Читать книгу Экзамен - Виктор Шафидинович Тагиров - Страница 7

Роман вышел из школы. Навстречу ему подошла Зинаида. Она остановила его движением руки. Строго смотря на него, она переложила журналы в левую руку и правой взяла его под локоть.

– Какие новости? Что нового?

– «Б» класс собрался завтра на природе пивком побаловаться.

– Кто автор?

– Не знаю, скорее всего Дементьев, кто же еще, он, да Серова.

– Понятно. Еще, что?

– Что еще? – Роман почесал затылок, – вчера стекло разбили на третьем этаже, точно Беспалов из девятого «а». Вроде все.

– За стекло отдельное спасибо, будет теперь кому вставить. Ты слышишь меня? Орлов?

Она дернула повернувшего голову Романа за плечо. Но он не отозвался и продолжал смотреть в другую сторону. Она увидела Пряхину. Ольга стояла с каким-то парнем, что-то оживленно обсуждала. Тот склонился к ней, а она весело, не стесняясь, смеялась. Зинаида удивленно смотрела на ошарашенного Романа.

– Веселая парочка! С кем это она? Не знаешь?

– Знаю. Это же та пьянь из парка, он Чучело тогда поколотил. Не понял. Это же он Зинаида Петровна.

– Да? А, на вид как влюбленная парочка. Ну, Пряхина, ну прости… господи.

Каково же было их удивление, когда к компании прибавился Коренев. Они обнялись с парнем, и все втроем пошли по школьной аллее. Роман непонимающим взглядом смотрел им в след. Более понимающий и опытный взгляд Зинаиды сразу уловил неуловимое движение рук Игоря и Ольги. Они не обнялись, но на мгновение рука Ольги не пожала руку, а легла сверху на руку Игоря и погладила ее, рука Игоря быстро и нежно провела по пояснице девушки, они мимолетно улыбнулись друг другу прямо в глаза. На дружеское приветствие это было явно не похоже. И если Роман этого мгновения просто не увидел, то Зинаида заметила это сразу.

– Вот такой поворот у нас, Рома Орлов. Видел?

– Что за странный союз? – Роман кивнул головой, – бред какой-то.

– В чем бред? В том, что Чучело у тебя девушку увело?

– В смысле? Да, чтобы Ольга? С ним? – он все еще отказывался верить в увиденное, – да где он, а где она?

– Ну, как где? – в голове Зинаиды начал выстраиваться план, – вон идут вместе по аллейке. Не видишь, что ли.

Роман гневно сжал кулаки. Он с рыком повернулся к Зинаиде. В глазах его горела дикая ненависть, готовая сокрушать все на своем пути.

– Я его в порошок сотру! Я его…

– Нет не сотрешь.

– Зинаида Петровна, при всем уважении, ну как это можно простить. Как она могла шляться со всяким отребьем и пьянью.

– Не сотрешь, а сотрем! Так понятней?

– Да, так я тоже согласен. И, что вы хотите сделать?

– Пока думаю. Прямой разговор с ней мало, что даст, поэтому надо подумать. Она тебе нужна?

– Да, – Роман опустил глаза от стеснения, – конечно нужна. Мы же как бы дружим.

– Да очнись, ты, тюлень, – она повысила голос, – вон она с кем дружит. Дружит он с ней. Глаза протри уже, наконец, Орлов!

– И, что делать?

– Не знаю, но зато знаю, кто знает точно, что делать.

– И кто это? – Роман заметно волновался, – кто знает?

– Разберемся, – Зинаида хитро прищурилась, – не переживай. Будет твоей Пряхина вот увидишь. Сама прибежит, как миленькая.

Роман весь оставшийся день провел с дружками за пивными бутылками, ехидно обсуждая с ними последние сплетни и страшные планы мести, рассказывая им о жестком спарринге на ринге. Игорь, Ольга и Алексей проводили вечер в парке убирая мусор с аллеи и газонов, вскоре к ним присоединился Иван Иванович, который прикатил им пару тележек для собранного мусора. Они не строили никаких планов мести, никому не угрожали, ничем не хвастались. Они, весело подначивая друг друга, делали землю чище. Хотя, как знать, может эти люди пришедшие сюда без призывов и лозунгов делали чище себя. Ведь люди это и есть неотъемлемая часть нашей планеты, и чем они будут чище душой и помыслами, то и Земля наша будет чище. Почему-то все забывают, что мусора в нас не меньше, чем вокруг. А может быть всем так удобно? А и действительно так всем проще. Только вот однажды перелезть через эти человеческие груды мусора не всем под силу. Но это ничего. Мы ведь все равно себе оправдание найдем, мы же существа разумные, как мы себя любимых обделим.

В самом начале урока Зинаида подняла Ольгу. Девушка встала и внимательно смотрела на учительницу.

