Читать книгу Минзаг «Марти» - Виктор Старицын - Страница 8

После побудки Марти выбрал якорь и двинулся в открытое море, ведя когг на буксире. Держали экономичный ход 6 узлов. Погода была по-прежнему хорошей. Вскоре встретили небольшой трехмачтовый парусник. Очевидно, испанцы послали на разведку еще один корабль, пришедший к форту. Имея на буксире когг, играть в игры с испанцем было нецелесообразно. Вызванный на мостик Мякишев определил корабль как малую каравеллу, водоизмещением примерно 150 тонн. Как раз на таких Колумб и открыл Америку.

Сблизившись с ним до шести кабельтов, по отработанной методике сбили ему мачту, положили у бортов несколько фугасов. Легли в дрейф, спустили катер. Чтобы сразу лишить испанцев иллюзий, обстреляли осколочными снарядами из сорокапятки палубу и высокий ют испанца. Подошедшие катера добавили из пулеметов. Каравелла выкинула белый флаг. От испанцев потребовали закрыть пушечные порты, спустить шлюпку и подать буксирный конец на катер. Затем отбуксировали каравеллу к коггу и передали канат на когг. Десант на парусник не высаживали. Во избежание неожиданностей. Привязав каравеллу к коггу, снова дали ход 6 узлов. Вся история заняла три часа. Поведение испанцев постоянно контролировали сорокапяткой. Ночью каравеллу и когг вели прожекторами. Впрочем, впечатленные скорострельность и меткостью пушек, быстротой хода без парусов и ярким светом прожекторов ночью, испанцы не выкобенивались. Судовая радиостанция постоянно поддерживала связь с крепостью. Следующим утром Марти уже входил в бухту острова Бекия. Переход прошел без приключений.

Мещерский давно и тщательно изучил остров на всех имеющихся картах. Остров имел форму треугольника с длинной стороной, равной 13 км и высотой вершины, противоположной длинной стороне, равной 4 км. Короткие стороны имели длину 7 и 8 км. В длинной стороне треугольника, напротив вершины, как будто, кто-то выгрыз кусок в форме косого параллелепипеда размером 4 км на 4 км. Однако, большая часть образовавшейся бухты была занята мелководьями. Судовой ход в бухту подходил с запада. Глубоководная часть бухты имела размеры примерно 500 метров на 800 метров, причем глубина начиналась сразу от берега. Глубокая часть бухты была защищена от ветров берегами и отмелями со всех сторон, кроме западной. Впрочем, угловая ширина доступного ветрам и волнам сектора не превышала 15 градусов.

От противоположной вершины треугольника, лежащей на востоке, этот кто-то тоже отгрыз большой кусок, образовав бухту круглой формы диаметром почти 600 метров. Ветрам доступ в бухту был открыт только с севера в секторе примерно 20 градусов. В бухтах острова могло разместиться, кроме самого Марти, еще пара десятков парусников. По информации Брокгауза, в этих бухтах в 19 и 20 веках располагались базы китобоев. Южнее острова раполагалось несколько совсем маленьких островков – просто скал, торчащих из моря.

Войдя в большую бухту, Марти встал на якорь и спустил оба катера. Катера взяли на буксир парусники и приткнули их к берегу. Благо, был прилив. На баркасах перебросили на берег конвойников. Бойцы организовали оцепление по берегу вокруг каравеллы. Катера заняли позиции на флангах. Испанцы прятались в трюме и на палубу предусмотрительно не вылезали. Повторять прошлую ошибку с коггом никто не собирался. По паруснику стеганул пулемет с катера. Затем, по приказу командовавшего оцеплением Ягодина, два бойца из оцепления по очереди короткими очередями разрядили винтовки в борт парусника. Каждый опустошил обойму на 15 патронов. Наверняка, наблюдавшие за происходящим через пробоины в корпусе, испанцы должны были сделать правильные выводы. Бронебойные трехлинейные пули проходят в обычном грунте полтора метра. Деревянные борта парусника они должны были легко прошивать навылет. Мгновенно и часто появившиеся в бортах парусника аккуратные сквозные дырочки, через которые пробивался свет солнечного дня, должны были полностью исключить неправильные мысли у испанцев. Вполне возможно, что пули кого-нибудь зацепили. Криков раненых через толстые доски бортов и палуб все равно не было слышно.

