Читать книгу Псы Господа - Виктор Точинов - Страница 18

Вернувшись к себе, Светлов снова придвинул лист с женскими именами и фамилиями.

Потом потянулся за записной книжкой.

Десять лет прошло, не сменился бы номер телефона…

– Можно Соню?

Молчание, воцарившееся на другом конце провода, заставило Светлова обругать себя: «Умнее ты ничего не придумал: попросить к телефону пропавшую без вести».

– Хто спрашивает?

Голос старческий… Кажется, у Сони была весьма властная бабуля.

– Это ее знакомый. Еще со школы. Саша Светлов, может быть, помните меня?

– Саша… А… помню, помню. Помню, как Сонька по тебе убивалась. Сменял мою внучку на ту… как ее звали-то? Училась с вами…

– Бабулечка, так как мне с Соней поговорить?

– С Соней… А ить не живет она тут. Давно уж. Снимает Сонечка квартиру. – В тоне собеседницы чувствовалась обида. – А почему? Здесь комната хорошая у нее… ну ясно, зачем ей со стариками-то…

– Давно видели ее?

– Да приходила тут намедни, торт принесла. Нет, чтоб самой испечь, покупает, деньги тратит…

– Бабушка, вы извините Бога ради, но я по межгороду звоню. Вы мне ее телефончик не дадите?

Оплата телефонных счетов Новой Инквизиции заботила Светлова в последнюю очередь. Но на экономную пенсионерку аргумент произвел впечатление – спустя пару минут Светлов записывал цифры. Телефон оказался сотовым.

Из данного факта вытекало два вывода.

Во-первых, якобы пропавшая Соня Немирова жива и здорова, по крайней мере, была жива и здорова пару дней назад, а во-вторых, хорошо устроилась, раз хватает денег и на съемную квартиру, и на сотовый. Конечно, в Питере к предпоследнему году тысячелетия мобильник перестал быть непременным аксессуаром лишь богатых бизнесменов, но в Великих Луках до сих пор остается «буржуинской» роскошью…

Странно… Помнится, поступала Соня в медучилище… А размер зарплаты провинциальных медиков не знает только слепой и глухой.

Удачно вышла замуж?

Или занялась бизнесом? Вроде бы не было никакой к тому предрасположенности – у той Сони, что он помнил…

Светлов собрался набрать новый номер, но зазвенел его телефон.

– Зайди ко мне, – голос Бориса Евгеньевича звучал сухо.

Не пытаясь угадать, зачем вновь понадобился куратору, Светлов прихватил лист бумаги, ручку, – и направился в начальственный кабинет.

Помимо Бориса Евгеньевича, там сидели еще два человека, Светлову незнакомых.

– Вот, познакомьтесь, – Ковалев указал рукой на подчиненного, – новый аналитик, Александр Светлов. Он из тех краев, должен ориентироваться на местности. Да и ему полезно поработать в команде.

Светлов пожал протянутую ему руку.

– Стриж, – представился худощавый высокий парень.

Темноволосый мужчина лет тридцати ограничился коротким наклоном головы.

– Алладин, – отрекомендовался он.

Из оперативного отдела, понял Светлов. Может не наши, из центра или из другого филиала, – но в любом случае оперативники. Лишь они – даже среди своих – пользуются исключительно псевдонимами.

Затем он заметил на столе Бориса Евгеньевича знакомые листы – но уже не два, а не меньше десятка… И заподозрил, что «позабытые» страницы вылезли из принтера не случайно. И не случайно в верхней строке стояло имя Сони Немировой…

– Алладин, – сказал Ковалев, – введи нас еще раз в курс дела. Можно кратко. А ты, – Борис Евгеньевич обернулся к Светлову, – потом сам почитаешь все материалы. Допуск я тебе подпишу.

– Ситуация странная, – начал Алладин. – На первый взгляд дело отношения к Конторе не имеет. Формальных поводов затевать расследование нет…

– Иногда, – перебил его Ковалев, – отсутствие формального повода лишь означает, что следы хорошо замаскированы. Причем, лицом прекрасно осведомленным о… хм… формальных поводах. И если мы будем сидеть и ждать пока нам преподнесут набор улик… Итак?

– Мы действовали, исходя из тех же соображений, – холодно сказал Алладин. – По области наблюдается странный скачок количества пропавших без вести. Средний показатель по Псковской области за май-июнь выше среднестатистического в три с половиной раза. Именно это и привлекло внимание. Даже если исключить сопредельные территории. Хотя два аналогичных случая мы зафиксировали в Ленинградской области…

– Двое пропавших? – удивленно переспросил Светлов. – Что в этом необычного?

