Читать книгу Стражи Армады. Резус-фактор - Виктор Стрелков - Страница 5

Перебравшись в соседнее помещение, Стражи перетащили туда бочку для костра и поместили её под второй дырой в потолке, снабдив дымным теплом наблюдательное место на чердаке. Дэн помог обжить комнату, расставив ящики с припасами по-другому. Теперь они располагались в дальних от входа углах, позволяя без помех наблюдать за единственным входом. Окна на бывшем складе управления колхозной бригады не были предусмотрены. Импровизированный стол, собранный из пожарного щита и нескольких маленьких ящиков, в любой момент мог послужить баррикадой.

После обеда заварили кофе. Расположившись всё на тех же ящиках, смаковали горячий душистый напиток и слушали рассказ Дэна.

– Дэнчик, ты, по ходу, лажу какую-то нам гонишь. – Голова Скипа появилась из дыры в потолке. – Ты же про себя должен рассказывать, а не про какого-то Саньку…

– Погоди, Скип, – перебил его Клинч, наливая себе ещё кофе. – Ты в корне не прав, потому что не слышал, как Дэн ещё в самом начале сказал, что во всей этой истории четыре главных героя… Ведь так? – Он с надеждой посмотрел на парня.

– Верно.

– Четыре?.. – переспросил Скип.

– Санька, видимо, первый. – Клинч загнул длинный указательный палец. – Дэн, второй…

– Не совсем, – поправил его паренёк. – Но второй герой уже появлялся на сцене…

– И кто это? – Рус с нетерпением крутил в руках пустую кружку. – Аня? Антон?

– Ну конечно. – Дэн хлопнул ладонями по коленям. – Давайте, я сейчас перелистаю страницы книги сразу в конец. И мы все узнаем, что убивал… дворецкий, а помогал ему…

– Садовник?! – широко улыбаясь, предположил Рус.

– Правильно, – тоном преподавателя согласился Дэн. – Только тогда вы не поймёте, почему же мы с вами именно здесь встретились…

– Так! Засохли все! – прикрикнул на них Гриф и поправил ремень автомата. – Так кто ещё в этом замешан, Дэн?

– Спокойствие, только спокойствие. Ща всё расскажу…

* * *

Милена выбежала из здания больницы на улицу, и в лицо пахнуло туманной свежестью, а лёгкий ветерок тут же растрепал светло-русые волосы дорогого парика, унося вдаль последние надежды. Вставив наушники в уши, девушка включила плеер с несколькими гигабайтами «транса». Именно сейчас ей больше ничего не хотелось, кроме музыки. Девушка дошла до ближайшего скверика, где и уселась на лавочку. Милена закрыла глаза и погрузилась в музыку, льющуюся из наушников.

Ещё полтора года назад она и представить себе не могла, что все обернётся именно так. Беззаботное времяпрепровождение в клубах, ночная тусовочная жизнь в обществе таких же заброшенных детей богатеев северной столицы России сразу отодвинулась на второй план. С родителями, вечно занятыми людьми, она виделась только на официальных собраниях всего семейства по особым случаям. И вдруг такое… Её болезнь долгое время никак не проявляла себя, а потом началось: постоянная усталость, сонливость, головная боль и неизвестно по каким причинам стабильно повышенная температура. Тогда Мила и решила пройти полное медицинское обследование, результатом которого стал страшный диагноз – рак костного мозга…

Это прозвучало как приговор. Мать с отцом, посмотрев на листок с диагнозом, тут же бросились звонить. Все их усилия оказались жалкими и безрезультатными. Оказалось, что деньги решают не всё. Милена с родителями объехала полмира, но проблема оказалась неразрешимой, и девушка настояла на возвращении домой. Никто не хотел браться за столь безнадёжное дело, а там, где ей все-таки предлагали услуги, требовали огромных денег, но не давали абсолютно никаких гарантий. Болезнь тем временем стремительно прогрессировала.

Надежду Мила не теряла и не собиралась сдаваться, но поиски решения проблемы отнимали все силы.

И вот однажды, при подготовке документов для загородного пансионата, один из докторов, войдя в её положение, вывел девушку из кабинета, чтобы медсестра не услышала лишнее, и, воровато озираясь, посоветовал ехать на юг Беларуси. Именно там, с его слов, находилась больница, где один доктор подобные вещи лечил при помощи новейших и почти мистических методов.

– Это ваш последний шанс, – сказал он, немного грустно улыбнувшись под седыми усами, – попытайтесь обратиться туда.

– Я поеду, – утвердительно кивнула Мила.

– Отлично. – Врач быстро написал что-то на обороте её амбулаторной карты. – Это телефон клиники, найдёте доктора Жарова. Артёма… эх, отчество запамятовал. В общем, доктора Жарова… – Он кисло улыбнулся и, озираясь по сторонам, поспешил в кабинет.

Получив коряво выведенными на бумаге цифрами очередную и, наверное, уже последнюю надежду на выздоровление, девушка, ничего не сказав родителям, побежала по дороге в загородную лечебницу. Возвращение за заграничным паспортом, поиск денег и дорога до Гомеля не отняли много времени. Ночной город встретил Милу чистотой и пустыми улицами с редкими автомобилями, которые словно старались не нарушать общую тишину. Казалось, что населённый пункт вымер, как большинство соседних поселений. Такое впечатление оставалось до тех пор, пока между свинцовыми тучами и горизонтом не показалось утреннее солнце. Девушка набрала номер телефона из автомата прямо в здании вокзала. Вежливый мужской голос учтиво сказал ей точный адрес.

Мила быстро добралась до здания клиники и вошла внутрь. Все чистенько, аккуратненько, тут и там снуют медсестры и врачи в белоснежных халатах. Больных тут, казалось, было не так уж и много. В регистратуре девушку встретил лучезарной улыбкой хорошо одетый молодой человек с явной наклонностью к нетрадиционной ориентации. Но чувствовалось в нём что-то чуждое безобидным, по сути, гомосексуалистам. Слишком фальшиво выглядела радость на его лице от встречи с Милой, особенно когда она показала надпись на обороте медицинской карты. Отличать фальшь в улыбках и взглядах она научилась ещё в те разгульные времена, когда не было в её жизни страшного диагноза. Из-за этой интуитивной способности девушка не могла долго находиться среди людей, носивших маски в прямом и переносном смыслах. Она выдернула из уха один наушник, оставляя второй, чтобы не расставаться совсем с отзвуком ритма прошлой жизни. Так легче было мириться с раздражающей манерностью администратора. Он, на удивление, быстро выписал все данные из её истории болезни в новую карту, а затем лично проводил девушку в кабинет, который находился на втором этаже. Тут она и должна была пройти осмотр.

Кабинет был обставлен до безобразия скудно и сухо: письменный стол, два стула, кушетка и шкаф со стеклянными дверцами. Всё выглядело чистым. Доктор в белом халате практически сливался со стенами комнаты. Его идеальная белоснежная улыбка казалась наигранной. Устремив на пациентку изучающий взгляд, тихо, будто боясь нарушить окружающую тишину, он сказал:

– У вас есть направление к нам?

– Да… – Мила протянула свою старую амбулаторную карту. – На полное обследование.

– Что ж, тогда давайте начнём…

Доктор долго изучал её документы. Спустя какое-то время на его лице застыло выражение обречённости.

– Что-то не так с моими анализами? – не сдержалась девушка.

– Да что тут может быть?.. – Доктор протянул больной её медкарту, в которой нечитаемым почерком врачи уже давно всё написали: о диагнозе, о стадии болезни, о необходимом лечении и прочее.

– И?.. – с исчезающей надеждой в голосе и в глазах проронила она, неотрывно глядя на врача.

– В вашем случае… Мы не можем помочь…

– Но мне сказали обратное! И по телефону уверяли, что это для вас не проблема! – Милка встала со стула.

– Я не говорю, что вы безнадёжны. – Доктор, испугавшись её взгляда, отступил к двери смежной комнаты и быстро заговорил. – Мы могли бы помочь, если бы год назад нашу клинику не покинул доктор Жаров. У него есть экспериментальные методы. Просто Минздрав не дал ему лицензию на проведение этих процедур. Жаров хлопнул дверью и ушёл от нас…

– Но почему по телефону мне не сказали об этом сразу?! – Она готова была кинуться на врача.

– Так вы, девушка, тоже не сказали, что вы к Жарову… – Он нащупал за спиной ручку двери.

– Где он?!

– Я… я не знаю… – И, не дожидаясь следующей реплики, доктор выскочил из кабинета.

Удар сердца, ещё удар и ещё, в глазах всё потемнело. Милка села на кафельный пол рядом со своей спортивной сумкой и тихо заплакала…

* * *

Девушка задремала, пригревшись на солнышке, под любимую музыку, спасавшую в последнее время от депрессии. Сон был настолько крепким, что сквозь него Мила не сразу почувствовала, как её дёргают за край спортивной куртки. С неохотой она открыла глаза и выдернула один наушник.

– Тётю, а тётю, – детский голосок окончательно вернул Милу в реальность. – Тётю, у вас телефон звонит.