Затем Ягодин через рупор предложил экипажу каравеллы с поднятыми руками и без оружия выходить на берег, обещая жизнь и хорошее питание. Испанцы на этот раз все поняли правильно. Вылезли из трюма, попрыгали за порт и побрели на берег. Их оказалось 38 человек. Один из них, назвавшийся главным бомбардиром, сообщил, что в трюме остались раненые и попросил оказать им помощь. По его словам, кроме него из командного состава никто не уцелел.

Конвой отогнал пленных в сторону от каравеллы. Шлюпки и баркасы перевозили с Марти на берег рабочие отряды. Перевезли разобранные телеги и инструмент. Катер высадил на каравеллу досмотровую партию. На борту обнаружилось 16 раненых и 37 трупов. Раненых перенесли на берег и вручили корабельным докторам. Крепость решили строить прямо на берегу бухты. На первый случай – небольшого размера: 600 на 200 метров. Три отряда приступили к рубке леса. С когга выгрузили «старых» испанцев, присоединили к ним новых, и отправили под конвоем копать траншею под частокол. Марти снялся с якоря и самым малым ходом двинулся вокруг острова. Штурмана занялись топосъемкой берега и визированием высот. Требовалось проверить точность карт и уточнить точки размещения артиллерии. За четыреста лет что-то могло измениться. Попутно промеряли глубины. В малой бухте заметили поселение аборигенов и лодки на берегу.

До конца дня Марти вернулся в бухту. Просеку под частокол шириной 30 метров уже вырубили и поставили первые 100 метров частокола. Мещерский допросил бомбардира с каравеллы. Тот рассказал, что провести разведку их капитана попросил комендант форта. Каравелла имела на борту 12 пушек, запас пороха и ядер. Груз – цемент, гвозди и подковы. Направлялись из Санто-Доминго в Куману. Назначил бомбардира главным над остатками экипажа каравеллы. Предупредил, что бежать с острова некуда. Пообещал после года работы отпустить всех на все четыре стороны. Взял для изучения бортовой журнал, изъял корабельную кассу. В кассе оказалось килограммов пять серебряных монет. Зато груз был очень полезным. Особенно цемент. Повторил бомбардиру старую легенду о прибытии с Камчатки.

На следующий день в лагерь заявился туземный вождь со свитой. Сначала долго приглядывался с ближайшего холма. Караульные их вовремя засекли, но, проинструктированные Мещерским, сделали вид, что не замечают. Вождя приняли со всем почетом. Отвезли на корабль. Угостили чаем с булочками. В высокой беседе вместе с Круминьшем и Мещерским принимали участие Аолиянь и Аймуяль, представленные как супруги вождей пришельцев. Язык племени очень походил на язык араваков с Тринидада. Вождь Калиматепель рассказал, что в племени около трехсот душ. Живут земледелием и рыбалкой, разводят коз и свиней. Выяснилось, что опыт взаимодействия с испанцами у племени имелся, причем негативный.

За последние годы к острову неоднократно приставали корабли, брали воду, выменивали продукты. Вождь с гордостью продемонстрировал разноцветные стеклянные бусы и серьги. Но, три года назад после бури к берегу пристал поврежденный корабль. Экипаж долго занимался ремонтом. А затем испанцы ворвались в деревню и увели два десятка женщин. Мужчины племени напали на испанцев, но девушек отбить не смогли, потеряли восьмерых воинов, и отступили, испугавшись грома ружей. Поэтому, вождь долго приглядывался, и подошел только тогда, когда увидел испанцев, работающих под конвоем.

Вождю подарили нож, обещали защиту от испанцев. Сторговали землю на берегу бухты за два ножа. Рассказали о выгодах, полученных племенем Петекотля. Девушки все подтверждали. Они весело лопотали с вождем, хвастались новыми белыми матросками, синими юбками и туфлями. В экипаже Марти обнаружились и сапожник и пара портных. Практически все гражданские специальности краснофлотцев оказались востребованы. Вождь воодушевился, обещал подумать насчет девушек, согласился поставлять фрукты, овощи, рыбу, мясо, батат. Обещал прислать 50 воинов на работы. На сем и расстались.

