сосуществуют с фарьенами?

– Три. Кроме того, имеются несколько жизненных пространств, которые мы в свое время создали в порядке эксперимента для спасения одной из цивилизаций. Парадокс заключается в том, на самой планете фарьен нет, а вот в тех самых пространствах они имеются.

– Вы пытались установить контакт с этими цивилизациями?

– Да, мы устанавливаем на планетах или в созданных пространствах метки, которые субъекты просто обязаны обнаружить и правильно использовать при достижении определенного уровня. В этом случае они получают от нас колоссальную научно-техническую помощь и делают мощный рывок в своем развитии. После этого должен последовать и непосредственный контакт.

– Почему так неопределенно? Прецедентов что ли не было?

– Да, все оказалось не так просто. Ни одной из этих цивилизаций открыться мы так и не успели. Метки обнаружены и более или менее правильно использованы только на одной планете.

– Это как раз на той, рядом с которой имеется целая система жизненных пространств? То есть, на Земле? Так?

– Если вы все знаете, то зачем спрашиваете?

– Как не знать, если эта планета, хотя и расположена почти на краю Вселенной, уже давно находится в круге наших интересов. Ты сам должен быть в курсе, что однажды мы пытались полностью заселить ее фарьенами, но тогда вы нам помешали. Второй раз мы внедрили их туда тайно, но они были быстро уничтожены населением. И только в одно из пространств, которое находится непосредственно в самой планете, нам удалось относительно удачно их разместить. Люди, правда, не дали им развиться, но зато сами поселили их еще в двух пространствах. Вот такие дела. Ну а как насчет непосредственного контакта с землянами?

– Это должно было случиться очень скоро. Насколько мне известно, они обнаружили последнюю метку и получили всю необходимую информацию. Мы все подготовили для перемещения их представителей на Рею. Но, к сожалению, они не успели…

– Успели.

– Как?!

– Мы приняли их в количестве девятнадцати человек.

– Должно быть тридцать. В последнем жизненном пространстве мы приготовили им три десятиместных реалета с подробными инструкциями.

– Они использовали два аппарата. Прибыла довольно разношерстная и не совсем дружелюбная компания.

– Не совсем дружелюбная – по отношению к вам?

– Не только. И по отношению друг к другу.

– И что вы с ними сделаете?

– Съедим, – фирр опять затрясся от смеха, – как и вас.

К веселью подключился и надзиратель. Ему так понравилась реплика Дорта, что он не удержался и с грохотом сел своим костистым задом на пол. От этого хохота и шума Аги стало совсем мерзко на душе. Появилось большое желание выхватить у надзирателя пистолет и… будь что будет. Ситуацию спас Дорт. Он мгновенно посерьезнел и проскрипел:

– В моей шутке вторая половина – правда. Как и вы, эоны, они будут служить проводниками нашей воли. Сейчас они на Ните. Их две группы и с каждой из них уже проводится определенная работа.

– И кому же мы с ними будем проводить вашу волю?

– Мы с тобой опять поменялись местами – ты спрашиваешь, а я отвечаю. Это неправильно. Ты меня совсем не слушаешь. Видать, и правда вам, эонам, трудно будет привить покорность. По поводу нашей воли – мог бы и сам догадаться. Вам, эонам, находящимся сейчас на Ните, будет доверена исполнительная власть на ваших сателлитах. А те люди, которые прибыли по вашему приглашению, соответственно будут управлять человеческими цивилизациями. О том, что кто-либо из вас не согласится выполнять почетную миссию, не может быть и речи. Самые строптивые будут уничтожены. Но я думаю, что до этой крайней меры у нас дело не дойдет. К работе с вами мы, в крайнем случае, привлечем братьев наших меньших с их, как ты сам отмечал, уникальными способностями. Вот мой последний на сегодня вопрос, Аги: согласен ли ты быть нашим представителем на вашем крупнейшем сателлите Лие.

За последние два дня на фоне произошедших событий Аги уже свыкся с жестокой реальной метаморфозой, произошедшей с «мягкими и пушистыми» фиррами. Поэтому те угрозы, которые Дорт адресовал непокорным, воспринимал очень серьезно. Аги был также уверен, что сознательно служить тем, кто вероломно уничтожил его народ и родных в том числе, никогда не будет. Поэтому он решил, что, если и суждено погибать, то с наибольшим ущербом для врагов. А раз так, то необходимо проявить гибкость и дождаться подходящего момента.

– Да, согласен, – ответил Аги.

Дорт вздрогнул от неожиданности, а надзиратель даже привстал с корточек. Никто из них не ожидал такого быстрого положительного ответа эона.

– Очень хорошо, – фирр привстал из-за стола, – что финал нашего с тобой общения оказался именно таким. Я полагал, что нам с тобой предстоит не одна встреча, да еще с привлечением наших прародителей, то есть диких фарьен. А так… теперь с тобой будут работать другие фирры. Недалек тот день, когда ты станешь единоличным правителем Лии. Сегодня отдыхай пока в своей камере, а завтра после занятий тебя переведут в совершенно другое место.

Дорт кивнул надзирателю и через минуту Аги опять шагал по отдающему эхом широченному коридору. Он предположил, что за каждой из массивных дверей, как будто вдавленных в зеленые стены, находятся его соплеменники. А может быть и люди, которых подло заманили фирры, а теперь могут даже и уничтожить. В какой-то момент ему послышались гулкие шаги извне. Да, так и есть. Они раздавались из-за поворота, к которому они с надзирателем приближались. Вдруг тот остановился как вкопанный и схватился за пистолет. Вслед за ним остановился и Аги. Остолбенели и оба эона, показавшиеся из-за угла. Первый из них с неподдельным ужасом уставился на надзирателя. Нет, это точно был не эон. Это был человек. Ни у одного эона не могло быть таких светлых волос и голубых глаз. Второй, который как раз и имел стопроцентную внешность эона, вдруг открыл рот и что-то прострекотал. В этом звуке Аги сразу распознал древний фирровский язык, которым они официально уже давно не пользовались. После этого надзиратель вдруг исчез, и все сразу стало на свои места. Подлые фирры нарушили все, что только можно нарушить и под чем неоднократно подписывались. В том числе и на запрет использования чужого тела. Впереди стоял фирр в обличии эона. Именно он приказал надзирателю включить визуальную защиту, поскольку, вероятно, человек, которого он сопровождал, не должен был видеть их настоящее лицо. После исчезновения надзирателя, пленник перевел взгляд на Аги. Несомненно, это был один из тех, кого фирры заманили к себе обманом. Аги сосредоточился на своих мыслях и сформулировал: «Держись и передай другим: вместе мы их одолеем!»