Мальчик лет шести указал на сумку. Девушка удивлённо посмотрела на ребёнка, потом на внешний клапан сумки, осторожно достала старенький кнопочный аппарат, который разрывался от звонка. Пацанёнок, радостно подпрыгивая, побежал к соседней скамье.

– Да? – осторожно произнесла она, поднеся телефон к уху.

– Милена? – прозвучал в динамике приятный бархатный голос.

– Да. А вы, собственно…

– Не перебивайте и слушайте. Я Артём Константинович Жаров, доктор, с которым вы так и не встретились. Евгений мне рассказал о вашей проблеме. И знаете, что?

– Вы, конечно, не сможете мне помочь… – высказала свою догадку Милена.

– Отнюдь. Очень даже могу. Знаете…

– Честно? – тихо спросила она, уже не слушая доктора. В глазах снова потемнело, голова закружилась, руки и ноги стали ватными, а грудь сдавило. Судорожно глотая воздух пересохшими губами, Милена постепенно вернула себе контроль над чувствами.

– …Да, к моему сожалению, не все в министерстве согласились… – донеслось из динамика.

– Простите… – перебила она продолжавшего говорить доктора. – Простите, но я… я не поняла. Нет, не так. Я не расслышала. У вас есть лекарство?

– Ничего, Милена, – снисходительно ответил Жаров. – Прекрасно вас понимаю. Для вас услышать такую новость и сразу осознать её – сложно. Повторяю: да, у меня есть вакцина, которая способна полностью избавить ваш организм от болезни.

– И сколько это будет…

– Постойте, Милена! – Он резко перервал её вопрос. – Это не телефонный разговор, и не в таком состоянии, как у вас. Давайте, вы приедете ко мне, и мы в спокойной обстановке всё обсудим.

– Хорошо. Где вас искать?

– Меня не надо искать. Вас мой водитель доставит. Вы сейчас где находитесь?

– Я?.. – девушка встала и оглянулась.

Улица с аккуратными тротуарами. С противоположной стороны стена разноцветных заборов частного сектора, с другой – импровизированный сквер перед трёхэтажными домами. Взгляд остановился на вывеске частной клиники где-то в начале улицы.

– Я недалеко от вашей бывшей больницы. Тут лавочки под деревьями…

– А! Знаю я это место. Будьте там, скоро мой водитель вас найдёт.

– Хорошо. – Милена села обратно на лавочку. – Я буду с большой спортивной сумкой, на мне розовый костюм с белыми вставками…

– Ага, я понял. Так и передам ему. Ждите.

И в трубке зазвучали короткие гудки. Милка машинально отключила телефон и положила его обратно в сумку.

В голове, на удивление, не было ни мыслей, ни эмоций, поэтому девушка просто откинулась на изогнутую спинку лавочки и вернула наушники на место. Включив плеер, позволила ему автоматически выбирать музыку, задав режим «случайного трека». Он всегда угадывал её настроение, запуская подходящую мелодию. Ждать долго не пришлось. Разбрызгав ближайшую лужу, перед ней остановился чёрный тонированный внедорожник. Опустив стекло пассажирской двери, водитель пробасил:

– Ты девушка со спортивной сумкой?

– Что, простите? – Милка остановила музыку в плеере.

– Ты девушка со спортивной сумкой? – сухо повторил мужик.

– А вы от доктора Жарова? – ответила она вопросом на вопрос.

– Залазь! – буркнул водитель.

Нарушив несколько раз правила дорожного движения, автомобиль выехал из города. За окном проносились поля нежно-зеленого цвета. Затем они сменились стеной соснового леса. Милена почти не следила за дорогой, её мысли летели быстрее машины. Несмотря ни на что, её примут!

* * *

Прошло больше часа, прежде чем машина, урча двигателем, въехала через ворота во двор деревенского дома. Девушке показалось странным, что, имея такую машину и водителя, доктор жил в стареньком кирпичном домике.

Внутреннее убранство дома тоже не блистало роскошью. Её провели в дальнюю комнату и предложили сесть на облезлый диван. Оставив Милу одну, водитель удалился, закрыв за собой дверь. Она стала разглядывать помещение: простенькие бесцветные обои, подвесной потолок с тремя светильниками, темно-бордовый линолеум и одинокий диван у стены. Она плюхнулась на него прямо в обуви, бросила рядом сумку. Душа от переполнявшей её радости рвалась на волю, и хотелось петь. Она снова включила плеер.

Милу отвлекло Нечто, появившееся в проёме открытой двери. По-другому это сложно было назвать. Оно состояло из адской смеси безвкусия и кича: на ногах лакированные ботинки-лодочки; женские облегающие брюки «стрейч», которые поддерживал широкий блестящий ремень с бляхой, усыпанной стразами; заправленная в брюки мужская сорочка в тоненькую полоску; на очень коротко стриженной голове красовался длинный чуб, закрывавший половину лба. Не хватало лишь эполет и серьги в ухе. В клинике этот парень, одетый в белый халат и скрывающий под шапочкой чуб, выглядел намного скромнее.

– Добры дзень[4], – нараспев произнёс он, дождавшись, когда девушка снимет наушники. – Можешь звать меня Жоржем. А тебя зовут…

– Я тебя помню, – её слова прозвучали угрожающе.

– …Милена Борисовна… – оборвал он её фразу, пытаясь осмыслить сказанное девушкой, но быстро совладал с чувствами. – Доктор приедет утром. К сожалению, у меня свободна только эта комната… с твоего позволения, я откланяюсь, спокойной ночи.

Жорж закрыл за собой дверь. Щёлкнул два раза замок. Спустя минуту выключился свет. Спать пока не хотелось, и Мила стала вспоминать прошедший день. Успокоившись, она сообразила, что в комнате нет окна. От этой новости, словно потревоженный рой пчёл, мысли снова заметались в голове. Музыка уже не помогала в усмирении буйной фантазии. Она выключила плеер и провалилась в тишину, которую вскоре нарушили доносившиеся из соседней комнаты голоса. Отбросив страхи и сомнения, Милена с интересом прильнула ухом к прохладному дереву запертой двери.

– …когда-то. Белый, я ваще без памяти, зачем надо было палить эту хату. – Голос тембром и интонацией был похож на голос Жоржа, только не хватало его наигранной певучести.

– Жек, я что, в курсах? – пробасил его собеседник. – Мне про что сказал по телефону Айболит – то я и привёз. Хорошо, она молчала. Прошлые тарахтели без умолку. Думал, я их… не довезу.

– Думал он. Я в шоке с тебя! А сначала звякнуть мне – не судьба была? Мужлан… блин.

– А у тебя есть другой телефон?

– Блин горелый! Точно…

– Ну и как, Жек, мне надо было поступить?

– Лады, Белый. Уболтал. Дай лучше телефон.

– На фига?

– Константиновичу позвоню. «Материал» прибыл, и что теперь делать? Ждать или сразу в лабораторию везти? Он ведь с вояками договаривается. Если что, её надо успокоить. Ты ж помнишь, как последняя наша цыпа скопытилась с первой же дозы?

– Да… Помню…

– Ты чего?

– Классная девушка была. Такая…

– Ну, и что ты? Взял бы её и… На той хате диван раскладывается.

– Не, Жека, я так не могу…

– Ну и ходи тогда вечным… Да, Артём Константинович…

Голос Жеки резко стих. Видимо, телефонный разговор продолжился уже в другой комнате. Белый же громко вздохнул и, скрипя половицами, тоже удалился.

Милка уткнулась головой в дверь. Отрезвление приходило быстро и весьма болезненно. Ума хватило сложить «два плюс два»: лишение доктора лицензии, желание срочно видеть её, типа, для разговора, затем этот дом в затерянной среди леса деревне, а самый тревожный звоночек – закрытая дверь комнаты, где нет окон. Теперь ещё и этот странный диалог…

Осталось решить – что делать дальше?

* * *

Её разбудили загоревшийся свет и звук открывающегося дверного замка. Она вскочила. На пороге стоял Жорж, за его спиной возвышался Белый.

– Как спалось, Милена? Разрешите сгладить наш… слегка неудачный приём? Горячий кофе… для вас.

Он пропустил вперёд верзилу с журнальным столиком в руках, где дымилась чашка горячего кофе и лежал на тарелке кусок магазинного пирога.

– Могу я привести себя в божеский вид? – жалостливым голосом заговорила Мила, провожая взглядом Белого, поставившего перед ней столик и вернувшегося затем к двери.

– Нет, – перебил Белый открывшего было рот Жоржа.

– Нет? Почему? – синхронно спросили его Мила и Жорж.

– Не велено выпускать до звонка… Доктора…

Жорж вытолкал верзилу и, скривившись в улыбке, закрыл дверь. Девушка, обдумав за ночь своё положение, понимала, что она находится в плену. Умирать на голодный желудок не хотелось, и ещё дурманящий аромат свежемолотого кофе уговаривал сначала позавтракать, а уж потом думать о том, что делать дальше. Только сейчас инстинкт самосохранения требовал терпеть голод. Сглотнув, Милена достала зеркальце и осмотрела своё лицо. Нет больше прежней природной красоты, лишь серая кожа и синяки под глазами. Она прикусила губу, чтоб не разреветься в голос. И ещё этот запах кофе. Горячего кофе. Балаган мыслей вдруг сменился одной, неожиданно пришедшей в голову идеей. Девушка подошла к двери и трижды стукнула по ней ногой.