Пока не будут установлены береговые пушки, требовалось обеспечить охрану острова с моря. Мещерский принял решение восстановить каравеллу. Два оставшихся пятидесятисильных двигателя, изготовленных в мехцехе, могли обеспечить каравелле не менее 6 узлов хода. А при попутном ветре и до 14 узлов. Установив на нее сорокапятку, можно было получить великолепный, по нынешнему времени, сторожевик. Обсудив идею со стармехом, поручил ему разработку проекта, а реализацию – Болотникову, уже прочно взявшему на себя обязанности директора ремзавода. Для ремонта и переоборудования каравеллы решили использовать корабельных плотников и квалифицированных моряков из числа пленных. Все равно в команду каравеллы придется привлекать испанцев. Укомплектовать экипаж своими кадрами никакой возможности не было. Да и опыта работы с парусами не имел никто. Яхты и баркасы в счет не шли.

Посоветовавшись с Круминьшем, решили поручить командование каравеллой каперангу Железнову, который, единственный из состава экспедиции, так и не пристал ни к какому делу. Про себя Мещерский подумал: если не справится с каравеллой, задвинем его в завхозы. Ему же поручил подготовить предложения по комплектованию экипажа.

На следующий день туземцы принесли провизию и пригнали скот. Получили ножи, как и договаривались. Через два дня появился вождь с отцами семейств. Привели 26 девушек. Двоих вождь привел от себя лично и предложил в жены Круминьшу и Мещерскому. Как ни соблазнительно, но пришлось отказаться, сказав, что религия не позволяет брать двух жен. Зато, быстро вызвали в кают-компанию Болотникова и Звягинцева и тут же их сосватали. Вождь согласился. Приняли всех девушек, кроме четырех явных малолеток. Вождь пытался жульничать и набавлял девушкам возраст. Получив 11 ножей, Калиматепель обрадовался и поинтересовался, не примут ли уважаемые камчатцы вдов, оставшихся после битвы с испанцами. Да и других, тоже. Воины иногда тонули на рыбалке. Мещерский согласился посмотреть вдов, но ничего не обещал. На следующий день вождь привел 57 воинов на работы и 19 душ вдов. Осмотрев вдов с доктором, отобрали 14 дам помоложе. Встал вопрос о малолетних детях этих вдов. Мещерский уперся. Возиться с малолетками было совершенно некогда. Сошлись на том, что дети останутся в племени у родственников, но матери смогут их посещать, благо до селения от крепости было всего 4 километра.

Зато, Мещерскому пришла в голову светлая мысль. Брать малолеток – в данный момент не целесообразно. А что если набрать мальчиков – подростков лет 12 – 14, еще не посвященных в воины? Их уже можно будет использовать на легких работах, параллельно можно будет выучить их русскому языку, грамоте, арифметике в объеме начальной школы, а потом обучить рабочим специальностям. Всего лишь через два – три года это уже готовые подмастерья. А если надо, то и бойцы. И почему только мальчики? Девушки подростки тоже пригодятся, в тех же целях. Вскоре придется разворачивать и ткацкое и швейное производства, да и будущие жены мальчикам – подросткам подрастут уже знающими русский язык и квалифицированными.

Идею Мещерский тут же озвучил. Предложил вождю прислать детей 12 – 14 лет для использования на легких работах, пообещав после года работы за каждых двух подростков отдать один нож. Вождь сначала не поверил своему счастью, потом быстро согласился.

Из пятидесяти сильного парового двигателя и двух электромоторов собрали электростанцию и наладили ночное освещение стройплощадки.

За неделю поставили частокол, построили 4 угловые стрелковые башни. Установили электростанцию, наладили освещение. Начали вырубку леса вокруг крепости. Решили ограничиться расчисткой на 200 метров. Построили пилораму и начали разделку бревен на доски. Закончили рекогносцировку местности и выбрали точки для размещения орудий. На господствующей высоте севернее большой бухты и на высоте севернее малой бухты, решили установить стотридцатки. На возвышенных мысах северной и южной оконечностей острова разместить трехдюймовки. Эти четыре орудия будут накрывать перекрестным огнем все подходы к острову.

