Читать книгу Рай Сатаны - Виктор Точинов - Страница 8

Батарея и в самом деле еще «дышала», но дыхание ее было явно предсмертным. Процента два-три от номинальной емкости она как-то умудрилась сохранить, не более того. Однако на адаптере тускло светился диод, свидетельствуя: процесс зарядки хоть вяло, но продолжается. Затем диод начал подмигивать. Затем погас. Заряды батареи и блока питания «Рыси» уравнялись. Багиров включил на мгновение цифровой индикатор блока, оценил цифру. Кошкины слезы…

Сержант отсоединил «крокодилы», но провода сматывать не стал – потом, после сеанса связи, можно будет попытаться выдоить из батареи последние крохи энергии. Но, если все пройдет как надо, лишняя возня станет ни к чему…

Он нажал на блоке питания единственную клавишу: подал питание на рацию. Аптечка, навигатор и все прочие прибамбасы подождут.

Основной рабочий канал молчал. Понятное дело… Связь по нему шла узконаправленным лучом через переносной ретранслятор, таскаемый на спине одним из бойцов роты «Гамма-7»… А где тот боец и тот ретранслятор, непонятно. Но не в зоне приема, однозначно.

Багиров переключился на запасной канал, аварийный. Короткие кодовые сигналы уходили в эфир – ответа не было. Никакого. Даже подтверждения приема не было.

А вот это уже странно. Более чем. Аварийный канал работал через ретранслятор, подвешенный высоко над Печорой, на дирижабле «Дмитрий Донской» – поскольку с переносным ретранслятором в бою всякие поганые случайности происходят сплошь и рядом. Антенны «Донского» должны были уверенно принять сигнал с рации сержанта за пару сотен километров. А при благоприятных для связи условиях – за все триста.

И где этот хренов дирижабль?! Сбит, поврежден? Так в действие тут же вступил бы запасной командный пункт, автоматически приняв все функции обеспечения связи…

Интереса ради сержант пошарил по соседним диапазонам. Они сейчас должны были ломиться от кодированных приказов, донесений и распоряжений, – как всегда бывает не только при проведении крупных армейских операций (боевые действия за минувшую неделю могли закончиться), но и при любом большом скоплении войск на ограниченном пространстве… Естественно, декодер рации Багирова не смог бы расшифровать не предназначенные ему сообщения, но факт их наличия зафиксировал бы.

Не зафиксировал. Эфир был девственно чист. Это уже ни в какие ворота не лезло…

Разозленный Баг переключился на гражданские диапазоны. Включил только прием – призывать на помощь по незащищенным каналам устав запрещал категорически. Вертолет-то, может, и прилетит, но доставит прямиком в трибунал.

И здесь почти пусто… Две станции вели цифровые передачи откуда-то издалека, еле слышно, но декодер сержанта не предназначался для развлечений – шансон или новости не послушать…

Он переключился на аналоговый режим. В России последнее время плодились, как поганки после дождя, местные радиостанции, вещавшие на район или волость, – каждая самостийная власть уездного масштаба спешила обзавестись своим средством массовой информации. Примитивные, собранные из подручных материалов станции вещали в аналоговом режиме – для таких же примитивных аналоговых приемников, порой самодельных.

Вещали – но не здесь. Шумы, атмосферные помехи – вот и все. Здесь местная власть отсутствовала. Либо не желала общаться с подведомственным населением посредством радиоволн.

Взглянув на индикатор заряда, Багиров торопливо выключил приемник. Хватит в игрушки играться… В запасе есть еще один способ. Более сложный, но все же реальный.

Он достал из защитного футляра «балалайку», пристыковал к ней тоненький, почти прозрачный проводок. Зарядилась быстро, много ли «балалайке» надо…

Он опустил веки, подождал, пока исчезнут из глаз фантомные пятна, всмотрелся. «Сеть не обнаружена», – проинформировал наноэкран, имплантированный в сетчатку глаза.

Все правильно. Локальная сеть роты и не должна быть доступна, поскольку связывал в нее «балалайки» личного состава тот самый канувший ретранслятор. А что с глобальной?

Сержант понимал, что понятие «глобальная сеть» после Катаклизма несколько устарело. Но по привычке именно так называли ошметки и обрывки былой великой Сети, кое-как кое-где связанные между собой… Многие наземные ретрансляторы и кабельные линии разрушены, но все же не все. Многие спутники канули в День Станции – одни попадали, другие замолчали, кружат по орбитам мертвыми кусками металла… Однако некоторые все еще исправно функционируют.

Наземных ретрансляторов в здешних местах отродясь не было. А спутники… Багиров предпочел не вычислять, какова вероятность, что он окажется в зоне приема случайно пролетающего спутника. Он просто надеялся: этот шанс связаться со своими сработает. Потому что других не оставалось.