– Что ещё? – донёсся приглушённый дверью бас Белого.

– Мне в туалет надо.

– А мине не надо…

– Тогда я сделаю это прямо здесь!

– Бушь убирать! – сказал Белый, и его шаги удалились.

Милка в порыве гнева принялась молотить кулачками по двери и кричать:

– Свободу попугаям! – Смирившись с положением жертвы, она, однако, решила не терять чувства юмора.

Неожиданно дверь открылась и, оттолкнув девушку, Белый поставил перед ней пустое ведро. Она удивлённо посмотрела на верзилу.

– Вот сюда, – сказал он, не двигаясь с места.

– Могу я это сделать одна?

– Позовёшь, – буркнул верзила, закрывая дверь.

Выждав минуту, она перенесла ведро к дивану и громко сообщила, что закончила. Вошёл Белый и, продолжая что-то бормотать, направился к ней. Мила схватила чашку с кофе и кинула в верзилу, а затем с силой толкнула журнальный столик ему под ноги.

Пытаясь увернуться от горячего кофе и столика, он запутался в своих же ногах и рухнул рядом с диваном. Девушка подхватила сумку и подбежала к двери, но там уже появился Жорж. Выставив перед собой руку, она налетела на него. Его нос уткнулся в её ладонь. Характерный звук сломанного хряща добавил Милене адреналина. Мозг стал соображать быстрее. Под громкий мат Белого и дикий вой Жеки девушка ринулась в прихожую. Там, на старенькой больничной тумбочке, она увидела оставленные водителем ключи от машины. Схватив их, она выбежала во двор и быстро прыгнула в салон автомобиля.

Чёрный внедорожник с рёвом выбил ворота и задом выехал на улицу. Ловко развернувшись на узкой полоске потрескавшегося асфальта, Милена направила машину прочь от дома-западни.

Уже через полчаса девушка пожалела, что не обращала внимания на дорожные указатели, потому что стены леса, между которыми она ехала, всё не заканчивались. А вскоре действие адреналина пошло на убыль. Милена, потеряв сознание, отпустила руль, и машина съехала на обочину.

* * *

Очнулась девушка, когда оранжевые лучи вечернего солнца, выглянув из-под тяжелых серых туч, ослепили её. Грудь и голова болели, и поэтому Милка не сразу поняла, где находится. Сработавшая подушка безопасности спасла ей жизнь, когда машина врезалась в ближайшее от дороги дерево. Но сейчас ремень безопасности и сдутая ткань подушки мешали. Вызволив себя из очередного плена, Милка перекинула лямку спортивной сумки через плечо и медленно побрела дальше по дороге – в закат, наудачу. А за поворотом ей навстречу мчалось такси. Она подняла руку, и машина остановилась.

– Мне в Гомель надо, – сказала девушка в открытое окно.

– Но до него больше сотни километров… – настороженно ответил водитель.

– По фигу. Плачу двойную таксу.

– Моя машина к вашим услугам! – Настроение мужика моментально изменилось.

Милка залезла на заднее сиденье, бросила сумку рядом. Автомобиль развернулся и поехал обратно, увозя бывшую пленницу всё дальше от места аварии. Водитель поначалу пытался завязать разговор с пассажиркой, но та отвечала односложно, а вскоре и вовсе замолчала. Так, под шелест шин и урчание двигателя, они приехали в небольшой городок, где малоэтажные панельные здания чередовались со старыми деревенскими домиками.

На одном из перекрёстков таксист остановился, пропуская двух женщин. Милку тут же привлекла в наступивших сумерках ярко мигающая неоновыми огнями вывеска бара – «Берлога». Желудок умоляюще заурчал, и девушка уже не могла ему сопротивляться.

– Я выйду тут.

– Но мы же… – удивился таксист.

– Сдачи не надо. – Волшебные слова, подкреплённые стодолларовой купюрой, всегда помогали. – И ещё, – забирая с заднего сиденья сумку, добавила девушка, – вы никого не подбирали сегодня на дороге.

– Пф-ф-ф… – протянул таксист, увидев номинал банкноты. – Я вообще сегодня из города не выезжал!

Не включая поворотник, машина свернула направо и пропала в темноте плохо освещённой улицы.

* * *

У входа стояли два мордоворота в потёртых коричневых плащах. Они о чем-то оживлённо беседовали, но, увидев девушку, сразу затихли, бросая на незнакомку удивлённые, изучающие взгляды. Один ухмыльнулся, но Мила не обратила на это внимания – голод и усталость делали своё дело.

Она зашла в бар. Сигаретный дым клубился в воздухе, неприятно пахло перегаром и чем-то кислым. В помещении царил полумрак, рассмотреть что-либо казалось делом сложным, а через слёзную пелену – совсем нереальным. Народа в кабаке практически не было. Двое бомжеватой наружности мужиков сидели почти у самого входа; ещё один занимал столик в дальнем углу. Его силуэт был едва различим в полутьме накуренного помещения.

Девушка приблизилась к барной стойке и, шмыгая носом, взгромоздилась на стул. Бармен – мужчина высокий, жилистый, с длинными волосами и одетый под байкера – удивлённо посмотрел на заплаканную посетительницу. Видно, такие гости посещали заведение крайне редко. Но Миле было на это наплевать.

– Чего… Гм… – Бармен запнулся от вида посетительницы. – Будешь что-то заказывать? Может, пивка?

– Нет. Есть хочу… – кое-как проговорила девушка, подавляя очередной спазм.

– Чебуреки, хот-доги… – Он снова внимательно посмотрел на неё. – Чипсы, орешки…

– Чебуреки с мясом?

– Угу.

– Тогда два чебурека. Разогреть. И бутылку минералки, – спокойным голосом произнесла Милена, будто делала заказ в ресторане.

Бармен хмыкнул, но поставил перед девушкой чистый стакан. Стук стеклянного донышка по столешнице совпал со звуком открытой с ноги двери. В бар ввалились двое парней, одетых для такого заведения слишком прилично. Первым шагал атлетически сложенный крепыш, который, видимо, и пнул дверь. Спокойно осмотрев зал, он двинулся к стоявшему за стойкой бармену:

– Захар! Дай колоду!

– Крайнюю потерял? – недовольно спросил хозяин заведения, продолжая кружить возле Милены.

– Нет… – Парень достал из нагрудного кармана куртки старую колоду карт и бросил её на стойку. – Один терпила её ножичком попортил.

– Да, Лёха отжигал сегодня! – подтвердил подошедший следом браток. – Тот моральный урод решил, что перо ему поможет! Ха! Ха! А вот уж хрен ему промеж лопаток! Это карты Джокеру помогли…

– Потухни, Зям… – Лёха прервал хвалебный поток товарища и обратился уже к бармену: – Так ты дашь карты или где?

– Похоже, он не слышит тебя… Джо, а давай я Захару уши почищу девятым калибром? – Товарищ Лёхи перегнулся через стойку и ткнул пальцем в спину бармена.

От неожиданности тот выронил тарелку с чебуреками, которые собирался поставить в микроволновку. Резко повернувшись, он схватил парня за руку, подтянул его поближе к себе и отвесил звонкий подзатыльник:

– Охренел совсем! Шутник фигов. Давно от брата не получал?

– Тих, тих, тихо… Захар. Он это не со зла, а токмо волею большой радости за мя, – быстро и нараспев заговорил Лёха, перетягивая товарища к себе.

– У-у-у… – Бармен отпустил парня и замахнулся теперь уже на обоих. – Дети… Послал же бог вас по мою душу…

– Ну, дядь, прости засранцев! – не унимался Лёха, изображая шкодливого подростка.

– Простить? – переспросил бармен, опустив руку. – Хорошо. Весь её ужин за твой счёт.

Лёха и Зяма посмотрели в сторону дальнего края стойки, куда указал хозяин заведения. Там в гордом одиночестве, со стаканом минеральной воды в руках, вполоборота сидела Милена.

– Не вопрос… – тихо проговорил Лёха. – Только новые карты дай.

– На! – Захар открыл ящик стола и положил перед парнем запечатанную колоду дорогих карт.

Тот, не отводя взгляда от девушки, схватил коробку, словно это была его последняя надежда на спасение. Поддев ногтем клапан, открыл его и одним движением вытряхнул карты себе на ладонь. Отбросив пустую упаковку, Лёха ловко перетасовал колоду. Помедлив мгновение, положил карты на стойку.

– Сдвинь.

Бармен стукнул пальцем по рубашке верхней карты.

– Верю…

Алексей хмыкнул и вытянул одну карту. Тут же браток склонился над ней.

– Тож не твоя?.. – удивился Зяма.

– Они все мои… И эта Дама бубён тоже, – с лёгким оттенком гордости ответил Лёха.

Бросив взгляд на карту, парень убрал её обратно в колоду и продолжил рассматривать выделяющуюся из общего антуража заведения посетительницу.

