Читать книгу Тщеславные мечты (сборник) - Виктор Шляхин - Страница 6

***

Что это было? Сочувствие к моему весьма нездоровому похмельному виду или же …?

Так или иначе, но растерянность не проходила до вечера, поэтому я замешкался с ответом, что было с восторгом расценено как чистосердечное признание. Изабель захлопала в ладоши и позвала официанта. Мое робкое сопротивление осталось без внимания и через три минуты над сковородкой с паэльей возвышалась взмокшая матовая «Stolichnaya».

…Я опрокинул в рот третью рюмку и, не вдыхая, слизнул сладкие капельки с янтарного ломтика апельсина. Изабель, не отрываясь, смотрела на меня. Её густые, вороненые локоны почти целиком скрывали смуглую шею, оставляя на обозрение только точеную ложбинку спереди, чуть влажную и блестящую в лучах заходящего солнца, которое проникало внутрь через абсолютно чистые окна кафе. В огромных черных глазах тоже играли маленькие частички заката. Руки, совершенно необычные, непохожие на припухлые, вяловатые конечности северных женщин моего прошлого, казались очень сильными и в то же время очень хрупкими, от тугих плеч до длинных, ухоженных ногтей, покрытых ярко-алым лаком. Мне вдруг захотелось почитать стихи:

Еще вчера два человека были незнакомы, и вот сейчас северянин читает южанке строки на таком далеком певучем языке, и южанка сжимает от волнения накрахмаленную салфетку в теряющих бронзовость пальцах.

После стихов и половины бутылки я потерял всякую ответственность за происходящее.

– Цирк продолжится, если только Вы выпьете со мною на брудершафт.

Мне показалось, что Изабель не поняла смысла этих слов, поэтому я попытался объяснить свое предложение по-английски. И тут же возникло ощущение, что сейчас девушка встанет и уйдет прочь, в сгущающийся сумрак густой каталонской ночи, не в силах помирить любопытство и исконную католическую целомудренность. Уголки её рта чуть заметно дрогнули, пальцы выпустили салфетку и, через минутную заминку, двинулись по направлению к изящной хрустальной рюмке, еще час назад наполненной искусным официантом.