План был незамысловат: войти в сеть как гражданское лицо, под своим никнеймом, да и стукнуться в одно сообщество, где тусовались несколько сослуживцев (те тоже никак не выдавали свою принадлежность к ОКР). Ну и бросить ребятам весточку: мол, жив-здоров, да застрял в далеких краях… А начальство при желании вычислит, откуда пришел сигнал.

Вход в общедоступную сеть не обнаружился. Багиров повторил попытку. И еще раз повторил, и еще…

На пятой попытке произошло чудо. Случаются в жизни чудеса, что бы там ни твердили скептики. Вместо стандартного ответа «Сеть не обнаружена» экранчик предложил осуществить вход, введя логин и пароль.

Он вознес бы благодарственную молитву Аллаху, но нельзя было терять ни секунды…

А спустя недолгое время вместо несостоявшейся молитвы над тундрой разнеслось громовое проклятие. Причиной послужило сообщение: «Ваш пароль просрочен. Введите новый пароль».

Какого хрена просрочен?! До конца года должен действовать…

Он тщательно, стараясь не ошибиться, погонял курсор по виртуальной клавиатуре и ввел ту же последовательность букв и цифр. И получил тот же ответ. Третью попытку он совершил уже от отчаяния, ни на что не надеясь… Экранчик сообщил, что количество попыток входа исчерпано, – и погас.

Проклиная тупую технику и ее глупых создателей, Багиров вновь включил рацию – если повезет, если спутник военный и российский, сигнал на аварийной частоте должен принять… Заодно врубил навигатор – по беде надо получить с паршивой овцы, пролетающей над головой, хоть клок шерсти. В смысле, привязку к местности.

Вызов по «аварийке» ушел словно бы в никуда. Навигатор, однако, успешно обменялся со спутником информацией. И попросил через пять минут повторить сеанс для получения более точных координат.

Эти пять минут Баг потратил, чтобы еще раз подзарядить блок питания. Подзарядил, и ллейтоновская батарея стала окончательно мертвой.

Вновь включенный навигатор обиженно сообщил, что связи с объектами, пригодными для получения координат, не имеет. Баг для проверки вновь стукнулся в сеть – вход в нее исчез.

Спутник улетел. Лимит чудес на сегодняшний день исчерпан. А может, и на всю неделю. Или на всю жизнь, причем не исключено, что дольше недели она не затянется…

Придется довольствоваться малым – привязкой своего местоположения к карте. Плевать, что не получены уточненные, с точностью до пяти метров, координаты. Хватит и с точностью до десяти километров. Понять хоть приблизительно, где находится.

Встроенным в шлем экраном картплоттера сержант не воспользовался – жрет энергии непозволительно много для нынешних обстоятельств. Вывел карту на наноэкранчик.

В ближайших окрестностях Печоры местоположение сержанта Багирова не обнаружилось, что и следовало ожидать. Он увеличил масштаб вдвое. Карта теперь, соответственно, показывала вчетверо большую площадь – но и на ней не светилась алая точка, символически изображающая сержанта по прозвищу Баг.

Он еще несколько раз увеличивал масштаб – и наконец-таки увидел заветное алое пятнышко. Только карта к тому времени превратилась в крохотный квадратик в углу экрана, с совершенно неразличимыми деталями. И пятнышко по прозвищу Баг светилось далеко за пределами упомянутого квадратика. В непроглядной черноте.

Ну и ну… Перед вылетом на операцию карту в навигатор Баг загрузил с запасом, мало ли что… Здоровенный кусок территории Русского Севера, четыреста на четыреста километров… С центром в Печоре, разумеется.

Или навигатор врал (что было маловероятно), или Баг на своих двоих за неделю бессистемных блужданий умудрился отмахать несколько сотен километров. Он прикинул масштаб – нет, пожалуй, счет идет на тысячи… Отмахал и находится не пойми где. В географии сержант был не силен и не очень представлял, что за земли скрывались за непроглядной чернотой экрана. Может, самый север самозваной Сибирской республики. Может, и того хуже – арктические провинции КНР. Дошагать туда и не заметить, как пересек здоровенную реку Печору, Уральские горы, реку Обь, тоже не маленькую, и, возможно, еще пару великих сибирских рек, – в такой вариант Баг наотрез отказывался верить.

Значит, врал навигатор.

Хотя… Теперь ведь заработала электронная оптика, а значит…

Он вновь вскарабкался на крышу вездехода, посмотрел на запад – но уже через линзы электронного бинокля. И чуть не свалился со «Старателя» еще раз, на сей раз без помощи землетрясения.