– Кто такая? – спросил Лёха у бармена, который уже подал девушке другие чебуреки.

– А я почём знаю? Прямо перед вами пришла. Заказала поесть и воды.

– Воды? Странно… Костюмчик-то дорогой. Ладно. – Он отвлёкся от девушки и посмотрел на бармена. – Стакан здесь?

– Вон он сидит. – Захар указал на дальний столик.

– Зям, дай мне минуту. Эх, пойду зажгу, пока масть прёт… – И уверенным шагом направился к девушке. – Привет, что делаешь? – начал он разговор с банальности.

– Жду трамвая, – спокойно ответила незнакомка, прожевав кусок чебурека.

– Э-э-э… – На мгновение Лёха замешкался, но тут же улыбнулся. – Понял… И что, долго не подъезжает?

– Я только пришла.

– И уже начала с… – Парень взял надкушенный чебурек и понюхал. – Захар! Ты почто приличную девушку травишь?

– Это когда у тёти Зои плохие чебуреки были? – ответил бармен.

– Но они же вчерашние!

– А у меня бар не пять звёзд!

– Ясно с тобой всё! Я за это платить не буду… – И тарелка с чебуреками полетела в мусорное ведро, стоявшее под барной стойкой.

– Нет, оставь, я есть хочу! – Самообладание подвело Милу. Ситуация напомнила прошлую жизнь, и боль, вроде отпустившая её, вернулась.

– Есть? Так мы это… Ща нарисуем! – Лёха оживился. – Тока я метнусь по одному делу и помогу ждать трамвай. Лады?

– Слышь, харэ. Давай вот без всего этого. – Она допила воду. – Без расшаркивания.

– Ноу проблем! А тя…

– Мила, – перебив его, сухо ответила девушка.

– Клёво. А я Лёха Джокер… – Он повернулся к бармену. – Захар, сделай пива для девушки. Только того самого пива.

Пока бармен суетился, наливая, Лёха снова заговорил с Милой:

– Надеюсь, ты не уедешь на трамвае без меня?

Девушка хмыкнула, внимательно разглядывая назойливого кавалера, и оторвала взгляд лишь тогда, когда перед ней поставили запотевшую кружку пива, из которой она, не раздумывая, сделала несколько жадных глотков. Затем Мила медленно вернула кружку на стойку и, улыбаясь, отрицательно мотнула головой. А он, понимая, что не может оторваться от её опьяняющих своей красотой глаз, улыбнулся в ответ и позвал своего товарища.

Они вместе удалились в дальний тёмный угол бара.

– Что, Джокер? Карта не прёт, когда баба глазами пуговку на штанах расстёгивает? – донеслось ему навстречу.

– Стакан, ты… мудак! Совсем страх потерял?! – прохрипел Зяма, хватая одной рукой остряка за воротник плаща и вытаскивая из-за стола. – Я тебя за одни эти слова заставлю ща пол языком вылизывать!

– Пусть сначала за бабки ответит, – охладил его пыл Лёха.

– А! Ну, да… Всё! Я понял… – Зяма отпустил ворот, и Стакан сел на место.

– Сколько ещё раз тебе, ушлёпку, повторять?! Бабосы ты уже два дня назад должен был вернуть! – Лёха подвинул стул и разместился напротив собеседника.

– Верно, – поправив воротник, спокойно сказал мужчина, – должен. Но понимаете ли, господа каталы, времена сейчас такие… Как Косого успокоили… В общем, нет у меня денег.

– Серёга, ты совсем хворый, а?! Петь про то, что у тебя нету денег, фальцетом захотел? Стоят ли твои «фаберже» припрятанных кубышек с артами? Ты, Стакан, хотя бы понимаешь остатками своих мозгов, что завтра вечером уже будешь должен не мне? Они ж тебя на запчасти разберут и сделают это получше твоих аномалий! – как можно убедительней пояснил Лёха.

– Но у меня действительно сейчас денег нет…

Зяма замахнулся на Сергея, но тот даже не шелохнулся, лишь отвёл взгляд.

– Спокойно! – Лёха перехватил руку Зямы. – Стакан – мужик понятливый. Ведь так? – Он посмотрел на сидящего рядом Стакана, и тот кивнул в ответ. – Тогда слушай и запоминай. Даём тебе ещё сутки, потом за бабки перед Паханом будешь отвечать. Нет налички – давай артефакты, только заранее предупреди, мне с барыгой ещё перетереть надо будет.

– Арты, говоришь? Так за ними за Рубеж надо идти…

– Надо? Так иди в Зону свою проклятую! Но деньги чтоб были! – Лёха стукнул по столу кулаком.

– Я ведь могу там и пропасть…

– Не можешь… – Лёха зло улыбнулся. – У тебя здесь баба остаётся…

– Ах, вы ж гады! – закричал Стакан, вскакивая, но удар в челюсть вернул его на место.

– Двадцать четыре часа! – быстро проговорил Лёха, заканчивая разговор.

Уже собираясь уйти, он молча достал карту из колоды и показал её Стакану:

– Не умеешь играть, не садись за стол. Судьба таких ошибок не прощает.

Убрав карту обратно в колоду и перетасовав, он снова направился к барной стойке. За ним поспешил Зяма, разминая отбитую руку.

– Постой, Джокер. – Уже возле девушки он остановил Лёху.

– Ну…

– Туз пик – это же к смерти. Как тогда он нам деньги отдаст?..

– Расслабься… – Лёха хлопнул его по плечу. – Эту карту кто достал? Я? Правильно. Спецом это. Пускай подумает о грешной своей судьбе. Меня другое беспокоит… Через день из-за Рубежа будут сквозить сталкеры. Куда они пойдут?

– Сюда, – удивлённо ответил Зяма.

– Почти прямым путём! А нам главное что?..

– …Шо?

– Чтоб лохов побольше было! Стакан же сам и предложит развести на партейку вернувшихся. Под это дело и молодняк подтянется…

– А-а-а… – сообразив, о чём речь, протянул Зяма. – Но должен же он?

– Что должен – отдаст. Нет, да и чёрт с ним! Там того долга… – Лёха повернулся к ожидавшей его Миле и спросил у неё: – Не в деньгах счастье, правда?

Она, подумав немного, утвердительно кивнула. Лёха, вновь увидев её зелёные глаза, чуть не забыл обо всём на свете.

– Поехали? – она прервала вопросом его полёт фантазии.

– Поехали?.. – переспросил он, но тут же вспомнил, о чем шла речь. – А! Ужинать! Прошу. – Он пропустил девушку вперёд.

– Но прежде можно вопрос? – спросила Мила. – Это кто? – Она кивнула в сторону Стакана, всё ещё сидевшего в углу и колючими глазами следящего за Лёхой.

– Он? Сталкер. – Брови девушки чуть сдвинулись, и парень счёл должным пояснить: – Они мародёры и любители халявы. Мила, давай в более спокойном месте поговорим?

Она промолчала и, задумавшись, направилась к выходу. Ей сейчас было всё равно, куда и с кем ехать, главное – чувствовать защищённость. Ведь этот провинциальный парень с его непосредственностью сумел за несколько секунд вытащить Милену из той раковины, в которую она забралась, и дал почувствовать толику спокойствия. Этого пока ещё никому не удавалось.

Лёха забрал сумку девушки и махнул рукой товарищу, чтобы тот не ждал. Оказавшись на улице, он поймал такси, которое унесло их прочь от затхлой забегаловки.

* * *

Ресторанчик, в который они приехали, оказался совсем маленьким, но его обстановка заметно выигрывала по сравнению с покинутым баром: всё чистенько, опрятно, на столиках белые скатерти и кружевные салфетки, маленькие круглые букетики и горящие свечи. Из динамиков, висящих под потолком, доносилась негромкая российская рок-музыка.

Они заняли столик в углу. Лёха откинулся на спинку стула, а девушка задумалась над тем, подходит ли её одежда для пребывания в таком месте. Не спрашивая разрешения у парня, она подхватила сумку и быстро направилась в уборную. Там она сменила розовый спортивный костюм на лёгкую тунику и лосины, остановилась перед зеркалом и чуть снова не расплакалась – ей сейчас бы пудру, чтобы скрыть эту чёртову бледность! Журчание воды из открытого крана постепенно успокоило. Решив, что всё это уже не важно, она умылась холодной водой и уверенным шагом направилась к новому знакомому.

Он как раз закончил диктовать официанту заказ. Потянулось неспешное ожидание первых заказанных блюд. Внезапно Милена сообразила, что Лёша смотрит на неё, ни на секунду не отводя глаз. Она поймала его взгляд, и в горле пересохло, а сердце затряслось от страха. Будто кто-то подкрался сзади и стоит, готовый нанести удар по затылку, а она сделать ничего не может. Ни обернуться, ни закричать… «Может, он маньяк? Ведь жертвы всегда себя чувствуют рядом с ними, как под охраной… – пронеслось в голове у Милы. – Вон, взгляд какой дикий». Она прищурилась, но глаз не отвела. Тут подошёл официант, поставил на столик бутылку красного вина и пару бокалов, которые сразу же наполнил. Рядом расположил блюдо с закусками: канапе и фрукты. Девушка пригубила вино. Никогда особо никого не смущавшаяся, при Лёхе она отчего-то робела. Однако спиртное на голодный желудок сделало своё дело, и язык Милы начал работать в автономном режиме.