– Не торопитесь, я все объясню. Восемьдесят семь процентов пропавших – женщины, средний возраст двадцать один год. Есть несколько четырнадцатилетних девочек и пара женщин за тридцать. Но в основном это молодые девушки.

– Сколько их всего пропало по области? – спросил Ковалев.

– За месяц – сорок семь человек. Но нас заинтересовали не пропавшие, а найденные. Шесть из Псковской области, двое из Ленинградской.

– Все женщины?

– Да.

– Места обнаружения трупов зафиксированы? – нарушил молчание Светлов. Дело представлялось интересным.

– Трупов? – переспросил Алладин. – Нет трупов, в чем и дело! Все найденные живы и здоровы.

С одной из живых и здоровых, похоже, Светлов когда-то водил знакомство…

– А остальные?

– Про остальных ничего не известно, – подал голос Стриж. – Сейчас по ним работают.

Светлов не мог взять в толк, что именно привлекло внимание оперативного отдела. Пропавшие женщины – факт, конечно, криминальный. Но от него должна болеть голова у местных милицейских чинов… Очевидно, были еще какие-то странности, заинтересовавшие оперативников. Но после своего дурацкого вопроса о трупах он решил подождать с дальнейшими уточнениями.

Алладин продолжал:

– Так вот, восемь женщин… По ним тоже возбуждались розыскные дела, но все потеряшки нашлись. Все, как одна – спустя десять-двенадцать дней после исчезновения. Выходили к деревням, поселкам – к людскому жилью. Обнаженные, в невменяемом состоянии. Что с ними приключилось – толком рассказать не могли. Реагировали неадекватно. Говорили, что заблудились в лесу, ничего плохого с ними не произошло, никто не обижал… А больше ничего не помнят.

– Обследовали? – кратко спросил Ковалев.

– Увы, нет. Мы – нет. Спустя пять-шесть часов жертвы… хотя, собственно, какие они жертвы? – полностью приходили в себя. И отправлялись по месту жительства. А милиция с чистой совестью закрывала дело.

– Любопытно, – сказал Борис Евгеньевич.

– Но самое интересно не это, – взял слово Стриж. – Вот, полюбуйтесь.

Он достал из своей папки подробную карту Псковской области.

– Вот здесь синим отмечены места, где нашлись наши красавицы.

Если соединить разбросанные точки, то фигура получится более чем замысловатая, – понял Светлов. И определить ее геометрический центр не так-то просто…

– Что скажешь, Светлов? – в голосе Бориса Евгеньевича Александру почудилась легкая насмешка.

– Нужно подумать, – невозмутимо отозвался Светлов. Не надеется же его начальник, что он с ходу выдаст рабочую версию. – Болота там глухие… И леса. Деревень почти нет. Я был как-то в Озерцах – то еще место.

– Подробнее – что за болота?

– Что может быть на болоте? Вода, мох, клюква… Дорог почти нет… Строевого леса мало, лесоразработки не ведутся. Кое-где торф добывают. Есть пара мест посуше, даже вроде скальные выходы неподалеку…

– Неконструктивно излагаешь, Светлов, идей не слышу.

– Возможно, имеет смысл встретиться с кем-то из пропавших и найденных? – предложил Светлов. Мысленно добавил: «И, пожалуй, я знаю – с кого начать».

– Это работа оперативников, Александр, – сказал Борис Евгеньевич, – топтаться по чужой территории я тебе не дам. Другие идеи есть?

– А раньше подобные случаи происходили?

Светлов заметил, как Алладин и Ковалев переглянулись.

Ответил Стриж:

– Случалось нечто подобное… Двадцать семь лет назад. Но данных мало. Проверяем кое-что.

– А еще раньше?

– Говорю же, проверяем. Времена были другие…

– Об этом потом, – прервал их Борис Евгеньевич. – Еще варианты?

– Когда начались пропажи и находки? В мае? И девушки выходили из леса голые? Холодно…

– В мае два случая. Остальные в июне.

– Надо думать, что это будет продолжаться и дальше… Нашим специалистам нужно обследовать нашедшихся девушек. И точно узнать, что с ними происходит.

– Постараюсь обеспечить, – кивнул Борис Евгеньевич. – Ладно. Стриж, отдай Светлову все материалы… И архивные тоже, что успели раскопать. Александр, твоя задача: свежим взглядом всё просмотреть. Что за сексуальный маньяк там завелся? Составим задание, пошлем оперативников. Все, идите.