Горы. Самые натуральные горы. Не грозовой фронт. И не мираж, электронная оптика миражи опознает и отсекает. Горы начинались как-то резко. Местность в том направлении медленно повышалась, зеркала тундровых не то озер, не то луж на западе исчезали. Но здешние горы начинались почти без холмистых предгорий: несколько редких холмов – и вставали крутые склоны. На макушках гор белел снег, белые языки кое-где сползали вниз…

Потрясенный видом горного хребта, оказавшегося вовсе не там, где должен и мог находиться, Багиров не сразу оценил значение одной детали наблюдаемого пейзажа. А она того стоила – в той же стороне, но гораздо ближе к сержанту, поднималась полоска дыма и изгибалась от ветра в виде буквы «Г»… Потом оценил-таки и засек по компасу направление на дым.

Медленно, в глубокой задумчивости, он спустился на землю. Еще раз вывел на экранчик карту – нет никаких гор к западу от Печоры. И дальше к западу нет, сплошная равнина тянется до самых Хибинских гор, до Кольского полуострова.

Произошел сбой в навигаторе или нет, уже не важно. Без закачанной карты ценность этого прибора невелика, и даже дату он сейчас показывал какую-то невразумительную. В общем, оказался сержант незнамо где и неведомо когда. Но в местах, где теоретически никак не мог оказаться.

Однако, если практика противоречит теории, про теорию лучше забыть. Если шагать к теоретической Печоре, оставив за спиной вполне реальные горы, – никуда не дойдешь, так и сгинешь в болотистой тундре.

Другой цели для дальнейшего путешествия у Багирова не было. Значит, надо двигать к горам. Там по крайней мере сухо – не придется терять время, обходя болота, и спасаться от стай летучих кровососов. А то стихнет ветерок – и опять нос из шлема не высунуть.

Еще там, в том же направлении, были люди. Ничем иным дым не объяснить, в пожар от молнии поверить невозможно, слишком уж все сырое. Надо постараться этих людей разыскать, кем бы они ни были.

Не разыщет – тогда найти среди холмов сухое место, устроить укрытие – передохнуть денек, оглядеться. Прикинуть, что тут с охотой – не бывает мест совсем без зверья, это сейчас он за версту виден и все живое распугивает, а если залечь, затаиться, – наверняка что-нибудь живое из норок повылазит…

Короче говоря, необходим бивак, длительный отдых и жратва.

Поскольку сержант чувствовал – силы на пределе. Случается такое – и это вовсе не та привычная усталость, что подавляется усилием воли, а такая, что приляжешь или присядешь, – и не встать, и не сделать больше ни шагу… Хоть трибуналом грози, хоть расстреливай на месте, – не сделать. В роте «Гамма-7» подобное случалось с другими, и Багиров вытаскивал их на себе. Но это там, по сравнению с новобранцами-молокососами, он был железным Багом, здесь же выносливостью только с тундрой тягаться можно – а она любого одолеет…

Он поправил амуницию, обесточил все приборы, остатки энергии стоит приберечь. И приготовился двинуться прямиком в сторону замеченного дыма. Только закинул автомат за спину, – и тут опять завыло. Почти как накануне, но сейчас вой звучал гораздо сильнее. И источник его наверняка находился гораздо ближе.

Шайтан! Он совсем позабыл про давешнюю зверюгу… А она ведь вполне могла пообедать сержантом, когда он увлеченно возился с аппаратурой.

Вой продолжался.

Приклад «абакана» влип в плечо, палец лег на предохранительную скобу… Но цель отсутствовала, автор воя упорно не желал появляться на сцене.

Вой не стихал, и направление, откуда он доносился, было не определить, – звук стелился над тундрой, звучал ниоткуда и отовсюду одновременно. Он то усиливался, то становился чуть тише, то поднимался до верхнего «си», то скатывался на чахоточный хрип.

Психическая атака… Послушаешь полчасика этакий концерт – и поневоле запсихуешь, начнешь делать ошибки и глупости. И лишь тогда последует атака реальная.

Где могла скрываться зверюшка солидных размеров, если Баг даже в электронный бинокль ее не разглядел? Да где угодно… Нашла ложбинку, прижалась ко мху и дерет себе глотку.

– А вот хрен тебе, а не психическая атака! – сообщил Багиров твари.

Опустил щиток шлема – вой ослабел до вполне терпимого уровня. Включил датчик биологических объектов, – при таких делах не до экономии – и установил нижний предел массы определяемых объектов на пятьдесят килограммов. Датчик молчал – никого живого и весящего более полуцентнера в радиусе ста метров не было.

Вот теперь пусть воет, пока не сорвет глотку. Пусть пытается подкрасться незаметно.

А он, сержант Багиров, пойдет своим курсом.