– Не боишься глаза стереть? – насмешливо спросила она.

Лёша улыбнулся. Милена поёжилась – зрелище почему-то напомнило ей сцены из фильмов ужасов. «Сейчас предложит выйти, а там нож из кармана…» – подумала она, ощущая бегающие по спине мурашки.

– Чёрт, не могу молчать! – Лёха тоже поднял бокал. – За тебя, Милена! За твою красоту! – провозгласил он и залпом выпил вино.

Затем он снова уставился на Милу, как на музейный экспонат. Только вот даже в музее смотрят с чуть меньшим энтузиазмом. И не так… злобно, что ли.

– Слушай, перестань так смотреть! – воскликнула Милена, забыв о том, где они находятся.

– Как «так»?

– Будто сейчас меня тут же съешь. И вином запьёшь.

– Это так выглядит? – засмеялся Лёха. – Правда? – Он провёл ладонью по лицу. – Прости, я не хотел тебя напугать… просто ты… мне… нравишься.

Так вот в чём причина! Тут же девушке стало легче на душе. Со своей болезнью Мила совсем забыла, что всегда привлекала парней. И даже сейчас её природная красота оставалась при ней. Девушка с улыбкой, от которой у Алексея в горле встал ком, допила вино и взялась за канапе.

– Ты мне тоже, – чуть ли не шёпотом произнесла Мила, внезапно осознав, что принятое за страх чувство – и не страх вовсе, а нечто совсем другое, доселе незнакомое.

– Откуда ты вообще? – Лёха, протянув через столик руку, сжал ладонь девушки. По телу Милы снова побежали мурашки, щёки покраснели, как у тринадцатилетней девчонки. – Я тебя раньше в этом городе не видел.

– Из России, – ответила она. – Из Питера. А ты, конечно, местный?

– А то. С детства помню, по крышам гаражей тут голубей гонял…

– Детство… – вздохнула девушка.

Потом она вспомнила сцену в баре и спросила:

– А в настоящее время чем занимаешься?

– Это так важно? – слегка скривился Лёха.

Мила пожала плечами. Что вообще может быть важного в разговоре с человеком, который так сильно её привлекает?

– Параллельно, – произнесла, наконец, Мила.

– Тебя как сюда судьба забросила? В тот бар от хорошей жизни не заходят.

Девушка уже открыла рот, чтобы рассказать о своей болезни, но остановилась. Стоит ли загружать человека, с которым едва знакома, своими проблемами?

– Я проездом, – ответила она. – Вроде как путешествую.

– По барам? – уточнил Лёха.

– По барам, – согласилась Мила, и оба рассмеялись.

* * *

– Ты где остановилась? – спросил Лёха, когда они вышли из ресторана. Парню приходилось тащить не только сумку Милы, но и её саму. Было видно, что питерская гостья не рассчитала своих сил.

Милена подумала о неудачном походе в больницу и о том, как готова была уже вернуться домой. Все вещи, документы и деньги при ней.

– Можно сказать, нигде…

– Пойдём ко мне. Нужно выспаться… – Лёха достал мобильный телефон и вызвал такси.

Ехали молча. Мила смотрела в окно, а он, не отрываясь, продолжал смотреть на неё. Девушка всё больше и больше очаровывала Алексея – даже молчаливая и задумчивая, наблюдающая за пролетавшими за окном пейзажами. Её лицо то и дело озаряла улыбка. Пока Лёха не мог понять, почему относится к новой знакомой с таким трепетом. Он был просто очень рад тому, что она рядом. Раньше подобных чувств он не испытывал ни к одной женщине.

Такси подъехало к кирпичной четырёхэтажке, утопающей в зелени. Лёша вновь стал демонстрировать галантность: забрал сумку, помог девушке выйти из машины. Мила улыбнулась и подала ему руку, но ноги предательски подогнулись на выходе, и девушка повисла на шее парня. Перекинув её сумку через плечо, Лёха легко подхватил Милу на руки, поднялся на второй этаж и занёс её в квартиру. А девушка после всего пережитого за последнее время, удобно устроившись у него на груди, успела уснуть.

– Я тебя оставлю тут, а сам на диване буду, – тихо произнёс он, осторожно опуская её на кровать.

Сняв с девушки кроссовки, парень ещё какое-то время стоял рядом. Голова слегка кружилась – то ли от выпитого, то ли от взыгравших гормонов, а может, и от всей этой гремучей смеси. Он достал колоду, перетасовал её и вытянул наугад одну карту. Дама бубён, опять она… На его лице появилась довольная улыбка. Убрав карты обратно в карман, Лёха тихонько вышел из комнаты.

* * *

На следующий день Милена проснулась раньше Лёхи, её мучила головная боль. Девушка встала с постели и тут же руками сдавила виски – выпитое ночью незамедлительно напомнило о себе. Она, стараясь не шуметь, на цыпочках обследовала квартиру и, отыскав в прихожей свою сумку, приняла лекарство. Потом решила принять душ. Наслаждаясь струями прохладной воды, она долго размышляла о событиях последних двух суток и решала, что же делать дальше. Ехать домой или попытать счастья и найти способ лечения в Беларуси? Вариант с доктором Жаровым, похоже, отпал сам собой, ведь тому нужно не лечение Милки, а лабораторное животное. Однако, возможно, у него есть вакцина, и он просто ищет, на ком её проверить? И что в итоге? Только смерть… Либо быстрая, либо мучительная, либо… Всегда есть третий вариант, вот за него и уцепилась Милка. Жаров – местный, Лёша – тоже, к тому же последний вращается в таких кругах, где информацию можно легко достать или купить. Следовательно, можно попытаться узнать, есть ли у доктора вакцина, и работает ли она. Уехать домой можно в любой момент. Поэтому Милена решила совместить приятное с полезным. Ведь этот парень ей безумно понравился.

Она вылезла из ванны, и, не вытираясь, обнажённой принялась расчёсывать свой дорогой парик. Надев его, села на корточки перед сумкой и стала копаться в её недрах. Облачаться снова, пускай и в относительно чистый спортивный костюм, который она проносила уже больше суток, в её кругах считалось плохим тоном. Забраковав почти весь свой гардероб, девушка залезла в клапан сумки и вытащила оттуда чужой разрядившийся сотовый телефон. Раньше она и представить себе не могла, что будет пользоваться такой дешёвкой. Чей же это аппарат? Жекин? Не-е-е, не может быть. Разрыв шаблона. Человек, до мозга костей любящий эпатаж, ходит с такой трубкой? Нет, нет, нет и ещё раз нет! Возможно, последняя модель «яблочного» телефона просто в ремонте? Вариант. Хотя больше похоже, что он просто продуманный чел и заменил симку, прежде чем подкинуть ей этот телефон, сохранив при себе свой любимый гаджет… Размышления прервал Лёша, внезапно открывший дверь в совмещённый санузел. Мила обернулась, а парень, одетый только в трусы, очумело уставился на неё.

– Вообще-то! Я бы попросила, – не прикрывая свою наготу, заговорила Милка.

– Э-э-э, да! Я… Прости… – Лёха, прикрыв рукой глаза, вышел из ванной.

– Стучать надо! – Она отбросила уже не нужный телефон в сторону и быстро затолкала все вещи обратно в сумку. Ей в этот момент захотелось размышлять совсем о другом.

– Но, как бы… квартира моя! И я не ожидал…

– А надо было, когда в гости приглашал… – задорно сказала она, влезая в платье.

– Ну, да… Согласен. Лажанулся. – Парень уже с трудом справлялся с бунтующими гормонами. – Скажи… Ты, правда, здесь? Ты мне не приснилась?..

– Как ты мог так подумать?! Чтобы я, и вдруг приснилась? Я же – лучшее привидение… – усмехнулась девушка, – с моторчиком.

– Я не нашёл тебя в спальне и решил, что ты…

– Да здесь я, здесь… И это правда, – сказала Милена, открывая дверь, и вышла в цветастом летнем платье. Парень ей всё больше и больше нравился.

– Слушай, а хочешь, я тебе город покажу? – радостно воскликнул Лёха, приветственно распахнув руки.

– Город? – Она осмотрела его атлетическую фигуру, игриво округлив глазки. – В трусах?

– Ой! – Он, согнувшись, убежал в комнату под задорный смех Милки и продолжил разговор уже оттуда. – А шутку я оценил!

Зная уже расположение комнат, она направилась на кухню, куда вскоре подошёл гладко выбритый Алексей. На плите закипала вода в чайнике, подогреваемом снизу синими языками пламени.

– Кофе-то у тебя хоть есть? – обыденно спросила Милена, чем сняла возникшее ранее неловкое напряжение.

– Был… Кажется… – Лёха засуетился, быстро открывая дверцы шкафчиков новой кухни. – Во! Даже сахар нашёлся!

– А чашки?

– Одна, но большая… – слегка застенчиво произнёс он.