Моторная каравелла, названная «Авророй» успешно прошла ходовые испытания, показав под двумя моторами скорость 7 узлов. На кораблике заделали все пробоины, отремонтировали мачту и такелаж, разделили трюм водонепроницаемыми переборками на три отсека. Два паровых двигателя с гребными винтами на валах, установленные в кормовом отсеке, должны были, помимо всего прочего, обеспечить каравелле великолепную маневренность. Винты, валы, дейдвудные трубы и сальники скопировали с установленных на катерах. Топливный танк, сваренный из листового железа, разместили в носовом отсеке. Пушку установили на тумбе между грот и бизань мачтами.

Командир Железнов укомплектовал экипаж. Взял из экипажа Марти двоих артиллеристов с мамлеем Санниковым, троих мотористов с главстаршиной Паниным, штурмана лейтенанта Поломошнова, двоих сигнальщиков и двух бойцов с винтовками. Больше из экипажа ему не дали никого. Для работы с парусами с каравеллы взяли 12 матросов и боцмана с когга. На подсобные работы и для обучения на палубных матросов взяли 14 туземных воинов. Испанцам оружия не доверили. Туземцам дали ножи. Матросам с Марти – ножи и сабли. У командиров были штатные пистолеты, сабли и ножи. Такой расклад вооружения должен был исключить любые неожиданности со стороны испанцев.

Аврора встала на круглосуточную вахту вокруг острова. Старались ходить под парусами, для тренировки экипажа. В присутствии Мещерского провели стрельбы по береговой и по плавающей мишени. Результат был не очень. Все же каравелла – слишком неустойчивая платформа для орудия. Мещерский поставил задачу: научиться поражать цель размером с каравеллу на дистанции в одну милю. Выделил под это дело 25 снарядов и вызвал на борт начарта. Сокольский сказал, что все дело просто в навыке. Стреляли же из сорокапяток в русско-японскую войну с миноносцев, водоизмещением как раз в сто тонн. И попадали! Главное – не угодить в свой собственный такелаж. А канаты на паруснике натянуты часто. В конце концов, расчет пушки приноровился. Нужно было выбирать моменты, когда каравелла стояла на ровном киле. И в эти моменты мгновенно прицеливаться и стрелять. На третьем десятке снарядов стало получаться. Мещерский разрешил отстрелять еще десяток и на этом закончить. В конце концов, одиночный парусник Аврора утопит, а в эскадренном бою ей не участвовать. От любой эскадры она легко уйдет. Для серьезного боя есть Марти.

Первый и второй отряды были полностью задействованы на производстве. 9-го августа ремзавод наконец выдал двухсотсильный паровой двигатель. Его использовали, подключив к валу 4 электродвигателя, как береговую электростанцию, а попутно для наработки на отказ. Двигатель многократно ломался, его разбирали и ремонтировали. Затем ремзавод выдал еще две пилорамы. Досок требовалось много.

Острейшей проблемой стала нехватка листового железа. Металл в виде трофейных пушек в наличии имелся, но для изготовления листов не было оборудования. В механическом цехе запустили изготовление прокатного стана. Малокалиберную трофейную пушку раскалили до красна в электропечи, затем разогрели до расплава другую пушку и залили жидкое железо в жерло первой. После остывания получили заготовку для валка. Так изготовили шесть заготовок. Обработали на токарном станке и получил вал прокатного стана длиной 130 сантиметров и диаметром 20 сантиметров. Станины изготовили из частей минных транспортеров. Валы насадили на оси, попарно установили на станины с регулируемыми зазорами и подключили через редукторы тяговые электромоторы. Залили бетонные фундаменты. Вся работа заняла две недели. Очередную трофейную пушку разогрели, отковали прессом в плоские бруски, снова разогрели и запустили в трехступенчатый прокатный стан. Процесс пошел. Перестраивая зазоры валков, за пару десятков прогонов раскатали брусок в лист двухмиллиметровой толщины. Отработанную технологию поставили на поток.

Попутно запустили новую серию из четырех уже отработанных в производстве пятидесятисильных моторов. Болотников напомнил руководству, что завод то был авторемонтным. То есть, на его оборудовании можно было изготовить любую деталь грузовика, кроме двигателя. Имелся и комплект чертежей деталей грузовика ГАЗ-АА. Директор завода предложил изготовить все необходимые детали, из них собрать пару упрощенных грузовиков типа ГАЗ-АА и установить на них пятидесятисильные паровые двигатели. Грузовики очень помогут транспортировать пушки на позиции и ускорят переброску любых грузов и людей по острову. Круминьш и Мещерский согласились.