– Пряхина!

– Да, Зинаида Петровна!

– Где твои родители, – Зинаида постучала указкой по столу, – здесь в городе?

– Да, конечно, – Ольга удивленно смотрела на нее, – и мама, и папа.

– Я жду их сегодня у завуча. Часам к пяти вечера. Удобно?

– Не знаю, папа на работе до пяти.

– Тогда к половине шестого. Скажи это в их же интересах. И в твоих кстати тоже, Пряхина.

– Хорошо, Зинаида Петровна, а что им сказать, за что их вызывают.

– Так прямо и скажи, что их срочно хочет увидеть завуч. Срочно! Ты понимаешь слово, срочно!?

– Да.

– Ну вот и договорились.

Мама Игоря готовила ужин и ждала возвращения сына с тренировки. Это событие удивило и растрогало ее. Рассказ Ольги шепотом о соревнованиях Игоря, и то, что она взяла обещание с нее никому об этом не говорить, успокаивали ее тревоги о постоянных отлучках сына на другой конец города. Она теперь была рада и гордилась за него. И еще была рада, что рядом с ним Ольга, умная и красивая девушка, которая делилась с ней своими страхами и переживаниями за ее сына. После ее рассказа их тайный союз только упрочился. Раздался настойчивый звонок в дверь. Ирина Сергеевна удивленно посмотрела в сторону входной двери, «ключ забыл, что ли?», «Оленька?» Она, помешав кипящие макароны пошла открывать дверь. На пороге стояла миловидная женщина, за ней строгого вида крупный коренастый мужчина в пальто.

– Ирина Сергеевна?

– Да.

– Нам нужно с вами серьезно поговорить, – женщина решительно выдохнула – мы родители Оли Пряхиной!

– Ой! Правда? А, что с ней? – она посторонилась и провела рукой, – да, вы проходите, что ж вы на пороге-то?

– У нас к вам разговор, очень серьезный.

– Слушаю, вас.

– Мы требуем! Слышите? Мы решительно требуем, чтобы ваш сын оставил нашу дочь в покое!

– Как это? – Ирина насторожилась, – что значит оставил в покое?

– Он должен прекратить свои преследования и оставить нашу девочку в покое!

– Кто вам вообще сказал, что он кого-то преследует. У них прекрасные теплые дружеские отношения. Как я такое сыну скажу?

– Говорите как хотите, – мужчина решительно вступил в разговор, – это ваше дело. Вы же мать!?

– А, вы? – Ирина осуждающе смотрела на них, – вы, кто? Разве не отец с матерью? Вы то как такое ей говорить будете? Они же любят друг друга!

– Какая еще любовь? Что она в этом понимает? А вы потворствуете этой их блажи! Мы требуем, чтобы вы все это прекратили. Ваш сын не пара нашей дочери, он ей не подходит!

Ирина с сожалением смотрела на этих людей. «Зачем они пришли? Что им нужно? Побольней ударить? Унизить? Мальчика и без того травят на каждом углу» Она выключила газовую конфорку и повернулась к ним.

– Уходите! Уходите отсюда! Что хотите, то и делайте, я ничего сыну говорить не буду. Пусть сами решают с Олей, быть им вместе или нет. Как решат, так и будет.

– Ну уж нет. Ничего она решать не будет. Мы уже все решили. Мы еще заявление напишем в милицию.

– Пишите, что хотите, только уйдите отсюда, – Ирина устало опустилась на стул, – уходите, прошу вас!

Они вышли из квартиры и громко хлопнули входной дверью. Ирина обреченно посмотрела им вслед. Переживания за сына переполняли ее. Она не представляла, как выйти из данной ситуации. Едва дождавшись ужина, она накрыла стол и стала ждать возвращения Игоря. Раздался звонок в дверь. Она с опаской открыла дверь, на пороге стояла Ольга. Глаза ее были красные от слез. Она молча прямо у двери обняла Ирину дрожащими руками.

– Как же так Ирина Сергеевна? Как вы могли? Как же я без Гошки?

– Что? – Ирина отстранилась, – что я смогла?

– Отказаться от меня! Мне мама сказала, что я вам с Гошей не нужна! Как вы могли? Скажите мне, я просто хочу знать! Скажите и я уйду!

Ирина усадила ее на стул. Она погладила ее волосы. И двумя руками осторожно повернула ее лицо к себе.

– Я выгнала их, моя девочка, – слезы катились из ее глаз, – твоих маму и папу! Просто выгнала, когда поняла зачем они пришли! Они от меня требовали, чтобы я заставила Игоря отказаться от тебя, а я их выгнала. Ничего я им не говорила. Слышишь меня?

– Совсем? – Ольга пристально смотрела на нее, – совсем ничего? Мама врет?

– Я им сказала, что вы сами это будете решать, – она отпустила девушку, – вы сами и больше никто!