– Значит, будем пить из одной. Дай, помою.

– На. – Он протянул чашку девушке, и их взгляды встретились. Милена засмущалась от волны безграничной нежности, что наполняла карие глаза влюблённого парня. Мила невольно вздрогнула от чувства, которое, проснувшись где-то внизу живота, молниеносно пронеслось теплом по телу, оставив щёки полыхать румянцем.

– Вот тока еды у меня нет, – голос парня медленно вернул обоих в реальность.

– Я вроде пока не голодна, – произнесла тихо Милена, и в воздухе повисло неловкое молчание.

Вымытая чашка заняла место в середине стола. «Прошу, только не надо сейчас молчать!» – подумала Милена, ведь в голову сразу полезли дурные мысли. Но Лёшка не проронил ни звука, видимо, наслаждаясь видом девушки. Тогда она улыбнулась и, резко повернувшись, сменила тему разговора:

– Вчера вечером… ты… себя называл…

– Джокером? – Лёха догадался, каким будет вопрос. – У-у-у… Это уже легенда! Хочешь, расскажу?

– Да. Хочу. Очень!

– Короче, дело было к ночи. Моя матушка собралась меня на свет родить, и потому батя с братом повезли её в райцентр. У нас там находится роддом, – уточнил он. – Они без проблем добрались до приёмного отделения и, пока медсестра бумажки оформляла, матушка не сдюжила, и понеслось… Крик, гомон! Маманя рожает на топчане в приёмном… Сестричка в истерике на телефоне висит… Батя с братом, матерясь, по коридору бегают. Тут они всех на уши и поставили… На поднятый вой прибежал заведующий отделением. Старичок – божий одуванчик. Воспринял панику молча. И взялся принимать роды. Я ещё немного посопротивлялся – не знал же тогда, что здесь творится! И вот, когда я уже выпрыгивал в руки заведующего, тот наклонился. Из нагрудного кармана его халата выпала колода карт. Он, оказывается, любил по ночам на дежурстве пасьянсы раскладывать, а не газетки с журналами читать. Всё бы ничего, но одна карта легла мне на грудь и прилипла. Прям сюда, – Лёха приподнял футболку, гордо показывая красивую татуировку в виде игральной карты «джокер» на груди. – Ну, меня, как положено, перевернули вниз головой. Я ведь не захотел сразу кричать. Старичок раз меня по заднице шлёпнул, второй… Я – молчком… А сестричка, выйдя из ступора, карту с моей груди сорвала. Вот тут я в праведном негодовании разразился криком…

– И что, тебе с тех пор в карты везёт?

– Да. – Алексей серьёзно посмотрел на Милену.

– И в любви? – Девушка, игриво прищурившись, внимательно посмотрела на парня.

Лицо Лёхи приняло серьезное выражение.

– Со вчерашнего дня, похоже, да… – Он достал из джинсов колоду.

– Можно ещё вопрос? – сказала Милена, снимая чайник с плиты.

– Да хоть десять. – Тасуя карты, Лёха прислонился спиной к стене.

– Когда ты открыл колоду… Ну, вчера… В баре… Тебе какая карта выпала?

– Какая? – Лёха прекратил перемешивать карты и, не глядя, достал одну. Перевернув рубашкой вниз, положил её перед Миленой. – Вот эта.

– Дама бубён?

– Я вчера весь день её снимал и гадал, кто она. – Лёха многозначительно взглянул на девушку. – Пока вечером не увидел тебя.

Мила с улыбкой села за стол и принялась поддакивать весёлой болтовне парня. Потом они завтракали заказанной пиццей, пока их не разлучил телефонный звонок. Алексей пошёл отвечать, а Милена снова попыталась проанализировать создавшееся положение. Как она ни старалась, в голову не приходило ничего, кроме одного – остаться здесь. С Лёшей. Насколько возможно. А там – хоть трава не расти…

Вернувшись, парень вновь предложил себя в роли гида по незнакомому для неё городу, чтобы показать места, где он рос, интересные достопримечательности и прочие прелести своей родины.

Начали с того, что Лёха сходил в гараж, выгнал оттуда двухколёсную туристическую «Хонду» и повёз Милу в магазин. Они запаслись провизией, так как парень редко заполнял холодильник едой. После этого он вырулил на загородную дорогу, которую проложили вдоль полей, параллельно реке. Чтобы девушка могла насладиться местными красотами, ехал он не спеша. Милка не стала надевать предложенный шлем, и встречный ветер трепал волосы её парика, унося с собой грустные мысли.

– Стой! – вскрикнула Милена, поддавшись неожиданному желанию. – Давай где-нибудь здесь посидим!

– Что? Так сразу?.. – спросил он, свернув на обочину и остановившись.

– Не хочу в цивилизацию. Погода, посмотри, какая хорошая! Давай на природе побудем…

– Как скажешь. – Лёха развернулся и, быстро отыскав съезд, направил мотоцикл к реке, припарковался в нескольких метрах от воды, заглушил двигатель. Мила спрыгнула с заднего сиденья и закружилась, озорно блестя глазами. Лёшка установил железного коня на подножку, открыл боковую сумку и спросил:

– Ты предлагаешь тут устроить пикничок?

– Да-а-а! – звонким голосом пропела Мила, срывая длинный стебель камыша у самого края обрывистого берега реки.

Изредка посматривая на девушку, Лёха достал из пакетов лёгкую закуску и бутылку вина. Расстелив под плакучей ивой предусмотрительно взятую в магазине полиэтиленовую скатерть, он принялся сервировать импровизированный стол.

– Э-эх… Стаканов нема, – стараясь при любом удобном случае покрасоваться перед гостьей, сокрушённо произнёс Лёха, нарезая сыр.

– Ты, главное, бутылку открой, – посоветовала она, подходя к стоявшему на коленях парню.

– Бутылку? Легко! – Он убрал лезвие раскладного ножа и откинул штопор.

– Хитрый жук. – Милка присела на край скатерти.

– Ты знаешь… Этот ножичек не раз спасал мне жизнь. – Пробка со знакомым специфическим звуком выскочила из горлышка. – Хороший подгон сделал мне Зяма на день рождения.

– А чем ты занимаешься?

– Это разве имеет значение? – Он протянул бутылку девушке.

– Сегодня, да. Я же о тебе ничего не знаю. – И она пригубила вино. – Вкусное…

– Местное. Винный завод вон там находится. – Лёха указал рукой на поля.

– Так ты винодел?

– Я? Нет… – В его голосе прозвучал испуг. – Нет. Как ты могла подумать?! Мы с бро, конечно, ездим на завод… Но по другому поводу.

– Комиссионные собираете?

– Что? – не сразу сообразил Лёшка. – Ну, да… За бабками. Так. Усё! Хватит со мной играть! – уже серьёзно заговорил он. – Ты, наверняка, напридумывала про меня всякого. Так вот знай – я не такой! У нас в стране больше нет братков, воров в законе, блатных, в том понимании, как у тебя. Мы все стали частью системы и работаем в госструктурах…

– Лёша, не ругайся… – Она передала парню бутылку. – У нас тоже они стали либо олигархами, либо чиновниками… Хотя вчера мне показалось, что ты катала. Когда вы пошли разговаривать с этим… Как его? Не терпилой, а…

– Во как! Внезапно…

– Не перебивай! – обиженно вскрикнула Милка. – Лучше бы подсказал, как его называл.

– Ты про сталкера, что ли?

– Точно! Сталкер! Вы от него чего-то хотели.

– Мы это… – Лёха немного задумался. – Мы со сталкеров…

– Тоже комиссионные собираете? – помогла ему девушка.

– Типа того, – ответил он и рассмеялся.

– Лёш… – Девушка улыбнулась уголками губ. – Ты ведь мне обещал, но так и не рассказал до сих пор, кто такие эти сталкеры.

– Очень надо знать? – Милка закивала, а он пригладил ладонью волосы на затылке, задержав ненадолго руку за головой. – Ай, ладно, слушай… – Махнув рукой, он начал рассказ:

– Сталкерами их называют из-за четырёх первых ходоков за Рубеж. Те, подобно героям одной книги, ушли на просторы аномального края. Сутки их нет, двое, неделю. Думали, сгинула на фиг четвёрка. Но на десятый день они все вернулись целыми и невредимыми, да ещё с первым артефактом! Сразу же нашлись последователи. Только про тех дураков я рассказывать не буду. Они за Рубеж лезут, как тараканы, думая, что там Клондайк. Зато бегут оттуда, словно крысы, если сумеют выжить в первые дни.

– За рубеж? В смысле, сбегают из страны?

– Нет, – Лёха хохотнул. – Это не про границу страны. Вон, на другом берегу, видишь – высокое ограждение?

– Стену? – Мила посмотрела туда, куда указывал Лёха, и увидела серые бетонные плиты высотой метров пять, которые стройным рядом виднелись на опушке леса.

– Ага, стену, – согласился Алексей. – Так вот, её у нас называют Рубежом. Не просто рубежом, а Рубежом!..

– На «вы» и шёпотом? – Милена рассмеялась.