Один отряд перебросили с рубки леса на строительство блока зданий, аналогичного построенному в Сталинграде, но рассчитанному на 160 семей. Всю территорию крепости разделили на три блока размером 200 на 200 метров. Два блока запланировали сделать жилыми, а на третий перенести с Марти всё производство. Два отряда рубили просеки пятиметровой ширины ко всем артиллерийским позициям. Туземный отряд выравнивал и трамбовал на просеках грунт, превращая их в некое подобие дорог. Пленные испанцы расширяли вырубку вокруг крепости.

***

10-го августа к форту на Тринидаде подошел галеон с грузом серебра. Командир форта попросил капитана галеона разведать крепость пришельцев, о которой индейцы рассказывали всякие небылицы. Но, не скрыл, что, отправившиеся ранее на разведку когг и каравелла не вернулись. Капитан галеона не захотел подвергать опасности ценный груз, но обещал донести сообщение до губернатора. 13-го числа секретарь доложил губернатору сообщение о появлении на Тринидаде таинственных пришельцев и пропаже двух кораблей, направленных на разведку к крепости пришельцев. И напомнил донесение дона Эрнандо о таинственном железном корабле, встреченном у берегов Северной Америки. Губернатор граф Кастанеда Хуан Карлос сложил в уме эти два события и понял, что у него появилась серьезная проблема. Похоже, железный корабль из далекой Камчатки прибыл к берегам Вест-Индии не на разведку, а со значительно более серьезными намерениями. Через четыре дня небольшая эскадра из фрегата, когга и каравеллы вышла из Сан-Хуана и направилась к Тринидаду.

***

Круминьш наконец закончил разработку марксистской теории, применительно к новым условиям, и отправился в племя аборигенов воплощать теорию в жизнь. С собой взял Аолиянь, сотрудника торгпредства Дружкова, уже освоившего язык аборигенов и двух бойцов – конвойников с винтовками для безопасности. Вождь Калиматепель принял высокого гостя со всевозможным почетом. Был барабанный бой, танцы воинов и женщин у костра и пышный банкет. Гостям выделили отдельное жильё. Калиматепель без долгих размышлений согласился идти под руку Великого белого вождя. Попросил только разрешения туземцам посещать крепость ночью. Оказалось, из всех чудес, привнесенных в его мир пришельцами, самое большое впечатление на аборигенов произвел яркий ночной свет электроламп. Всё племя очень хотело посмотреть это чудо поближе, но опасалось разгневать пришельцев. Круминьш разъяснил, что приняв подданство Великого вождя, араваки имеют право посещать лагерь в любое время, в том числе ночью. Обещал, что, вскоре, все воины племени будут иметь не только железные ножи, но и железные топоры, лопаты и яркие ночные лампы. Для этого нужно только беспрекословно слушаться Великого вождя и старательно работать по его указаниям.

Калиматепель всё клятвенно обещал. Далее Круминьш заявил, что религию и шаманов в коммунистической республике не признают, а слушаются только комиссаров, толкующих Великое Учение коммунизма, и чтут его пророков Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Калиматепель выразил полную готовность изучать Великое Учение. Круминьш пообещал прислать в племя комиссара, который будет учить все племя Великому Учению. Но предупредил, что комиссар не потерпит наличия в племени шамана. Вождь тут же пообещал изгнать шамана. Однако, Великий вождь не хотел начинать внедрение коммунизма в племя с конфликта, и предложил назначить бывшего шамана помощником комиссара. А потом, когда бывший шаман изучит Учение, его произведут в младшие комиссары. Калиматепель на все согласился. За железные топоры он бы еще и не на такие жертвы пошел. Далее, Великий вождь разъяснил, что те араваки, кто хорошо изучит Учение, будут посвящены в комсомольцы – это младшие помощники комиссаров. А те комсомольцы, которые проявят особое усердие на службе Учению, будут посвящены в члены партии – старшие помощники комиссаров. А потом, за особые заслуги, и в комиссары!