Девушка опять разрыдалась. Она вытирала слезы размазывая тушь по лицу.

– Ирина Сергеевна, милая, родная! Я не хочу ничего решать! Не хочу! Мне не нужно ничего решать. Гоша со мной, а мы с вами! Что тут еще решать?

– Решать нужно эту проблему, она никуда не уйдет.

В открытую дверь вошел Игорь. Он удивленно смотрел на заплаканных маму и Ольгу. Оперся на косяк двери и скрестил руки на груди.

– И…?

Они посмотрели на него, и Ольга расплакалась еще сильнее.

– Готя? Мама?

Ирина махнула рукой и обняла девушку. Она повела ее на кухню.

– Идите уже кушать, что ли?

– Кушать? – Игорь улыбнулся, – в таком водопаде слез пища не раствориться. Что тут происходит, хотелось бы знать?

– Ничего не происходит, – Ольга повернулась к нему и поцеловала в щеку, – Зинаида наехала на моих родителей, что я связалась с тобой, и что падать мне дальше некуда! Они пришли сюда и устроили скандал.

– Надо же, – Игорь пожал плечами, – слово то какое, связалась. Как будто с такими как мы, мама, можно только связываться.

– Что делать-то теперь?

– Ничего, – Игорь улыбнулся, – а, что тут сделаешь. Нужно расстаться и все.

Ольга зарыдала еще сильнее. Ирина бросилась ее успокаивать, покрутив для Игоря пальцем у виска.

– Ты нормальный вообще? Что говоришь-то?

– А, вы? – Игорь нахмурился, – вы нормальные?

– Готя! Любимая! Ты зачем сюда пришла? – он подошел к девушке и обнял ее, – Зачем? Ты, я так понял расставаться не хочешь? Я правильно понял?

Ольга молча быстро закивала головой в знак согласия.

– Ну, вот и я не хочу. Мы вместе этого не хотим. Поэтому ничего делать и не нужно. И вопроса такого не нужно! Все хорошо! Теперь понятно?

– Они меня запрут!

– Ну, и что? Пусть и запрут. Это изменит твое отношение ко мне?

– Ничего мое отношение к тебе не изменит, глупый!

– Тем более! Ну, запрут! Ну, в угол поставят! Ну, накажут! Что-дальше-то? Что они будут делать дальше? Выгнали меня из школы, теперь из ПТУ выгонят? Да, плевать мне на их ПТУ. Что еще? Ничего они мне не сделают. Жизнь испортят? Уже испортили! Чего ты боишься? Или ты решила, что я вот так вдруг откажусь от тебя? Решила и испугалась? А, ты мам, чего испугалась? Вот поэтому я спрашиваю, вы то нормальные?

Ольга впервые улыбнулась сквозь слезы и толкнула Игоря в плечо.

– Ну, ты, переросток, ты чего тут на маму?

Ирина шутливо шлепнула его салфеткой со стола.

– Мал, еще так с матерью говорить!

– Ну теперь, когда все попытались улыбнуться, может мы все-таки съедим чего-нибудь? И, за обедом обсудим наши скорбные дела.

Ужин прошел уже в более спокойной обстановке. Ольга понемногу успокоилась, но предстоящий разговор дома не давал ей покоя, и она то и дело возвращалась к этой теме. И как знать, может она это делала специально, чтобы услышать спокойные убедительные доводы Игоря, и окончательно успокоиться. Как знать, разве женщин можно понять.

Вернувшись домой Ольга молча села перед родителями. Она виновато опустила голову, но в глазах ее было полно решимости и спокойствия. Первым заговорил отец.

– Где была? У них?

Ольга кивнула головой.

– Я, что тебе говорила? – мама повысила тон, – не смей туда больше ходит, в этот вертеп! Клоповник! Что ты там делала?

– Ничего. Просто ужинали.

– Что? Ужинали? С кем? С этими развращенными людьми? Что ты там вообще забыла?

– Я его в порошок сотру, – отец вскочил, – я его в тюрьму посажу!

– Папочка! – Ольга подняла глаза, – тогда я буду женой арестанта, и как декабристка поеду с ним на каторгу!

– Ты, мать посмотри на нее! Ты слышишь, что она говорит?

– Оля! Доченька! У тебя вся жизнь впереди, зачем он тебе? Он же тебе всю жизнь сломает. Понимаешь?

– Да, понимаю, – она встала со стула, – только пока я ему ее постоянно ломаю. Это я ему жизнь сломала, а не он мне. Вы это понимаете? Или нет!

Родители сокрушенно переглянулись. Впервые их дочь, решительно не принимала их решение. Она не сопротивлялась, не возмущалась, она просто отказывалась их понимать и принимать. Их вдруг испугала ее холодная и спокойная решимость.