– Типа того, – он поддержал её смех. – Так вот… его спецом соорудили сразу после Вспышки, чтобы защитить людей от аномальной Зоны.

– Зоны? Той самой Зоны, о которой везде говорят?! И что там… в этой Зоне? – шёпотом спросила Милка.

– Даже не знаю, за что тебе соврать… Это нужно со сталкерами перетирать. Они туда ходят, они там всё видели и ощущали её воздействие на себе.

– Ой ли, Лёшенька? Не поверю, что ты ничего про неё не слышал…

– Почему же? – Он почесал затылок. – Встречал я одного, с протёкшей крышей… после того, как он увидел две светящиеся точки в ясный день. А ещё, Зяма рассказывал, там разные странные фантастические штуки происходят. Воздух у них там оживает…

– Это как? – Милена подвинулась ближе.

– Да… пёс его знает. Вроде как идёшь по полю, никого не трогаешь, не отсвечиваешь, наслаждаешься пейзажами, как вдруг… Воздух шевелиться начинает, типа марева над землёй, и, если не успел убежать, тебя втягивает внутрь этого завихрения, потом вверх поднимает, раскручивает и, – Лёха выдержал паузу, создавая напряжение, – хло-о-оп! И тебя распыляет на мелкие кусочки и капли и разносит по всей округе!

– Фу, Лёша! Гадость какая. – Милка игриво сморщила нос. – И чего, прямо на кусочки?

– Да, на мельчайшие кусманчики! – довольный собой, уточнил он. – Погоди, это ещё не всё… В Зоне можно и в более крутую хрень попасть! Иногда она сжигает заживо, как будто газовая горелка из-под земли вдруг включается… Пу-ух! И разлетается горелый пра-ах!

– Ну, Лёшик… – Она брезгливо отвернулась.

– Не, не, не… постой. Это еще далеко не всё! Там можно и просто на электричество наступить!

– Это как?.. – Милка заинтересованно посмотрела на парня. – Аккумуляторы, что ли, под ногами валяются с батарейками?

– Не, это только в анекдотах так бывает, а в действительности все куда как гораздо страшнее. Идёшь ты, весь такой фраернутый, по тропинке, а тебя… Шварк! Разрядом тока! И ты превращаешься в шкварки и так же осыпаешься пеплом…

– Да ну, сказки… так не бывает! – Милка взяла протянутую бутылку и, отпив, продолжила: – Зачем бы этим сталкерам тогда идти в Зону? Должно же быть что-то привлекательное среди этих аттракционов смерти. Иначе и делать там нечего…

– Хорошо сказала! Надо будет запомнить. «Аттракционы смерти»! Они, кстати, их называют аномалиями. И, да, ты права. Ходят в аномальную Зону не за адреналином от аттракционов. Возникающие там аномалии порождают артефакты. Вот ради них люди и прут за Рубеж. Получают смертельные дозы радиации, бегают от мутантов…

– Артефакты? – переспросила девушка, не успев откусить кусочек сыра.

– Ну, если вкратце, то артефакты, – заговорил голосом преподавателя кафедры физики Алексей, – это такие образования, которые получаются в результате воздействия аномалий на молекулы материи. Что такое аномалии, вы узнали из прошлой лекции…

– Ага, – подыграла ему Милена, демонстрируя, будто что-то записывает в воображаемую тетрадь.

– Значит, продолжим. – Лёха лёг рядом с ней, опираясь на локоть и размахивая свободной рукой. – Иными словами, когда в аномалию кто-то или что-то попадает, она… типа, срабатывает… она может сразу исчезнуть, оставив после себя небольшую субстанцию твёрдого вещества, похожую… Ну, чаще всего, на камень. Хотя Зяма показывал один… Тот был похож на маленький мячик из поролона… такой мягкий и горячий. Иногда они светятся, и большинство из них радиоактивные. Но главное свойство артефактов в другом. Они всегда производят какой-нибудь эффект на человека, если носить их с собой.

– Эффект? – она игриво толкнула его в плечо.

– Как тебе сказать… Вот одни, например, от той же радиации избавляют, а другие – быстро раны затягивают. Я ещё слыхал за такие, которые можно использовать вместо батареек, или ещё есть, способные защитить от пуль или придать лишние силы, и ты сможешь бежать с ними дольше, чем без них. А есть, говорят, артефакты, которые лечат от любой болезни!

Мила напряглась. Это оно – её спасение? Так просто? А чего усложнять-то? Нужно только узнать, что это за артефакты такие и как их достать!

– Артефакты, которые лечат? – с улыбкой спросила она. – Такие, правда, существуют?

– Сто пудово! – Лёха сел, сложив ноги по-турецки и, не сдерживая эмоций, продолжил рассказ. – У Зямы брат есть. И они больше года назад влипли в одну историю. Короче, не срослось у них что-то, и им пришлось линять. Брательнику Зямы не свезло – девять граммов словил. Милиционер, гад, метким оказался. Так вот… Зяма брата до Фельдшера притаранил. Пульку достали, но лекарь сказал: «Толку от того ни на грош. Хворый не дотянет до утра, потому как со здоровьем швах! Требо арт нести…». Ну, Зяма, как доктор советовал, метнулся к сталкерам в бар и за ночь достал нужный артефакт. А к утру брательнику не то чтоб лучше стало, он вообще на своих двоих домой срулил!

– После ранения и операции?..

– Ну, так я за что и говорю! Рана не только затянулась, но, как потом оказалось, брательник совсем выздоровел. У него был туберкулёз в открытой форме, кровью харкал, а тут вдруг перестал. Пошёл на рентген, сфоткался, а лёгкие, словно у младенца, чистые и здоровые!

– Враки…

– Что, враки?! – обиженно крикнул Лёха, вскочил, убежал к мотоциклу. Через минуту он протянул Миле жестяную банку из-под кофе. – Вот, смотри!

– На эту банку?

– Нет. Открой её. – Девушка подняла крышку.

– Ну, и… – Мила заглянула внутрь банки. – Это то, о чём я подумала? – Она вытряхнула на ладонь тёмно-коричневый комочек глины размером со спичечный коробок.

– Да. Это артефакт.

– Прикольно… – Девушка долго рассматривала интригующий предмет, а потом сжала его в руке. – Он похож на засохший пластилин и… колючий какой! От него… рука! У меня! Рука неметь начинает… – захлёбываясь эмоциями, только и смогла проговорить она. Ведь онемение от руки пошло по всему телу. Милена почувствовала, как сердце с лёгкостью разгоняет кровь по венам, а привычная уже боль с каждым ударом пульса стихает. Ноющая тяжесть в суставах сменилась гибкостью, а уставшие мышцы наполнились силой. Захотелось вскочить и бежать. Бежать куда глаза глядят, насколько хватит сил, которые всё прибавлялись и прибавлялись.

– Мил! Милена! Ты чего?! – Испуганный голос парня не остановил полёт её фантазии.

– Как же мне хорошо… – загадочно улыбаясь, произнесла девушка.

– Мила, отдай мне, пожалуйста, артефакт! – серьёзно произнёс Лёха и взял её ладонь в свою руку.

– Почему? – не сразу сообразила она, чего от неё хочет парень.

– Он убьёт тебя, если сейчас же не отдашь! Этот артефакт запускает все ресурсы организма для быстрого восстановления. Но если его долго держать, то он «сожжёт» тебя! – Лёха аккуратно разжал пальцы Милены и забрал волшебный комочек.

– Сожжёт? – Постепенно её сознание возвращалось в реальность.

– Да, сожжёт. Высосет. Ну, как у спортсменов на олимпиадах: допинг, анаболики, стероиды. Короче, химия всякая. Вроде сначала всё супер, а потом железная утка под кроватью…

– А на фига он тебе тогда?

– Хочешь знать? – Лёха положил артефакт обратно в банку и протянул руку к девушке. – Смотри.

Затем он полоснул ножом по своей ладони. Милка взвизгнула от неожиданности:

– Ты чего?!

– Клади его сюда! – приказал ей Лёха, когда кровь с пальцев закапала на землю.

– Но…

– Клади!

– Хорошо, как скажешь. – Она дрожащей рукой снова достала из банки артефакт и положила его на кровоточащую ладонь Лёхи. Коснувшись раны, комочек вдруг обмяк и стал медленно обволакивать порез. Спустя несколько секунд кровь сменила цвет с алого на бурый, а затем и вовсе перестала бежать. Ещё через некоторое время Лёха смял артефакт в комочек и убрал в банку. Смахнув остатки запёкшейся крови, он показал ладонь Милке. На коже лишь розовой полоской угадывался бывший порез.

– Он вместо аптечки нужен. А то – «на фига»… – гордо сказал Лёха. – При моей работе без него никак не сэкономишь на врачах. Этот артефакт, правда, не такой, что помог брательнику Зямы, но… Мила?

Девушка, потерявшая дар речи, не отрываясь, смотрела сквозь него. Лёха заглянул в наполненные слезами глаза Милки.

Присев рядом с ней, он взял ладонь девушки в свою и легонько сжал. Она едва заметно дёрнулась, всем телом ощутив резкое, удушающее и одновременно притягательное чувство. Выдохнув, вытерла слёзы и подняла голову. Встретившись с его взглядом, где плескалась нежность вперемешку с восхищением, улыбнулась. Парень ответил улыбкой, нежно массируя её ладонь пальцем. Они смотрели друг другу в глаза – Мила с волнением и смущением, а Лёша снова тем жутким взглядом, что так напугал её в ресторане. Кровь прилила к щекам, и девушке стало нестерпимо жарко, когда он попытался её обнять. Она с грацией кошки выскользнула и, вскочив, направилась к воде. Лёха снова ловко поймал её руку. Милка обернулась и, поддавшись внезапному порыву, обняла его, положив голову Алексею на плечо.

Не обращая внимания на время, они долго стояли под тенью старой ивы. Лёха, прижав Милу к себе ещё сильнее, коснулся губами её губ, неестественно жарких даже для этого солнечного дня. И девушка вдруг поняла, что торопить события не всегда плохо.

Он целовал её властно и умело. Прижимаясь к ней всё крепче и скользя руками по её спине, осыпал поцелуями щёки, уши, шею, плечи – всё, до чего мог дотянуться в страстном порыве. Она отвечала ему не менее страстно, забыв обо всём.

– Поехали ко мне, – с неохотой оторвавшись от Милы, выдохнул Лёха. Глаза его блестели, и в них плескалось уже не только восхищение, но и дикое желание обладать ею во что бы то ни стало.

Девушка улыбнулась, кивнула, и они поспешили к оставленному мотоциклу.

* * *

Вечером того же дня Мила, одетая только в мужскую рубашку, стояла на балконе второго этажа, любуясь пробивающимся сквозь тучи заходящим солнцем. Лёха спал, раскинувшись на кровати, а ей так захотелось простора. Подставляя улыбку оранжевым лучам, она вспоминала прошедший день. Никогда ещё у Милены после знакомства с мужчиной отношения не развивались так быстро. Если бы не болезнь…

Лёха выскочил к ней голышом, чмокнул в щёку и убежал обратно в комнату. Его разбудил звонок Зямы, поэтому он, быстро собравшись, ушёл. Оставшись в одиночестве, Мила направилась на кухню, там с чашкой остывающего кофе в руках стала думать. В её голове возникали вопрос за вопросом, но девушка пока не могла найти на них ни одного ответа. Одно она понимала точно – долгое пребывание в квартире Алексея бессмысленно. Сейчас для неё вообще ничто не имеет смысла, пока будущее принимает лишь один облик – скорой смерти…

Когда солнце скрылось за горизонтом, она вышла на улицу. Накинув капюшон куртки все того же розового спортивного костюма, Милка достала плеер из кармана. Дорогие сердцу мелодии зазвучали в наушниках, и, гонимая воспрянувшей надеждой, девушка зашагала по тротуару. Городок Миле был незнаком, ведь Лёха так и не показал его толком, но из-за небольшого количества улиц и незатейливости планировки она быстро сориентировалась.

Повернув за угол, Мила увидела знакомую с прошлого вечера вывеску. У входа никто не стоял, и она незаметно прошла внутрь.

– Пиво? – приветливо предложил бармен, сразу вспомнив вчерашнюю заплаканную незнакомку.

– Нет, мне нужен парень, с которым Лёша… Джокер вчера разговаривал.

– Зачем он тебе?

– Надо. – Она слегка наклонилась вперёд. – Где он?

– Его нет… пока нет. Ещё рано.

– Тогда можно и пива!

– Чего-нибудь ещё? – Бармен привычным движением наполнил бокал.

– Нет. – Девушка пошла к столику, за которым в прошлый раз сидел Стакан.

* * *

– Ну и зачем я тебе понадобился? – внезапно произнес кто-то над ухом, когда перед Милой на столике уже стояло несколько пустых стаканов.

– У меня есть вопросы, – ответила она трезвым голосом.

– За спрос я денег не беру, но вот за ответ…

– Сколько?

– А ты задай первый… – Стакан воровато огляделся по сторонам и присел к ней за столик.

– Ты бывал там… в аномальной Зоне, за Рубежом?

– Пять.

– Пять штук за ответ?..

– Ну, если тебе так удобнее считать, – усмехнулся он, – но деньги сейчас.

– Хорошо. Здесь штука евро, и ты ответишь на все мои вопросы! – Она достала предварительно разделённую на равные суммы наличность из внутреннего кармана куртки.

– Что ты хочешь знать о Зоне? – Сталкер протянул руку к помятой пачке купюр.

– Артефакты действительно могут вылечить любую болезнь? – Мила подвинула деньги к себе.

– Если найти человека, который знает, как ими пользоваться…

– Я дам тебе в пять раз больше, если познакомишь меня с таким человеком.

– Пятёрка «косых» за одно знакомство? Нормально. Договоримся. – Стакан снова потянулся к деньгам. – Только ты хоть представляешь, во сколько тебе обойдётся работа того человека? А тебе ещё нужно будет оплатить работу сталкеров, которые будут искать нужный артефакт.

– Я думала, что артефакт можно купить и тут. Разве нет?

– Дешевле будет заказать у ребят…

– Значит, мы договорились? – Она убрала руку с денег.

– Конечно! Мне надо позвонить. – Сталкер встал и протянул руку к пачке.

– Но если обманешь… – Мила схватила его запястье и многозначительно подмигнула.

Мужчина посмотрел на тонкие пальчики с розовым маникюром и усмехнулся:

– Я что, дурак? Не помочь девушке Джокера? К тому же ты разом решишь все мои проблемы. Я быстренько – туда и обратно.

Милена отпустила его руку, и он поспешил на выход.

* * *

Такси остановилось. Стакан расплатился с водителем, и они с Милой пошли к зданию заброшенного магазина. Разбитые витрины бездонной темнотой следили за идущими. Одинокая лампочка, прячась под жестяным абажуром, освещала вход, но её болезненно-жёлтого света хватало лишь на ближайшие столб и куст сирени. Молодая луна испуганно выглянула в просвет меж облаков, вальяжно плывущих по небу, и Милена увидела заброшенную околицу с покосившимся забором и грунтовой дорогой. Для полного антуража захолустья не хватало только протяжного воя собаки.

– Какого хрена мы тут делаем? – Она дёрнула Стакана за рукав. Миле очень хотелось выглядеть крутой и опасной, но, судя по расслабленности сталкера, получалось у неё плохо.

– Твой новый знакомый здесь живёт.

– Но в домах нет света!

– Но это ещё не значит, что они пустуют. – Стакан резко повернулся к девушке. – За такими, как я… здесь отдельный комитет наблюдает. Государство считает, что мы наносим ему вред. Хотя для добычи артефактов нас с удовольствием нанимают учёные. Нам каждый день приходится балансировать: за Рубежом – между аномалиями и мутантами, тут – между милицией и учёными. Для остальных мы просто изгои и мародёры. Потому скрытность и тайна уже стали образом жизни…

– Выпивка и карты – твой образ жизни! – пробасил знакомый голос за спиной.

– Ты?! – только и успела произнести девушка, как чья-то большая ладонь закрыла ей рот.

– Белый! Ежа-тебе-под-мышку, – Стакан выругался, – ты меня напугал. Сказал же, чтобы вы ждали в магазине!

– Времени нет… Жека, ну ты там где? – Верзила, чтобы прекратить попытки Милки вырваться, обхватил её и поднял над землёй, словно манекен. Разгневанная девушка задрыгала ногами в воздухе. – Замри, мелкая, а то больно сделаю. Ты мне ещё за машину должна. Знаешь, сколько стоит аномальный детектор для машины? А ты его вдребезги…

– Ну, ща, Белый! Ща! – Из темноты появился Жека со шприцем в руке. – Держи её крепче.

– Крепче? Я ей так шо-нибудь сломать могу. А мне она живая нужна, шобы…

– Чёрт, Белый… – перебил его Жека, танцующий со шприцем в поднятой руке перед вырывающейся Милой. – А! Твою же… Стакан, ну ты тогда подержи её руку.

– Не, ребята. Вот в этом я точно не участвую…

– Моралист хренов! – упрекнул его Белый. – Ты девку уже сдал… Ща бабло ещё получишь. Так шо давай… помогай!

– Харэ! – Жеке надоело ловить иглой плечо девушки. – Дайте мне укол сделать!

– Так делай!

– Так не могу! Она вертится…

Белый тяжело вздохнул, прижал к себе Милену ещё сильнее, и та на мгновение замерла. Жека прямо через ткань куртки воткнул иглу ей в плечо и быстро ввёл успокоительное. Девушка дёрнулась несколько раз и безжизненно повисла на руках верзилы.

– Ну наконец-то… – Жека выкинул шприц в темные заросли бурьяна. – Серёга, спасиб, шо позвонил.

– Спасибо не булькает, – зло ответил Стакан.

– А, точно! – Жека полез в карман, достал оттуда скрученные в рулончик, перевязанные резинкой деньги. – Артём Константинович просил тебя хорошо отблагодарить. Вот, держи!

– Тридцать сребреников… – еле слышно произнёс Стакан, забрал деньги и, опустив голову, побрел по улице обратно в городок.